Дракон выбирает невесту

 * * * 


Глава 1




– Бредовый проект, конечно. Не уверен, что окупится. – Эдвард Финниган посмотрел на младшего брата так, как смотрел всегда: как на несмышленыша, который не понимает ни особенностей высшего света, ни того, как в этом свете делаются дела.

Я сидела в кресле, машинально заштриховывала клетки в блокноте и пока не вступала в разговор. Сейчас моей главной задачей было молчать и слушать. В «Финниган тауэр» меня пригласили в качестве специалиста по деликатным вопросам. В определенных кругах меня по-простому называют профессиональным решалой, но я никогда не думала, что придется разбираться с драконьими свадьбами.

Официальный костюм, который я надела по случаю визита, уже начинал раздражать. Не люблю белые блузки, пиджаки и зауженные брючки, еще больше не люблю пышные женские галстуки, которые ввела в моду жена премьер-министра, но приходится быть одетой именно так, чтобы тебя воспринимали всерьез. И, конечно, купить все это в хорошем магазине, а не просто заказать в сетевом магазинчике. Такие вещи поднимают на определенный уровень, который очень хорошо чувствуют драконы.

В словах Эдварда было столько яда, что Макс невольно опустил глаза, и я увидела, как над его головой витают алые искры. Так всегда. Если дракон испытывает сильные эмоции, то рядом с ним становится жарко.

Братья Финниган – высокие, темноволосые и кудрявые – были настолько непохожи по характеру, что я иногда сомневалась, братья ли они на самом деле. Макс посвящал свободное время книгам и работе в колледже. Мне он нравился. Не как мужчина, а как человек, с которым можно общаться, не отвлекаясь на неровно стучащее сердце. Потому что это самое сердце всегда начинало стучать с перебоями, когда на меня смотрел Эдвард Финниган. Ухоженный, стильный, всегда одетый с иголочки – от него веяло завораживающей силой.

Он из тех мужчин, находясь рядом с которыми, невольно начинаешь представлять, как было бы хорошо остаться с ним наедине хотя бы на пару часов. А еще я видела, как он обращается в дракона. Огромный золотистый ящер сорвался с последнего этажа «Финниган тауэр», и мое сердце сорвалось за ним следом. Это было прекрасно – настолько невероятное создание не могло не быть прекрасным. Но мне следовало оставаться серьезной и спокойной, как и полагается специалисту по сложным вопросам.

Воротник белоснежной сорочки Эдварда был расстегнут, и я увидела, как по смуглой шее стекает капля пота. Ему все это ужасно не нравилось. Он предпочел бы отправиться в клуб и провести время с очередной красоткой из числа тех, которые стоят в очереди, ожидая благосклонного взгляда. Даже одна ночь с наследником влиятельной династии драконов может вознести на вершину мира…

Но вместо этого Эдвард был вынужден мерить шагами просторный кабинет, обставленный в стиле прежней династии, с морскими пейзажами на стенах и антикварной мебелью, и понимать, что неприятное решение необходимо принять именно сегодня, пока старый Финниган не разозлился и не сжег эту башню вместе со всеми, кто в ней находится.

Старик терпеть не мог, когда ему перечат, даже если это – его сын. И иногда принимал очень импульсивные решения.

– Фро Макс прав, – сказала я. Пауза затянулась. – Но его план мы немного скорректируем. Кто основной инвестор в «Финниган проджект»?

Эдвард впервые за все время, что я провела в этом кабинете, посмотрел мне в лицо. Я замерла, понимая: он только что оценил меня – и оценил по достоинству, как профессионала.

– Дварк Дварксон, – проговорил он и уточнил: – Человек.

– У Дварксона, насколько мне известно, есть дочь, – продолжила я. Эдвард хотел было меня перебить, но я не позволила. – Конечно, человеческим девушкам нельзя принимать участие в отборе. Но я уверена: ваш отец не будет возражать, если она придет. И победит.

Все проблемы Эдварда сейчас упирались в древнюю драконью традицию. Наследник рода должен выбрать себе невесту из числа самых достойных девушек страны – разумеется, драконьего происхождения. Отец Эдварда и Макса в свое время оказался бунтарем – женился без отбора на демонице. Это от нее у братьев черные кудри…

Так вот, отбор невест. Эдвард не хотел жениться. Вообще. Ни на драконице, ни на человеческой девушке. Его вполне устраивала такая жизнь, когда днем он успешно вел дела в «Финниган тауэр», умножая капиталы семейства, а ночи проводил с очередной счастливицей, ни разу не повторяясь.

– Вы ведь понимаете, что так не будет продолжаться вечно, – чуть ли не с сочувствием сказала я. – Отец может лишить вас наследства, и тогда все, чего вы добились таким неимоверным трудом, просто уплывет из ваших рук. Совершенно законным образом, и вы ничего не сможете с этим поделать.

Эдвард скривился. Всеми деньгами семьи занимается ее глава: сколько бы ни заработал Эдвард, это не были его личные средства. И со старого Финнигана сталось бы действительно лишить строптивца наследства.

– Ваш отец хорошо относится к Дварксону, – продолжила я. – Он не будет против, если юная Эмилия примет участие в отборе. Она вам понравится, Эдвард. Милая девушка, немного неуклюжая, но трогательная. Этот брак решит многие проблемы, например, недавние колебания на бирже или те мелкие трудности на ваших предприятиях по золотодобыче. Не мне вам рассказывать, к кому именно тянутся ниточки тех забастовок. Профсоюзами в нашей стране заведует Дварксон. Но я уверена, что он примет меры, если Эмилия пройдет отбор.

Называя Милли Дварксон неуклюжей, я несколько погрешила против истины. Если какую-то вещь можно разбить или сломать, то Милли непременно это сделает. И упадет на ровном месте заодно.

– Мне она не нравится, – устало признался Эдвард. – Видел ее на каком-то приеме… я не сплю с телками, фрин Инга, даже если они племенные. И к дьяволу все профсоюзы, я найду способ их обуздать. Вместе с папашей Дварксоном.

– Вас никто не заставляет с ней спать.

Дьявол побери, мне стоило значительных усилий сохранять спокойствие. И вовсе не из-за драконьего упрямства, которое может соперничать только с ослиным, а из-за того, что я не могла не представлять, как руки Эдварда, сильные, с тонкими музыкальными пальцами, снимут с меня белую блузку, уже начинающую промокать от пота, и мягкими осторожными движениями пройдутся по коже. Прикосновение дракона наверняка обжигает… Но я согласна потерпеть.

– Ладно, пусть. – Эдвард провел ладонями по лицу, и Макс, кажется, вздохнул с облегчением. Впрочем, на добродушном бледнокожем лице младшего ничего нельзя было прочитать: свои эмоции он скрывал очень тщательно. – Но превращать отбор в посмешище? В шоу для этого быдла внизу?

Я не подала виду, что его слова меня задели. Для тех, кто живет в роскошных апартаментах на вершинах небоскребов, ест с золотых тарелок и спит с женщинами на веницейском шелке простыней, все мы – просто быдло внизу. В том числе и я. С этим не следует спорить, это просто принимается как факт.

– Это быдло внизу принесет вам миллиарды, если вы согласитесь на проект вашего брата, – сказала я. – Производители затопчут друг друга, когда побегут давать рекламу во время шоу, поверьте специалисту. Акции, без сомнения, вырастут, и ваши, и вашего будущего тестя. Пусть он человек, а не дракон – деньги этого не различают.

По холеному лицу Эдварда скользнула тень. Хорошо, что он никогда не узнает, сколько мне заплатил папаша Дварксон за то, чтоб я протащила на отбор его любимую дочку.

– Ладно, – устало кивнул он и вынул из портсигара длинную сигарету. На кончике его указательного пальца вспыхнул огонек, и вскоре по кабинету поплыл ароматный вишневый дым. – Как именно это будет выглядеть?

На какой-то миг я ощутила торжество, которое затем сменилось усталым глухим равнодушием, чуть ли не раздражением. У меня так всегда бывает, когда побеждаю. А Эдвард уже дожат. Он смирился с необходимостью жениться и не будет бунтовать. Пусть в нем течет кровь дракона и демоницы – Эдвард любит деньги и власть гораздо больше своей свободы.

– Это будет лучшее шоу в истории, – улыбнулся Макс. – Самое лучшее. Не сомневайся.

И снова открыл свою папку с бумагами.



Макс хотел назвать шоу попроще, например, «Завидный жених», и с учетом того, что будет всего один сезон, развернуться по полной. К просмотру допускались только совершеннолетние, но для подростков запустят тайный флешмоб в Сети, который позволит им получить желанные ключи к контенту. Конечно, реклама во время флешмоба пойдет по тройным расценкам.

По традиции к отбору допускались только девушки из драконьих семей, обязательно девственницы. Макс же предлагал идти в ногу со временем и, помимо Милли, взять на шоу еще нескольких человеческих девушек.


– Их проще пустить в расход, – сказал он, и над его головой снова замелькали искры, а я подумала, что совершила ошибку, посчитав младшего тюфяком.

Да, отбор невест для дракона – смертельно опасное дело. Представив, какая толпа соберется на кастинг, я почувствовала, как по спине мазнуло холодком.

– Да, пожалуй, ты прав. – Эдвард теперь говорил спокойно, даже лениво.

Ну и правильно, плетью обуха не перешибешь, особенно если обух – старый дракон, который ни с кем церемониться не будет. Перед тем как отправиться в «Финниган тауэр», я три часа провела в Сети, изучая историю драконьего семейства, и старый Финниган невольно начинал вызывать уважение. Выбрал женщину сам, без всяких традиционных отборов, поставил семью перед фактом женитьбы, а когда ему предсказуемо пригрозили лишением наследства, только махнул рукой. Следующие пять лет после свадьбы они с женой прожили внизу, вполне обеспеченно, по меркам человеческих соседей, но для драконов это было равносильно тому, чтоб побираться на паперти. В итоге его мать и отец не выдержали. Эдвард и Макс родились уже после возвращения своих родителей в семью.

– Уверены, что трупы необходимы? – поинтересовалась я, прекрасно понимая, каким будет ответ.

Драконы и дельцы одинаково жестоки, а уж если дракон еще и делец… В прошлом им приносили человеческие жертвы, и предки Эдварда и Макса рвали острыми белыми зубами плоть невинных дев. Это считалось нормальным и правильным, зато в стране царили мир и порядок, а соседние государства даже не задумывались о войнах.

Эдвард посмотрел на меня как на дурочку. Макс мягко ответил:

– Смерть во время телешоу повышает рейтинги, фрин Инга. Раз уж мы говорим о рейтингах и делах, то должны подумать и об этом. Разумеется, родственники несчастных получат компенсацию…

Он говорил что-то еще, а Эдвард пристально смотрел на меня, словно пытался прочесть мои мысли.

– Вы меня проверяете, фрин Инга? – наконец спросил он подчеркнуто вежливо. – Вам любопытно, какими могут быть драконы, когда их доводят до точки кипения?

Право же, мне меньше всего хотелось это узнать. Я не имею привычки злить тех, кто способен меня испепелить.

– Ни в коем случае, фро Эдвард, – проронила я. – Мне нужно, чтоб дело было сделано и мои деньги появились у меня на счету.

Разумеется, такой ответ Эдварда не удовлетворил. Я чувствовала, что не нравлюсь ему хотя бы по той причине, что заставила его принять неприятное решение. А еще потому, что до конца отбора так или иначе буду находиться рядом. Кто-то ведь должен проследить за тем, чтоб все прошло нормально.

– Вы необычная, фрин Инга, – произнес Эдвард, задумчиво скользя по мне тяжелым взглядом.

Когда он так смотрит на своих девиц в клубах, они сами не понимают, что начинают раздеваться. И я сейчас ничем от них не отличалась. Мне хотелось, чтоб молчаливый скромняга Макс куда-нибудь ушел, оставив нас с Эдвардом наедине обсудить будущее шоу. И мы действительно обсудили бы его – потом, в постели, на веницейском шелке. Надо же о чем-то говорить после секса.

– На самом деле все очень просто, – ответила я, усилием воли отгоняя сладкие видения. – У вас есть проблема. У вашего брата есть решение. А я просто слежу за тем, чтоб все катилось не к бесовой матери, а по нужным рельсам.

В темных глазах Эдварда вспыхнули огоньки.

– Великолепно, – произнес он. – Просто великолепно. После того как отбор закончится, я найму вас на постоянную работу, раз уж вы так хорошо разбираетесь в проблемах.

Я усмехнулась. Наймет он. Надо же. Оказал милость и сделал честь. В глубине души зарождалось сопротивление, и мне очень захотелось оказаться как можно дальше отсюда. В каком-нибудь кабаке для быдла внизу, где никто не спросит, что у меня на уме.

Пожалуй, мне следует упасть ему в ноги и благодарить. Папаша Дварксон ожидал от меня примерно того же и очень расстроился, когда я просто ушла.

– Благодарю вас, Эдвард… Я ведь могу вас так называть?

Макс, который копался в своих бумагах, испуганно поднял голову и посмотрел сперва на меня, потом на брата. Эдвард сложил руки на груди и разглядывал меня с вызовом, но мне почему-то показалось, что его гложет тревога и он с трудом справляется с ней.

«А ведь может и испепелить, – вдруг подумала я. – Просто потому, что я вмешалась в дела его семьи и вынудила согласиться с отцом и братом. Да еще и навязала дочку главного партнера, причем легко и изящно».

– Конечно, можете, Инга. – Эдвард улыбнулся краешком рта, но глаза остались строгими.

Я улыбнулась в ответ и сказала:

– Ваше предложение, безусловно, лестное, но работа у меня уже есть. И я ею вполне довольна.

Эдвард пожал плечами. На лице Макса появилось облегчение, будто он тоже ждал, что брат превратит меня в пылающий факел.

– Что ж, тогда вернемся к шоу, – произнес он. – Когда начнем подготовку?



В «Финниган тауэр» мы засиделись допоздна, моя белая блузка промокла от пота, а искры над головами двух драконов опасно сверкали, грозя что-нибудь подпалить. Я не сомневалась, что все в кабинете пропитано специальным составом, который не позволит всем нам вспыхнуть, но все же предпочла бы, чтоб драконы держались от меня хоть чуточку подальше.

Мы обсудили вопрос моего гонорара за подготовку шоу, и, когда Эдвард назвал сумму, я поняла, что следующий год могу провести где-нибудь на побережье, в хорошем отеле, где буду есть на золоте и спать на веницейском шелке. И ни о чем не думать: ни о драконах, ни о том, что заставляет меня заниматься настолько рискованной работой.

Как и всякий решала, я начала с низов. С улиц. И я выжила и добралась до вершин своей профессии не только потому, что страшно упряма. Не только.

– Еще пятьсот тысяч, – добавила я, не моргнув глазом, – и тогда я беру на себя все общение с прессой в критических ситуациях, когда не справится отдел по связям с общественностью.

Все правильно: если что-то требуешь, то надо что-то предлагать. А критические ситуации наверняка будут, если уж тюфяк и добряк Макс заговорил о кровопролитии. Кто кроме меня сможет представить это в нужном свете?

Я не занималась бы тем, чем занимаюсь, если бы не была готова ко всему. И Эдвард Финниган не был бы собой, если б не предполагал подобный поворот беседы. Вынув из внутреннего кармана стильного белого пиджака чековую книжку, он равнодушно вписал сумму в нужную строчку и оторвал страницу.

– Ваш аванс, фрин Инга.

Аванс был ровно на полмиллиона больше, чем я предполагала.