Драконьи истории. Книга вторая

– Почему неприятно? Просто время отнимает. С другой стороны – полезно, всегда знаешь, кто чем живет и дышит, причем не из третьих рук, – говорил Альтор.

– Погоди, я тебя про искусство спрашивала! – с трудом остановила его Талли.

– Я ответил.

– Но… Да, правда, ответил… юрист, чтоб тебе! Я еще вот о чем хотела спросить: ведь те, кто придумал эту вот… мазню, – почти у всех них было академическое образование, верно? Даже по альбомам можно проследить, в какие годы чем они увлекались. Ранние работы почти всегда классические… А у Шульта ничего подобного нет! Может, он просто не показывает?

– Талли, у него, в отличие от родоначальников течения, вообще нет специального образования.

– Да ты шутишь! Писали же, что у него диплом Академии художеств, и еще…

– Поинтересуйся на досуге, что именно это за Академия и почем там дипломы, – ухмыльнулся Альтор. – Уверяю тебя, если попросить Шульта нарисовать твой портрет или там… домик с лошадкой, он не сумеет. Или изобразит что-то в стиле трехлетнего ребенка. Скажет – он так видит!

– Но как же…

– Обаяние, смекалка, удача, – был короткий ответ. – Попал в струю, повезло. Ты права: прежние мастера экспериментировали с цветом, формой, чем угодно, но под всем этим есть базис. Как эта вот скала, – Альтор топнул ногой, – на которой растут какие-то кусты. У Шульта – одни только кусты на зыбком грунте и хорошая хватка. Невероятно интересно наблюдать за ним! Наверное, вы так какие-нибудь мелкоорганизмы в микроскоп рассматриваете: ведь безмозглое же существо, а живет, борется, пожирает тех, кто слабее, прилепляется к сильным и тянет соки… Вполне преуспевает, одним словом.

– Микро! Микроорганизмы! – захохотала Талли.

– Микро – это всякие одноклеточные, разве нет? А я еще и всяких паразитов имею в виду. Тоже мелкие, но чуточку того… позаметнее. Школьный курс биологии я не очень хорошо помню, – поспешил он сказать. – Но суть, надеюсь, ты уловила.

– Уловила, уловила, только ты не вздумай в обществе такое сказануть – засмеют же!

– Не засмеют, а посмеются, сочтя забавной шуткой, – поправил Альтор. – Но мы что-то увлеклись искусством и совсем позабыли о драконах. Неужели ты думала, что заберешься на перевал и сразу их увидишь? Так они тебе и разлетались среди бела дня!

– Точно, увидит еще кто-нибудь, – поддержал Вэл, отдавая Талли ее поклажу и впрягаясь в лямки своего рюкзака – казалось, ноша потяжелела вдвое.

– Ничего. – Талли глубоко вздохнула. – Просто посмотрим на долину – и назад. А то если к ужину не вернемся – это ерунда, а за завтраком точно хватятся.

– Я записку оставил, – сказал Вэл. – Да и позвонят, если что. Связь есть.

– Ну зачем ты!..

– Затем, что руководитель за нас отвечает. Случись что – под суд пойдет. Так хоть будет знать, где нас искать. Но нам все равно влетит, учти.

Талли гневно засопела, но смолчала.

– Что вдруг тебе дались эти драконы? – спросил Альтор, с наслаждением расправив плечи. Все-таки устал, невольно подумал Вэл. – Ты взрослая современная девушка, без пяти минут дипломированный биолог… Как ты можешь верить в существование гигантских летучих огнедышащих ящеров? В смысле, верить в наше время – ладно бы в старые времена, когда люди дальше соседнего городка ничего не видели, любое странное облако могли принять за дракона, но теперь!.. Сказки сказками, легенды легендами, но…

– Не твое дело, – неожиданно резко ответила Талли и зашагала вперед, обогнав обоих юношей.

Вэл по одному ее взгляду мог сказать: она раздосадована, а вдобавок очень зла. Но почему? Неужели сказка так прочно пустила корни в ее сердце? Не похоже… Тут крылось нечто иное, и этим чем-то Талли не поделилась даже с ним. Вот это обижало сильнее всего…

– Она твоя невеста? – спросил вдруг Альтор.

– Нет. Сестра.

– Надо же, ни за что бы не подумал… Совсем не похожи.

Вэл только плечами пожал: мало ли кто на кого не похож. Так-то, конечно, с виду они с Талли ну никак не родня: он высоченный, широкоплечий, крепкий, светловолосый, в отца. А она, пускай и высокая для девушки, все равно ему в подмышку дышит, как мачеха говорит. Талли и на нее не очень походит, разве что сложением – худощавая и гибкая. Мачеха темноволосая, а у Талли светло-каштановые кудри. Прежде заплетала косы, делала прически, а перед полевой практикой взяла и обрезала под корень, сказала – где там мыть это богатство? Вэл взвыл – готов был таскать воду и хворост откуда угодно, лишь бы не видеть Талли стриженной под мальчика, но поздно… Ей шло и так, но он привык к ее кудрям, золотым в солнечным свете, – в школе все девчонки завидовали, а мальчишки влюблялись. Да и в университете тоже…

Вот глаза у них похожи, только у Вэла тусклые, могут показаться серыми, а у Талли яркие, как голубые топазы – они рассматривали такие однажды в музее, и Вэл подумал, что ей такие пошли бы намного больше сапфиров. Сапфиры… грубые какие-то, сказал он тогда. Ух, как же Талли над ним смеялась! Придумал тоже – сапфиры ему нехороши!

Кем был ее отец? Мачеха никогда не говорила, фотографий у нее не было: стыдно сказать, но когда-то они с Талли обыскали весь дом, забрались в личные вещи, но не нашли ни записки, ни какой-нибудь карточки. Только и оставалось думать, что отец Талли был вовсе уж случайным, или хуже того… Но нет. Нет. Не может такого быть. Талли определенно похожа на отца, а мачеха очень ее любит. Хотя всякое случается… Женщин не поймешь, в который раз подумал Вэл, передавая рюкзак Альтору.

Так они шли почти до полудня, едва перебросившись словом, вплоть до короткого привала, во время которого Альтор употребил банку тушенки и явно не отказался бы повторить.

Вэл с тревогой подумал, что они переоценили свои силы. Тропа хоженая, конечно, но петляет, и очень сильно, а напрямик только та самая горная коза и пройдет: вроде бы склон умеренно крутой, но не для человека без специальной подготовки и снаряжения. В лучшем случае успеют до вечера подняться наверх, а о спуске лучше забыть. В темноте ноги переломать – нечего делать, а от фонарика толку мало.

«Вот тогда пусть спросит: зачем это я взял спальники, – с удивившим его самого злорадством подумал Вэл. – И прочее… От голода мы действительно не умрем, здесь этот летун прав, а вот спать на голых камнях – нет уж, увольте!»

Того только помяни…

– Вы уж извините, – сказал Альтор, – но я пойду вперед. Это вам только и надо закатом полюбоваться, а мне бы до темноты спуститься и найти там кого-никого. В смысле, я и утром найду, но хотелось бы вернуться на базу поскорее, а то деньги уплачены, а я тут гуляю… Еще и крыло потерял…

– Возьми на дорожку. – Талли бросила ему упаковку галет, и он ловко поймал. – Фляжку дать?

– Не надо, говорю же – знаю, где тут ручьи, – улыбнулся Альтор. – Благодарю за угощение! Только впредь смотрите повнимательнее – просроченная эта ваша тушенка. Не сильно, раз вы до сих пор… гм… на ногах, но все-таки.

– Сам ел и нахваливал!

– Да я жареные гвозди сожрать могу, что мне эти ваши консервы? Тем более, говорю, эти еще вполне ничего. Но вы все же на дату-то смотрите. На крышке выбита.


– Без тебя знаем! – обозлилась Талли, но Альтор только улыбнулся шире.

– До встречи!

– Если вдруг встретишь дракона, сделай милость, придержи, – попросил Вэл. – Талли мечтает с ним сфотографироваться.

– Дурак!..

– Подержу, дел-то… И не рассиживайтесь, до заката не так уж далеко! Всю красоту прозеваете!

С этими словами Альтор устремился вверх по тропе, да так резво, что скоро пропал из виду, скрывшись за поворотом. Ну еще бы, ему-то рюкзак не мешал…

– Пойдем, – сказал Вэл. – Так и так ночевать придется здесь. Но если прозеваем закат, обидно будет.

Талли молча кивнула и двинулась вперед с такой скоростью, словно хотела догнать Альтора. Тщетно: за поворотом его видно не было: тропа петляла, но уже не так сильно, спрятаться на ней не вышло бы.

– Не напрямую же он пошел… – пробормотала Талли, отдуваясь.

Вэл посмотрел на склон: горная коза по нему взобралась бы легко, но не человек без специального снаряжения. Или просто не местный – те умеют. Но кто сказал, что не умеет Альтор? Что они вообще о нем знают, помимо его рассказов? Да и не так уж много он сказал, больше зубы заговаривал… Зато в становище его знают и любят, это заметно, значит, могли обучить своим приемам.

– Может, он в самом деле полез напрямик и в какую-нибудь трещину свалился? – предположила Талли.

– Мы б услышали, если б он закричал.

– Вдруг головой ударился и сознания лишился?

– Хочешь поискать? Вперед. Только мы тогда точно никуда не успеем.

– Вэл, но что, если с ним в самом деле что-нибудь случилось? – Она нахмурилась.

– Все с ним хорошо, уверен, – мрачно ответил Вэл. – Ты что, не заметила – этот Альтор здесь совсем свой. Его не как гостя принимали, как родственника.

– Ну… пожалуй, ты прав. И что с того?

– Думаю, по горам он ходить умеет лучше нас с тобой, вместе взятых. Так что, подозреваю, свернул на какую-нибудь козью тропу, засел под скалой и галеты грызет. Или вздремнуть решил. Потом сзади зайдет и напугает.

– Я ему тогда в лоб закатаю, – мрачно пообещала Талли, пристроившись чуть позади. – Вот ведь мы олухи! Надо было у него номер взять, хоть позвонили бы, узнали, куда он подевался… Тут связь лучше, чем внизу!

Он только плечами пожал: что толку локти кусать?





* * *


Еще через пару часов Вэл убедился, что спуститься до темноты они не успеют, а стало быть, ночевать придется на тропе. Конечно, дни еще долгие, они с Талли пока не выдохлись, но солнце уже заметно клонится к закату, а путь пройден в лучшем случае на две трети. Можно переждать ночь, утром добраться-таки до гребня перевала и увидеть рассвет – это проще всего. Или все-таки попытаться ускориться сейчас?

– Не успеем, – словно прочла его мысли Талли, глянув на небо. – А все ты со своими припасами! Шли бы налегке, давно были бы наверху.

Вэл помолчал, потом скинул рюкзак и аккуратно пристроил его возле большого приметного валуна. Правда, взял спальник, флягу с водой и несколько сладких батончиков – на всякий случай.

– Давай, – сказал он и помог Талли освободиться от ноши. – Пошли. Ты очень резво за этим Альтором скакала, вот и прибавь шагу. Может, успеем еще.

– Ты приревновал, что ли?

Вэл оставил вопрос без ответа и широко зашагал по тропе.

Талли угодила в точку, как всегда. Приревновал, да. Он всегда ревновал, когда сестра заводила дружбу с кем-то другим. Терпел, конечно, потому что в детстве это еще выглядело нормально, а теперь… Теперь уже нет. И все равно не желал делить свою сестру с чужими.

Когда Талли бегала на свидания, Вэл караулил ее до рассвета, не мог уснуть, не убедившись, что она вернулась, что все в порядке. Прятал телефон подальше, чтобы не позвонить ей с вопросом: «Ты в порядке?»

Наверное, это было не слишком здраво, но Вэл ничего не мог с собой поделать. Ему и отец, и мачеха говорили, что Талли уже взрослая, даже они так за ней не следят! Волнуются, не без этого, но чтобы не спать всю ночь, зная, что Талли ночует у подруги буквально через улицу, – это уж слишком.

Вот и теперь… В лагере и окрест хватало молодых людей, но все были на глазах, за Талли Вэл не переживал. А стоило появиться чужаку – внутри все снова будто кто-то зажал в кулак, не вздохнуть. И ведь ничего особенного этот Альтор не сделал, не сказал, даже шуточек похабных себе не позволял и уж тем более не пытался к Талли приставать, а ведь поди ж ты…

С такими мыслями идти в гору – все равно что эту гору на себе нести, но Вэл привык. Упрямо шагал все выше и выше, думая: успеют они добраться до гребня прежде, чем солнце канет за вершины на другой стороне Алой долины?

– Мы будто соревнуемся с солнцем, – снова подслушала его мысли Талли. – Кто быстрее.

Вэл промолчал: дышалось тяжело. Вроде не такая уж непомерная высота, но если так торопиться, то даже опытный походник устанет, а они далеко не опытные. Правда, Талли ничуть не запыхалась, ну так ведь она теперь шла без груза…

Они успели. Солнце едва на треть скрылось за пиками по ту сторону Алой долины, когда Вэл с Талли выбрались по тропе на самый верх гребня, разделяющего долины.