Дом трех вдов

Меня ждала куда более интересная встреча. Адрес я предусмотрительно взяла у Рокси, и не пожалела.

Я припарковалась возле унылой пятиэтажки. Час был еще ранний, так что у меня были хорошие шансы застать дома кое-кого. Мне повезло — этот кое-кто лично открыл мне дверь.

Приемный отец Иры Романовой при виде меня попятился и попытался захлопнуть дверь, но я легонько подвинула его плечом и вошла. Мужчина не сопротивлялся. Он отступал до тех пор, пока мы не оказались в комнате — просторной, с пухлыми диванами, ковром посредине и роялем в углу.

Ира рассказала мне, что ее приемная мамаша преподает в музыкальной школе по соседству и на работу уходит к восьми, а вот папочка, банковский клерк, раньше десяти из дома не выходит.

Еще в первую и единственную нашу встречу мужчина показался мне слабым звеном в этом тандеме тихих мерзавцев. Мужчины вообще быстрее ломаются при допросе. Видимо, на моем лице отражалось то, что я чувствовала, потому что мужчина попятился, споткнулся и повалился на рояль. Тот жалобно загудел.

— Доброе утро. Вижу, вы меня узнали. Мало того — я еще вижу, что тот, кто вас нанимал, познакомил вашу семейку с некоторыми подробностями моей биографии, — весело сказала я. — Отлично. Ваш знакомый сэкономил мне время.

Приемный папаша распутался наконец с собственными ногами и встал в изгибе рояля, как будто собирался запеть. Рука мужчины потянулась к телефону.

Я села в кресло и покачала головой:

— Не советую. Да и кому вы собираетесь звонить? Вашей супруге? Прилетит сюда на метле и спасет вас? Или, может быть, вашему работодателю?

— Работо… кому? — Он еще надеялся, что всё обойдется.

Я закинула ногу на ногу и деловито произнесла:

— Собственно, у меня к вам два деловых вопроса. Первый, и самый важный — вы дадите мне обещание, что вы и ваша супруга больше никогда не появитесь в жизни Ирины?

Мужчина поспешно закивал, еще не веря, что все так легко закончилось.

— Спасибо. Теперь второй вопрос, совсем короткий: пожалуйста, дайте контакты того человека, который вас нанял.

Он колебался буквально несколько минут. Объект я выбрала правильно. Будь на его месте супруга, она бы упрямилась куда дольше. Женщины способны держаться из чистой стервозности. Знаю, сама такая.

— Мы… Я не знаю адреса, — заговорил приемный папочка, пробегая дрожащими пальцами по пуговицам на рубашке. Как у всех, кто совмещает сидячую работу с сытой жизнью, у него уже образовалось солидное пузцо.

— Он что же, прямо сюда приезжал, в вашу квартиру с роялем и фикусом? — усмехнулась я.

— Конечно, нет. Мы ездили к нему, за нами приехали такие… плечистые парни, сказали, что нас хочет видеть один серьезный человек и что речь о нашей приемной дочери.

Глаза его обратились к фотографии на стенке — он сам и супруга в лыжных костюмах на фоне голубых снегов.

— Мы попытались объяснить, что девочку давно вернули и по закону не несем за нее ответственности…

— Но они почему-то не захотели слушать, — усмехнулась я. — Давайте я сокращу ваш вялотекущий рассказ, ладно? Они засунули вас в машину — «Паджеро» или «Гелендваген» и привезли… куда?

— Кажется, этот населенный пункт называется Сабуровка. Адреса я не знаю, но там есть такой большой кирпичный дом недалеко от магазина. Высокий забор, ворота… За что нам все это?! — вдруг воскликнул мужчина.

— Может быть, за то, что сначала вы взяли к себе сиротку, а потом сдали ее обратно в детдом? — предположила я.

— Все нас осуждают, — вздохнул приемный папаша. — А поставьте себя на мое место! Вы когда-нибудь имели дело с детьми?

— Приходилось, — кивнула я. — Понимаю, о чем вы говорите. Детишки не всегда ведут себя, как в рекламе йогуртов. А вы что, не знали?

— Ирочка была таким красивым ребенком, — печально проговорил мужчина. — Мы долго выбирали и выбрали ее. И очень скоро пожалели. Она воровала. Таскала хлеб и прятала под подушку. Вся постель в крошках. А когда мы пытались отобрать запасы, она кричала. Соседи смотрели на нас косо — думали, мы ее бьем.

Он искоса глянул на меня:

— Несколько раз моя супруга и правда не сдержалась… И еще Ирина убегала из дома. Нам пришлось запирать ее в комнате. Для ее же блага.

— Слушайте, я не нуждаюсь в ваших исповедях, — разозлилась я. — Зачем вы мне это все рассказываете?

Он облизал пухлые губы и, все так же искоса поглядывая на меня, пробормотал:

— Просто хочу вас предупредить… чтобы вы не очень-то доверяли Ире… чтобы были с ней осторожной.

Я резко встала. Он вжался в рояль, но я уже шла к двери. На ходу я бросила ему:

— Учту ваши советы. Да, кстати, супруге можете рассказать о моем визите — все равно ведь не утерпите, а вот звонить Михалычу очень не советую. Мне ведь ваш адресок известен. Как-нибудь вечерком можем вместе с Ирочкой нанести вам визит. Вы ведь так скучаете по своей девочке?

Физиономия приемного папаши слегка позеленела. Кажется, перспектива встречи с приемной дочкой напугала его больше, чем повторное свидание со мной.

Оставив его осознавать смысл сказанного, я покинула квартиру.

Через сорок минут я уже въезжала в Сабуровку. Учитывая скверные дороги, это был своего рода рекорд. Но мне так не терпелось побеседовать с таинственным Михалычем…

Не надо быть Эйнштейном, чтобы сообразить, кто мог нанять эту парочку. Кому больше всех нужно знать, куда пропала Рокси, угонщица элитных тачек? Кому вообще интересна ее судьба? Только тому, кто дал ей работу.


Саня, пытаясь помочь подруге выпутаться из неприятностей, влип во что-то совсем уж жуткое и погиб. Если бы парень был жив, он бы связался со своей девушкой. Судя по всему, бывший детдомовец всерьез ее любил. А вот Михалыч не испытывал добрых чувств к девочке, из-за которой, как сейчас принято говорить, что-то пошло не так.

Обычный заказ на дорогую тачку закончился уголовщиной. Идеальный план угона полетел ко всем чертям. Вместо солидных бабок за «Ягуар» Михалыч получил труп. Естественно, он не поверит словам Рокси, что она ни при чем. И теперь Михалыч ищет девушку. Давно нашел бы, если бы не одна чокнутая телохранительница, которая вот так с ходу ввязалась в это дело…

Дом в Сабуровке соответствовал описанию. Трехметровый забор с колючкой-егозой поверху, ворота — танком не пробить, камеры…Наверное, охранную систему Михалычу ставил все тот же «Бастион». Не стану и стараться проникнуть в дом нормальным путем. Предпочитаю приготовить Михалычу сюрприз — а заодно продемонстрировать свои возможности. Пусть знает, с кем имеет дело, — это очень экономит время.

В багажнике «Фольксвагена» я вожу сумку с кое-каким снаряжением. Помнится, есть там у меня одна штука, которую давно мечтаю обкатать в деле.

Джеймсу Бонду, агенту два нуля, хорошо — всякие там стреляющие ручки и летающие «Астон-Мартины» ему предоставляет МИ-6. А я совсем одна на свете. Но и у меня есть свой мастер — такой Левша местного разлива.

Этот человек в прошлом — конструктор из военного КБ. Сейчас он давно на пенсии, но с головой у него более чем нормально, и есть помощник, рукастый такой парнишка. Иногда я даю им заказы и никогда не забываю про премиальные. Дорогостоящие услуги порой пробивают дыру в моем бюджете, но дело того стоит.

Вот и эта приспособа была из того же источника. Припарковав «Фольсваген» на горке подальше от дома, я оперлась на капот и закурила. Дом Михалыча был выстроен с умом — ни с одной точки, даже с возвышенности, двор не просматривался. Даже с моего места виднелась только блестящая металлическая крыша. Значит, понадобятся «кошки». А вот эта вышка ЛЭП расположена очень удачно…

Ворота отъехали вбок, со двора выехал «Гелендваген» и понесся, набирая скорость, по шоссе в сторону города, стекла были тонированные, и понять, сколько там человек, невозможно. Ладно, будем надеяться, что Михалыч отправил своих ребят по делам. Вот если он сам сидел в этой машине, тогда все обстоит сложнее. Придется ждать, теряя кучу времени и рискуя, что кого-то заинтересует мой «Фольксваген», маячащий на горке.

К тому моменту, когда сигарета догорела до фильтра, в моей голове сложился план. Я аккуратно загасила окурок и упаковала в фольгу. Предпочитаю не оставлять следов. Потом я отогнала «Фольксваген» в лесок, под защиту деревьев. По крайней мере, не будет так мозолить глаза. Я вынула из багажника сумку и принялась распаковывать снаряжение.

Михалыч, конечно, крут, но мне приходилось проникать на куда более защищенные объекты. Беспилотника у него там точно нет. А значит, его утыканное колючкой и увешанное камерами, как новогодняя елка лампочками, жилище все-таки уязвимо. Что мы сейчас и продемонстрируем.

Я осторожно развернула куртку-ветровку из сверхпрочного и очень легкого материала. Мой умелец изготовил ее по моему заказу уже давно, вот только не было необходимости использовать. Мой Левша пару раз звонил, интересовался, как работает «штучка». И вот наконец штучка пригодилась.

Я надела куртку и застегнула до горла застежку-молнию. От того, как сработает штучка, зависит моя жизнь, а я ею дорожу. Прихватив звякающие «кошки», я направилась к опоре ЛЭП. Здоровенная вышка была самой высокой точкой округи. Подойдя к подножию, я надела кожаные перчатки и начала взбираться. Поднималась я медленно, но вскоре уже разглядывала владения Михалыча с высоты. Двор был передо мной как на ладони. Людей видно не было, и я решила не ждать темноты, а рискнуть прямо сейчас. От жилья я неблизко, вряд ли кто-то из местных потащится в лесок, в котором я спрятала «Фольксваген». Для грибов и охоты точно не сезон. Так что увидеть меня некому. Подручные Михалыча отбыли в город. Вряд ли в доме серьезная охрана. А с несерьезной я справлюсь. Собственно, мне бы только поговорить… Если получится, постараюсь обойтись без силовых методов.

Если Михалыч в доме, нас ждет очень интересный разговор. А если отбыл в черном «Гелендвагене», придется подождать.

Итак, решено. Операция «Валькирия» начинается.

Я пристегнула «кошки» к ботинкам. Приземляться надо точно, а то вместо Валькирии получится омлет. Проверила снаряжение. Ну, Левша, не подведи…

Я оттолкнулась от опоры и прыгнула, раскрывая крылья. Сделанные из сверхтонкого и сверхпрочного материала, они успешно выдерживали мой не такой уж большой вес. Будь на моем месте мужчина, площадь крыла пришлось бы увеличить примерно вдвое. Лететь на них было, само собой, невозможно, а вот планировать — легко. Ловя восходящие воздушные потоки, я направила свой полет прямиком в сторону дома, где проживал старый бандит.

Парить было очень приятно, но полет длился недолго — всего сорок секунд. Так, теперь очень ответственный момент… «Кошки» со скрежетом проехались по железу крыши и вцепились в лист, оставив на нем жуткого вида борозды — как будто по крыше промчался кот размером с автомобиль.

Нужно было как можно быстрее свернуть крылья, не повредив их. Я успела затормозить на самом краю, гася инерцию, перекатилась по железу, села и потрясла головой. Небо и земля еще менялись местами в моих глазах, но, кажется, все прошло как надо.

Я отцепила «кошки», сняла ветровку. Под ней на спине висел рюкзак. Снаряжение я убрала в него и начала искать путь, которым можно проникнуть в дом. Чердачное окно не охранялось. Естественно, зачем — кто, кроме голубей, им воспользуется?

Разве что Женя Охотникова… Чердак у Михалыча был просторный, а замок, к счастью, обычный. Будь там висячий замок, пришлось бы искать другой способ. А так я за четыре минуты вскрыла его при помощи ножа — просто вынула личинку замка. Деревянная лестница привела меня в комнату с пухлыми коврами, громадным плазменным экраном в полстены и фикусом в кадке. Фи, какое мещанство! Представления о роскоши у Михалыча самые демократические.

Я уселась в кресло и прислушалась. В комнате подо мной явно кто-то был — я слышала шаги, скрип деревянного пола, покашливание, до меня донесся аромат табака… Вряд ли кто-то из слуг стал бы курить прямо в покоях… Итак, хозяин дома.

Я извлекла свой мобильный и набрала номер, полученный от пролетария.

Трубку взяли сразу.

— Слушаю, — отозвался осторожный мужской голос.

— Охотникова Евгения Максимовна вас беспокоит, — приветливо проговорила я.

После небольшой паузы старый бандит отозвался:

— Так и знал, что ты проявишься. Навел справки и много чего интересного про тебя узнал. Чего тебе?

— Поговорить хотелось бы, — все так же дружелюбно сказала я.

— Ну так говори.

— Не по телефону же!

— Тогда давай встретимся, — хмыкнул мужчина. — Это можно как-то устроить?

— Легко! Как раз сейчас сижу в вашей гостиной. Ну там, где фикус.

Тишина в трубке была долгой, и я насладилась ею сполна.

Вот тебе, старый бандюган! Женя Охотникова — это серьезно. Это не детишки детдомовские, которых можно использовать в своих грязных играх.

Наконец дверь распахнулась. Михалыч появился на пороге и замер, глядя на меня. Пожилой такой дядька, в спортивном костюме с начесом по случаю прохладной погоды, в чистых белых кроссовках, со здоровенной плешью на макушке и щеткой седых усов под носом. Безобидный такой пенсионер с виду. Но вот два глубоко сидящих в глазницах черных глаза глянули на меня, и холодок продрал по спине. Ой-ёй, Охотникова, во что ты ввязалась…

Я вздернула подбородок и приветствовала хозяина вежливым кивком. Михалыч еще немого поразглядывал меня, потом подошел ближе и покачал головой:

— Значит, правда то интересное, что про тебя говорят. Я позвонил в охрану на воротах — никто не входил. Камеры все пишут, сигнализация включена. Проволока на заборе тоже цела — кстати, она у меня под током. Так что сейчас ты мне расскажешь, как сюда попала.

Он выглядел обманчиво безобидным, но я прекрасно отдавала себе отчет, кто он такой и на что способен. Но и лицо терять нельзя.