Где-то есть ты

– Спасибо, – всхлипнула я, уткнувшись в его плечо.

– Хотя… Если ты очень сильно хочешь, то мы можем… – наигранно пропел Антон.

Мы дружно расхохотались. Я посмотрела на него, а он, смеясь, вытер своей ладонью мои слёзы.



А потом мы взяли с собой закуску и спустились вместе к реке. Я показала ему своё секретное место, которое вмиг очаровало и Антона. Сидя на брёвнышке среди влажной травы, мы ели сыр с виноградом и долго болтали обо всём на свете, пока не начало смеркаться. В тот момент у меня появилось второе дыхание, и мне совсем не хотелось больше оплакивать свои беды. Позже я отвезла Антона домой, а по дороге мы весело распевали забавные песни, не обращая внимания на косые взгляды других водителей и прохожих.





29 августа 2009 года




Даже вспоминать не хочется последние два месяца, которые больно задели мое самолюбие. Боясь остаться одной хотя бы на минуту, я заполняла всё свободное время общением. Неважно с кем. Неважно как. Просто чтобы не оставаться один на один со своим одиночеством.

Всё чаще я начала приходить на работу с глубокого похмелья, иногда даже после бессонной ночи. Выпивала две чашки крепкого кофе, таблетку обезболивающего и как ни в чём не бывало продолжала руководить целым рестораном. Конечно, я не забывала надеть строгий костюм и выпрямить спину, как полагается начальнику, но мой мозг постепенно превращался в кашу. Мне казалось, что я должна наладить контакты со всеми, и я общалась, общалась, общалась. С работниками, клиентами, друзьями, друзьями Саши, незнакомыми людьми. Слова лились из меня сплошным потоком, как вода из унитаза. Я распространяла вокруг себя позитив, хотя на душе была настоящая помойка.

Словно наркоман под действием амфетаминов, я спала всё меньше, а двигалась и говорила всё больше, будто от этого зависела моя жизнь. Просто не хотелось признаваться себе, что меня никто нигде не ждёт, не любит, что жизнь моя пуста. Даже психологические тренинги Милы пропадали даром. Я ездила с ней и с Владом на природу, на базы отдыха, пляж, в театр и кино, с интересом выслушивала её советы о том, что мужчину не изменишь, его можно только сменить на нового. Но после этого неизменно отправлялась с Дашкой в ночной клуб, напивалась там и танцевала до изнеможения, бросая в толпу злые взгляды, но мечтая заметить в ней того единственного, который не хотел быть со мной.

Так я проводила несколько дней в неделю. Всё это изматывало, но приносило какое-то смутное ощущение наполненности жизни, становилось заменителем счастья. Так я хотела показать Саше, что не бьюсь в истерике, не тоскую о нём вечерами, что живу своей жизнью. А в это время он жил своей.

Я только и слышала от Мити истории о том, как славно они отдыхают то тут, то там. Меня это ужасно злило. Ведь мне же было плохо без Сашки. А как он мог веселиться без меня? Замкнутый круг.

Я везде создавала иллюзию присутствия в моей жизни друзей. Даже представляла, как Сашины знакомые и приятели делятся с ним впечатлениями о том, какая Ева позитивная и классная. Так на самом деле и было. Когда очередной друг рассказывал Саше про общение со мной, укорял его за наше расставание, тот психовал, звонил мне и требовал, чтобы я оставила его друзей в покое и завела своих.

Зато в отношениях с ним самим за эти два месяца я почувствовала себя настоящей проституткой. Мне было стыдно, но мы действительно встречались раз в одну-две недели, чтобы переспать. Обычно всё происходило так: мы случайно оказываемся где-то вместе, бросаемся в омут, не замечая никого вокруг, после этого три дня общаемся в Skype, потом неизменно ссоримся, бросая обидные слова, пару недель не видимся, снова оказываемся случайно вместе, и всё по-новой. Как же мне было тяжело! Мы не могли порознь, тянулись друг к другу, но и вместе тоже быть не могли.

Когда я исчезала, он сам меня находил. Когда не звонила, сам звонил. Всё это непременно заканчивалось скандалами и руганью. Мы катастрофически не могли найти общий язык. Но по-прежнему, оказываясь наедине, предавались страсти, сопровождаемой нежными словами и признаниями. Я продолжала лить слёзы над общими фотографиями и надеялась всё вернуть.



А однажды в июле, когда я была на вечеринке у Мити, он пришёл туда пьяный и случайно назвал меня Машей. Сразу понял, что оговорился, и покраснел. Я превратила это в шутку, после которой меня ещё две недели потом все называли этим именем, но не забыла, что я тогда почувствовала. Какое же унижение я испытала, увидев выражения лиц наших друзей! Им было очень жаль меня, ведь наверняка все знали, кто такая на самом деле была эта Маша. Меня словно окатили ведром с помоями.

В ту ночь я не дала ему даже прикоснуться к себе, настолько сильным было для меня нанесённое оскорбление. Он лёг спать в одной комнате, а мы с Митей – в другой: я – на кровати, а Митька – на кресле. Утром Саша вскочил и прибежал к нам в комнату с криками:

– Ты спала с Митей?! Спала с ним, да?!

Через пять минут он уже как ни в чём не бывало приставал ко мне, пытаясь повалить на диван. Я была холодна и, вырвавшись, убежала на кухню. А когда он ушёл принимать душ, взяла его сотовый телефон и обнаружила там десятки звонков и сообщений от Маши. Зашла в ванную с каменным лицом, протянула ему телефон и сказала:

– Вот, значит, кто такая эта Маша…

– Ты хочешь сейчас выяснять отношения? – спокойно спросил он, вытираясь полотенцем, – я с ней просто общаюсь как с другом.

– Да пошёл ты! – И хлопнула дверью.

Схватила сумку, поцеловала расстроенного Митю, застывшего с кружками кофе в руках, и выбежала из квартиры. Всю дорогу костерила себя на чём свет стоит. И ведь хорошо он баб разводит, сволочь! И ведь уси-пуси в каждой эсэмэсочке! Поэтому все и ведутся. В голове всё смешалось и вот-вот грозило взорваться.



Но спустя лишь неделю я уже снова была готова всё ему простить. Я так же бегала к нему на работу, так же исправно общалась и давала себя унижать. Словно шёл на повторе показ одного и того же плохого кино, которое никак не могло закончиться. Если бы кто-то спросил меня: «Ну как так?! Как можно позволить кому-то так издеваться над собой?», я бы ответила: «Не знаю! Полюбите, и тогда поймёте».

А ещё через неделю он, скептически разглядывая меня с ног до головы, заявил:

– Что-то ты пополнела, Ева!

– А что, – попробовала съязвить я, – твоя Маша – не такая? О, ну, она, наверное, стройняшка?

– Да, она стройная, – ответил он, улыбаясь.

Я убегала, обижалась, плакала, кричала, но всё же опять простила, когда он признался, что пошутил, и никакой Маши у него нет.



А как я стелилась и пыталась с ним не ссориться перед его днём рождения! И всё для того, чтобы он увидел, как оригинален мой подарок, чтобы понял, как много он сам для меня значит. И что из этого получилось? Пришла к нему на работу, подарила, попила чая, пару раз дала себя потискать и ушла. Как девушка по вызову. Никто и не собирался меня никуда приглашать. А зачем? По официальной версии, никто ничего и не справлял. Я понимала, что прохожу последнюю стадию унижения, но по-прежнему не могла себе отказать в любой возможности его увидеть. А этот идиот, как назло, по-прежнему при каждой встрече смотрел на меня восхищённо, тем самым давая мне напрасную надежду. Тупик!

Никто не мешал мне найти другого мужчину – достойного, надёжного, щедрого, – но как только я представляла, что Саша об этом узнает, отказывалась от этой мысли. Ведь если бы он узнал, то подумал, что я быстро забыла о нём. Значит, никаких серьёзных чувств у меня и не было. Подумал бы, что я, ветреная и легкомысленная, из-за него даже не страдаю. А ведь он должен знать, чёртов придурок, что я его до сих пор люблю. А-а-а! Ужас. Такими мыслями я и выносила себе мозг всё лето.




Я даже с Митей неделю назад поссорилась из-за Саши. Он просто крикнул мне в трубку, что устал про него слушать, что ему надоели все эти сопли, жалобы и рыдания. Сказал, что, если бы я хотела, давно бы сама всё прекратила. Попросил, чтобы отстала от него с этим бредом. И бросил трубку. На работе я закрывалась в кабинете и даже носа не показывала на кухню. Чувствовала, что скоро взорвусь. Нельзя же всё время жить на пределе. Это была наша с Митей первая ссора, и я даже не знала, стоит ли мне приходить, чтобы помириться.

С Антоном я почти не виделась – не хотела. Зато за это время наладились отношения с Марком. Я поняла, что у меня есть старые друзья, готовые поддержать в любой момент. Ведь когда-то мы неплохо ладили и проводили вместе много времени. Вот и этим летом несколько раз встречались, ездили отдыхать, могли просто поставить машину так, чтобы было видно весь город, и накачаться коньяком, рассказывая друг другу о проблемах. Я поддерживала его, пыталась давать советы, направляла. Сидя в его машине и глядя на огни города, мы не были начальником и подчинённым, мы были добрыми приятелями, чьи корабли прибила к берегу сильная буря.

На его единственную попытку поцеловать меня я просто улыбнулась и попросила Марика не портить то, что мы имеем сейчас. Он сжал мою руку и сказал, что бесконечно обожает, а я ответила, что благодарна за данную им мне путевку в жизнь. Странно, но не было во мне ни малейшего желания спать с каким-то другим мужчиной, кроме любимого.



А один раз ночью мы с Марком катались по городу, скупая шаурму и сладкую вату. Он позволил мне сесть за руль, как когда-то прежде. Я наконец почувствовала, что у меня есть хоть один близкий человек, которому нужна. В два ночи мы приехали забрать Женю из подпольного казино, где тот просаживал деньги в игровые автоматы и рулетку, зашли и остались.

Единственное, что помню это, как до утра кидала монеты в отверстия одноруких бандитов, нажимала кнопочки и весело визжала. Как мы с Женей снимали выигрыш, тут же брали ещё пиво и продолжали. Помню, как Марк потешался над нами, когда мы наперегонки бегали от одного автомата к другому. Он же затеял перепалку, отбивая от меня навязчивых кавалеров. Мне тогда жутко понравилось, что за меня заступились. В ту ночь я выиграла для них чёртову кучу денег, которую и обнаружила наутро в своём кармане. Видимо, именно Марик заботливо положил мне их туда.

Выпив тут же таблеточку от головной боли, я сходила, заплатила этими деньгами за квартиру и коммунальные услуги, мысленно поблагодарив своих добродетелей и пообещав себе больше никогда не заниматься подобными вещами. Уж слишком опасно азартные игры затягивали и манили. Целых два дня потом перед глазами стояли эти забавные ягодки: вишенки, лимончики, малинки, призывно машущие с экрана своими ручками под идиотскую музыку «ту-ту – ту-ту – ту-ту – ту!» Только после этого ко мне пришло осознание того, что я неумолимо качусь куда-то вниз, и моё времяпрепровождение не способствует поддержанию имиджа приличной молодой девушки. Всё это никогда не было моим, не было тем, к чему так стремилась. Я сама создавала себе глупую иллюзию весёлой беспечной жизни. Пришло время это прекратить.



– С днём рождения, – прошептала я Мите, который посреди шумной кухни ресторана над чем-то колдовал у плиты.

Он медленно повернулся ко мне и осмотрел с головы до ног. Я стояла перед ним, поставив руки на талию, в элегантном бежевом костюме, пиджак которого был расстегнут. А под пиджаком на мне была надета футболка молочного цвета, на которой в области груди был изображён смешной мультяшный повар с ножом, с которого стекает кровь. На нём был забавный поварской колпак, а рядом с поваром на нарисованной кухне повсюду были разбросаны части человеческого тела. Лицо его было небритым, перекошенным, а изо рта торчали три последних зуба. Всем видом повар показывал, что он очень доволен своей работой. Ниже рисунка шла надпись, которая гласила: «Мой лучший шеф-повар. Love you, Митя!»

Потратив около десяти секунд на изучение моей новой униформы, Митя подошёл и обнял меня. Все остальные захлопали в ладоши и начали выкрикивать поздравления в его адрес.

– Спасибо, – засмеялся он, – а я думал, что вы забыли. Я, вроде, и отмечать-то не собирался.

– Как бы не так! – возмутился Коля, подойдя к нему с тортом на подносе.

– У нас тут и шампанское для тебя имеется, – добавила Ая, доставая бутылку.

– Ты не сердишься на меня? – осторожно спросила я, присаживаясь на своё любимое место.

– С чего бы это? Нет. Конечно, нет! Давай, забудем об этом, – сказал Митя, возвращаясь к работе, пока ребята разливали шампанское по бокалам.

– А я уже две недели машину не мою. Знаешь, почему? – Я отряхнула с костюма невидимые пылинки. – Ты написал мне кое-что на багажнике… Пальцем на пыли, помнишь?

– Помню, – от удивления он снова повернулся ко мне, – я написал «Ева», нарисовал сердечко и улыбающийся смайлик.

– Это ужасно сентиментально, но я каждый день смотрю на эту надпись и улыбаюсь.

– Тогда и не заморачивайся. Продолжай ездить до первого дождя.

– А когда я уходила от тебя неделю назад, – продолжила я, пытаясь скрыть неловкость, – какие-то мальчишки окликнули меня из окна в первом подъезде вашего дома. Я подняла голову, а они зарядили мне яблоком по башке. Моментально выросла шишка. Я ругалась, кричала, но достать их так и не смогла. Села в машину и заревела от жалости к себе, но тебе звонить и ябедничать не стала, ведь мы только что поссорились.

– Ха-ха, – засмеялся Митя, подошёл и поцеловал меня в лоб, – теперь у тебя тоже есть шишка! Пусть нетвёрдая, но…

Все находившиеся на кухне рассмеялись, а потом продолжили, чокаясь бокалами, дружно поздравлять именинника.



– Значит, сидите и пьёте вдвоём? – спросила я у Мити.

– Ну да. Такой простенький мальчишник, знаешь ли. – В трубке послышался посторонний шум. – У Вовки тоже сегодня день рождения. И он тоже не захотел его справлять. Вот, сидим у меня дома и медленно тянем пиво перед телевизором.

– Я тоже дома. Мила с Владом уехали в гости к его родителям. Будут знакомиться. Мила с утра так дрожала от страха, что ресницы накрасить не могла!

– Ха-ха! И ты одна там?

– Одна.

– Так приходи к нам! – предложил он, зевнув.

– Заманчиво. Но, может, мы лучше съездим к Вовке на дачу? Все вместе. В баньке помоемся. Как он на это смотрит?

– Сейчас спрошу.

Слышно было, как они переговариваются.

– Его родители приедут туда завтра в обед. Если мы смоемся утром, то Володя не против.

– Отлично! Я заеду за вами на такси.



По дороге в дачный посёлок мы заехали в магазин и набрали выпивку и закуску. Особо увлекаться спиртным не стали – парни и так уже заметно набрались. Таксист, высадив нас за городом, загадочно улыбнулся на прощание. Видимо, решил, что ребятам предстоит хорошее развлечение ночью на даче, да еще с одной девушкой на двоих.