Ферма

Ата




Ата заканчивает прилаживать слинг к плечам и смотрит на Амалию, которая сидит в коляске, почесывая прорезывающиеся зубки об игрушечного осьминога.

– Готова, Мали?

По правде сказать, Амалия стала слишком большой, чтобы ее носить на себе.

Но она уже ползает, и ее нельзя отпустить в доме Эрреры. Доставляя туда еду для званых обедов, Ата видела, что столы буквально завалены хрупкими сокровищами – китайскими вазами с синим рисунком, изящными резными статуэтками святых, тонкими чашами из ракушек, наполненными розовыми и белыми камнями с Боракая[75], где семья Эррера купила дом под сдачу богатым туристам.

И фотографии. Они покрывают каждый дюйм дома Эрреры, и все они оправлены серебром или золотом. Только на рояле их целая дюжина – доктор и миссис Эррера на вечеринках, иногда в традиционных филиппинских нарядах, доктор Эррера со своими знаменитыми пациентами (спортсмены, которых Ата не знает). Рядом, почти во всю стену, висит огромная фотография семьи, восседающей на расставленных в гостиной причудливых бело-золотых стульях. Доктор Эррера и оба мальчика одеты в смокинги, миссис Эррера и ее дочь в вечерних платьях. Ата сразу представила себе, как Амалия подползает к этому чуду, привлеченная изумрудно-зеленой туфлей миссис Эрреры, и трогает ее липкими пальцами.

Ата вынимает Амалию из коляски и сажает в кенгуру, не обращая внимания на жалобные вопли.

– Да, Мали, она слишком мала. Но это ненадолго.

Ата поднимается по каменным ступенькам, ведущим к входной двери, и оборачивается, чтобы взглянуть на коляску. Она увезла ее с дорожки, прорезающей аккуратную лужайку перед домом Эрреры, и поставила на траву. Не возьмет ли ее кто-нибудь?

Она оглядывает тихую улицу. Снаружи никого нет – возможно, оттого, что посторонних сюда не пускают. Она знает это, так как несколько недель назад, в утро свадьбы их дочери, новый бойфренд Энджел, американец с редеющими волосами, пилот «Дельты», предложил отвезти Ату с польвороном и пирогами буко к дому семейства Эррера. Он припарковал машину перед домом и помог Ате, Сегундине, Диди и Энджел отнести еду в теннисный клуб неподалеку. Когда он вернулся, заднее колесо его внедорожника было зажато в блокираторе. Штрафной талон, засунутый под дворники, пояснял, что улица частная, только для местных жителей. Ате пришлось заплатить штраф за парковку из своей прибыли.

«Как улица может быть частной?» – негодовала Энджел.

Но Ате понравилось, что филиппинская семья живет на самом большом участке на частной улице.

Ата подходит к двери дома, поднимает латунный молоток и с глухим стуком опускает его. Когда никто не отвечает, она нажимает кнопку звонка. Из дома доносятся шаги. Ата «надевает» улыбку.

Дверь открывает сын доктора, ученик средней школы. На нем ярко-синие наушники и рваные джинсы, приспущенные так низко, что его нижнее белье торчит, как у черных.

– Здарова, Эвелин.

Ата ожидала, что откроет Луиза, девушка, которую она посоветовала миссис Эррера несколько лет назад. Миссис Эррера была так довольна усердием Луизы, что дала Ате лишнюю сотню долларов за рекомендацию.

– Я пришла повидаться с твоей матерью, – объявляет Ата.

Она говорит громко, потому что слышит музыку, льющуюся из наушников паренька.

– Ма! Пришла Эвелин, хочет тебя видеть! – кричит тот громко, чтобы его было слышно на втором этаже, и небрежно машет рукой, прежде чем уйти в полумрак дома.

Ата остается на каменных ступенях, переминаясь с ноги на ногу, потому что Амалия тяжелая. Та жует синюю отделку слинга и брыкается, упираясь ногами в бедра Аты.

– Эвелин! Почему дверь не закрыта? Напустишь мух! – кричит по-тагальски миссис Эррера, сбегая по лестнице, как юная девушка, хотя уже немолода. На ней короткая белая юбка, белая блузка с воротником и новые белые кроссовки. – Входи! Или ты ехала на метро? Да? Тогда пройди к задней двери. Луиза только что вымыла полы.

Ата уже вошла в дом, но теперь пятится, спускается по каменным ступеням и выходит на дорожку из овальных камней, которая ведет в прихожую в задней части дома. Там она тщательно вытирает ноги о щетинистый коврик. Луиза на кухне срывает желтые плоды каламанси[76] с деревца, растущего в горшке у окна.

– Они еще не созрели, – поддразнивает Ата.

– Ата! – восклицает Луиза, вскакивая, чтобы обнять давнюю знакомую. – Я так и сказала нашему мальчику, но он все равно хочет сока. Я добавлю побольше сахара, чтобы было не так кисло.

Появляется миссис Эррера, ее подкрашенные волосы стянуты в хвост – настолько туго, что глаза кажутся слегка выпученными.

– Где моя ракетка?

Она велит Луизе поискать в спортивном шкафу наверху и вздыхает, громко сетуя, как она удивлена, что Луиза не может запомнить ее расписание: миссис Эррера вот уже несколько месяцев играет в теннис по утрам каждый вторник. Ее взгляд падает на Амалию:

– Чей это ребенок?

Миссис Эррера внимательно разглядывает Амалию, пока Ата рассказывает ей о Джейн. Амалия тянется кончиками пальцев к щеке миссис Эрреры и гулит.

– Какая хорошенькая! И такая беленькая! Напоминает мою Жозефину. Мне всегда говорили, что Джози тоже выглядит как местиза[77].

Ата закусывает губу и выражает согласие. Жозефина Эррера – точная копия матери. Даже в подвенечном платье за восемнадцать тысяч долларов она, если бы опустилась на корточки, выглядела бы в точности как игоротка[78], спустившаяся с гор Лусона[79] и сидящая у дороги в подаренной американской одежде. Коричневая, как придорожная пыль.

Амалия что-то бормочет миссис Эррере, которая явно в восторге от такого внимания.

– Симпатичная малышка. Выпусти ее из переноски, Эвелин. Девочка для нее слишком большая!

Ата колеблется. Она не хочет задерживаться надолго. Она просто хочет получить чек и уйти. Но миссис Эррера уже расстегивает один из ремней, поднимает Амалию, целует ее в шею, а потом утыкается носом в живот.


– Такая хорошенькая! Такая красивая! Ты такая прелесть!

Амалия хихикает, и миссис Эррера целует ее в голову.

– Ах, надеюсь, у Джози скоро будет ребенок! Ей не нужна работа: ее муж работает в «Гугле»! Вы знаете «Гугл»?

Ата поднимает брови, показывая, что впечатлена.

– Мэм, – начинает она, – я пришла получить деньги за свадебный десерт…

Миссис Эррера танцует с Амалией и поет. Взволнованная Амалия попеременно гулит и хихикает. Миссис Эррера не отвечает так долго, что Ата спрашивает себя, не слишком ли мягко она выразилась. Затем миссис Эррера поворачивается, все еще танцуя с Амалией, и заявляет:

– Вы знаете, что печенье польворон рассыпа́лось еще в упаковке? Гости не могли донести его до дома, оно становилось как песок.

Ата начинает извиняться, хотя она предупреждала миссис Эрреру, что это обязательно произойдет, и рекомендовала другой подарок навынос.

Миссис Эррера качает головой:

– Я понимаю, что польворон хрупок. Но почему вы не предложили другой десерт? Вы же профессионал, Эвелин. Вы должны были об этом подумать!

Ата проглатывает резкий ответ, готовый сорваться с ее языка. Миссис Эррера возвращает Амалию. Та цепляется за плетеное золотое ожерелье, свисающее с шеи миссис Эрреры, и начинает плакать, когда миссис Эррера разжимает ее кулачки.

– У меня кончились чеки. Я заплачу, когда вы доставите пансит в эту субботу. Не возражаете?

– Конечно, пусть будет так, – говорит Ата, избегая взгляда миссис Эрреры.

– Число заказанных порций нужно удвоить. Мы ожидаем больше гостей. За лишнюю еду я платить не стану, так мы будем в расчете за проблему с польвороном. Согласны?

– Да, мэм, – отвечает Ата, ибо не находит других слов.

Она натягивает ремни на Амалию, которая все еще хнычет.

Луиза возвращается на кухню с двумя теннисными ракетками. Миссис Эррера ее упрекает: она принесла те, которыми играют мальчики. У новой ракетки миссис Эрреры синяя оплетка. Луиза отправляется обратно.

– Я доставлю пансит в субботу в пять часов, – вставляет Ата из прихожей.

Это звучит как прощание.

– Лучше в четыре тридцать, – говорит миссис Эррера, не глядя на нее, как будто полчаса имеют значение.



Амалия, напившись молока, заснула в коляске, что и легче, и тяжелее для Аты. Легче, потому что Амалия не будет требовать внимания и Ата сможет сосредоточиться на своих делах. Тяжелее, потому что, когда она доберется до магазина, понадобится затаскивать коляску внутрь. Ее придется поднимать по ступенькам и провозить через узкие проходы, объезжая стоящих на пути людей, которые станут раздраженно вздыхать, когда громоздкие сумки, висящие на ручках коляски, будут задевать их бедра.

К счастью, в музыкальный магазин вход легкий, только с одной ступенькой. Ата наклоняет коляску, чтобы поднять передние колеса над порогом, и входит в магазин. Там звучит громкая, ревущая музыка и стеной выстроились включенные телевизоры с разными каналами. Ата подходит к молодому человеку в красной рубашке с бейджиком на груди. Он прислонился к высокой звуковой колонке и печатает что-то большими пальцами на своем телефоне.

– Мне нужен плеер. И наушники, – объявляет Ата.

Мужчина отрывает взгляд от телефона и молча удаляется.

Ата следует за ним. Они проходят мимо телевизионной и компьютерной секций и попадают в зону стереооборудования.

– Мне нужно что-нибудь поменьше, – говорит Ата, с сомнением оглядывая окружающие ее огромные музыкальные центры.

– Вы знаете, что можете скачать музыку на телефон? – спрашивает молодой человек, стараясь говорить медленно, словно почтенный возраст Аты делает ее глупой.

Ата качает головой. У Роя нет телефона. Он не смог бы говорить по телефону, даже если бы тот у него был. Конечно, у его яи телефон есть, но Ата думает, что Рою нужно музыкальное устройство попроще, а также хорошие наушники, как у мальчика Эрреры. Тогда, куда бы его ни привезла яя, Рой сможет слушать музыку.

Ата рассказывает все это молодому человеку, не упоминая имени Роя, и описывает синие наушники со строчными буквами по бокам, которые видела у младшего Эрреры.

– Но плеер должен быть очень простым, – инструктирует она. – Чем проще, тем лучше.

Ата узнала о музыкальной терапии от миссис Картер. Они поддерживают связь несмотря на то, как плохо все закончилось с Джейн. Совсем недавно Ата помогла миссис Картер найти новую уборщицу после того, как старая заболела раком горла. Миссис Картер беспокоилась, что рак оказался вызван вдыханием слишком большого количества паров чистящих средств, и попросила Ату порекомендовать кого-то, умеющего хорошо убираться без использования токсичных веществ. Ата получила не только плату за рекомендацию, но и новую бизнес-идею: органическая уборка домов. За это она сможет делать надбавку в цене, как продуктовые магазины, продающие органические бананы.

Миссис Картер отправила Ате по электронной почте статью о «неврологической музыкальной терапии», увидев ее в газете. Исследования показали, что такая терапия может быть полезна людям с повреждениями мозга. В Массачусетсе одна медицинская компания использовала эту терапию, чтобы помочь пациентам ходить без трости. Музыкальная терапия также помогла молодой женщине, которая не говорила после травмы головного мозга. Теперь она способна общаться через пение.

С тех пор как Ата прочитала статью, Рой часто ей снился. В этих снах он пел ей. А однажды он спел, что хочет приехать в Америку.

«Вы должны написать врачам о своем сыне», – предложила миссис Картер в электронном письме. Она пояснила, что иногда врачи лечат пациентов бесплатно. Компании тоже, потому что это хороший пиар.

Но как Рою получить визу? Как он сможет совершить такое длинное путешествие в одиночку? Где ему жить?

А пока Ата решает взять дело в свои руки. Она попросила Энджел распечатать столько статей о неврологической музыкальной терапии, сколько сумеет найти, и, прочтя их все, позвонила по «Скайпу» яе Роя и рассказала о своем плане.

– Но как это делается, по? – спросила яя.