Дань псам. Том 2

Ведьма облизнула губы – инстинктивно, без малейшей иронии – и ответила:

– Чтобы исследовать сейманкелик, я воспользовалась определенными… искусствами. Можно с уверенностью сказать, что он обладает… неестественными свойствами. Так или иначе, разбойники пристрастили к этому питью паломников. Включая Салинд, Верховную жрицу Искупителя.

Заговорила Третья сестра:

– Если на мерзком напитке действительно лежит чье-то благословение, то я понимаю, отчего для поклоняющихся Искупителю его отравленное влияние можно считать нечистым. Если кто-то преклонил колени перед сейманкеликом… я хочу сказать, стоять на коленях сразу перед двумя господами ведь невозможно?

Если физически не разорваться на части, то нет.

– Что ты хочешь от нас, Ведьма?

– Эта нечистая зараза, Верховная жрица, она может… распространиться.

За столом воцарилось молчание.

Верховной жрице уже было ясно, что ведьма хорошенько обдумала свой предстоящий визит, пока наконец не нашла предположение, с наибольшей вероятностью способное их встревожить. Можно подумать, мы, тисте анди – те же люди, только высокие и темнокожие. Можно подумать, нас так просто… похитить.

Ободренная молчанием, ведьма продолжила:

– Верховная жрица, Салинд – ей нужна помощь. Нам всем нужна помощь. Среди вас был один воин, но он куда-то исчез. Теперь, когда Провидомин мертв, я хотела бы его отыскать. Его имя Спиннок Дюрав.

Верховная жрица встала.

– Следуй за мной, Ведьма, – сказала она. – Только мы двое. Это недалеко.

Старуха поднялась, опершись на посохи, в ее глазах мелькнуло замешательство.

Через боковой проход, в узкий коридор в двадцать шагов длиной, потом – вниз по короткой лестнице, где все еще пахло свежеобработанным базальтом, и – в обширную, хотя и с низким потолком, восьмиугольную палату без какой-либо мебели, пол в ней выложен ониксовыми плитками самых разных форм и размеров. У большинства этот путь занял бы совсем недолго, однако для ведьмы он оказался настоящей пыткой, и Верховную жертву поразила глубина ее отчаяния – как она только вообще решилась на подобные усилия? Дорога от ее дома до крепости, должно быть, представляла собой предприятие эпических масштабов.

Мысли эти поколебали нетерпение Верховной жрицы, так что задержку она сумела перенести молча и без какого-либо выражения на гладком круглом лице.

С трудом перевалившись через порог палаты, ведьма громко вздохнула.

– Да, я вижу в тебе посвященную, – заметила Верховная жрица. – В этом храме присутствуют средоточия силы. Куральд Галейн, очищающая тьма. – Она видела, что ведьма быстро и тяжело дышит, что на ее покрытом потом лице написано изумление. – Пусть твои ощущения тебя не тревожат, – добавила она. – Войдя сюда, ты приняла Куральд Галейн в свое тело, в свое дыхание, прямо через поры кожи. Теперь его магия с тобой.

– Но… зачем? Зачем вы это со мной сделали?

– Я чувствовала, как тяжко бьется твое сердце, Ведьма. Путешествие в мой храм могло оказаться для тебя последним…

– Что я и сама прекрасно знала! – перебила ее ведьма.

Ее внезапно раздраженный тон на мгновение озадачил Верховную жрицу. Она иными глазами взглянула на едва держащуюся на ногах женщину.

– Понимаю. Так значит…

– Так значит, да, я молилась, чтобы моя жертва оказалась не напрасной. Салинд такая замечательная – а поступили с ней столь отвратительно. Это… злодейство.

– Выходит, ты пришла сюда не во имя Искупителя?

– Нет. Чтобы найти ее друга.

Друга.

– Ведьма, Спиннока Дюрава сейчас нет в Черном Коралле. Я опечалена вестью о смерти Провидомина. И еще более – о постигшей Салинд судьбе. Скажи мне, что еще ты сейчас чувствуешь?

Ведьма сгорбилась, словно ее внутренности грызла боль.

– Ладно, – прошипела она, – теперь я вижу, что опасности распространения заразы не существует. Я и не думала, что она есть.

– Знаю, – негромко сказала Верховная жрица.

– Но мне нужно было как-то выторговать вашу помощь!

– Вы, люди, всегда из этого исходите. Знаешь ли ты, что когда к нам на переговоры прибыла делегация Свободных городов, когда явились рхиви и человек, претендовавший, что он – князь К'азз Д'Авор из Багровой гвардии, все они думали поторговаться. Рассчитывали заручиться нашими мечами, нашей поддержкой. Купить наш союз. Владыка Аномандр Рейк просто поднял руку – прежде, чем кто-то из них успел озвучить хоть одну просьбу. И сказал следующее: «Мы – тисте анди. Не пытайтесь с нами торговаться. Если вам требуется помощь – попросите о ней. Мы либо согласимся помочь, либо откажем вам. Но торговли не будет».

Ведьма молча уставилась на нее. Верховная жрица вздохнула.

– Для гордого мужчины – или женщины – просто попросить может оказаться нелегко.

– Да, – прошептала ведьма, – нелегко.

Дюжину ударов сердца обе молчали, потом ведьма медленно выпрямилась.


– Что вы такое со мной сделали?

– Видимо, Куральд Галейн завершил обследование. Боль ушла, верно? Тебе стало легче дышать. Через несколько дней пройдут болезни. Может статься, ты обнаружишь, что и аппетит… ослаб. Куральд Галейн предпочитает равновесие.

Ведьма вытаращила глаза.

Верховная жрица ждала.

– Я об этом не просила.

– Нет. Но мне не доставила удовольствия мысль, что визит в мой храм может тебя убить.

– В таком случае – благодарю.

Верховная жрица нахмурилась.

– Разве ты меня не поняла?

– Поняла, – ответила ведьма, в голосе которой вновь прорезалось раздражение, – только у меня тоже есть правила, и я намерена высказать свою благодарность, нравится вам это или нет.

Реакцией на заявление была мимолетная улыбка, и Верховная жрица склонила голову, подтверждая, что и она поняла.

– В таком случае, – сказала ведьма, когда молчание в очередной раз затянулось, – я прошу вас помочь Салинд.

– Нет.

Лицо ведьмы потемнело.

– Ты пришла сюда, – сказала Верховная жрица, – потому что утратила собственную веру. Да, ты хотела бы, чтобы Храм выступил на защиту Салинд. Согласно же нашей оценке, Салинд пока что в нашей помощи не нуждается. Как, собственно, и Искупитель.

– Вашей… оценке?

– Мы знаем о происходящем, – сказала Верховная жрица, – значительно больше, чем тебе могло показаться. И если в наших действиях возникнет необходимость, мы начнем действовать, хотя бы для того, чтобы опередить Силану – хотя, должна признаться, правильно оценить степень терпения элейнта не так-то просто. Она может прийти в движение в любой момент, вот только тогда будет уже слишком поздно.

– Слишком поздно?

– Да – для Салинд, для захватчиков и для лагеря паломников вместе со всеми обитателями.

– Но, Верховная жрица, кто такая Силана? И что значит «элейнт»?

– О, прошу прощения. Я не подумала. Силана находится на вершине шпиля крепости – не заметить ее довольно трудно даже в вечном полумраке. По дороге домой просто обернись и взгляни назад – и вверх, само собой. Ты ее увидишь. – Помолчав, она добавила: – «Элейнт» значит «дракон».

– Ох.

– Идем же, вернемся к остальным. Не сомневаюсь, что там успели заварить еще чаю, так что мы сможем отдохнуть.

Ведьма, похоже, лишилась слов и покорно последовала за уже вышедшей из палаты Верховной жрицей.

Обратный путь оказался заметно более быстрым.



Самар Дэв не следовало слишком уж удивляться, когда Карса Орлонг вернулся в лагерь на закате третьего дня с тех пор, как их покинул. Верхом, молча, непривычно задумчивый.

И целехонький. Словно бросить вызов Гончим Тени ничуть не опасней, чем, скажем, пасти овец или играть в гляделки с козлом (чего, само собой, делать не следует – но когда это подобные мелочи останавливали тоблакая? мало того, он ведь его и переглядит). Но нет, очевидно, встреча носила мирный характер – причиной чему, вероятно, послужило поспешное бегство поджавших хвосты Гончих.

Соскользнув со спины Погрома, Карса подошел туда, где рядом с костром из навозных лепешек сидела Самар Дэв. Путник удалился шагов на тридцать в сторону, поскольку предпочитал встречать сумерки в относительном одиночестве.

Тоблакай присел на корточки.

– А где чай? – поинтересовался он.

– Чая нет, – ответила она. – Кончился.

Карса кивнул в сторону Путника.

– Город, что он ищет, – до него далеко?

Самар Дэв пожала плечами.

– Должно быть, с неделю, поскольку двигались мы довольно медленно.

– Да. Мне даже пришлось повернуть обратно, прежде чем я вас отыскал. – Он немного помолчал, глядя в пламя, потом заметил: – Хотя он вроде бы не из таких, кто стремится потянуть время.

– Ты прав. Не из таких.