До и после
Часть 38 из 51 Информация о книге
– Мы друзья, – продолжил он. – Мы всю жизнь дружим. И я… Не знаю, блин. Не хочу задеть твои чувства или вроде того. Потому что я знаю, что они есть. И все это знают. Так что… Почему ты просто не скажешь об этом прямо? Внезапно, как будто выйдя из тела, я увидела наши отношения со стороны. Вспомнила, как берегла для нас места в столовой. Как брала дополнительную порцию чего-то вкусного для него, пока стояла в очереди в кассу. Как звонила ему перед сном – и ведь это я всегда звонила, не он. Вспомнила, как делала ему музыкальные подборки на День святого Валентина и, не получив ничего в ответ, притворялась, будто мне все равно. Вспомнила, как дожидалась его с тренировок, полная надежд и иллюзий. Кэс был важен для меня, и, наверное, я тоже была важна для него, однако он меня не любил. Да, мама была права, когда пыталась успокоить меня в восьмом классе и делала мне шоколадное молоко. Я не могла измениться и влюбить Кэса в себя. И Кэса я тоже изменить не могла. А даже если бы и могла, разве мне это нужно? Неужели я действительно хотела бы заставлять кого-то себя полюбить? Его последняя фраза висела в воздухе между нами, и в его лице опять появилась отвратительная уверенность. Я поняла, что он все знает, что он всегда это знал. И сейчас он жалел меня. Бедненькую Девон и ее чувства. – Это неправда, – сказала я. – Вы все ошибаетесь. – Дев, ну прекращай. – Господи, Кэс. Ты вообще всегда какую-то хрень несешь, но сегодня сам себя превзошел. – Зачем ты так? Мне хотелось накричать на Кэса, обругать его последними словами. Но на самом деле я злилась только на себя. Поэтому я разжала кулаки, сделала глубокий вдох, похлопала его по щеке и сказала: – Грейси наверняка по тебе скучает. После чего развернулась и пошла в спортзал. 30 На пороге зала я столкнулась с Джорданом. Мне хотелось оказаться как можно дальше от Кэса, который шел следом, но Джордан быстро протянул одну руку Кэсу, а второй обхватил меня за плечи. – Следующий танец мой, договорились? – шепнул мне Джордан, а Кэсу бросил, перекрикивая музыку: – Славный костюмчик, Кинкейд. Кэс кивнул, избегая встречаться со мной взглядом, и растворился в толпе. Когда включили очередную поп-балладу, Джордан повел меня на танцпол. – Как ты? – спросил он, когда мы начали танцевать. – Нормально. Через плечо Джордана я высматривала в толпе Эзру и Линдси, хотя на самом деле отчаянно надеялась их не увидеть. – Я говорил ему, что идти с ней – плохая идея. – Я даже не знала, что они друг другу нравятся. – Если вы идете вместе на бал, это еще не значит, что вы друг другу нравитесь. Разве? Эзра же меня пригласил, и это что-то значило. Или мне только так показалось? По крайней мере, у меня появилась надежда. Хотя, с другой стороны, мы с Кэсом вместе ходили на такие вечера еще с девятого класса, и это уж точно ни о чем не говорило. – Да и к тому же она все равно слишком маленькая, – продолжил Джордан. – Линдси? Джордан странно на меня посмотрел. – Грейси. – Пауза. – Так, ясно. Ты думала, я про Эзру. У меня сердце екнуло. – Нет, не думала. – Только не обманывай. Это же я, твой дружище Джордан. – Мой дружище Джордан, – негромко отозвалась я. – Чемпион моего сердца. – Нет, это ты чемпион моего сердца. – Может, я твой чемпион, а ты мой? – Да. – Он улыбнулся. – Так лучше. Я как можно более искренне улыбнулась ему в ответ, но потом отвлеклась: мне показалось, что в толпе мелькнуло кремовое платье. – Знаешь, я советовал ему с тобой поговорить, – сказал Джордан через пару мгновений. – Сто раз ему это твердил. Но я даю советы многим парням, и не все меня слушают. Даже не знаю почему. Я же такой умный. Я хмыкнула. – Это точно. – С трудом сглотнув, я продолжила: – Но ведь Линдси… Она замечательная. В этом-то и была загвоздка. Она правда замечательная. И оба они казались… просто идеальными. На школьном балу они были образцовой парой. Их совместные фотки даже для продажи годились. Я б и сама такие купила. – Да, – согласился Джордан. – Как и ты. Я громко фыркнула. – Ну завязывай. Ты себя недооцениваешь. – Если я такая потрясающая, что ж ты со мной не встречаешься? Я поверить не могла, что осмелилась такое сказать, однако мне казалось, что мы с Джорданом достаточно близки для подобных разговоров. – О, я бы с радостью. Но мне уже кое-кто нравится. И тебе, кажется, тоже. Джейн Остин обязательно полюбила бы Джордана Хантера. Я вот его точно любила. Мне стало интересно, кому так повезло с Джорданом. Наверняка они прекрасная пара. Я положила голову Джордану на плечо. Мы до неприличия крепко прижались друг к другу, но Джордан был моим другом, и мне сейчас нужно было чье-то плечо. Мы продолжали покачиваться в такт музыке. Как и на всех школьных дискотеках, вскоре диджей объявил последнюю песню, а потом включил свет – мол, танцы окончены. Я села в машину с Фостером и обильно надушенной Гвин и с тяжелым сердцем повезла их к дому Эзры. Фостер показывал путь, и через некоторое время мы были у цели. Припарковаться было негде, так что я не заглушала мотор, пока Гвин поднимала многочисленные юбки своего платья и искала на заднем сиденье сумочку. – Она в виде кексика. И сверкает, – пояснила она. – Я же была с ней в спортзале, да, Фостер? Ты же видел? Я не услышала ответ Фостера, потому что внимательно разглядывала дом Эзры. Или, вернее, большую цветущую лужайку, высокие дубы и кирпичную дорожку, которая вела к чудовищно огромному дому. Выглядел он великолепно. Такой дом заслуживал многословных описаний, но ничего подходящего не приходило в голову. Я думала лишь об одном: как человек может быть таким богатым и ничем этого не выдавать? – Мама с папой просили вернуться к двенадцати, – сказала я Фостеру, когда Гвин наконец нашла свой расшитый пайетками кекс и совладала с платьем. – Выходите без пятнадцати. Не хочу парковаться. – Как скажешь! – ответил Фостер, помахал мне на прощание и повел Гвин по кирпичной дорожке к дому. Я не поехала домой. Мне не хотелось проводить там всего два часа, а потом возвращаться, поэтому я зашла в дайнер, купила себе молочный коктейль и села читать Джейн Остин. Прямо картина Эдварда Хоппера[37]. Роскошная жизнь Левон Теннисон. В назначенное время я вернулась к дому Эзры и стала ждать Фостера. Без десяти двенадцать. Без пяти. Я дважды позвонила ему, но тут была плохая связь. Я вздохнула и поехала искать место для парковки. Не знала, что еще делать. Фостер, видимо, там разошелся, а если мы вернемся домой слишком поздно, это моя задница будет в огне. Я понуро побрела на задний двор. Мне казалось, что это ужасное решение и все меня осудят. Но на самом деле на меня никто и не взглянул. Никто не таращился, не показывал на меня пальцем и даже ничего не говорил, но легче мне от этого не стало. Я с головой погрузилась в бездонное и беспощадное море стыда, знакомое любому школьнику: я пришла на вечеринку без спроса. Хотя, наверное, это не важно, ведь я просто хочу забрать Фостера. Да и к тому же формально меня все-таки пригласили. Впрочем, приглашение, вероятно, уже недействительно после того разговора в раздевалке, когда я на корню убила возможность пойти на бал с Эзрой. «Не попадайся никому на глаза», – думала я. Не смотрите на меня. Не говорите со мной. Я просто найду Фостера, уеду и в жизни не упомяну этот вечер. Даже платье свое сожгу для надежности. – Девон! Да блин. От толпы отделился прирожденный лайнбекер Марти Энгельсон. Он подбежал и заключил меня в объятия, приподняв над землей. Поставив меня на место, он широко улыбнулся. Марти был пьян и очень счастлив. – Девон! – еще раз воскликнул он, и я поежилась. – Малышка! Где ты была? – Я приехала за Фостером. Он схватил меня за руку: – Пойдем пообщаемся с ребятами. Все по тебе скучали. – Мне правда нужно домой. – У тебя сегодня был тур по вечеринкам? Говорят, в отеле неподалеку отпадная тусовка. Мы потом как раз туда собираемся. Но и к Эзре надо было заглянуть – тут тоже хорошо. Правда, было бы еще лучше, если б он, блин, пустил нас в дом. У Эзры слишком много правил. И тут даже нет пива. Вообще никакого алкоголя. Обалдеть просто. – Марти наклонился ко мне и продолжил заплетающимся языком: – Многие напились еще до того, как прийти сюда. И кстати, остерегайся Джордана, он у тебя обязательно отнимет ключи от тачки. Я постаралась как можно быстрее отделаться от Марти, бросив ему: – Да-да, хорошо, спасибо. Потом я снова опустила глаза и продолжила пробираться сквозь толпу, крепко зажав в руке телефон. Опять позвонила Фостеру, но сигнал по-прежнему отсутствовал. Бродя в поисках Фостера (или хотя бы места, где ловит связь), я осматривалась вокруг. Крыльцо было украшено гирляндами, а середину заднего двора занимал огромный бассейн. Подсветка была включена, и от поверхности воды поднимались мягкие облака пара. Там и тут стояли кулеры с газировкой, высились стопки пластиковых стаканчиков. Все вокруг были одеты в яркие вечерние наряды, музыка играла на приемлемой громкости (я оценила это по достоинству), и отовсюду раздавались радостные возгласы преимущественно трезвых веселящихся людей. Нежные облака пара над бассейном быстро развеялись: кто-то сиганул в воду, увлекая за собой еще нескольких человек. Народ одобрительно зашумел. За общей возней было сложно различить силуэты в бассейне, но одного человека я сразу узнала. Это был Эзра. Я удивилась. Никогда бы не подумала, что в его привычках прыгать в воду с разбега. Я в очередной раз стала искать глазами Фостера и постаралась не думать об Эзре.