Дорога чудес и невзгод

 * * * 



Пролог

Маячки




Макс отдыхал у реки.

Он лежал среди толстых, извилистых корней старого дерева. Сквозь листву вниз проникал яркий дневной свет. Земля под брюхом пса была сырая и тёплая, воздух, обдувавший золотистую шкуру, напитан влагой.

Рядом ревела и клокотала река. Макс шёл вдоль её русла по лесам и полям, мимо городов, посёлков и ферм. Согласно картам, конечный пункт его путешествия находился за противоположным берегом, в той стороне, где садилось солнце. Когда он доберётся до конца реки, придётся искать способ, как переправиться через неё.

С шумом воды сливалось кваканье бычьих лягушек и жужжание насекомых. С другой стороны ствола доносился храп: там спали друзья Макса Крепыш и Гизмо. Обычные для послеполуденного времени звуки, только вот… Птичьих голосов не слышно. Ни чириканья воробьёв, ни утиного кряканья. Все птицы куда-то пропали.

Как и люди.

Макс свернулся калачиком между корнями и представил себе, что его обнимают ласковые человеческие руки. Но от корней пахло землёй и палой листвой, и лежать здесь было совсем не то же самое, что находиться в кругу семьи, – даже близко непохоже. Он с друзьями ушёл уже очень далеко от дома, но так и не встретил вожаков своей стаи – Чарли и Эмму; не привёл он к хозяевам и Крепыша с Гизмо. Другим собакам пёс тоже обещал отыскать их пропавших родных.

Но он так устал и очень проголодался…

Висячие уши Макса вздрогнули. Ему показалось, что среди звуков реки и голосов населявшей её живности зазвенел смех. Человеческий смех! Пёс вскочил на лапы.

Вот звук раздался снова – хохот маленькой девочки. Заливистый визг мальчика. Макс перескочил через корни дерева и понёсся сквозь высокую траву, и вот уже под его лапами оказались гладкие, мокрые камни.

– Чарли! – пролаял Макс. – Эмма! Я здесь!

«Макс!» – прозвучал в его голове радостный крик Эммы.

Пёс перестал топтаться на месте и бешено завилял хвостом. Наконец он увидел юных вожаков своей стаи.

Они бежали по бурной реке, как будто это была твердь земная. Вода серебристыми брызгами разлеталась из-под их ног, а сами дети были просто силуэтами.

Тень, которой был Чарли, остановилась и помахала Максу. «Привет, Макс! – прозвенел голос мальчика. – Пошли играть с нами, малыш!»

«Я пытался, – пролаял пёс. – Пожалуйста, не убегайте больше!»

Трава зашуршала у него за спиной. Макс оглянулся и увидел старую австралийскую овчарку, которая выходила из подлеска. Собака кивнула, потом села рядом с ним на галечный берег.

«Привет, Босс», – сказал Макс.

«Ну, привет, сынок», – отозвался пёс. Он говорил, не размыкая челюстей, но у Макса в голове отчётливо звучали его слова.

Босс следил за детьми печальным, усталым взглядом. «Ты скучаешь по ним так же, как я тосковал по Белл, – проговорил старик. – Ты не забыл, сынок? Перед смертью ты обещал найти её ради меня».

Макс опустил хвост, потом лёг на живот рядом с Боссом. Они вместе глядели на блестящие быстрые волны. Теперь Макс увидел новую фигуру – взрослую колли: она скакала по воде, гордо выпятив грудь.

«Разве это не самая милая и добрейшая собака из всех, каких ты встречал, сынок?»

Макс кивнул и положил голову на лапы.

Белл опустила морду к воде. Она коснулась носом воды один, два, три раза. Макс восхищённо смотрел на неё, а тем временем над рекой поднялись три соединённых кольца.

Кольца сами собой светились, как три маленьких солнца. Это был символ «Праксиса» – вируса, из-за которого всё и началось. Сначала люди помечали этим знаком места, где имелись заражённые «Праксисом» животные, но теперь такие звери жили повсюду.

Подняв голову, Макс увидел другую собаку, идущую по берегу. Это была его погибшая подруга Мадам Кюри. «Ты устал, но теперь ты не можешь всё бросить, мой дорогой Макси. Ты гораздо ближе к цели, чем думаешь».

Мадам Кюри была стара, взгляд её больших карих глаз говорил о том, что она много чего повидала на своём долгом веку. Она была лабрадором, как и Макс, только с чёрной шерстью, усыпанной белыми крапинками, как ночное звёздное небо. На шее у неё висел ошейник, а на нём сверкал тот же символ из трёх колец, что парил над рекой.

Макс встал на лапы и обнюхал Мадам, втягивая ноздрями знакомый запах.

«Я так скучаю без вас, – прошептал пёс, – и боюсь потерять и других друзей, как потерял вас и Босса».

«Я знаю, Макси, – сказала Мадам. – Но с твоими друзьями ничего не случится. Ты сможешь защитить их».

Макс обернулся и посмотрел на гигантское дерево, где спали двое его маленьких приятелей.

«Взгляни на реку, Макс», – эхом прозвучал в голове пса голос Мадам.


Пёс сделал, что ему велели. Безмолвные дети играли с фигурой Белл, а сияющий символ из трёх колец покачивался на волнах. Для Макса он был знаком надежды, несмотря на то что люди боялись его.

На реке появился кто-то ещё – пожилая женщина с добрым морщинистым лицом. Она была в лабораторном халате, как у ветеринара, который обследовал Макса.

Женщина – хозяйка Мадам – приближалась к трём кольцам. Она взяла их и сдвинула вместе. Получился сияющий оранжевый диск с косым крестом в середине. Довольная, она выпустила его из рук и улыбнулась.

Сверкающий диск – это маячок, сигнал для Макса.

Река заревела громче. Сияющие фигуры Чарли и Эммы принялись танцевать на волнах, к ним присоединились пожилая женщина и Белл.

Макс услышал голос Босса: «Не забудь о своём обещании, друг мой. Прошу тебя, найди Белл».

«Вожаки твоей стаи близко, но ты пока не увидишь их, – раздался голос Мадам. – Найди мою хозяйку. Она тебе поможет. Впереди испытания, но ты умён и справишься с ними. Береги своих друзей. Найди Белл. Не бросай поиски вожаков своей стаи».

«Спасибо», – прошептал Макс.

Ярко вспыхнул свет, и Мадам с Боссом исчезли.

Оранжевый маячок увеличился в размере и начал издавать назойливый звенящий звук, от которого у пса защипало в носу.

Макс проснулся.





Глава 1

Конец реки





Сразу после пробуждения Макс осознал: зуд и жжение в носу не были частью сна.

Скосив глаза, он увидел неясные очертания какой-то букашки с трепещущими крылышками и тонкими ножками. Насекомое было крупное, чёрное, насосавшееся крови. Пёс почувствовал болезненный укол: острый как игла хоботок вонзился в нежную кожу.

Комар!

Не успел Макс среагировать, как его шлёпнуло по носу что-то мокрое и тяжёлое. Жужжание смолкло, и Макс увидел кожистый розовый язык, который быстро убрался в пасть своего хозяина.

Макс отпрянул, но тут же понял, что пойман в ловушку замшелых змееподобных древесных корней, среди которых устроился на отдых. Должно быть, он завалился спать, сам не понимая этого, и ему приснился очередной яркий сон, а его сновидения в последние несколько недель становились всё более живыми.

Встряхнув головой, Макс уставился на поедателя комаров. Это была приземистая круглая бычья лягушка со склизкой бородавчатой кожей. Она медленно моргнула большими жёлтыми глазищами.

– Ух, спасибо! – поблагодарил спасительницу Макс.

Лягушка снова молча моргнула.

– Кажется, – прочистив горло, проговорил пёс, – тут развелось много комаров и прочих букашек с тех пор, как пропали птицы. Но для тебя это хорошо, да?

Лягушка продолжала таращиться на Макса.

– Раз ты ешь насекомых, – добавил пёс. – Нам не о чем спорить.

Бледное лягушачье горло надулось. Поедательница комаров квакнула и перепрыгнула через голову Макса, сверкнув в воздухе длинными перепончатыми лапами.

– Ну хорошо, – пробормотал пёс, – я тоже рад был познакомиться.

Он поднялся на лапы. Тело не гнулось, от шкуры разило перегноем. Трудно сказать, сколько времени он проспал.

Да и какая разница? Он уже потерял счёт времени. Сколько тянется его путешествие? Кто знает. Может, несколько месяцев, а может, и дольше. Ясно только одно: от дома он далёк, как никогда.

Ферма. Вот где он жил с Чарли, Эммой и их родителями до того, как исчезли все люди, оставив животных самих заботиться о себе. Макса заперли в клетке, но, по счастью, рядом оказался Крепыш, который и помог ему освободиться. Вскоре они встретили Гизмо. А после этого трое новых друзей решили, что жить под тиранией вожака стаи Гизмо невыносимо – не этого они хотели.

Сон Макса о Чарли и Эмме казался таким живым и реальным! Родные и друзья часто приходили к нему в сновидениях, предупреждали об опасностях и обнадёживали.

– Верзила! Ты наконец проснулся!

Изогнув шею, Макс посмотрел на двух своих верных товарищей.

Говорил Крепыш – такс с узкой мордочкой, остроконечным хвостом и длинным чёрным телом на коротких лапках. Вислоухий пёсик был печально известен своей любовью к шарикам – сухому собачьему корму.

Рядом с Крепышом сидела Гизмо – неунывающая, отважная йоркширская терьерша. У неё были светло-коричневая с чёрным шерсть, яркие дружелюбные глаза и пушистые заострённые уши, которые всегда стояли торчком. Смелая и очаровательная, она потеряла своих хозяев ещё до того, как пропали все люди.