Черный отряд

«Здесь» означало роскошное заведение на открытом воздухе, по уровню на несколько миль выше нашего предыдущего порта приписки. Тут даже у шлюх имелись титулы. Растения и фокусы ландшафта разделяли сад на полууединенные участки. Имелись здесь и пруды, и легкие домики, и мощеные дорожки, и ошеломляющий аромат цветов, разлитый в воздухе.

– Чересчур роскошно для нас, – заметил я.

– По какому поводу гуляем? – поинтересовался Лейтенант, пока остальные рассаживались.

Капитан сидел во главе огромного каменного стола – вокруг него могли запросто рассесться человек двадцать.

– Мы гости. И ведите себя соответственно.

Он поиграл приколотым возле сердца значком, удостоверяющим, что его владелец находится под защитой Душелова. Каждый из нас имел такой же, но мы редко их носили. Жест Капитана намекал на то, что нам следует исправить эту оплошность.

– Мы гости одного из Взятых? – уточнил я, борясь с действием выпитого эля. Подобное событие следует занести в Анналы.

– Нет. Значки тут носят в знак уважения к дому. – Капитан повел рукой.

Все вокруг носили значки, обозначающие принадлежность к тому или иному из Взятых. Несколько из них я распознал. Ревун. Крадущийся в Ночи. Зовущий Бурю. Хромой.

– Наш хозяин желает поступить в Отряд.

– Он хочет записаться в Черный Отряд? – переспросил Одноглазый. – У него с головой все в порядке? – С тех пор, как мы взяли нового рекрута, прошло уже несколько лет.

Капитан пожал плечами и улыбнулся:

– Давным-давно этого пожелал даже некий шаман.

– И с тех пор он об этом жалеет, – буркнул Одноглазый.

– Почему же он до сих пор здесь? – спросил я.

Одноглазый промолчал. Отряд покидают только ногами вперед. Для всех нас он дом родной.

– Каков он из себя? – поинтересовался Лейтенант. Капитан закрыл глаза.

– Необычный. Он может стать для нас ценным приобретением. Мне он понравился. Впрочем, судите сами. Вот он.

Капитан указал пальцем на обозревающего сад человека.

На нем была серая одежда, поношенная и заплатанная. Не очень высок, худощавый и смуглый. Красив какой-то мрачной красотой. На вид немного моложе тридцати. Не очень-то вдохновляет…

Нет, я не прав. Со второго взгляда начинаешь замечать нечто разительное. Напряженность, внешнюю невозмутимость, что-то еле уловимое в позе. Роскошь сада его не запугала.

Проходящие мимо бросали на него взгляд и морщились. Они замечали не человека, а лохмотья, и не скрывали отвращения. Мало того, что сюда пропустили нас, так теперь еще и этого голодранца.

К нему уже шел служитель в роскошных одеяниях, намереваясь показать ему выход из сада, куда тот вошел явно по ошибке.

Незнакомец направился к нам, миновав служителя с таким видом, будто того не существовало. В его движениях была заметна некоторая угловатость и напряженность, свидетельствующие о том, что он оправляется после недавно полученных ранений.

– Капитан?

– Добрый день. Присаживайтесь.

От группы старших офицеров и стройных молодых женщин отделился тучный штабной генерал, сделал несколько шагов в нашу сторону, замер. Его одолевало искушение объявить о своих предрассудках.

Я узнал его. Лорд Джалена. Выше можно подняться, лишь став одним из Десяти Взятых. Лицо генерала налилось кровью. Если Капитан его и заметил, то не подал виду.

– Господа, это… Ворон. Он хочет присоединиться к нам. Ворон – не настоящее его имя, но это не имеет значения. Вы все тоже в свое время солгали. Можете представиться и задавать вопросы.

Было в этом Вороне нечто странное. Очевидно, мы были именно его гостями. Манерами он не напоминал уличного нищего, но выглядел так, словно истоптал немало пыльных дорог.

К нашему столу, тяжело дыша, подошел лорд Джалена. Таких свиней, как он, я с удовольствием подверг хотя бы половине муштры, которой они истязают своих солдат. Лорд, нахмурившись, посмотрел на Капитана.

– Сударь, – пропыхтел он, натужно втягивая воздух. – Ваши связи таковы, что мы не можем отрицать ваше право находиться здесь, но… Сад предназначен для утонченных персон. Так было двести лет. Мы не можем допустить…

Капитан снизошел до загадочной улыбки и негромко ответил:

– Я здесь гость, милорд. Если вам не нравится мое общество, жалуйтесь моему хозяину. – Он указал на Ворона.

Джалена сделал полуоборот направо.

– Сударь… – Его глаза и рот стали круглыми. – Ты!

Ворон уставился на Джалену. Ни один его мускул не дрогнул. Ни одна ресничка не шелохнулась. Со щек толстяка сошла краска. Он бросил почти умоляющий взгляд на своих спутников, вновь посмотрел на Ворона и повернулся к Капитану. Его губы шевелились, но произнести хотя бы слово он не смог.

Капитан протянул Ворону руку. Тот взял значок Душелова и прицепил его себе на грудь.


Джалена еще больше побледнел и попятился.

– Кажется, вы знакомы, – заметил Капитан.

– Он думал, что я умер.

Джалена вернулся к своим, что-то возбужденно сказал и вытянул руку. Побледневшие мужчины посмотрели в нашу сторону. После короткого спора вся компания покинула сад.

Ворон не стал ничего объяснять, а вместо этого спросил:

– Не перейти ли нам к делу?

– Не хочешь просветить нас, что произошло? – Голос Капитана был опасно вкрадчив.

– Нет.

– Подумай еще раз. Твое присутствие может навлечь опасность на весь Отряд.

– Не навлечет. Это личное дело. И я не притащу его следом за собой.

Капитан обдумал его слова. Он не из тех, кто копается в прошлом своих подчиненных. Без причины. Сейчас он решил, что причина имеется.

– И как же ты можешь этого избежать? Ведь ты, очевидно, кое-что значишь для лорда Джалены.

– Не для Джалены. Для его приятелей. Это старая история. Я все улажу до того, как присоединюсь к вам. Чтобы закрыть дело, потребуется смерть пятерых.

Прозвучало интересно. Ах, этот аромат тайны, темных делишек и мести. Плоть для захватывающего рассказа.

– Меня зовут Костоправ. У тебя есть какие-то особые причины, чтобы не делиться этой историей с нами?

Ворон посмотрел мне в лицо, с явным усилием сохраняя невозмутимость:

– Она личная, очень старая и позорная. Я не желаю о ней говорить.

– В таком случае я не могу голосовать «за», – сказал Одноглазый.

Двое мужчин и женщина прошли мимо нас по мощеной дорожке и остановились, разглядывая то место, где недавно находилась компания лорда Джалены. Опоздавшие? Вид у них был удивленный, они начали переговариваться между собой.

Ильмо поддержал Одноглазого. Такое же решение принял и Лейтенант.

– А ты, Костоправ? – спросил Капитан.

Я проголосовал «за», потому что почуял тайну и не хотел ее упускать. Капитан обратился к Ворону.

– Мне известна часть твоей истории. Поэтому я поддерживаю Одноглазого. Ради блага Отряда. Мне хотелось бы тебя принять, но… Попробуй уладить свои проблемы до нашего ухода.

Опоздавшие направились в нашу сторону – презрительно задрав носы, но все же намереваясь узнать, что произошло с теми, кто их приглашал.

– Когда вы уходите? – спросил Ворон. – Сколько у меня времени?

– Завтра. На рассвете.

– Что? – изумился я.

– Помолчи-ка, – перебил меня Одноглазый. – И в самом деле, как так получилось?

Даже Лейтенант, никогда не критиковавший приказы, сказал:

– Предполагалось, что нам дадут пару недель на отдых.

Он отыскал здесь себе подружку – первую за все время, что я его знаю. Капитан пожал плечами:

– Мы нужны им на севере. Мятежник по имени Загребущий выбил Хромого из крепости в Сделке.

Опоздавшие приблизились к нам, один из мужчин спросил:

– Что стало с компанией, собравшейся в Камелиевом гроте?

Его голос прозвучал визгливо и немного гнусаво. У меня на руках поднялись волоски. Говорящий источал высокомерие и презрение. Я не слышал подобного обращения с того дня, как вступил в Отряд. Люди в Берилле никогда не говорили с нами таким тоном.

В Опале еще не знают Черный Отряд, напомнил я себе. Пока.

Голос поразил Ворона, словно удар молотом по макушке. Он окаменел. На мгновение его глаза превратились в лед. Потом уголки его губ шевельнулись улыбкой – такой зловещей улыбки мне видеть не доводилось.