Эксперимент «Исола»
Часть 19 из 26 Информация о книге
– И что вы сделали? – Мы бросились на берег и сели в лодку. Фалль устроил так, что от берега отплыли только я и он. Помню, фон Пост хотел с нами, но Фалль ему отказал. – Итак, вы вдвоем отплыли… – Тогда-то я и получил инструкции. – Как они звучали? – Фалль сообщил, что объектом операции, как я тогда уже начал подозревать, была Анна Франсис. Сказал, что она не умерла. Что она должна думать, будто наблюдает за нами, а тест на стрессоустойчивость предполагает, что мы, члены группы, будем исчезать один за другим. Наверху должны убедиться, что она справится со стрессом и продолжит выполнять приказ. Проще говоря, что она сдюжит. – Какие технические инструкции вы получили? – Я должен был взять в рот шланг кислородного баллона, который он мне дал, и перевернуть лодку. Когда остальные скроются в доме, снова сесть в лодку, обойти на ней остров и в условленном месте присоединиться к Катерине Иванович. Дознавательница полистала документы, нашла карту острова и положила ее в центр стола. – Можете показать, как вы огибали Исолу? Полковник нагнулся к карте и пальцем показал, как он обогнул пол-острова и вошел в очень маленький и узкий залив возле северо-восточного угла дома; это место вряд ли можно было увидеть из окна, поскольку оно располагалось прямо под торцом. Если бы кто-нибудь захотел добраться до заливчика пешком, ему или ей пришлось бы продираться сквозь кусты, разросшиеся на крутом склоне. – Вот здесь я поднялся, а здесь – вошел. – В пещеру? – Да, в ту, что с обратной стороны острова, под домом. – Трудно ли было добраться до места встречи незамеченным? – Нет, все прошло хорошо. Прочие оставались в доме, а Катя уже ждала в пещере, в тайнике. – А лодка? Разве не было риска, что ее кто-нибудь заметит? – Может быть, вы помните, что она была надувная. Я спустил из нее воздух и забрал с собой в пещеру. – Полковник явно устал. – Верно ли я понимаю, что, пока вы играли активную роль в операции, все шло гладко? – Да, я бы так сказал. При всей своей бесчеловечности, операция проходила гладко. Снова вмешался дознаватель. Она бросила на него раздраженный взгляд. Они планировали допрос совсем не так, и ей не нравилось, что он отступает от протокола. – Когда остальные присоединились к вам, можно ли было сказать по их виду, что операция и дальше проходит без помех? – Да, можно. – Никто не упоминал, что в действиях Генри Фалля чувствуется растерянность? – В каком смысле растерянность? – Об этом я спрашиваю вас. – Трудно ответить на вопрос, которого не понимаешь. Теперь оба сидели, склонившись над столом. Дознаватель продолжил: – Указывало ли что-нибудь на то, что Фалль теряет контроль над операцией? Ей захотелось остановить его. Она пыталась дать ему знак не разрабатывать эту тему, но было уже поздно. – Не понимаю, к чему все это? Почему вы не спросите у него самого, напрямую? Слишком поздно дознаватель понял, что направил разговор не по тому пути. Он откинулся назад и постарался придать лицу холодное выражение. – К сожалению, мне запрещено… – Что-нибудь случилось? Пошло не так? – Полковник занервничал. – Полковник… – С Анной что-то случилось? Она мертва? – Анна Франсис жива, полковник. Она сильно пнула дознавателя под столом. Надо было вмешаться, но она не знала как. Полковник сидел, подавшись вперед, теперь скорее он допрашивал дознавателя. – Значит, проблема все же с Фаллем. Что случилось? Он выдал себя? Дознаватель в отчаянии вскинул руки. – Сожалею, но я не могу… – Отвечайте сейчас же, иначе я сам его спрошу! – Полковник уже стоял, перегнувшись через стол, нависая над дознавателем, и почти кричал. – Должен с прискорбием сообщить, что это невозможно. Генри Фалль мертв. Полковник молча уставился на него. Дознавательница подавила внезапное желание закрыть лицо руками. – Мертв? Но, черт возьми… – Сожалею, полковник. Я полагала, что вам об этом известно, – тихо сказала дознавательница, хотя знала: если бы не этот разговор, полковник остался бы в неведении. Взгляд Полковника заметался от одного к другому. – Черт возьми. Проклятье… Что вы сделали? Дознавательница подалась к диктофону и коротко сказала: – Двенадцать тридцать шесть. Допрос окончен. Она остановила запись. Полковник рванул к себе куртку, висевшую на спинке стула. Руки у него дрожали. Не глядя на дознавателей, Полковник вышел. Катя В коридоре Кате встретился Полковник. Он быстро шагал, опустив голову, и чуть не столкнулся с ней. Когда Полковник поднял глаза, Катя уже готова была поздороваться, но осеклась, увидев выражение его лица. Полковник нагнулся к ней: – Ты что, замешана в этом дерьме? Он почти выплюнул эти слова. Подошедший сзади охранник взял его за плечо. – Сожалею, полковник, но свидетелям запрещено говорить друг с другом. Полковник жестко, не отрываясь, смотрел на нее. – Тьфу! Он стряхнул руку охранника и с ненавистью глянул на Катю, после чего снова размашисто зашагал по коридору. Катя проглотила комок в горле и пошла дальше, к указанной ей двери – двери допросной комнаты. – На какой стадии вы присоединились к операции? Вопрос задал мужчина. Женщина сидела молча, занеся ручку, как будто изготовилась записывать. Она держала блокнот под углом, и Кате было не видно, пишет ли она. Может, это специальный прием, чтобы она чувствовала себя неуверенно. Катя кашлянула и ответила: – Я присоединилась к операции, когда приняли решение насчет Анны Франсис. – Что вам известно о том, как принималось решение? – Насколько я поняла, кандидатов было несколько, но остановиться решили на ней. Дознаватель-мужчина посмотрел в свои бумаги, что-то промычал. – Что вы знали о прошлом Анны? Просто отвечай на вопросы, подумала Катя. Не больше и не меньше. Отвечай на вопросы – и все. – Я знала про нее, но ведь про нее все более или менее знали. – Откуда вы про нее знали? – Ну, из газет, из телевизора… о ее работе в Кызылкуме. – Но вы знали о ней больше, чем писали газеты, верно?