Дорогой сводный братец

Теперь я мог сказать с полной уверенностью — я самая отпетая мразь на свете.

На моих глазах тоже навернулись слезы, ведь я не мог избавить ее от боли, которую она испытывала, потому что не имел права сделать единственное, что исцелило бы ее: остаться с ней.

Она махнула рукой.

— А теперь иди. Пожалуйста. Можешь посылать мне сообщения, если хочешь. Просто… не могу затягивать прощание… только не с тобой.

Она была права. Если счастливый конец невозможен, зачем продлевать агонию?

— Хорошо.

Я вздрогнул, когда она потянулась ко мне и быстро поцеловала в щеку. Не успел я осознать это, как она бросилась к машине и захлопнула дверцу.

Ее влажный поцелуй все еще жег мою щеку, когда я, словно во сне, входил в здание аэропорта.

Я захотел взглянуть на нее еще разок и обернулся. Это была большая ошибка. Через окно машины я видел, что она сидит, опустив голову на руль. Я развернулся, подбежал к машине и постучал в окно. Она отказывалась поднимать голову и завела мотор, а я принялся стучать еще сильнее. Наконец она повернулась ко мне и вышла из машины, вытирая слезы.

Не успел я опомниться, как мои губы прижались к ее губам. В этот момент я думал сердцем. Я не раскрыл губы, потому что убедил себя, что поцелуй останется невинным, пока я не могу попробовать ее на вкус. Это был жестокий, отчаянный поцелуй, и я даже сам не понимал, что все это значит.

Я чувствовал себя сбитым с толку и опустошенным.

Она оторвалась от меня.

— Убирайся отсюда. Ты опоздаешь на рейс.

Я все еще держал ее лицо в свои руках.

— Я никогда не мог простить себе, что причинил тебе боль в первый раз, но заставлять тебя страдать дважды… Поверь, это последнее, чего бы я хотел в своей жизни.

— Зачем ты сейчас вернулся?

— Я обернулся и увидел, что ты плачешь. Я чувствовал бы себя полным мерзавцем, если бы расстался с тобой таким образом.

— Ну, тебя никто не заставлял на это смотреть. Тебе надо было просто уйти, потому что таким образом ты сделал все еще хуже.

— Я не хотел, чтобы ты осталась в моей памяти плачущей.

— Если ты действительно любишь Челси, тебе не следовало целовать меня.

— Да, я ее люблю, — выкрикнул я в попытке защититься и поднял глаза к небу, чтобы хоть секунду подумать.

Как я могу объяснить ей те чувства, которые испытал, когда мы танцевали в ночном клубе вчера вечером?

— Хочешь знать правду? Я и тебя люблю, мать твою! Просто я не осознавал, насколько сильно это чувство, пока не увидел тебя снова.

— Значит, ты любишь нас обеих? Это уже раздвоение личности, Элек.

— Ты всегда говорила, что хочешь, чтобы я был с тобой честным. Вот я честно тебе признался. Прости, если правда оказалась неоднозначной.

— Преимущество Челси в том, что она с тобой живет. Ты очень скоро забудешь обо мне. Это все упростит для тебя. — Я обошла машину, чтобы снова сесть за руль.

— Грета… не покидай меня так…

— Это ты меня покидаешь.

Она отъехала, оставив меня на обочине, что было справедливо, ведь я невольно причинил ей боль во второй раз.

У меня было желание прыгнуть в такси и догнать ее. Но я сел на самолет, следующий в Калифорнию, потому что хотя бы раз в жизни я должен был поступить правильно.





* * *


Я нажимала на кнопку, чтобы перейти на следующую страницу, надеясь, что у этой истории есть продолжение. Он не может заставить меня вновь пережить все это, поставив точку на том месте, где мы с ним расстались.

Послав мне рукопись, он отметил, что книга не закончена. Возможно, это потому, что он не хотел, чтобы я знала о событиях, в которых не участвовала. Так как в дальнейшем его жизнь будет связана только с Челси, он не мог терзать меня еще больше. Я это поняла и оценила. Он хотел, чтобы я осознала, что он чувствовал все это время, чтобы перевернуть страницу и двигаться дальше.

Что ж, я рада за него.

Я вытащила телефон и послала ему сообщение, которое звучало вполне доброжелательно, несмотря на переполнявший меня гнев.




Грета: Я закончила читать твою книгу. Благодарю за доверие. Это было увлекательное путешествие. История твоей семьи просто потрясла меня, и мне многое стало понятно. Мне так жаль, что тебе пришлось через все это пройти. Я теперь тебя намного лучше понимаю, и такой финал книги вполне оправдан.



Твою ж мать.

Я расплакалась, а мне надо было возвращаться к друзьям.

Несмотря на полную опустошенность, я все-таки была намерена провести остаток вечера так, чтобы забыть Элека раз и навсегда.

Так помоги мне позабыть мои печали. Я вспомнила его слова в казино. Что ж, это то, что мне самой нужно прямо сейчас.

Мои друзья уже вовсю веселились на танцполе и бурно приветствовали мое появление. Они втянули меня в круг, и мы битый час лихо отплясывали. Чем больше я думала об Элеке, тем быстрее и энергичнее я двигала бедрами и встряхивала головой, так что мои волосы уже, наверное, выглядели так, будто я подверглась казни на электрическом стуле. Я пыталась раствориться в музыке и не желала останавливаться, чтобы не чувствовать все болезненные эмоции, которые вызвали у меня его слова. Я категорически отказывалась принимать тот факт, что героиня книги Грета Хансен больше не появится на ее страницах.

Через полчала мне пришло сообщение.



Элек: Угадай, почему я закончил книгу именно на этом моменте?



Его ответ изумил меня. Чтобы не потерять контроль над собой, я продолжала танцевать, как будто ничего не случилось. Мне не хотелось, чтобы мои друзья подумали, что со мной что-то не так. Я тряхнула головой и написала:



Грета: Потому что ты не хотел причинять мне боль. Ведь остальное повествование не имеет ко мне никакого отношения.



Элек: Ты в этом уверена?



Грета: Что ты хочешь этим сказать?



Элек: Прекрати трясти задницей на пять секунд, и, возможно, я тебе объясню.



Что?

Не успела я обернуться, как чьи-то сильные руки схватили меня за бока сзади. Потом они переместились на талию и уверенно скользнули на мой зад. Эти прикосновения. Этот запах. Мое тело мгновенно среагировало.

Нет. Этого просто не может быть.





Глава 21




Я резко развернулась и встретила взгляд ярких глаз, сияние которых не могла скрыть даже темнота, царящая в клубе. Мое сердце отчаянно колотилось, казалось, что оно соревнуется с басами быстрой музыки. Все вокруг меня исчезло, когда я осознала, что Элек находится прямо передо мной и поддерживает меня руками, как будто бы знает, что его появление потрясет меня настолько, что я могу лишиться чувств.

Мой голос дрожал. Я так волновалась, что первый вопрос был на удивление глупым.

— А где твои очки?

— Я сегодня в контактных линзах.

— Понятно.

Наконец, шок начал проходить, и я уже могла задавать более разумные вопросы.

— У меня к тебе миллион вопросов. Как ты сюда попал? Как тебе удалось меня найти? Как…

— Заткнись, Грета. — Его горячий рот завладел моими губами и положил конец дальнейшим расспросам. Он пожирал мои губы с отчаянным самозабвением. Если у меня и были сомнения в отношении его истинных чувств ко мне, теперь, после этого властного поцелуя и объятий, они полностью рассеялись.