Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках

Почти два миллиона.

Я присвистываю.

– Дорогая ошибка у нас вышла.

– Холдинг «Грей энтерпрайзес» сможет воспользоваться их оптоволокном.

Она права. В этом была одна из наших задач.

– А Лукас?

– Плохо воспринял.

Я открываю мини-бар и делаю приглашающий жест Ане. Оставляю ее одну, а сам ухожу в спальню.

– Что он сделал?

– Устроил сцену.

Пускаю воду в огромную мраморную, утопленную в пол ванну, добавляю ароматизированное масло. Тут человек шесть поместилось бы.

– Деньги в основном для него, – напоминаю Рос, а сам пробую температуру воды. – И цена за компанию хорошая. Всегда сможет начать заново.

В последний момент решаю зажечь разнообразные свечи, художественно расставленные на каменной скамье. Зажженные свечи считаются за «большее», так ведь?

– Ну, он грозится адвокатами, хоть я и не понимаю почему. Мы по всем фронтам прикрыты. У тебя там вода шумит? – спрашивает Рос.

– Ага, ванну набираю.

– Ой. Перезвонить позже?

– Нет. Еще что-нибудь?

– Да, с тобой хочет поговорить Фред.

– Вот как?

– Он посмотрел новую разработку Барни.

Я возвращаюсь в комнату, между делом одобряя дизайн планшета, над которым работал Барни, и прошу Андреа прислать мне новые спецификации. Ана достала бутылочку апельсинового сока.

– Это твой новый стиль работы – руководить удаленно? – спрашивает Рос.

Я смеюсь – главным образом из-за того, какой напиток выбрала себе Ана. Умница. И сообщаю Рос, что в офисе до пятницы не появлюсь.

– Ты всерьез про Детройт думаешь?

– Тут есть участок, который меня заинтересовал.

– А Билл об этом знает? – придирается Рос.

– Ага, пусть он меня наберет.

– Хорошо. Встречался сегодня с ребятами из Саванны?

Рассказываю, что увижусь с ними завтра. Говорю примирительным тоном, понимаю, что Рос эта история задевает.

– Хочу послушать, что предложит Джорджия, если мы сюда решим зайти.

Достаю из шкафчика бокал, протягиваю Ане и киваю на ведерко со льдом. Ана наливает сок.

– В переговорах с Детройтом это может сыграть нам на руку, – размышляет Рос.

– Согласен, у Детройта есть и преимущества. И там прохладней.

Но для меня там слишком много призраков.

– Пусть Билл мне позвонит. Завтра. – Уже поздно, а у меня гостья. – Только не с раннего утра.

Рос желает мне спокойной ночи, и я отключаюсь.

Ана с опаской смотрит на меня, а я разглядываю ее. Роскошные волосы падают ей на хрупкие плечи, обрамляют красивое и застенчивое лицо.

– Ты не ответил на мой вопрос, – шепчет она.


– Не ответил. Нет.

– Нет – не ответил? Или нет – не любил ее?

Все никак не уймется. Я прислоняюсь к стене и скрещиваю руки – чтобы не сгрести ее в охапку.

– Зачем ты пришла, Анастейша?

– Я тебе только что сказала.

Успокой ее, Грей.

– Нет, я ее не любил.

Она расслабляется, взгляд теплеет. Это ей и хотелось услышать.

– Ты просто зеленоглазая богиня, Анастейша. Кто бы мог подумать?

Но моя ли ты зеленоглазая богиня?

– Вы надо мной смеетесь, мистер Грей?

– Как можно! – ухмыляюсь я.

– О, еще как можно! – Она ухмыляется и прикусывает губу ровными белыми зубками.

Нарочно!

– Пожалуйста, прекрати кусать губы. Ты у меня в номере, я тебя не видел почти три дня и прилетел издалека! – Мне надо знать, что у нас все хорошо, единственным понятным мне способом. Я хочу отодрать ее, и пожестче.

Звонит телефон; я сбрасываю, даже не глядя, кто там. Подождут.

Делаю шаг к ней.

– Я хочу тебя, Анастейша. Сейчас. За этим ты и пришла.

– Мне правда хотелось знать, – шепчет она.

– Ну, теперь знаешь. Остаешься или уходишь? – Я загораживаю ей проход.

– Остаюсь. – Она не сводит с меня взгляда.

– Ох, я верил. – Я не свожу с нее взгляда, восхищенно смотрю, как темнеют ее зрачки.

Она меня хочет.

Шепчу:

– Какая ты была злющая!

Для меня это все еще в новинку – видеть ее гнев, учитывать ее чувства.

– Да.

– Не помню, чтобы кто-то кроме родственников на меня сердился. Мне нравится.

Нежно глажу ее по лицу кончиками пальцев, провожу по подбородку. Она закрывает глаза, подставляет мне щеку. Я склоняюсь и трусь носом о кожу на обнаженном плече, выше, к уху, вдыхаю ее сладкий запах, а тело переполняет желание. Пробегаю пальцами к затылку, зарываюсь в волосы.

– Нам нужно поговорить, – шепчет она.

– Позже.

– Я столько всего хочу сказать.

– И я.

Я целую ее возле уха, тяну за волосы, чтобы она запрокинула голову и подставила мне горло. Ласкаю губами и зубами ее подбородок, шейку, а тело гудит от желания.

– Я тебя хочу, – шепчу я, целуя пульсирующую под кожей венку. Она со стоном хватает меня за руки. Я на секунду замираю, но тьма внутри спит.

– Кровь идет? – спрашиваю между поцелуями.

Она застывает.