До и после

Я опустилась на ступеньку и плотнее завернулась в одеяло.

— Угу. Дистанцию четыре мили.

— Он каждый день пробегает четыре мили перед школой?

Фостер бросил на меня испепеляющий взгляд.

— Ничего не делая, не станешь отличным игроком.

Я не знала, что ответить на это, поэтому просто провела языком по внутренней стороне губ (вяжущее ощущение еще не ушло) и стала смотреть, как Фостер развернулся и начал еще один неровный круг по лужайке. Неожиданно меня осенило, что прошло ровно три месяца с его приезда. До этого лета я не видела Фостера пять лет. А теперь он уже три месяца, день в день, живет как... ну, почти как мой брат. Это слово вызвало странное чувство, как в тот раз, когда одна из девиц произнесла его в спортзале. «Это твой брат?» Я семнадцать лет была единственным ребенком.

Утреннюю тишину нарушил звук других шагов, и, как и предсказывал Фостер, показался бегущий Эзра Линли. Его шаги были длинными, размеренными и четкими. Он был похож на заводную игрушку или что-то такое, совершенно бесперебойный.

Приблизившись к дому, он не остановился. Даже не взглянул, когда Фостер начал махать рукой как сумасшедший. Он просто продолжал бежать.

Фостер мгновение смотрел на меня, потом пожал плечами и рванул за ним. Я слышала разносившееся по улице «Подожди, Эзра, подожди меня!» — пока Эзра не завернул за угол, и Фостер, немного отставший, тоже исчез из вида.



* * *

Настало время школы, и во время обеда я отправилась выяснить насчет того, что миссис Уэнтворт во время нашей вчерашней встречи назвала «внеурочной возможностью». Эта возможность приняла вид школьной газеты — они вроде искали фотографов, и миссис Уэнтворт ясно дала понять, что навыки не являлись обязательным требованием.

Я отыскала ученицу, отвечающую за выпуск «Темпл-Стерлинг Геральд», в редакции. Широкий стол перед Рэйчел Вудсон был завален бумагами, книгами, старыми выпусками «Геральд» и номерами ежемесячного литературного журнала Темпл-Стерлинга (в создании которого Рэйчел тоже принимала участие). Сидя среди всего этого, она выглядела немного затравленной и довольно сильно обеспокоенной, но Рэйчел всегда так выглядела.

Мы знали друг друга с детского сада. Не помню, когда именно она заявила о своем намерении поступить в каждый из десяти лучших университетов, но должно быть, она решила это довольно рано, потому что даже тогда очень следила за тем, чтобы цвет в раскраске не выходил за линии.

Она назвала свой план относительно колледжа «Беспроигрышная серия». Ей мало было просто хотеть попасть в Принстон, быть зачисленной в Принстон и учиться в Принстоне. Рэйчел хотела быть зачисленной всюду: Гарвард, Йель, Стэнфорд — во все лучшие школы. Полагаю, просто чтобы иметь роскошь отказаться от мест, ради которых дети по всей стране работают не покладая рук, только чтобы получить отказ.

Это было странно. Рэйчел была исключительно гениальна. Она посещала почти все внеурочные занятия, которые только можно придумать. У нее было много друзей, и она была лучшей практически во всем. Нелогично, что кто-то настолько умный мог казаться хоть чуточку жалким, но иногда я испытывала необъяснимую жалость по отношению к Рэйчел.

— Ты не занята после школы? — спросила она, яростно печатая на своем ноутбуке. Она едва подняла глаза, когда я зашла.

— Да.

— Хорошо. Можешь взять мужской футбол или женскую легкую атлетику. Что хочешь?

— А?

— Нам нужны фотографии со спортивных соревнований. Мы поместим их в раздел о спорте, но они также подойдут для ежегодного альбома.

Я уже говорила, что Рэйчел участвовала в создании ежегодного альбома выпускников?

— Ладно, хорошо…

Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь так быстро печатал. Я понятия не имела, над чем она работает, но это меня не касалось. Способность Рэйчел делать несколько дел одновременно немного устрашала.

— Футбол или легкая атлетика?

— Эм… Можно мне американский футбол?

Ее пальцы застыли в воздухе.

— Ты хочешь американский футбол? Все хотят американский футбол.

— Я хочу сказать, что, полагаю, могу помогать с чем-то другим, но…

— Что такого в этом американском футболе? — Рэйчел смотрела на меня, прищурившись. – Я имею ввиду, что в нем такого выдающегося?

— Это… традиция?

Рэйчел выглядела недовольной.

— Это состязание в популярности, замаскированное под насилие, замаскированное под активный вид спорта. — Она снова начала печатать. — Знаешь, кто-нибудь должен написать историю про школьный футбол — не про команду или счет, а факты. Он становится таким расчетливым.

— Расчетливым?

— Спорт сам по себе — традиция — уже вряд ли имеет значение. Ребята играют в футбол в старшей школе, чтобы получить деньги на колледж. Это просто игра чисел.

Я подумала о Кэсе.

— Люди играют, потому что любят это. Потому что их отцы играли, и отцы их отцов… и все такое.


Рэйчел коротко взглянула на меня, и, когда она заговорила, я не смогла понять, то ли это снисходительный тон, то ли ее прямота была такой же резкой, как ее характер.

— Милое мнение, Девон.

— Но…

Я знала, что ей не терпится продолжить.

— Но я хочу сказать — посмотри на Эзру Линли.

— А что с ним?

— Ты не видишь ничего подозрительного в том, что игрок, два года выходивший в стартовом составе школьной команды Шонесси, которая за последние пять лет три раза становилась чемпионом штата, вдруг переходит в незначительную команду Темпл-Стерлинга в свой выпускной год — единственный самый важный год в школьном футболе?

— Ну… Да, я думаю, что это немного странно, но...

— Ты знаешь, как попадают в сборную лучших игроков? — Я не знала, но Рэйчел не дала мне возможности ответить. — Статистика. В Шонесси Эзра набрал неимоверное количество очков, тут нет никаких сомнений, но его прошлогодняя статистика в Темпл-Стерлинге затмила все. Сорок пять тачдаунов за один сезон. Ни одной потери мяча. Ноль.

— Он хороший игрок.

Даже я была вынуждена это признать.

— Да, но Темпл-Стерлинг — команда третьего класса. Мы не идем ни в какое сравнение со школьными командами класса шесть — они просто огромны. Здесь Эзра участвует в каждом розыгрыше. Он несет ответственность за каждый шаг, тогда как в Шонесси ему пришлось бы делиться славой.

— Так ты думаешь, Эзра пришел сюда…

— Чтобы улучшить свою статистику. Получить признание. Войти в команду лучших игроков, сыграть за Кубок и обеспечить свое будущее.

— Ничего себе, — сказала я, но это относилось не к разоблачению Эзры. — Для того, кто ненавидит футбол, ты много о нем знаешь.

— Ну, нельзя выступать против чего-то, пока тщательно не исследуешь это, ведь так?

Она снова вернулась к своему компьютеру и некоторое время молчала. В итоге мне пришлось прочистить горло.

— Так что... насчет фото...

Рэйчел моргнула и посмотрела на меня, как будто забыла о моем присутствии.

— Да. Ну, команды средней школы и девятиклассников уже заняты, но думаю, что смогу придумать для тебя что-нибудь со старшей командой. Встретимся завтра на обеде, и я дам тебе пропуск на боковую линию.

— Серьезно?

Пропуска на боковую линию не выдавали никому, кроме обслуживающих техников и им подобных.

— Ага.

— Круто. Спасибо.

Рэйчел уже снова печатала, как будто меня там никогда и не было.



9

Игра девятиклассников была запланирована на четверг, но как новичок Фостер не имел права играть в первые две недели своих тренировок. Глядя на разминку команды Фрипорта, я решила, что чем дольше его будут держать подальше от этих ребят, тем лучше.

Мама умоляла меня пойти на игру, так как ни она, ни папа не могли отпроситься с работы. Я не стала говорить ей, что пошла бы в любом случае. Мне хотелось посмотреть, делают ли такую маленькую форму, чтобы подходила Фостеру.

Судя по всему, делают. Девятиклассникам не полагались именные свитера, но я узнала бы Фостера где угодно. Он подпрыгивал на месте возле боковой линии, разогреваясь вместе со всей командой.

Команды вышли на поле и сформировали два круга, начав прыжки и растяжку, и я обвела взглядом толпу. На игры команд «С» приходило гораздо меньше болельщиков, чем на игры старшеклассников, но было забавно думать, что всего через несколько лет большинство этих ребят будут играть под знаменитыми «Огнями ночной пятницы», а не под ярким полуденным солнцем в четверг.

Я начала жалеть, что не купила газировки или чего-нибудь еще, когда на сиденье рядом со мной кто-то плюхнулся. Линдси Реншоу протянула мне бутылку воды.

— Хочешь пить?

Она действительно совершенство.

— О, спасибо, но…

— У нас их полно. — Она указала на место на несколько рядов позади нас, где сидели женщина и две девочки младшего школьного возраста с зонтиками в руках и прохладительными напитками в большом кулере. – Ух, жарко здесь.

Линдси даже не вспотела.

— Да. — Я повернула крышку на бутылке и сделала большой глоток. — У тебя, эм, брат в команде?