Дракон для прилежной ученицы

Глава 19




Аравель тихо вышел из комнаты Маргариты, пока та была в душе. Неожиданное объявление Земезиса означало, что в ближайшее время коридоры будут пусты и можно поискать Саяну.

Эту ночь дракон почти не спал. Сидел перед камином и размышлял, периодически поглядывая на Маргариту, уютным калачиком свернувшуюся в своей постели. Она то и дело ворочалась, один раз даже сбросила с себя одеяло – видимо, стало жарко. Легкая мантия чуть задралась, обнажив стройные ноги, и Аравелю пришлось отвести взгляд. Спящая полуголая девушка – это, конечно, хорошо, но он просто не мог себе позволить смотреть на нее так. Больше не мог.

Коридоры академии и правда оказались совершенно пусты. Аравель обыскал каждый уголок жилого этажа – Саяны нигде не было. Спустившись в телепортационной кабине на этаж ниже, он занялся аудиториями. В первых шести – пусто, как и в кладовой, прилегающей к лабораторному кабинету. Аравель вышел в коридор и двинулся дальше, чтобы продолжить поиски. Вдруг ближайшая к нему дверь с громким хлопком отворилась. Из кабинета показался злой, как разъяренная мантикора, фарн Земезис.

Увидев Аравеля, фарн поднял брови и остановился. Мрачное выражение лица сменилось интересом.

– Какие люди! То есть драконы! – задумчиво протянул он. – Как раз ты-то мне и нужен.

– Вообще-то я занят, фарн, – ответил Аравель. – Или думаешь, я просто так вышел погулять в месте, где меня в лицо каждый аватар знает? И непременно доложит одному из вас, если увидит.

Земезис устало прислонился к стене. Судя по всему, дракона он даже не слушал – скорее уже вовсю рассчитывал, как эта внезапная встреча может принести пользу.

– Ты ведь что-то сделал со мной, там, в пещере? – Сузив глаза, он подозрительно посмотрел на Аравеля. – Я тоже был похож на одного из них? – с досадой махнул в сторону двери за своей спиной. – Кукла, марионетка, которой не дано распознать суть?

– Я так понимаю, совещание прошло не гладко, – усмехнулся Аравель.

– Это мягко сказано, – вздохнул Земезис. – Они зачарованы.

– К несчастью, массовыми исцелениями я не занимаюсь, – пожав плечами, ответил дракон. – Нужно находиться с каждым один на один, чтобы как следует вправить мозги. И нужно… время. Как понимаю, именно его у нас нет.

Земезис нахмурился.

– Ладно, – сказал он, немного поразмыслив. – Но ты должен хотя бы попробовать. Расскажешь им, как обстоят дела, воспользовавшись своими драконьими чарами… Чтобы они услышали. А я подтвержу, что тебе можно доверять.

Аравель оценивающе взглянул на фарна. Он сказал – доверять? Крайне сомнительно, что, увидев дракона с репутацией обезумевшего убийцы, фарны-преподаватели воспримут эту идею с энтузиазмом. Но помощь Земезиса в отношении Саяны необходима, и надо постараться найти с ним общий язык. Быть может, даже отплатить авансом…

– Давай попробуем, – кивнул он. – Это может сработать, я готов.

– Разумеется, ты готов, – ухмыльнулся Земезис.

Где-то глубоко, на самом дне рубиновых глаз, полыхала ярость, и Аравель понял: безопаснее оставить эту реплику без ответа.

Фарн кивнул, будто в подтверждение этим мыслям дракона, и открыл дверь настежь, приглашая его в кабинет. Аравель шагнул внутрь.

Земезис уже был готов пройти следом, но перед ним все еще маячила спина Аравеля, который почему-то так и застыл посреди порога.

– Странное дело, – протянул дракон. – И всегда у вас так заседания проходят?

– Что там? Дай пройти, – отозвался Земезис, протискиваясь в кабинет.

Все члены Совета Академии Верховных джиннов словно превратились в статуи. Даже не так – они абсолютно точно превратились в самые настоящие статуи. Без вариантов.

Не теряя времени, Земезис бросился к ближайшему изваянию – это была эсса Фаули – и пощупал пульс на руке.

– Жива, – выдохнул он, переведя взгляд на Аравеля. – Но жизненная сила едва пробивается…

Аравель кивнул и медленно прошелся вдоль стола, за которым собрались почти все самые влиятельные существа этого мира. Совершенно спокойные лица, расслабленные позы… Видимо, когда на них обрушилось заклинание каменного обездвижения, они даже не ощутили его.

– Силы тринадцати, я ведь вышел буквально на две минуты! – воскликнул Земезис, отходя от эссы Фаули. – Что здесь могло произойти?..

– Это очень сильное заклинание, сам знаешь. – Аравель взял со стола чашку с недопитым чаем и, тщательно оглядев ее, небрежно поставил назад. – И не яд, подготовленный заранее. Никому из присутствующих не под силу сотворить такую магию за две минуты.

Щека фарна дернулась.

– Элегиас уже здесь, – ледяным тоном сказал он.

– Это единственное объяснение. – Дракон помрачнел. – Мне пора.

Если Элегиас в замке, значит, Рагон вчера пропал не просто так, и это – хорошо спланированная ловушка. Аравель решительно направился к выходу. Пусть ловушка, но только не для него.

– То есть как – пора?! – нахмурился Земезис, глядя на удаляющегося Аравеля. – Мне нужна твоя помощь, буквально через час они все погибнут, если…

– Извини, – перебил Аравель, – но у меня нет времени. Я не единственный, кто в этом замке владеет магией. Потрудись сам.

Земезис внимательно посмотрел на него.


– Никогда раньше не имел дела с драконами, но знаю о вашем брате очень многое, – задумчиво сказал он. – Например, то, что вы всегда в курсе происходящего немного больше, чем другие. Посему – желаю удачи.

С этими словами фарн отвернулся к столу и заклинанием очистил его для работы. Потом расстегнул изящные серебристые запонки на манжетах мантии и засучил рукава. Аравель в один момент перестал существовать для него.

– Благодарю.

Дракон поклонился сосредоточенной спине фарна и быстро вышел.

Земезис остался один. Так… Для изготовления антидота потребуется масса ингредиентов. Он вытянул руку и пошевелил пальцами, будто брал что-то с невидимой полки. Корень третьяны, цветок моральберга, десять щепоток струхи, колбы… Через секунду все необходимое лежало перед ним на столе.

Фарн глубоко вздохнул и пробормотал:

– Приступим…





* * *


Левой щекой Маори ощущала приятную бархатистость… ковра? Конечно, вряд ли это – шерстка какого-нибудь пушистого котенка. Нет, скорее всего, снова стряслось нечто ужасное и надо срочно приходить в себя.

Девушка открыла глаза и быстро-быстро заморгала. Она не помнила, чтобы кто-то бил ее по голове, но ощущения были такие, словно успела поучаствовать как минимум в двух-трех потасовках не на жизнь, а на смерть. Мало-помалу контроль над собственным телом вернулся, а глаза стали привыкать к свету. Маори чуть приподняла голову и огляделась.

Ну точно, лежит на ковре! Эсса разочарованно вздохнула, рассеянно потерла затекшую щеку и села. Кабинет ректора? Она ведь была… где? Память никак не желала возвращаться. Как она сюда попала? И что это за светящиеся голубоватые нити вокруг? Неужели… магическая клетка?!

Маори наконец поднялась и с непониманием уставилась на прутья, сотканные из световой материи. Что-то подсказывало – дотрагиваться до них не стоит. Вообще любой непонятной ерунды лучше не касаться без лишней необходимости. Маори читала о подобной магии в учебниках, но ни разу не видела вживую, да и создатели этих самых учебников поскупились на картинки. Длинные нити окружали девушку, образуя довольно большой голубой кокон с достаточными просветами, так, что она могла видеть весь кабинет.

– Проснулась? – раздался голос за спиной. – Предвижу твой вопрос. Да, это клетка. У меня – такая же.

Девушка обернулась. Буквально в метре от нее действительно находился точно такой же кокон, посреди которого в кресле, закинув ногу на ногу, невозмутимо сидел Рагон.

– Что случилось? – спросила Маори. – Как мы здесь…

– Оказались? – подхватил Рагон. – Все очень просто: Элегиас никуда и не уезжал. А еще – он мой папаша. Да и не Элегиас он вовсе…

– Отец? Как такое возможно? – Маори помотала головой, пытаясь собраться. – Кельмарк – твой отец?!

Рагон удивился.

– Ты знаешь его имя? – Он встал, чтобы лучше видеть девушку. – А почему молчала?

– Как раз шла, чтобы рассказать вам, и тут… – Она глубоко вздохнула, воспоминания наконец сложились в картинку. – Тут меня и поймали.

– Ясно. – Рагон помрачнел. – Этот старый жук ушел куда-то, но, боюсь, ненадолго. Как бы нам успеть улизнуть? Боюсь, от меня сейчас толку немного – он напичкал меня какой-то дрянью… Порошок угасания, или как там он его назвал…

Маори покачала головой.

– Отсюда не выбраться, – тихо сказала она. – Такой магии не учат в академии, только описывают в теории, для примера высших уровней колдовства. Я не знаю, что делать…

– Не впадать в уныние для начала, – ответил Рагон. – Думаю, если бы все наши – Маргарита и компания – попались, мы бы увидели их здесь. Раз их нет, еще потрепыхаемся.

Рагон весело подмигнул Маори. Та слегка оттаяла – на их стороне парочка драконов в полном расцвете сил! Однако, подумав, вновь поджала губы.

– И как нам трепыхаться, если Элегиас – на самом деле Верховный? Он же любого из нас отключит щелчком пальцев.

Рагон собирался что-то ответить, но дверь отворилась, и в кабинет медленно вошел Элегиас. Татуировки на коже сияли темно-синим, создавая вокруг фарна собственное неяркое свечение. «Защита», – поняла Маори. Этот свет полностью маскирует истинное биополе, и пробиться сквозь него становится невозможным. Сколько же дней понадобилось, чтобы ее наколдовать? Видимо, как раз столько, сколько ректор «отсутствовал». Хотя для полной неуязвимости несколько дней – небольшая цена.

– Если бы я хотел вас отключить, – с ухмылкой сказал Элегиас, подходя почти вплотную к клетке Маори, – то сделал бы это уже давно. Как раз тогда, когда вы стали мешаться под ногами.

– Как насчет принять истинный облик, отец? – насмешливо поинтересовался Рагон. – Я-то все вспомнил. Ты всегда комплексовал по поводу своего внешнего вида, постоянно перевоплощался…

Элегиас взглянул на сына.

– А ты всегда был не в ладах с собой, – ответил он недовольно. – Сколько ни пытался сделать из тебя мужчину… Каждый раз ты находил оправдания своему бездействию. И объяснял так… – Ректор комично изобразил задумчивость не обремененного интеллектом человека. – «Я не могу, потому что не могу».

– Еще бы! – горячо согласился Рагон. – Вспомнить только, что ты творил. Ты мне рот не заткнешь, упрятав в паршивую книгу еще на пятьсот лет!

Элегиас усмехнулся.

– Я был с тобой излишне мягок, – через плечо бросил он сыну, отходя к одному из стеллажей с книгами. – Но больше этого не случится. В путеводитель ты не вернешься.

Рагон сузил глаза, готовый дать отпор, но не успел сказать ни слова.