Экспресс «Черный призрак»

– Ее сделали Императрицей! Она не хотела этого! Ее заставили разорвать помолвку, им пришлось! Наша семья недостаточно значима, чтобы вступать в брак с Императорским двором!

– Но она такой станет! – ответил Роло. – Разве ты не понимаешь? К тому времени, как будет заключен ваш брак с Ларией Прелл, ее дядя Илон будет сидеть на Троне-платформе. Вот в чем дело, Коби. Мы приспосабливаемся к новым обстоятельствам на заре новой династии. И станем одной из великих семей грядущей эры.

Коби сел на кровать и теперь с несчастным видом теребил вышитые покрывала.

– Не понимаю, как они могут рассчитывать, что это сойдет им с рук, – сказал он. – Все эти военные поезда и передвижения войск. Стражи заметят.

Роло улыбнулся. Это была самодовольная улыбка человека, знающего тайну.

– Дорогой братец, ты должен понять, что некоторые Стражи всегда питали слабость к нашим холодным друзьям, на Трансчибийской магистрали. Близнецы защищают их и помогают им тайно подготовиться к выпаду против Зенитов. Который, когда настанет время, будет быстрым и безжалостным. Другие Стражи поворчат, но стабильность ценится превыше всего. Как только дым рассеется, Илон Прелл станет Императором, и при условии, что он не попытается править слишком жестоко, Стражи примут его. Для них не имеет большого значения, кто сидит на Троне-платформе, главное, чтобы кто-то сидел.

Коби подумал о Треноди. Как хороша она была на портретах с Марса! Известно ли ей, что задумали Преллы? Будут ли ее Железнодорожные войска к этому готовы? Но если даже Стражи не знают…

– Вот видишь? – воскликнул Роло, вскакивая, словно слишком взволновался, чтобы долго сидеть неподвижно. – Видишь? Бедный старый кузен Роло, изгнанный к Зимним звездам для переговоров с дикарями, уже успел наладить отношения с этими людьми. Я наводил мосты, заключал сделки. Как только старый Император умер, я пошел прямо к твоей матери и сказал: «Это наш шанс, забудь о Зенитах, Преллы – вот кого надо поддерживать». Понял?

– Да, – кротко ответил Коби.

– Ты благодарен мне за то, что я нашел тебе такую невесту?

– Спасибо, Роло.

– На здоровье! Ну, не знаю, как ты, а я бы не отказался еще выпить, так что собираюсь вниз. Идешь? Просто держи то, что я тебе сказал, при себе.

Коби ухмыльнулся:

– Ладно. Спускайся, увидимся через двадцать минут.

Он подождал, пока двоюродный брат пройдет по коридору к лифтам, и начал переодеваться. Он натянул дорожную одежду. Сверху надел камуфляжное охотничье пончо. Когда брат ушел, он выбрался через окно на балкон и спустился по наружной лестнице, направляясь к канатной дороге.





Глава 9




Он сказал себе, что бояться нечего. Он был гостем в доме Преллов, и притом очень важным. Если ему захотелось совершить вечернюю прогулку в одиночестве (несмотря на холод и усталость), никто не станет возражать. Тем не менее, когда фуникулер высадил его на маленькой станции под Крабьим замком, он натянул капюшон и застегнул пончо такого же тускло-серого цвета, что и у рабочих, которые ждали транспорт до станционного города.

Он стоял в тени и размышлял о своем плане. У него не было большого опыта в планировании. Раньше это было не нужно. Когда ты – сын семейной корпорации, то делаешь, что хочешь, а разгребать беспорядок оставляешь других.

Что ж, теперь он хотел предупредить Треноди и дать ей шанс сбежать с Центральной станции до того, как Преллы воплотят задуманное. Ему не нужно было идти туда самому. На Разбитой Луне есть Железнодорожные силы. Он расскажет командиру все, что знает, а потом еще до утра сядет на поезд до Крабьего замка и за завтраком объяснит, что слишком устал, чтобы вернуться вчера на вечеринку.

Было приятно, что все сложилось в голове.

Поезд прибыл, и Коби втиснулся в него, стараясь не слишком удивляться убогости вагонов среднего класса. Он никогда раньше не путешествовал в среднем классе. Здесь не было купе, только долгие ряды сидений. Не снимая капюшона, он сел в углу, повернувшись лицом к окну, глядя на заснеженные поля и темные здания, и через гарнитуру искал на местном дата-рафте штаб Железнодорожных войск. Он не собирался рисковать, посылая им сообщения, но нужно узнать, куда идти и с кем говорить, чтобы передать свое предупреждение лично.

Вот он, непримечательный черный квартал в деловом районе, недалеко от вокзальных платформ. Местным командующим Железнодорожными войсками был полковник Байрам – хорошая сундарбанская фамилия. Коби вызвал его биографию, и его план рухнул.

Он сразу узнал фотографию полковника. Это был тот самый старый седовласый солдат, что был на обеде у Преллов.

– Станция Разбитой Луны, – сказал поезд, замедляя ход. Остальные пассажиры начали натягивать пальто и поднимать сумки, но Коби продолжал смотреть в окно, наблюдая за проносившимися мимо путями. Естественно, Преллы позаботились о том, чтобы местные офицеры Железнодорожных войск были у них в кармане. Естественно, полковник Байрам являлся желанным гостем в Крабьем замке, другом семьи. Скорее всего, и младшие офицеры тоже. Коби застонал. Как он мог быть таким глупым?

– С тобой все в порядке, дружище? – спросил мужчина, наклоняясь, чтобы коснуться его плеча. Коби поспешно встал и кивнул, но мужчина последовал за ним в вестибюль, где уже выстроились в очередь остальные пассажиры.

– Ты ведь не здешний, верно?

– Я просто в гостях, – ответил Коби. – Выполняю кое-какую работу для своей семьи.

– Ты – сундарбаниец, да? – спросил мужчина, узнав акцент Коби.

Несколько человек обернулись и посмотрели на него.

– Держу пари, тебе здесь холодно!

Двери разъехались. Все вышли, шаркая ногами. В резком белом свете фонаря под станционным навесом Коби увидел еще один поезд, ожидавший на соседней платформе, и услышал, как на станции гремит автоматическое объявление: «Всем пассажирам поезда номер ноль сорок пять до Золотого Узла с остановками на станциях Фростфолл, Питим, Лифтрасир, Чиба и Золотой Узел…»

– Мой поезд, – сказал он, пытаясь отделаться от нового друга, оттолкнув женщину с дороги. – Извините…

Он пересек платформу и вскочил на борт экспресса как раз в тот момент, когда двери со вздохом закрылись. Одна из подпрограмм поезда открыла окно в его гарнитуре и попросила оплатить проезд. Он на автомате ввел номер счета своей семьи и сел. Возникла небольшая задержка – двери закрылись, потом снова открылись, и Коби пожалел, что у него не хватило ума использовать какой-нибудь другой счет для оплаты поездки. Он не был создан для такого рода приключений, медленно соображал. Но все было в порядке: поезд наконец-то тронулся со станции, оставив город позади.

Коби протиснулся сквозь липкие раздвижные двери, ведущие из тамбура в главную часть вагона и сел на свободное место, посмотрев в окно, чтобы в последний раз увидеть разбитую луну Разбитой Луны, когда локомотив начал гудеть, резко ускоряясь в туннеле по прямой к К-шлюзу.


В дальнем конце вагона открылась дверь, и из нее вышли два телохранителя Илона Прелла, пробираясь вперед из задней части вагона. Они двигались медленно, изучая каждый отсек, быстро оглядывая лица всех пассажиров. Когда они проходили под лампами, установленными на потолке вагона, на их бритых скальпах отражался свет.

«Придется блефовать, – подумал Коби, – скажу им, что еду в Золотой Узел на встречу с девушкой. Они поймут. Я – Чен-Тульси, они ничего мне не сделают».

Телохранители подошли ближе. Они двигались одинаково, но их головы поворачивались в разные стороны: один проверял пассажиров слева от вагона, другой – справа.

«Притворюсь, что сплю, – подумал Коби. – Опущу голову и закрою глаза, они даже не заметят».

Но он знал, что его заметят.

Он почувствовал, как ритм колес внезапно изменился, и понял, что поезд мчится к воротам. Когда в окнах засиял антисвет К-пространства, он начал двигаться, вставая с сиденья в странном замедленном мгновении вне времени, когда вагон проходил через шлюз. К тому времени, когда поезд пересек порог и выехал из туннеля на какой-то небольшой луне, он был уже на ногах, направляясь к вагону-буфету в передней части состава.

Он знал, что было ошибкой оглядываться назад, но все равно оглянулся. Один из братьев Мако увидел его. Коби протиснулся через качавшуюся гармошку в следующий вагон. Пассажиры, мимо которых он проходил, смотрели на него снизу вверх со своих сидений, и он был уверен, что те видят его испуг. Еще одна дверь, еще один тамбур, еще одна ревущая гармошка. Мимо сложенных чемоданов в багажном вагоне. Моторик выжидающе посмотрел на него, но Коби оттолкнул его в сторону и прошел в следующий вагон, потом дальше, а потом свернул вбок, в туалет, надеясь, что Мако пройдет мимо.

Через мгновение он услышал их голоса снаружи. В дверь постучало нечто более твердое, чем кулак… Оружие?

– Сэр?

– Минутку…

Коби попятился к окну. Снаружи мелькали огни, но стекло замерзло, и он не мог ничего разглядеть. Сквозь сливное отверстие раковины в углу доносилось тонкое, пульсирующее шипение колес, как музыка из дешевой гарнитуры. Снова раздался стук в дверь. Громкий и уверенный – стук людей, привыкших к тому, что двери, в которые они стучат, открываются.

Коби послал сообщение Роло, который ответил почти мгновенно. Изображение передалось гарнитурой в зрительную кору головного мозга Коби, так что лицо Роло, казалось, повисло в воздухе между ним и стеной туалета. Он выглядел измотанным и сердитым.

– Коби? Где ты? Ты что это…

– Меня преследуют! – заскулил Коби. – Я в поезде, тут эти двое…

– Естественно, они преследуют тебя! – заорал Роло. – Они думают, что ты шпион! Какого черта… Где ты?

– Сэр? – спросил один из мужчин за дверью.

– В поезде, не знаю, – ответил Коби. – Тут эти два головореза, братья Мако…

– Личные охранники Илона Прелла, – добавил Роло. – А чего ты ожидал? Думал, что сможешь просто улизнуть, узнав такое? Что они не будут следить за тобой?

Он покачал головой.

– Я ничего не могу для тебя сделать, бедный дурачок. Как подумаю, сколько сил я вложил в этот союз…

Коби оборвал связь. Он стоял и дрожал, глядя на свое ошеломленное лицо в зеркале над мелкой раковиной. «Я ничего не могу сделать». Его убьют. Это было как во сне. Все не могло закончиться здесь. Только не в туалете…

– Пожалуйста, выйдите, сэр, – сказал голос за дверью.

Коби использовал гарнитуру, зайдя в систему поезда. Локомотив назывался «Деревья принятия решений», старый AG-90 с завода Фосс на Калине-Б. Он не знал, можно ли ему доверять, но поезд не закрыл перед ним ни одной двери, пока он шел, и пока не отпирал эту, поэтому Коби послал ему отчаянное сообщение: «Поезд, Преллы планируют атаковать Центральную станцию – ты должен предупредить об этом Треноди Зенит…»

Внезапно его охватило чувство невесомости. Свет за матовым стеклом сменился на цвет неизвестного К-пространства. Поезд ворвался в очередной шлюз, и в тот же миг, когда он оказался между двумя мирами, дверь туалета распахнулась настежь. Один из мужчин остался снаружи, наблюдая за происходящим. Второй наполовину вошел, наставив на Коби массивный серебряный пистолет.

– Я – Коби Чен-Тульси! – крикнул Коби, угрожая именем своей семьи, как оружием. Раньше это всегда срабатывало, когда у него возникали небольшие неприятности с полицией на Сундарбане или когда нужен был столик для его друзей в переполненном ресторане. Он прокричал это отчасти поезду, надеясь, что тот слушает, и отчасти – стрелку:

– Я важная персона!

Но поезд не ответил, а пистолет все равно выстрелил.





Часть 4. Рельсовая война




Глава 10




Порой Чандни беспокоилась, что если продолжит жить с богатыми людьми, то, в конце концов, тоже станет вести себя как богачка и интересоваться вещами, которые волнуют богачей: поэзия, шторы и прочее. Порой она думала, что это не так уж плохо, потому что люди во дворце казались намного счастливее и здоровее, чем те представители трущоб, с которыми она общалась в прошлом. Но каждый раз, когда она начинала входить во вкус своей новой жизни, что-то заставляло ее выйти обратно.

Бал в середине лета был именно таким событием. Чандни ждала его с нетерпением. Для этого случая личные портнихи Императрицы сшили ей новое платье. Волосы отросли ровно настолько, чтобы больше не носить парик или косынку. Спускаясь по лестнице в Лазурную комнату вместе с другими дамами, она то и дело мельком замечала свое отражение в зеркалах и полированных панелях на стенах и думала, как много прошло времени после морозилок. Но когда она вошла в огромное помещение, ее сердце снова ожесточилось. Никто не потрудился сообщить ей, что бал посвящен ледяной тематике.

Это была такая шутка для богачей, догадалась она: отмечать самый длинный летний день на Центральной станции в зале, полном айсбергов. Под ногами лежал черный песок, а айсберги были такими большими, что Чандни подумалось: зал, скорее всего, снесли, чтобы их сюда завезти, а потом отстроили заново. В некоторых из них выдолбили пещеры, и музыканты бренчали там странную музыку на современных инструментах, названия которых Чандни никак не могла запомнить. На других айсбергах вырезали винтовые лестницы, и на верхушках собрались завсегдатаи вечеринок, тянувшиеся к расписному потолку. На длинном центральном помосте стояли ледяные скульптуры птиц и животных, а в центре – улыбающееся солнце, символ Зенитов, которое было пустым внутри и казалось наполненным красными и золотыми бабочками. На покрытых ледяной резьбой столах стояли куски льда, внутри которых заморозили аппетитные закуски. Было задумано, что они оттают за несколько первых танцев, и люди смогут освежиться ими, сойдя с танцпола.

На мгновение Чандни застыла в дверном проеме, словно ее снова поразила вспышка молнии. Она гадала, не было ли все это какой-то жестокой, нелепой насмешкой над ее прошлым. Единственными людьми, которые знали о заключении во льду, были Кала Танака и сама Императрица.