Джокер

Полковник Старченко покинул секцию допросов в следственном блоке и неспешно двинулся по мягко подсвеченному коридору-переходу из здания изолятора в основной корпус Управления. Помимо новоявленного «дела Лектора» у полковника имелась масса других забот, но возвращаться к ним Старченко не торопился. Острое чутье опытного контрразведчика никак не давало разуму переключиться.

Собственно, именно с чутья все и началось. Задержала Лектора доблестная полиция, еще вчера, и поначалу он уехал к ним в СИЗО. Однако всевидящая и умная Система предотвращения правонарушений СПП 2.0 идентифицировала одну из четырех жертв как давнего клиента МГБ, оповестила об этом дежурного в Управлении, а тот доложил Старченко. И у полковника внутри кольнуло. Не пойми где и не слишком остро, но ощутимо. Так обычно напоминало о себе то самое оперативное чутье. В результате три с половиной часа назад задержанного привезли в изолятор МГБ.

«И вот смотри, что вышло. – Полковник хмыкнул. – Наемника взяли. Да еще странного какого-то, с двойным дном. Все как мы любим. Однако это был только лирический пролог. Теперь надо продумать план дальнейших действий».

Вообще-то ломать голову не требовалось. Министерство государственной безопасности имело инструкции, методички и алгоритмы на все случаи жизни, для любых ситуаций и условий. Да не по одному сюжету на каждую вводную, а в ассортименте, с различными комбинациями элементов. Собственно, сам Старченко и написал добрую половину этих опусов. Имелась в этом деле одна загвоздка: безотказно работали все эти инструкции в случае поимки среднестатистических негодяев.

«Другое дело – матерые. Этот Лектор, похоже, из них. Его на голый крючок не поймаешь. Ему прикорма ведро подавай, чтобы внимание рассеять, да и то не факт, что клюнет».

– Товарищ полковник!

Полковника нагнал капитан Коровин.

– Слушаю тебя, Александр Андреевич. – Старченко зафиксировал последнюю мысль, о «прикорме», чтобы позже вернуться прямо к ней, и переключил внимание на капитана.

– Виктор Степанович, разрешите пару вопросов? Насчет этого Лектора.

– Архипов уже просветил, кто он такой?

– Так точно. И насчет Джокера, и про сроки на разработку «Рюрика». На эту тему как раз первая мысль. Не управимся мы вдвоем.

– Я помогу. Этого Архипов не сказал?

– У вас и без Лектора дел полно. Может, пришлете кого-нибудь? Пару аналитиков, например.

– Простые вы. – Старченко вздохнул. – Если б я распоряжался аналитиками, половину давно по отделам распределил бы. А остальных уволил бы ко всем ежам.

– Зашьемся. – Коровин взглянул на полковника, как то самое индийское священное животное – очень печально.

– И с этим не поспоришь. – Старченко еще раз вздохнул. – Ладно, не щеми мне сердце. Есть у меня идея, как вам помочь. Какая еще мысль тебя посетила?

– Спасибо, товарищ полковник. А вторая… это не мысль даже, это скорее заметка на полях. Кое-что странное случилось, пока мы беседовали с этим Лектором в аквариуме. Я даже не знаю, стоит ли… такую мелочь упоминать.

– Ты ведь знаешь, что стоит. Как я вас учу? Дьявол прячется в деталях. – Старченко, скупясь на движения, перекрестился. – Прости, Господи.

– Да, Виктор Степанович, я помню, вы любите, чтобы все до мелочей и в рядочек.

– Цитата верная. – Полковник кивнул. – Что заметил? Не тяни, выкладывай.

– Я пока запись не смотрел, но… думаю, на ней та же картинка. Когда этот Лектор назвал позывной своего товарища… Джокера, значит… в зеркальной стене что-то появилось и быстро исчезло. Словно кто-то третий мимо проходил и отразился.

– По закрытой комнате для допросов? Мимо проходил? Это как?

– Нет, может быть, показалось! Только очень уж все натурально выглядело. Появился кто-то, замер на миг, словно прислушиваясь к нашему разговору, а после исчез.

– Тогда получается, не проходил, а заглянул, – неожиданно для капитана серьезно высказался Старченко. – Лицо не разглядел?

– Я ведь боком сидел, краем глаза это видел. Сначала подумал, что кто-то из вашей каморки сквозь зеркальную стену смотрит. Ну, слишком близко подошел. Но это ведь без разницы, хоть носом упрись, сквозь зеркало видно не будет. Так? И никаких телевизионных технологий в нем нет, как я понимаю.

– Все верно, Александр Андреевич, во внутренней стене аквариума только его обитатели видны и только в виде отражений. Никаких проекций или видеокартинок. Кстати, камера там над дверью висит, в углу?

– Вроде бы да. Я и говорю, на записи надо посмотреть. Разрешение там плохонькое, но сам факт она точно зафиксировала. Наверное.

– Наверное – вроде бы, точно? – Старченко усмехнулся. – Просмотри запись и доложи. А после вплотную берись за «Рюрика». И Павлуше спуску не давай. А то знаю я этого Архипова, в буфете будет прятаться, пока ты его половину работы делаешь.

– Пашу я к стулу пристегну, – пообещал Коровин, заметно оживляясь. – А кто нам помогать будет? Как у него с опытом в таких делах?

– Так себе. – Старченко неопределенно помахал рукой. – Считай никак. Но старания на двоих.

– Тогда это не помощь, а нагрузка. – Коровин опять погрустнел.

– Что значит «нагрузка»? – Старченко фыркнул, изображая возмущение. – Ты, Александр Андреевич, не заговаривайся. Нагрузка! Не нагрузка, а стажер. Не забывай, что я не только в Управлении тружусь, а еще и в Академии. И как раз за стажировку отвечаю. А на каких делах я должен молодые кадры обкатывать? На телефонном терроризме? Это и так по их профилю. Но хотя бы по одному стоящему делу в досье у них должно быть к концу первого года обучения или нет?

– Еще и первого года?! – Коровин совсем приуныл.

– Зато за первое высшее образование – красный диплом. – Полковник спрятал ухмылку. – И у нас на передовых позициях, круглая отличница.

– Отличница?! – Коровин поднял страдальческий взгляд к потолку и едва не застонал. – Девчонка?! Добили, Виктор Степанович! За что?

– Ты не расстраивайся раньше времени. – Старченко похлопал капитана по руке. – Толковый кадр, точняк. Через час пришлю ее к тебе в кабинет, будь на месте.

– Есть!

– Так-то лучше. Чтобы совсем тебя отпустило, можешь спросить про нее у Архипова. Он знаком с вашей новой сотрудницей.


– Я вам верю. – Коровин обреченно вздохнул. – Разрешите еще вопрос? Вы сказали «по одному стоящему делу». Думаете, действительно стоящее дело?

– Уверен. – Старченко коснулся кончика носа. – Чую. Иди.

– Есть!

Полковник проводил капитана Коровина взглядом и достал из кармана телефон. Набранный служебный номер ожил со второго гудка.

– Да, товарищ полковник.

– Настя, есть тема для курсовой работы, приезжай ко мне в Управление.

– Так точно!

Отвечала будущий сотрудник Анастасия Викторовна Старченко иногда невпопад, но это был, пожалуй, ее единственный и вполне простительный недостаток. Конечно, простительный с учетом статуса будущего, а не действующего сотрудника. И без всяких там скидок на тесные родственные связи.





Глава 2

База флота «Красный»




Десять земных месяцев назад

У тропического пляжа практически нет изъянов. Белоснежный песок из мельчайшей коралловой крошки, массивные стволы кокосовых пальм и длиннолистые кроны где-то высоко над головой, синее море, плавно перетекающее в белесо-голубое небо, и золотая монета горячего солнца в зените – разве не идеальная картина?

В пальмовой тени прячутся упавшие мохнатые орехи угрожающих размеров, а чуть дальше от береговой линии, между бурыми стволами все тех же кокосовых гигантов, сплетают свой лабиринт заросли всевозможной зелени. Здесь есть и пышные низкорослые кустарники с узловатыми ветвями, и мясистые колючие суккуленты в три метра высотой, и высокие благородные гевеи. Хотя наиболее привлекательные здесь снова пальмы, пусть не такие мощные, как на берегу, зато украшенные причудливыми цветами и гроздьями бананов.

Звуковой фон тропического побережья тоже самый разный. Кроме шелеста пальмовых листьев и плеска прибоя, он состоит из едва слышного шума ветерка, пения птиц и трещотки ящерок. Изредка жужжат насекомые и попискивают какие-то мелкие животные в зарослях.

В тени здесь жара, на солнце – пекло, но это совершенно не пугает. Ведь рядом ласковое море, в котором можно охладиться, когда пожелаешь. Вода в нем тоже теплая, как в ванночке для младенца, но, если мокрую кожу овевает легкий ветерок, пусть и горячий, чувствуешь облегчение, это однозначно.

А еще неподалеку, в тридцати шагах по тропе, прорезающей зеленый лабиринт, течет ручей с пресной водой. Там можно смыть морскую соль и напиться. Райское местечко, разве нет?

Жаль, что это лишь симуляция.

Сотник тактической разведки Нео Красс поднял с песка, на котором сидел, тонкую веточку и повертел в пальцах. Создатели иллюзии позаботились о мельчайших деталях. Где-то на песке валялись щепки, где-то дал росток давно упавший кокос, а райские птицы не всегда пели, иногда они устраивали скандалы и верещали совсем не музыкально.

Эти мелочи придавали иллюзорному пляжу бодрости, но все-таки не приближали его к реальному. Нео хорошо помнил, что такое тропический остров на самом деле. Да, во многом он был таким, как здесь, но все-таки другим.

В симуляции не хватало натуральных запахов и жизненной энергии. В реальности запах моря был соткан из сотен оттенков, и не обязательно все были приятными. Запросто могло потянуть откуда-то гнилыми водорослями или тухлой рыбой. А еще в реальном море была скрыта чудовищная энергия. Она ощущалась за много километров, а уж на берегу в ней просто тонул. И у горячей суши тоже имелась своя энергия, смешанная с живой аурой растений и прочих обитателей земной тверди.

О солнце нечего и говорить. Оно было очевидным, самым изученным источником энергии, подзаряжающим все прочие, и все равно таким же непостижимым, неповторимым, неподражаемым. Никакая лампа не могла даже близко заменить солнце, как никакой хокус никогда не заменит человека.

Сотник вздохнул и не без сожаления мысленным приказом снес имитацию ко всем чертям. Вокруг снова возникла серая обстановка комнаты для инструктажа: высокий ячеистый потолок, металлические стены, удобные, но незатейливые стулья на сером полу, бездушный, умеренной яркости свет, льющийся отовсюду и ниоткуда. Все в соответствии с имперской военной традицией – добротно, продуманно, удобно, но абсолютно без фантазии.

Красс обвел тоскливым взглядом стены, покрытые физическими, а потому вечными рисунками из «Наставления по пилотированию», поднял глаза к потолку и задержался на самом настоящем иллюминаторе. Такие штуковины, из двух десятков слоев прозрачных материалов, встречались крайне редко, только на базах и очень старых кораблях.

В прежние времена считалось, что наличие иллюминаторов помогает экипажам не забывать, где они находятся, и «чувствовать космос». Позже умники из Академии Главного штаба пришли к выводу, что у кораблей не должно быть слабых мест в обшивке, после чего все физические иллюминаторы были заменены экранами высокого разрешения. Однако многие пилоты не одобрили это решение, им был важен сам факт того, что они видят космос собственными глазами. Говорят, даже развернулась дискуссия, в которой пилотов поддержал тогдашний Император, и кое-где иллюминаторы удалось сохранить.

Лично Крассу было плевать, как он видит космос, «вживую» или в виде проекции. Его, как разведчика, всегда интересовали планеты. Необязательно райские, как в симуляции. Любые, лишь бы был грунт под ногами, относительно нормальное притяжение и небо над головой.

За иллюминатором виднелась одна из таких планет, достаточно далекая от Доминуса, хотя и не самая крайняя на его орбите. ЛатеGра. На ней Красс провел немало времени, когда учился в гимназии разведки. Воспоминания остались хорошие, поэтому он был не прочь полюбоваться Латерой и мысленно попрощаться с альма матер перед рейдом – это считалось добрым знаком. Но насладиться картинкой мешали транспортные ворота «СР Домини-213» – стационарный портал для перемещения кораблей через пятое измерение пространства.

Космические ворота, похожие на гигантский зеркальный бублик, блестели так, что все прочие объекты на пару имперских единиц вокруг были едва видны. Блики от зеркал портального кольца еще и плясали, поскольку ворота настраивались, захватывая в фокус постоянно прибывающие и занимающие свои места в походном ордере корабли флота. Схватить случайно такой зеркальный блик было делом серьезным. Почти как с минуту смотреть на солнце. Ослепнуть – запросто.

Взгляд Красса оторвался от иллюминатора, еще немного поблуждал, и в конце концов разведчик уставился на решетчатую перегородку, отделявшую комнату от большого отсека. За перегородкой мелькнули какие-то тени. Похоже, Красс вовремя свернул расслабляющую проекцию. Время инструктажа пришло.

– Где этот бездельник? – прогудел по ту сторону перегородки знакомый голос. – Куда вы его засунули? А-а, вот он!

Перегородка отъехала, и в комнату ввалился сутулый, грузный и могучий, как медведь, начальник разведки десантного легиона старший тысячник Бер. Сотник Красс поднялся и шагнул навстречу командиру:

– Здесь ваш сотник Красс. Имею честь доложить о готовности…

– Без рапорт-титулов. – Командир отмахнулся. – Не на параде. Садись и слушай, время дорого. Трое суток по атомному времени у нас на все про все.

– Весь внимание.

– Пока идут приготовления к отправке на Базовый плацдарм, мы с тобой должны успеть кое-что сделать. – Бер взглянул на Нео исподлобья, но не грозно, а многозначительно, как бы приглашая сотника воспринимать и текст, и смысл, скрытый между строк. – В чем суть задачи: Император приказал нам отдыхать на Земле, за что ему благодарность в полный рост, но, похоже, он специально или невольно слегка поспешил. Если помнишь, с Земли всего пару дней как сняли карантин, и никто пока не изучил, что там, на колыбели человечества, творится и насколько она изменилась за столько солнечных лет.