Детектив весеннего настроения

– И каков ваш прогноз? – все-таки поинтересовалась я.

– Вряд ли в ближайшее время у них появится подозреваемый.

– Потому что они не особо ищут?

– Если и ищут, то не там.

– А где, по-вашему, стоит поискать?

– Я же участковый, – обиделся он. – Вы хотите от меня слишком многого.

– Тогда, может, следует сообщить о нападении? Чтобы направить поиски милиции в нужное русло?

– Как пожелаете. Свое мнение я уже высказал: вряд ли они свяжут два этих события. Скорее решат, что парни надумали угнать вашу тачку, а мы им помешали.

Он подхватил свою куртку, намереваясь меня покинуть. Чувствовалось, что у него есть соблазн спросить, отправлюсь ли я восвояси с утра пораньше, но он, как видно, решил не торопить меня, дав мне возможность подумать. Я встала, разложила на столе вражью куртку и вывернула все карманы. Алексей Дмитриевич замер, с любопытством наблюдая за мной. Я включила настольную лампу и тщательно осмотрела все швы. Шов на правом кармане когда-то распоролся, и его зашили на скорую руку – через край, синими нитками, хотя подкладка была черной. Такая небрежность вселяла определенные надежды. Я тщательно ощупала подкладку, особенно внизу, возле резинки, которая стягивала низ куртки на спине.

– Что-то есть, – сказала я удовлетворенно. Алексей Дмитриевич вроде бы не поверил и пощупал сам, после чего усмехнулся.

– Десятикопеечная монетка. Завалилась за подкладку.

Я достала маникюрные ножницы и, не обращая на него внимания, стала отпарывать подкладку. Ковалев плюхнулся в кресло, откуда с интересом наблюдал за мной. Десятикопеечная монета имела место быть, но мои труды не пропали даром – там же я обнаружила клочок бумаги, скрученный в рулончик. Очень может быть, что он провалялся под подкладкой не один месяц.

– Дайте я, – не выдержал Ковалев и осторожно принялся его раскручивать. Поначалу я не поняла, что это за бумажка, она показалась мне совершенно бесполезной. Но тут Алексей Дмитриевич взглянул на меня и с некоторой обидой произнес: – А вы везучая.

– Что там такое? – нахмурилась я.

– Железнодорожный билет. Точнее – его часть. Держите лампу. – Я выглядывала из-за его локтя, затаив дыхание, одной рукой направляя свет лампы. – Талызин А., – прочитал Алексей Дмитриевич и добавил: – Надо же… – И взглянул на меня с сомнением, вновь поражаясь моему везению.

– Сможете узнать, что за тип? – спросила я.

– Попробую. Может, все-таки есть смысл позвонить в милицию? – потерев нос, спросил он как бы сам себя.

– Чтобы они вернули парню куртку? – съязвила я. – Вы же сами говорили…

– Помню, что я говорил, – ворчливо ответил Ковалев. – Разумеется, никуда вы завтра не уедете?

– Я бы и без этой бумажки не уехала.

– Жаль, что мне не достался другой участок, – сказал он совершенно серьезно. И через пять минут ушел.

Я немного постояла под душем и легла в постель, но вместо сна долго размышляла, чем меня так тревожит этот парень? С одной стороны, все в нем вроде бы понятно, с другой… С другой стороны, у меня появилось чувство, будто я не вижу очевидного, а надо бы.



Утром, позавтракав в кафе напротив, я немного побродила по городу, снова предаваясь размышлениям. На умудренную утром голову кое-что из сказанного вчера Ковалевым показалось мне интересным. Допустим, чудовищная смерть Светки – чья-то месть. Вопрос прежний: кому она могла так досадить? Участковый прав, в подобную кровожадность вице-губернатора все-таки не верится. Но что-то Алексей Дмитриевич явно недоговаривал, что, в принципе, тоже объяснимо. Значит, придется разбираться самой.

Для начала я решила навестить Агнессу, раз уж, по словам Валентины Ивановны, она была лучшей Светкиной подругой. Но сначала надо было еще раз заглянуть в Светкину квартиру – вчера после внезапного появления Ковалева списать номер ее телефона я не удосужилась.

Поднимаясь по лестнице, я столкнулась с пожилой дамой в мехах и элегантной шляпке. Улыбнулась, но ответной улыбки не дождалась. Более того – дама шарахнулась от меня, точно столкнулась с привидением. Тут я подумала, что мое образное сравнение не так далеко от истины. Что могла решить женщина, увидев лицо, столь похожее на лицо убитой соседки? Я достала ключи и вставила ключ в замок. Дама обернулась и теперь наблюдала за мной.

– Я буду жить здесь некоторое время, – сказала я. – Ключ мне дала Валентина Ивановна. Вы можете справиться у нее.

Женщина растерянно кивнула, спустилась еще на две ступеньки, но вдруг вернулась.

– Вы ее сестра?

– Дальняя родственница, – ответила я. Соврать было проще, чем объяснить правду.

– Невероятно похожи. Я было подумала… – Она нервно хихикнула. – Не страшно вам жить в этой квартире? – Дама оказалась из разговорчивых.

– Но ведь ее убили не здесь.

– Конечно. Только сама квартира… Вы знаете, чем занималась ваша родственница? – Последние слова она произнесла очень ядовито.

– Чем же она занималась? – улыбнулась я. – Журналистикой?

– Журналистикой… – передразнила дама. – Черной магией! Черти ее по ночам гоняли!

– Не стыдно вам говорить такие глупости? – удивилась я. – Внешне вы производите впечатление разумного человека.

Женщина нахмурилась и поспешила прочь. Однако не успела я оказаться в прихожей, как в дверь позвонили. Я открыла и без особого удивления обнаружила все ту же даму.

– Не думайте, что я на нее наговариваю, – с места в карьер начала она. – Вы не представляете, что здесь творилось.


– Может, вы пройдете? – предложила я.

Она в замешательстве сделала шаг назад. Спросила настороженно:

– Зачем?

– Ну… мы могли бы поговорить.

Ей не понравилось мое предложение, однако я обратила внимание, как жадно она оглядывалась. Разумеется, любопытство победило, и дама вошла в квартиру.

– Прическа у вас другая, и одеваетесь вы… А она одевалась скверно – то вырядится, точно невеста, то бродит, как бомж. – Она окинула меня взглядом с ног до головы. – Не очень-то вы и похожи. Это мне в подъезде показалось… наверное, из-за освещения…

– Хотите чаю? – предложила я, знать не зная, имеется ли здесь чай для заварки.

– Нет уж, спасибо. Господи, какой свинарник! – сказала она с удовлетворением. – Как можно здесь жить?

– Да, придется навести порядок. Вчера приходил ваш участковый…

– Алексей Дмитриевич? – оживилась дама, улыбнулась и даже расправила плечи. Чувствовалось, что к служивому она благоволит.

– Вы его хорошо знаете?

– Приходилось к нему обращаться.

– По поводу стука из этой квартиры? – как можно мягче спросила я, но даме все равно вопрос не понравился.

– И по поводу стуков тоже. Не думайте, что я из тех, кто пишет кляузы на соседей, но… Жить с ней рядом было просто невозможно!

– Гости, застолье допоздна, громкая музыка?

– Если бы… Тут кое-что похуже. – Соседка все-таки прошла в комнату и села на краешек дивана. – Да… примерно так я себе это и представляла.

– Раньше вы здесь никогда не были?

– Конечно, нет. Я пыталась поговорить с ней… в самом начале… Бесполезно. По-моему, она была сумасшедшей, если не хуже.

– Почему вы решили, что она занималась черной магией?

– Зря смеетесь, – нахмурилась дама. – Человек, который ходит по ночам на кладбище… И потом… из ее квартиры пахло серой. Можете сколько угодно потешаться над моими словами, но так оно и было. В милиции тоже ухмылялись, а зря. Может быть, поверь они мне, им бы стало ясно, за что она приняла такую смерть.

– Откуда вы знаете, что она ходила по ночам на кладбище? – спросила я.

– Люди видели. И еще этот странный субъект, что приходил к ней…

– Мужчина?

– Да. Весь в черном. А глаза… Никогда не видела таких глаз. От его взгляда жуть берет.

– О нем в милиции вы тоже рассказали?

– Мне было довольно их насмешек. Они дали понять, что считают меня выжившей из ума.

– Часто к Светлане наведывался этот субъект?

– Я встречала его дважды. Первый раз в конце лета, а второй раз уже в ноябре, незадолго до ее убийства. А после ее смерти приходил еще один тип и всех здесь расспрашивал, чем она занималась, кто к ней наведывался и все прочее.

– Так это, должно быть, из милиции.

– Не смешите. По-вашему, я не отличу милиционера от бандита?

– Он был похож на бандита? – удивилась я.

– Форменный бандит. Кожаное пальто до пола, короткая стрижка и беспрестанно жует.

– Больше не появлялся?

– Я его, по крайней мере, не видела.

– О нем вы тоже в милицию не сообщили?

– Я позвонила Алексею Дмитриевичу. Он человек порядочный, к пенсионерам относится с уважением, молодежи бы поучиться у него.

Соседка вдруг резко встала и направилась к двери.