Государыня for real

Фирмой «Абрикосов и сыновья» управляет довольно вредная девица Аграфена Абрикосова. Долго уговаривали ее дать нам гелий. В конце концов, она согласилась – в обмен на расторжение контракта, вообразите только!

Дело в том, что пару месяцев назад Семен заключил с ними от моего имени договор. Я дала им право печатать мой портрет на особой серии мороженого в честь моей коронации – они там напридумывали всякие дикие вкусы, пломбир со вкусом щей, эскимо со вкусом тыквенной каши, бред. Взамен они должны были перечислять мне 10% доходов с продажи этой серии мороженого. Я рассчитывала хоть немного заработать на этой сделке!

А теперь Аграфена потребовала разорвать контракт. Говорит, мой рейтинг сейчас так упал, что подрывает репутацию компании! Короче, не хотят они больше видеть мою царственную физиономию на своих десертах.

Я ей, конечно, колко так ответила: «Можно подумать, вы за последние полтора месяца хоть один десерт произвели! Было бы что дискредитировать!» – но потом скисла. Совсем как их мороженое со вкусом квашеной капусты. Переговоры за меня заканчивал Иван.

Потом он меня утешал в Малахитовой гостиной, что вот проведем мы Праздник, так мой рейтинг взлетит вместе с шарами до небес, и вся семья Абрикосовых еще локти будет кусать, что упустили такое потрясающее лицо компании.

Ну, тут я снова стала хныкать, что никакое у меня не потрясающее лицо, раз я никому не нужна, ни матери своей, ни мужу, ни даже вот Абрикосовым не нужна. Никого я не могу вдохновить, поскольку сама не знаю, что делать. Всех только разочаровываю. Если бы референдум был сегодня, меня бы точно никто не выбрал. Хожу целыми днями в Перстне, хоть он и не работает, потому что надеюсь, что он включится и это будет значить, что все само собой наладилось.

Иван тогда ласково погладил меня по голове и сказал: «Да ты только посмотри на себя в зеркало, ты же удивительная. У тебя профиль Клеопатры и глаза Афины». Я взглянула в выключенное Разумное зеркало и еще больше расстроилась: «Какая-то старуха, а не двадцатишестилетняя барышня». «Это просто еще один потухший экран, – спокойно отозвался Иван. Он всегда спокоен. – Во дворце полно глупых, но честных старых зеркал с обыкновенной амальгамой, и все скажут, что ты прекрасна».

Разве он не прелесть??? Генри мне никогда ничего приятного не говорил. Не припомню. Дурацкая английская сдержанность!!!

Только-только я потянулась к Ивану, как угадайте кто вошел? Да-да, снова тень матери Столыпина!

Невозможная женщина».



«6 июля.

Еще одна идея!!!

Наверное, это у меня от голода открылся какой-то новый центр в мозге.

Сплошные гениальности.

Я придумала, как нейтрализовать мадам Ст. Мы ее усадили за невиданное шитье. Я решила, что мне нужен гигантский воздушный шар. Помните на старинных картинках аэростаты с корзинками? Вместо корзинки возьму свою хрустальную коронационную платформу. На нее – несколько баллонов с гелием, нашу верную печурку из Метрдотельской кухни и самое главное – полотняный купол.

Вот как я поднимусь на прежнюю высоту! Прикольно, да? Буду декламировать народу свою вдохновляющую речь чуть ли не из космоса.

Вопрос, где взять столько ткани для купола, решился очень просто. Я отдала мадам Ст. все старые мамины платья, которые папенька зачем-то бережно хранил все эти годы. И все мои бальные платья, вряд ли они мне пригодятся в ближайшее время. Ну кому придет в голову устраивать бал в такое кризисное время? Глупая трата всех ресурсов. К тому же прием во дворце – мероприятие элитное, только для избранных, верно? А папенька говорил, что нужно быть ближе к народу.

Мадам зарылась в платья, как заяц в капусту (фу, меня от слова «капуста» до конца жизни будет трясти). Кроит, наметывает, до нас с Иваном ей и дела нет.

Впрочем, и нам тоже не до любовных игр. Принтеры-то не работают! Вручную делаем объявления о Празднике воздушных шаров. Запястье правой руки горит огнем.

Все, не могу больше писать».



«8 июля.

Поверить не могу! Просто не могу поверить в это хамство, в эту наглость! Да как они смеют!

В общем, сегодня с утра мы с Иваном поскакали в Центр помощи – не на Литейный, туда я больше не вернусь, а на Большой проспект Петербургской стороны. Вы же знаете этот офис «Владычицы» – возле стеклянного особняка Левинсона.

Короче говоря, нас там даже на порог не пустили. Не успели мы с спрыгнуть с коней и отстегнуть седельные сумки с листовками, как выскакивает очередной боярин в этой глупейшей меховой шапке и давай кричать, что они закрыты. Я говорю: «Что значит закрыты? Вы же должны работать круглосуточно!» А он: «Все жалобы направляйте Его благородию барону Бланку! В Сибирь!»

Так и не пустил нас. И листовки отказался брать для распространения.

Пришлось нам встать на Тучковом мосту и самим эти листовки предлагать прохожим. Проведу свой Праздник любой ценой! Хочу вдохновить народ! Я решила изменить мужу, но не стране. Останусь верна ей, даже если до конца жизни придется листовки на мосту раздавать.

Унизительное занятие, доложу я вам.

Как будто себя продаешь.

Ох, и как же мы были счастливы с электронной почтой! И не замечали этого ежедневного счастья!»



«18 июля.

Отчет о Празднике воздушных шаров. По-военному лаконичный.

1) На праздник никто не пришел. Мы с Иваном были на всей Дворцовой площади одни-одинешеньки, если не считать Харитона и вездесущей мадам Столыпиной. Сами надули все шары и написали на них одно и то же пожелание: «Пусть вернется электричество». Я на одном шарике приписала «и Генри», но потом стерла. Ну его, этого Генри.

Иван старался развеселить меня, вдыхал гелий и говорил тоненьким голоском. Я не могла удержаться от смеха, несмотря на тоску, разочарование и бесконечный, бесконечный голод. В какой-то момент почувствовала себя ребенком, к которому никто не пришел на день рождения. И которого к тому же лишили торта ни за что.

113 лет назад в Российской империи ввели День гнева. А сегодня родился еще и День игнора.


2) В конце праздника к воротам Зимнего промаршировал Флоп. Посмотрел по сторонам, поинтересовался, почему столько шариков и никого нет. Пошутил, что я устроила бета-тестирование своего правления и получила отчет об ошибках с кучей багов. Я чуть не разревелась. Иван строго спросил, зачем Флоп явился, если даже не знал о празднике. Оказывается, Флоп принес письмо от деда, на этот раз адресованное лично мне.

Я открыла конверт (он пахнул крыжовником), и вот тут уже расплакалась навзрыд.

Дедуля сообщал, что он с 11-го июня держит оборону южных границ империи. Испанские корабли подошли к самому побережью Черного моря. Дед в тот же день написал морскому министру, военному министру и премьер-министру Бланку, но ни один из них до сих пор не ответил. Офицеры из местных военных частей отказались действовать без приказа сверху. Жандармерия тоже.

Тогда дед сам возглавил сопротивление.

Он собрал киношников. Кинодеятели-то сразу поняли, что с испанской инквизицией им не по пути. Кого еще и сжигать на кострах, как не создателей эфемерных движущихся картинок! Сотни крепких операторов, образованных сценаристов, креативных режиссеров, пожилых, но опытных консультантов военных картин заняли позицию на Гвидоне – насыпном острове, строящемся по проекту Ивана в Черном море в полутора километрах от берега. Это комплекс универсальных локаций, и в нем есть все: средневековые замки, деревянные теремки, китайские пагоды, американские небоскребы, лондонские пабы. Есть там и пушки с ядрами, завезенные для съемки очередного исторического фильма. Остальное оружие оказалось бутафорским. Деду приходится сражаться с испанцами, как говорится, дедовскими методами.

Отдельный спецотряд он сформировал из знаменитых актеров, сыгравших воинов в разных известных киношках. Спартак там у него, Конан-варвар, Илья Муромец, супергагент Яков Связкин. Правда, в жизни они все оказались довольно слабенькими, дед их в армрестлинге всех победил.

Женский батальон, составленный из актрис сериала «Пляжные амазонки», защищает берег. Батальоном командует бабуля Мадлен. Дед пишет, что она похожа на скандинавскую богиню Снотру (не помню, кто это, а Интерсетка не работает).

Пока до высадки испанцев на побережье дело не дошло. Дедуля не пропускает корабли дальше острова. Однако силы уже на исходе. Хотя с питанием (и вином, конечно) у них там получше, чем у нас – все-таки плодородная Черноморская губерния.

3) Я так расстроилась из-за всего, что не хотела идти домой. Решила все-таки подняться на своем хрустально-воздушном шаре. Стало жаль мадам Ст., которая столько сил вложила в купол. И вообще нужно было проветриться. Иван начал потихоньку топить нашу переносную печку старыми сердечками, лоскутное полотнище надулось – такая красота! Разноцветное, нарядное, сочетающее в себе все тенденции моды конца 80-х – начала 90-х. Василиса, как вы поняли, обожает все яркое. А Дворцовая площадь с ее терракотовыми зданиями, честно говоря, скучновато смотрится, хоть и величественно. Мой аэростат ее мгновенно преобразил.

Наверху было классно. Бриз, солнце, свежесть, цветные шарики в облаках, цветные блики в Неве. Мужественный Иван. К площади стал подтягиваться народ, привлеченный моим чудо-аэростатом.

Да, всё было просто супер.

Пока я не увидела в Финском заливе Непобедимую Армаду.

Ветер, унесший наши воздушные шарики прочь, надувал паруса испанских кораблей.

Десятки каравелл и галеонов приближались к столице.

Итак, это официально Третья мировая война. И на Россию нападают со всех сторон».





* * *


«8 августа. Санкт-Петербург.

Уровень секретности документа: Высшая Императорская тайна.

Передать лично в руки Его Благородию премьер-министру Российской империи барону Бланку.

Милостивый Государь Борис Ильич!

Надеюсь, сие письмо застанет Вас в добром здравии и благополучии. Посылаю его с моим хорошим знакомым, известным под именем Флоп. Сей пылкий юноша годы положил на добросовестную службу системным администратором Зимнего дворца, а ныне он с не меньшим рвением трудится на ответственном посту курьера Почтового ведомства Российской империи. Флоп не раз доказал свою преданность Родине; ему я осмелюсь доверить историческую миссию доставки бесценного послания, могущего послужить единственным ключиком к спасению Отечества.

Позвольте также отметить, Ваше Благородие, что оформление спецдоставки в Санкт-Петербургском отделении Почтовой службы Российской империи обошлось мне в кругленькую сумму, что позволяет надеяться на качественное исполнение моего заказа. Для оплаты дорогостоящей услуги «Личное сопровождение письма курьером» я не пожалела фамильной тиары моей прапрапрабабушки Марии Федоровны – это та тиара, которая с жемчужинами и бриллиантами; Вы могли видеть ее на моих официальных портретах. Или в своих любимых учебниках истории.

Итак, к делу, Милостивый Государь.

Я, правящая императрица Екатерина III Николаевна Романова, обращаюсь к Правительству Российской империи с просьбой, нет, с требованием немедленно прислать войска для защиты Столицы Российской империи от нашествия испанских конкистадоров. Непобедимая Армада пришвартовалась в Финском заливе; нужно ей противостоять.

На данный момент город находится в ужасающем положении. Мы обороняемся при помощи подручных средств. Офицеры и солдаты военных частей в окрестностях Санкт-Петербурга бездействуют, ссылаясь на отсутствие приказа военного министра. Жандармерия бездействует, ссылаясь на отсутствие приказа министра внутренних дел. Более того! В это невозможно поверить, но даже агенты моей собственной Личной Канцелярии отказываются мне подчиняться, поскольку по Уставу они обязаны слушаться барона Ренненкампфа. А между тем, г-н Ренненкампф, вопреки моему прямому распоряжению, давно покинул Столицу – отправился в погоню за Алексеем Поповичем, несмотря на тот факт, что лучшие умы Академии наук признали г-на Поповича невиновным.

Вы изволите заметить, и совершенно справедливо: правящий монарх в России давно уже не является единоличным главнокомандующим; офицеры не обязаны и даже не имеют права меня слушаться без одобрения премьер-министра; но есть же исключительные ситуации! Сейчас как раз такая. Конституция Российской империи устанавливает, что в случае недоступности премьер-министра функции командования принимает на себя двухпалатный парламент. Но что делать, если и парламент недоступен? Конституция не знает. Я так думаю, что в этом варианте, будучи официальным лидером нации, я должна принять на себя статус единоличного главнокомандующего.

Вынуждена также донести до Вашего сведения, Милостивый Государь, что представители Исторического общества, Ваши воспитанники, также заняли необычайно пассивную позицию, похожую на забастовку. Они не желают применять свои знания и навыки для защиты родного города от агрессора. И это после всех Ваших реконструкций! После всех этих широко разрекламированных, зрелищных битв древности, которые Ваше Общество устраивало каждые три месяца! Когда напряжение спадет, мы еще поговорим с Вами по поводу недопустимого поведения членов Общества, которое на сей момент больше напоминает недружелюбную секту, уж простите за резкость, Милостивый Государь.

Но Вы вообразите! Захватчикам сейчас противостоят только и исключительно мирные жители. Горожане сплотились перед лицом страшной опасности, нависшей над любимой Империей. Я не в силах скрыть гордость за стойкость петербуржцев!

Мы строим на улицах баррикады из бесполезных нынче квадрокоптеров и гироскутеров.

Мы собрали по всему городу и восстановили старинные пушки и ядра, украшавшие городские набережные; обстреливаем ими вражеские корабли. Даже пушку Петропавловки взяли в оборот.

Мы раскололи мою коронационную платформу на тысячи острых хрустальных осколков и используем их против испанцев – как метательное оружие, удивительно эффективное. Потом только поняли, что хрустальную платформу с куполом и печкой можно было использовать как боевой летательный аппарат для воздушной атаки на испанцев. Но было поздно, платформу к этому моменту мы уже разбили.

Мы обустроили убежище для женщин и детей под землей, на бывших станциях метрополитена. Конечно, за последние годы мощные городские сервера заняли почти всё место на перронах (как жаль, что они сейчас не работают!); но мы сумели разместить там все необходимое: спальные мешки, оставшиеся запасы провианта. Я раздала всем доспехи и оружие из Рыцарского зала Нового Эрмитажа. Но его катастрофически не хватает.

Каждый день я с болью гляжу на громадные русские корабли, обездвиженные, парализованные из-за отсутствия электричества. Они победили бы пресловутую Непобедимую Армаду за несколько секунд. Могучий имперский флот сейчас – как Нептун, попавший в плен, связанный, вынужденный смотреть, как по его морскому трону безнаказанно ползают крабы и медузы, коих он мог бы уничтожить одним движением своего трезубца. Скорее бы, скорее бы заработали магниты!

Милостивый Государь! Не слышно ли, как продвигается работа по строительству Сибирского Магнита? Вы же изволите находиться буквально в нескольких километрах от сего объекта. К несчастью, я уже очень давно не получала никаких известий от папеньки. Почтовому ведомству очень мешают испанские лазутчики, развернувшие активную деятельность на дорогах Империи. Скорее всего, послания Николая Констаниновича перехватывают вместе с остальными письмами. Волнуюсь. И еще волнуюсь, удастся ли Флопу прорваться аж до самого Иркутска.

Барон, вся Столица очень рассчитывает на Вашу немедленную помощь. Не знаю, сколько нам еще удастся продержаться здесь.