Хазарская петля

Шамат вскочил, отбросил в сторону мундштук:

– Что? Варузы провели вылазку? Двумя сотнями они посмели посягнуть на наши отряды?

– Да, господин, уму непостижимо, но это так.

– Шайтан бы их побрал! От Каира гонцов не было?

– Пока нет. Послать людей на тот берег?

– Нет. Биназ пришлет гонца. И быстрее, чем наши дойдут до крепости.

– Я буду встречать.

– Встречай.

Хамзаят удалился. На глаза беку попалась наложница. Она все еще игриво стреляла черными глазами.

– Ты еще здесь, тварь? Пошла вон!

Рахиль метнулась из шатра, проклиная варузов, а заодно и всех бележей. Они испортили настроение ее хозяину.

Гонец появился ближе к полуночи. Это был человек от бая Абашиза.

Хамзаят ввел его в шатер.

– Господин, меня прислал бай Абашиз сообщить плохую новость.

– Почему Абашиз, а не Каир?

Гонец вздохнул:

– Плохие вести я принес тебе, бек, очень плохие.

– Да что ты ноешь! Говори, что произошло.

– Варузы неожиданно напали на сотню бая Каира. Их было около сотни. Они ударили с двух сторон, лучники были посередине. Воевода полян пленил Каира, захлестнул его арканом и утащил в крепость. Мы не успели на помощь, слишком быстро сотня полян атаковала. Налетели, порубили, постреляли и ушли в крепость. Бай Абашиз выслал три десятка к стану бая Каира, а там много трупов и раненых, только бая Каира нет. Десятники поведали, что и как было. Я уже говорил о том. Посчитали убитых, их, господин, более четырех десятков, да еще около десятка тяжело раненных, эти вряд ли доживут до утра, уцелевшие отошли к лесу. Бай Каир в плену у варузов.

Это был серьезный удар. Шамат опустился на корточки. Затем резко встал и рубанул саблей перед собой, едва не задев гонца.

– Шайтаны, шайтаны проклятые! Почему так происходит? То камни, то вылазка.

Хамзаят и гонец молчали.

Бек убрал саблю в ножны, взял себя в руки. Взглянул на гонца:

– Немедля пойдешь обратно. Если в стане Каира столько убитых и раненых, то целых осталось чуть более полусотни?

– Так, господин! – кивнул гонец.

– Запоминай и больше не спрашивай. – Он посмотрел на гонца: – Из десятников кто живой?

– Бай Абашиз сказал, что в полусотне бая Каира остался живым только десятник Каур Кобар. Остальные убиты или…

Шамат крикнул:

– Не надо мне напоминать! Пойдешь обратно, передашь баю Абашизу, чтобы из сотни Кашура направил к Кобару одну полусотню, затем пойдешь к баю Мессиру, ему передашь, чтобы также отправил полусотню к Каиру из сотни Гамиза.

– Понял.

– Повтори.

Гонец повторил приказ.

– И еще передай: выставить дополнительные посты, в десятки по темноте не сбиваться, развести их полукругом за крепостью. И быть готовыми к штурму. Для того сегодня же днем начать рубить бревна для мостков, делать лестницы. Мостки должны быть по длине больше рвов, шириной, чтобы три всадника рядом, и не менее шести пеших воинов проходили. Лестниц по десять штук на каждую сторону. С утра, после молитвы, выдвинуть вперед лучников и стрелять по крепости горящими стрелами, бить в стену и поверх нее. Стрел не жалеть. И в любой момент, днем и ночью, быть готовыми к штурму. Сотня бая Адара пока будет при мне, но перед штурмом полусотню из нее я пришлю к Абашизу.

– Понял, господин!

– Ступай.

Гонец, кланяясь, вышел из шатра.

Хамзаят внимательно смотрел на бека.

Тот вздохнул:


– Что за напасть, Ильдар? Почему какое-то племя бьет нас? Ведь мы брали крепости и сильнее этой? В чем загадка? Или на самом деле все их боги вышли на бой с нами?

– Это не так. У варузов очень умный и хитрый вождь.

– С каким удовольствием я отрежу ему голову, когда возьму эту проклятую крепость.

Хамзаят вздохнул:

– Пока вождь варузов может отрубить голову баю Каиру.

– Э-э нет. Не для того они схватили Биназа. Каира приберегут для торга с нами.

– И что они могут выторговать?

– Это только их вождь ведает. Только напрасны его надежды. Для меня Каир умер, его больше нет.

– Да-да, кто бы мог подумать, что варузы за зиму смогут так усилиться?

– А чем им еще было заниматься? Севом? Кстати, о полях. Их надо вытоптать.

– Уже сделано. Урожая варузам не видеть.

– Они не доживут до сбора урожая. Клянусь, я разорю эту проклятую крепость, а те, кого возьму в полон, пожалеют, что родились на этот свет.

Хамзаят встревожился:

– Надеюсь, ты не оставишь нас без ясыря?

– Ясырь будет. Страшная кара постигнет вождя и его ближних помощников. А еще стариков, младенцев и баб в годах. То, что было сделано при отходе в прошлом году в Меланке, покажется невинной забавой по сравнению с тем, что будет здесь, у сожженной крепости. Я клянусь! Но… иди, оставь меня одного.

– Да, господин.

Гонец вернулся к баю Абашизу на рассвете. До полудня к остаткам сотни Каира подошло подкрепление. Теперь крепость окружали по полторы сотни вместо двух с востока и запада, меньше с севера. Только при окружении у крепости бележи потеряли более полутора сотен. Что же будет дальше?

Эта мысль не давала покоя Шамату, который с ужасом понимал, что уверенность в своих силах покидает его.



А в крепости вовсю кипела жизнь. Оставив детей и стариков с девицами, бабы и отроки разводили очаги, готовили трапезу для всего племени. Сейчас не было так – каждая семья готовила для себя, сейчас каждый в Вольном жил для всех. На место поставили катапульты, опустив метательные шесты, поднесли голыши. Стража внимательно смотрела за округой.

Дедил готовил полусотню к вылазке и беспокоился о сыне. Тому сейчас с друзьями Ковалем и Первушей на пожарище приходилось несладко. Особенно с конями, которых надо было переводить с места на место для прокорма, а балка была небольшой, хорошо вода рядом. Но так долго отряд Умного простоять не мог. Хотя и Шамат не мог стоять без дела и просто так терять людей. Дедил рассчитывал на то, что у бека лопнет терпение и он пошлет свои сотни на штурм. Это зависело и от предстоящей вылазки.

К Дедилу подошел Сергун. Он словно прочитал мысли вождя:

– А Вавуле худо ныне в Рубино.

– Худо, – кивнул Дедил.

– Что думаешь с отрядом? Ведь если дозорные бележей засекут его на пожарище, то Шамат пошлет на него сотню. Аркуды, конечно, в стороне не останутся, да успеют ли помочь? От стана бека до пожарища близко, а от леса еще верст пять по прямой пройти надо.

Дедил сказал:

– Если и после второй вылазки Шамат не пойдет на штурм, придется подавать знак нашим за рекой, чтобы они атаковали стан бека. Иначе отряд может погибнуть. Рано, конечно, но как по-другому – не знаю.

– Ты прав, Заруба, так и сделаем.

– Благодарствую за поддержку.

– Может, тебе в помощь хотя бы десяток запасной взять? Или с других сторон забрать?

– Нет. Запасной десяток нужен на западной стене, брать людей у тебя или Кобяка не буду. Шамат в любой момент может начать штурм. Ослаблять оборону сразу с двух сторон никак не можно.

– Лады, поступай как знаешь.

Как только солнце зашло за горизонт, запасной десяток открыл западные ворота, опустил мост, и в поле вдоль берега из крепости вырвалась полусотня Дедила. Вел ее сам вождь. Тактику применили ту же, что и в первом случае. Четыре десятка воинов, вооруженных копьями, булавами, кистенями, саблями, десяток лучников. На этот раз первыми пошли лучники. Они вырвались вперед на десять саженей, развернулись и стали пускать стрелы в сторону Абашиза по всей линии его стояния. Не успели бележи ответить тем же, как вперед лучников вырвались четыре десятка полян, один рядом с другим в линию, и ударили по центру. Дабы горцы не смогли обойти наступавших лучников, вышли по пять человек по сторонам.

Варузы налетели на вражий стан и сошлись в схватке с десятками бележей, что стояли в центре. Порубив их, отвернули к лесу и к реке, под прикрытием десятка лучников ударили по флангам чужаков.

Абашиз и Кашур учли урок с Каиром и заранее отвели свой стан вглубь лагеря. До них варузы достать не могли.

Дедил, видя, как идет сражение, отдал приказ:

– Други, в крепость, быстро! Лучникам – прикрывать отход!