Дань псам. Том 2

Скоро настанет время, когда она снова попытается его достичь. На сей раз жалкий смертный дух, вставший у нее на пути, не сможет ей помешать, когда она обретет оружие, – нет, благородные клинки изрубят его на мелкие кусочки.

При этой мысли она вскинула вверх руки и закружилась на месте. Что за радость!

Она обладает даром. И обязана его передать.

И не важно, желает ли получатель принять дар.

Но нет, он не откажется. Поскольку иначе ей придется его убить.



Два огромных белесых зверя на гребне холма стояли боком к равнине и, повернув головы, изучали приближающегося Карсу Орлонга. Он почувствовал, что Погром под ним напрягся, увидел, как тот прядает ушами, и мгновение спустя осознал, что их окружают сейчас другие Гончие – более темные, приземистые, короткошерстые, если не считать одного из псов, напомнившего Карсе про волков его родины, что следил сейчас за ним янтарными глазами.

– Так вот вы какие, Гончие Тени, – пробормотал Карса. – Решили со мной поиграть? Что ж, попробуйте напасть, только когда мы закончим, вы все останетесь здесь, не считая тех немногих, кто уползет зализывать раны. Обещаю. Видишь, Погром, вон ту, черную, в высокой траве? Думает, что спряталась. – Он усмехнулся. – Остальные лишь сделают вид, что нападают, но настоящую атаку возглавит черная. Ей-то я первой и пощекочу нос своим мечом.

Белые животные разделились, одно неторопливо продвинулось вдоль гребня примерно на десяток шагов, другое, развернувшись, проделало аналогичный путь в противоположном направлении. В образовавшемся между ними пространстве взвихрились тени.

Карса почувствовал, что внутри него вскипает боевой азарт, кожу кололи пристальные взгляды семи яростных псов, однако он не отводил глаз от темного пятна, в котором уже проступили две фигуры. Люди. Один – с непокрытой головой, другой, в капюшоне, опирается на узловатый посох.

Гончие по обе стороны держали дистанцию – достаточно близкую, чтобы стремительно напасть, но не настолько, чтобы ввести Погрома в исступление. В шести шагах от чужаков Карса натянул поводья и принялся задумчиво их рассматривать.

Лицо того, что без капюшона, казалось ничем не примечательным. Бледное, словно отвыкшее от солнца, прямые черные волосы торчат во все стороны чуть ли не клочьями. Глаза его на солнце постоянно меняли цвет, делались то голубыми, то серыми, то зелеными, то как бы даже не карими, и неуверенность эта вполне соответствовала выражению лица изучавшего тоблакая пришельца.

Первым шелохнулся другой чужак, со скрытым лицом, слабо помахавший ему посохом.

– Красивый конь.

– И ездить на нем лучше, чем на собаках, – откликнулся Карса.

Темноволосый фыркнул.

– Он невосприимчив к магии, Котильон, – сказал обладатель капюшона. – Да, это древняя кровь, однако меня беспокоит, не сделаются ли когда-нибудь такими же все смертные. Тогда чудесам конец. Останется только нудное, банальное существование, лишенная волшебства заурядность. – Посох ударил в землю. – Мир бюрократов! Пресные мозги, кислые рожи, все тоскливые, словно клерки на служебном пикнике. Такой мир, Котильон, богам вряд ли захочется навещать. Разве что ради паломничества в депрессию.

– Необычные для тебя философствования, Престол Тени, – отозвался тот, кого назвали Котильоном. – Вот только удачен ли твой выбор аудитории? Даже здесь воняет чем-то вроде медвежьего жира.

– Это от Локка, – возразил Престол Тени. – Он в чем-то таком недавно вывалялся.

Карса наклонился вперед в непривычном седле – Самар Дэв подыскала его для Погрома в Летерасе.

– Будь я клерком, одно пророчество обязательно осуществилось бы.

– И какое же именно? – поинтересовался Котильон, которого, казалось, забавляло, что Карса вообще способен на членораздельную речь.

– Тирания счетоводов зальет мир кровью.

Престол Тени визгливо рассмеялся, но, когда никто не последовал его примеру, закашлялся и произнес:

– Хм-м.

Котильон сощурился.

– В Даруджистане, тоблакай, тебя дожидается храм. А в нем – корона и трон.

– Хватит уже с меня подобного дерьма, – нахмурил лоб Карса. – Я сказал Увечному, что меня оно не интересует. С тех пор ничего не изменилось. Моя судьба принадлежит мне и больше никому.

– О, – сказал Престол Тени, снова помахав в воздухе посохом, будто обезглавленной змеей, – мы вовсе не приглашаем тебя этот трон занять. Напротив. Это было бы в высшей степени… некстати. Но он будет манить тебя, тоблакай, подобно охотникам, заманивающим льва-людоеда. Прямиком в яму с кольями.

– Сообразительный лев знает, когда остановиться и развернуться, – ответил Карса. – Увидите, как тогда кинутся врассыпную охотники.

– Мы не спустили на тебя Гончих, тоблакай, поскольку мы тебя понимаем. Ты несешь собственную судьбу, словно знамя – кровавое, да, но его единственное отличие от прочих в том, что ты этого не скрываешь. Известно ли тебе, что и мы отринули цивилизацию? Понимаешь, писцы обложили нас со всех сторон. Клерки с розовыми языками и бегающими глазками, плоскостопые, сутулые, и эти их мертвые перечни! Сейчас мы все измерим! Определим приемлемый уровень нищеты и страданий! – Взмах посоха, резкий глухой удар о землю. – Приемлемый! Кому, мать их, вообще взбрело в башку, что существует приемлемый уровень? Каким рассудком нужно для этого обладать?

– Само собой, цивилизованным, – усмехнулся Карса.

– Вот именно! – Престол Тени обернулся к Котильону. – А ты еще в нем сомневался.

Котильон скорчил гримасу.

– Признаю ошибку, Престол Тени. И если Увечный еще не выучил урока от встречи с этим воином, то впереди его ждут новые уроки. Вот и предоставим его этому занятию. И тоблакая тоже не будем беспокоить.

– За исключением одного, – проскрежетал Престол Тени. – Тоблакай, слушай меня внимательно, если избранная тобой судьба тебе небезразлична. Не пытайся встать на дороге у Путника. Никогда!

Карса усмехнулся еще шире.


– Мы с ним уже договорились.

– Да? О чем же?

– Я не встаю на дороге у него. Он – у меня.

Престол Тени и Котильон замолчали и погрузились в раздумья.

Карса, вновь откинувшись назад в седле, нашарил повод. Погром вскинул голову, раздул ноздри.

– Я убил двоих Дераготов, – сказал Карса.

– Нам это известно, – ответил Котильон.

– Их мягким подбрюшьем оказалась собственная наглость. До него было несложно дотянуться. Несложно ударить туда кулаком. Я их убил, потому что они меня недооценили.

На лице Котильона появилось насмешливое выражение.

– Раз уж речь зашла о наглости…

– Речь у нас шла об уроках, – перебил его Карса, разворачивая Погрома. Потом обернулся. – Вы смеетесь сейчас по поводу уроков, поджидающих Увечного бога. Быть, может, однажды я посмеюсь насчет тех, что поджидают вас самих.

Котильон и Престол Тени, к которым начали подтягиваться Гончие, смотрели вслед Карсе и его яггутскому коню.

Посох ударил о землю.

– Почувствовал ли ты тех, у него в мече?

Котильон кивнул.

– Они были… – кажется, Престол Тени никак не мог подобрать подходящее слово, – гордыми.

Котильону вновь оставалось лишь кивнуть.

Престол Тени вдруг хихикнул, обе новые Гончие при этом звуке дернулись – но тот, кажется, ничего не заметил.

– Бедные вы мои клерки, – протянул он негромко.



– Что это там, на горизонте, – облако?

Услышав вопрос, Маппо поднял голову и тоже взглянул в ту сторону, куда сощурился Рекканто Илк. После чего вскочил на ноги.

– Это не просто облако!

Сидевшая неподалеку Сладкая Маета что-то проворчала и одышливо приподнялась, отряхнув песок с обширной задницы.

– Мастер Кве-е-елл! – пропела она.

На глазах у Маппо вся команда засуетилась, принялась проверять кожаные ремни, крепежные кольца и застежки, свисающие с фургона. Зашевелились и забеспокоились лошади, начали вращать глазами, поджали уши. К треллю подошел Остряк.

– Буря та еще, – сказал он, – и, похоже, движется прямо на нас.

– Не перестаю им удивляться, – признал Маппо. – Нас того и гляди сметет, а они, похоже… рады.

– Они, Маппо, все до единого сумасшедшие. – Остряк задержал взгляд на трелле и добавил: – Ты, похоже, был совсем в отчаянном положении, раз решил нанять эту банду.

– Как вообще возможно, – спросил его Маппо, – что Мастер Квелл выпустил в мир мертвого дракона и совсем на этот счет не переживает?

– Что значит – не переживает? Он же сказал «ой». Мне, во всяком случае, так послышалось, хотя, может статься, просто показалось. Эта Тригалльская Гильдия со своими фургонами… сдается мне, они чего только не таскают за собой между Путями. Вон, хоть на тот ходячий труп взгляни.

Что они и сделали – молча уставились на иссушенную фигуру, что стояла сейчас рядом с фургоном, сжимая в руках охапку отброшенных за ненадобностью ремней и веревок и задумчиво глядя на спицы колеса.

Ветер вдруг усилился – прохладный, словно наэлектризованный.

Одна из лошадей, взвизгнув, принялась бить копытом по песку. Мгновение спустя остальных охватила та же лихорадка. Фургон закачался, стронулся с места. Мастеру Квеллу, который помогал сейчас Наперсточку забраться внутрь, пришлось ускорить процесс, хорошенько подтолкнув ее пониже спины. Потом он принялся нервно оглядываться, пока не заметил Маппо.

– Скорее внутрь, сударь! Мы отправляемся.

– Самое время, – заметил Остряк.

Маппо, уже шагнувший к фургону, остановился и обернулся на него.

– Пожалуйста, будь осторожен.