Девочка для генерала 2

– Ты рядом. И мне лучше. И да, Генерал… – Катя по-детски шмыгнула носом и свободной рукой смахнула слезы, стараясь не задеть синяки. – Ты мне тоже нравишься. Баш на баш.

– Воробуууушек…

– Баш на баш, Генерал, – более уверенно заявила она и добавила тише: – А эта навороченная кровать не имеет функции подъема спинки?

– Имеет.

Он привстал, нажал кнопку и запустил механизм, поднимающий верхнюю часть кровати, чтобы Кате было удобнее общаться. На этом Руслан не остановился. Он поправил одеяло Кати, разгладил несуществующие складки, приподнял свисшие концы. Ему надо было.

От её, казалось, необременительного, легкого и на первый взгляд почти ничего не значащего признания у него закружилась голова. У него! У матерого офицера.

Как же хотелось её обнять! Зацеловать до одури, чтобы не осталось больше ни одной дурной мысли! Ни одного шального порыва.

Руслан, улыбнувшись, чтобы как-то отвлечь себя и её от неподконтрольных эмоций, вернулся в кресло.

Он никогда не объяснялся с девушками. Только в романтическом русле. Сам себя не узнавал. Потому что сейчас ему хотелось говорить. Те, чувства, что рвали его весь прошедший день, не могли больше принадлежать только ему.

Да и Катя… Она смотрела на него с непередаваемой нежностью.

Никогда раньше так не смотрела.

– Катя, что с тобой произошло?

Девушка едва заметно мотнула головой.

– Нет. Сначала ты. Расскажи мне про Лизу. Ты начал говорить. Я хочу получить твои откровения, Руслан.

Она продолжала его удивлять. Он не любил говорить про дочь. Ни когда она была жива, потому что старательно оберегал её от досужих сплетен. Тем более, когда её не стало. Даже с дедом не говорил. Всё таил в себе.

– Я растил Лизу один. Её мать отказалась от неё сразу после рождения. Принесла мне малышку в училище. Так получилось… Вопрос о том, чтобы и мне отказать от неё, даже не вставал. Зачал – моя, – как ни странно, слова давались ему легко. Словно долгие годы они складывались в предложения внутри его сердца, души, а сейчас полились рекой, потому что пришёл час выговориться. – Воспитывал, как мог. Как умел. Мы с ней были одни, и между тем нам принадлежал весь мир, Воробушек. Нам никто не нужен был, нам хорошо было вдвоем. А потом случилась Саравия. Сначала похитили Лизу, потом меня.

Он поднял руки, соединил их в локтях, показывая кожаные браслеты.

– Лиза была моей дочкой. Своенравной лисой. Я позволял ей вить из себя веревки. Почему бы и нет? В её приезд было так же. Ей пора было возвращаться, а она, влюбленная в Восток, упросила меня дать разрешение задержаться на пару дней. Я согласился. Как и с тобой, Кать. Знал же, что не надо отпускать одну… Эта параллель между теми событиями и то, что случилось с тобой… – он покачал головой и посмотрел на девушку, которая его внимательно слушала, иногда моргая, чтобы скрыть наворачивающиеся слезы. – Будешь плакать – ничего больше не скажу.

– Скажешь, – она шмыгнула носом.

– Откуда такая уверенность, Екатерина?

– Потому что я твоя женщина, генерал Коваль.





Глава 16




Его женщина.

Только так.

Не иначе.

Он не ошибся. Не ошиблась и Катя.

Они друг другу предназначены.

Но об этом потом…

Руслан начал говорить и внезапно понял, что хочет продолжить.

– Моя. И никогда в этом не сомневайся, Воробушек. Поняла?

– Да.

– Они не выдвигали никаких требований, Кать. Просто держали нас. Мало держали… Часа четыре. Больше не смогли бы априори. Мои люди уже практически к нам подходили, когда они перерезали горло Лизе.

Катя вскрикнула и зажала рот ладошкой.

– Да, Кать…Вот такое… На моих глазах. Им надо было меня сломить, уничтожить. Вывести из игры на какое-то время. Если бы были условия, сама понимаешь, я бы отдал всё до копейки, но их не было, – Руслан говорил негромко, все эмоции того дня и бесчеловечного беспредела пережиты. Он не хотел сгущать краски. Катя, как и ожидалось, приняла его слова близко к сердцу. Приняла его горе, как своё. – Так я потерял свою дочь. Нашел, отомстил. Всё это было уже потом. А тогда думал, с ума сойду. Но нет, как видишь, выжил. И поэтому, Катя, когда ты исчезла вчера днем… Воробушек, больше подобных экспериментов не ставим. Вот что хочешь мне говори, как хочешь убеждай, не пущу без присмотра.


– Я и не пойду… Руслан, прости, что подняла эту тему. Я…

Она немного угловато пожала плечами.

– Я хотела знать. Прости… Женское любопытство, но… Мне тяжело от догадок, от дистанции.

– Никаких к черту больше дистанций, Воробушек. Я люблю тебя. Вот. Сказал. И как оказывается, земля не разверзлась под ногами, и сам я никуда не провалился. И даже не чувствую себя ущемленным.

Он хотел, чтобы Катя перестала плакать, поэтому всё свел к шутке. Хватит на сегодня трагедий.

– И больше не скажешь? – она тоже, видимо, была с ним солидарна, потому что ушла от темы с Лизой. Больно это. До сих пор.

– Я подумаю.

– Я тоже люблю тебя, Генерал, и… – она снова зажала рот рукой, потом шумно шмыгнула носом и быстро продолжила: – Но в отличие от тебя, я эти слова буду произносить. Потому что тоже… Когда меня похитили, и я пришла в себя… Руслан, дай, пожалуйста, попить. Не могу, мысли скачут с одного на другое и… Генерал, ты, правда, меня любишь?

Её глаза распахнулись, словно до девочки только дошёл смысл сказанного.

Руслан коротко хмыкнул и снова поднялся с кресла.

– Я впервые в жизни в любви признаюсь, в сорок лет-то, а она…

Он не договорил, улыбнулся. Не удержался и нагнулся к Кате, расставив руки по обе стороны от её лица. До безумия хотелось поцеловаться, слизнуть её ягодный вкус с губ. Но пока он только мог наслаждаться запахом океана.

– Тебе тридцать восемь. И я тоже первый раз признаюсь в любви.

Она смотрела ему в лицо, а он тонул в нежности серо-голубых глаз.

– Признаваться будешь только мне. Плюс нашим детям – всё.

Она слабо улыбнулась, подняла руку и дотронулась до его щеки, до колкой двухдневной щетины. Руслан не брился.

– Договорились.

Он подал воды.

– Теперь пришёл через твоего «баша».

Катя чуть заметно кивнула.

– Я буду говорить правду. Всё, как есть.

– Звучит угрожающе, – он всё ещё пытался шутить. Кое-как, плоско. В какой-то момент поймал себя на мысли, что ему, несмотря ни на что, нравится беседовать с Катей на равных. Когда она не отводит глаз, смотрит прямо. Он никогда в ней не ошибался.

И да, она его женщина.

– Катя, другого от тебя я и не жду.

– Мой ответ, Генерал: да, захотела. Почти сразу же. Без тебя, без твоего присутствия было пусто. Очень… – Катя облизнула пересохшие губы, а Руслан сильнее вцепился пальцами в подлокотник.

Каждое её слово – откровение. Глубокое. Сильное. Как оказывается, долгожданное.

Катю нельзя просто иметь, держать рядом с собой, брать, когда заблагорассудится. Подчинять. Катя другая. Не зря же его торкнуло от одного взгляда на неё. Там, в коридоре полицейского участка. Повело его и сильно. На следующее утро ещё больше.

Судьба, Коваль. От неё никому никуда не деться, даже ему.

И он, черт возьми, рад! Несмотря на то, что в груди всё распирает от противоречивых эмоций, и он захлебывается то в агонии, то в радости.

– Но я же должна была продержаться, – она тоже хмыкнула и тотчас скривилась от боли в губе. – Пресловутая гордость сыграла со мной злую шутку. А ещё я поняла, что я у тебя ходячий маяк для неприятностей. Столько и сразу. Ты же уже часть знаешь, да? Или всё?

– Всё не узнал. Знаю, что ты встретила Потапа, этот придурок узнал тебя и пытался схватить. Вмешались охранники. Потом в лифте два подростка вырвали у тебя сумочку.

– Да.

– Я почти тебя потерял, когда ты вышла из ТЦ. Почему меня не осталась ждать?

– Из-за Потапова. Не могла находиться с ним в одном здании. Были бы у меня хотя бы документы, Руслан.

– Актуально, свой косяк я уже осознал. Выдам тебе документы сразу же по приезду домой.

Он видел, как огонь любопытства зажегся в её глазах. Думал, спросит про документы, нет, продолжила рассказ.

– Поэтому я не могла находиться в ТЦ. Заявить о пропаже – тоже. Свою оплошность я поняла, когда вышла на воздух. Я же ни адреса не знала твоего, ни телефона, по которому могла бы позвонить.