Хочешь умереть? Спроси меня, как

— Леди… Нина, — донесся до ушей Карины шёпот.

Превозмогая приступ боли, она присела у конторки для заказов и встретилась взглядом с глазами Салема. Тот, одетый в серый костюм андроида, притаился между конторкой и стенкой. Он тихо сказал:

— Я знаю, где находятся восстановители. Знаю, как ими управлять. Я всё увидел. Можно попробовать пройти туда. Флешка тоже у меня, вся информация на ней есть.

— Ты молодец, малыш… Но нам сейчас вряд ли дадут до них добраться. Андроиды не выпустят меня из зала. Через несколько часов я лопну, а потом меня просто выбросят через утилизатор…

— Нет, Нина. Надо что-то придумать…

— Что? Ты же видишь, что со мной сделали?

— Мне рассказывали, как одна девушка по имени Ева сумела аккуратно проткнуть себе живот и выпустить газы. Сделала небольшое облегчение на вечер.

— Шпагой, что ли?.. Слышала. Это глупо. И вот эти железки у меня на ладонях ничего не дадут сделать. Видишь, я не могу ни руку сжать в кулак, ни даже пальцы прижать к ладони. Да и после этого я даже встать не смогу.

— Нет, вроде бы, не шпагой… Но да, она лежала и встать не могла. А назавтра после реанимации её куда-то отправили за нарушение договора. В нём предусмотрены санкции за такие вещи.

— Реанимация меня не ждёт, малыш… Хотя… Хотя вот что, — особенно ещё не веря в успех замысла, заговорила Травиц. — Ты сумеешь добраться до технического лифта и спуститься на пару этажей вниз. Найди там дверь рядом с теплообменником. Поймёшь, где это?

— Да, должен разобраться.

— Над этой дверью есть вентиляционное отверстие. В нём лежит трубка. Возьми её и принеси сюда.

— А потом что?

— Потом буду думать по обстоятельствам… Давай, малыш, сделай доброе дело для леди.

— Для тебя, Нина, я сделаю всё.

И Салем исчез. В этот момент в животе что-то глухо ухнуло, забулькало, даже как будто затрещало… От боли Карина повалилась на бок. С трудом перевела дыхание. Но приступ прошёл, и Карина привстала, глядя, как долговязый изо всех сил бьёт официантку ногами в живот, приговаривая: «Я сказал, раки неси! А ты что принесла?!»

На столе красовалось огромное блюдо с ярко-красными членистоногими, выглядевшими весьма тошнотворно. Странно, неужели это можно употреблять в пищу? Неудивительно, что официантке так достаётся… А, вон оно что… «Раки» — это же какая-то выпивка…

Поднялся шум, к столику метнулись два андроида и один человек из обслуживающего персонала, не являющийся ни катом, ни виктимом. Официанток можно было толкать, ударять, унижать, но побои в общем зале строжайше запрещались. Но долговязый парень орал, что имеет на это полное право, и что у них на Туареде это вообще в порядке вещей — избивать женщин, особенно низшего сословия, которые нерадиво исполняют приказания или неадекватно воспринимают их.

Как бы ни было тяжело сейчас Карине, против названия «Туаред» она поставила ещё одну зарубку в памяти. Этой весёлой планетой надо заняться как можно скорее…

Появился Салем, шустрый, возбуждённый. Взяв Карину за руку, он начал поднимать её, увлекая за собой со словами «пошли скорее». Воспользовавшись скандалом, они скрылись в кухонной подсобке. Салем открыл дверь продуктового склада и втолкнул туда Карину, которая стонала в голос, но передвигалась вполне энергично.

— Всё, — сказал Салем, — теперь они нас не найдут.

Карина села на пол, опёршись спиной о какие-то мешки. Вытянула ноги, располагаясь полулёжа. Так было немного легче.

— Вот, смотри! — Салем показал Карине находку.

Это была латунная трубка одного из элементов теплообменника, с одной стороны срезанная на острый угол, с другой — отломанная путём раскачивания, дабы усталость металла дала о себе знать. Трубка оказалась довольно толстой — почти сантиметр в диаметре, но зато с тонкими стенками.

— У нас должно получиться! — сказала Карина. — Доставай флешку. Если ты всё записал, там может быть программа исследования организма. Запускай рентген с ультразвуком… Будешь на экране контролировать движения…

— Может, хотя бы спиртного дать? — забеспокоился Салем.

— Абсент есть?

— Должен быть… Вот он, крепкий, градусов семьдесят, наверное.

— Отлично. Промой им трубку и протри мне живот вот здесь, — Карина показала пальцем справа чуть ниже пупка.

— А тебе как…

— У меня всегда есть альтернатива…

— Не понял…

Карина улыбнулась. Когда ей заполняли живот, и она взбесила Аллию до такой степени, что та выбежала из комнаты, у неё появился серьёзный шанс хотя бы частично облегчить предстоящие испытания…

…Кушетка прочно присосала спину и плечи Карины к своей поверхности, руки и ноги были надёжно зафиксированы, но головой женщина могла двигать вполне свободно. Она повернула голову влево до возможного предела, приподняла её и изо всех сил опустила на чуть пружинящий пластик кушетки. Поморщилась от ожидаемого дискомфорта, но повторила резкое движение. Ещё раз… И ещё… После пятого удара ощутила, как будто капля выпала из левого уха. Отлично… Теперь придётся повернуть шею вообще до отказа… И высунуть язык… Эх, ну почему же она не догадалась себе сделать такой же длинный, как у Электры?!

И всё-таки у неё получилось. Карина коснулась языком плоской кляксы анестетика, которую Кларисса извлекла у неё из промежности, но не успела уничтожить, как остальные. Естественно, Карина не преминула воспользоваться этой оплошностью, надеясь только на свою ловкость и везение. Безопасники, конечно, проверили ей зубы, пальцы и другие укромные места, но они искали имплантированное оружие и инструментарий, не особо, наверное, предполагая, что надо искать анестетик, да ещё спрятанный в ухе. Теперь ампула лежала у Карины за щекой, и если кто-нибудь не проявит ненужной бдительности, Травиц умрёт сравнительно легко… М-да… На длинном столе у ван Увена в кабинете, после изнасилования… Более позорной смерти для инспектора полиции трудно себе представить, конечно.

— У меня есть контрабанда.

С этими словами Травиц раскусила ампулу и начала постепенно высасывать её. Анестетик сработал — боли в животе сразу отступили.

— Ты пронесла сюда болеутолитель? — с удивлением догадался Салем.


— Катов, как правило, не обыскивают, — усмехнулась Карина, чувствуя, как живот постепенно немеет. — А если и проверяют, то довольно формально. Зачем кату анестетик, если подумать?.. Ладно, начинаем. Наша задача — попасть в изгиб сигмовидной кишки и медленно проткнуть её. Давай, малыш. Я с этими браслетами ничего не смогу сделать.

Салем взял трубку обеими руками, прислонил острый срез к коже Карины.

— Давай, не мешкай.

Он с силой надавил на трубку, протыкая женщине кожу. На экране было хорошо видно, как тёмный металлический предмет проникает всё глубже в тело, подбираясь к чудовищно раздутому кишечнику. Тоненькая струйка крови потекла по округлому животу.

— Он пульсирует, — сказала Карина. — Надо выбрать момент, когда спазм спадёт, иначе от прокола кишка взорвётся, как надутый воздушный шарик, если в него ткнуть иглой…

— Кажется, кишка уменьшается, — заговорил Салем, неотрывно глядя на экран.

— Да, точно. Сейчас будет пауза между спазмами, давление спадёт… Думаю, ещё секунд десять надо подождать… Или чуть меньше.

— Кажется, остановилось… Нина, меньше не будет.

— Пора, малыш. Проткни её.

Острая трубка легко пронзила оболочку кишки и скрылась внутри. Из отверстия сразу же донёсся звук, похожий на хрипящий выдох.

— Отличная работа! — сказала Карина.

Трубка в животе издала сиплый свист, затем с лёгким булькающим звуком выплеснула наружу полужидкую массу. Пузыри газов с еле слышными хлопками лопались, оказываясь на воздухе.

— Ты где стащил этот костюм? — поинтересовалась Карина.

— Один из моих катов в нём ходил. Изображал андроида, рвущего человеку живот. Потом я заходил к нему в номер после восстановления, ну и забрал себе… На всякий случай.

— Всё правильно сделал. Всё, кроме одного: вы все совершили одну и ту же ошибку, согласившись отправиться сюда. Многие из вас не вернутся домой. А, может быть, даже никто.

Издавая довольно мерзкие звуки, дренаж понемногу выводил из чрева Карины смесь полужидкого теста с газами. На полу уже образовалась небольшая серо-коричневая лужица.

— Если так пойдёт дальше, — заметила Травиц, — я похудею только к завтрашнему вечеру. К этому времени разовьётся перитонит. Или, что более вероятно, меня поймают и прикончат по-настоящему. Боюсь, я уже в розыске. Тебе тоже достанется. Ищи скорее любой предмет для откачки этой дряни. Насос или ещё что-нибудь подобное…

Салем на пару секунд задумался, затем умчался. Но скоро вернулся, таща большой кондитерский шприц и клеящий диспенсер.

— А это зачем?

— Сейчас я откачаю сколько смогу, потом надо будет приклеить тебе трубку к животу этой лентой, чтобы спокойно стекало. Если её вытащить, и тесто попадёт тебе в брюшину, ты даже с анестетиком сознание скоро потеряешь.

— Возможно. А потом что?

— Я тебе отдам тунику виктима. На лицо наденешь поварскую маску. И на тебя мало кто внимание обратит, решат, что раз ты в маске, то уже ангажирована.

— Где ты её возьмёшь?

— Она у меня под костюмом, всё в порядке.

— И что потом?

— А потом надо будет решать, что делать. Я знаю, где находятся восстановители… Но не знаю, как мы туда доберёмся, и нам, скорее всего, помешают, если я начну тебя восстанавливать. Ясно одно — тебе надо отсюда убраться как можно скорее. И убраться живой.

— Ты прав, малыш, — произнесла Карина и ласково положила ему руку на шею. — Ты чертовски прав. И ты умеешь находить решение. Ты настоящий мужчина. Дай-ка я тебя поцелую…

Салем склонился над женщиной, приладил конец шприца к трубке, обмотал соединение лентой диспенсера. Медленно потянул поршень на себя, высасывая из живота Карины всё лишнее и опасное.

Аллия не на шутку встревожилась из-за отсутствия в общем зале «Нины Ротари», кому она планировала устроить несколько довольно позорных публичных развлечений. Но её вызвала по прямой линии Анжела Дана, которую, что вполне понятно, Аллия не могла проигнорировать. И глава Дома завела довольно долгую беседу с фавориткой. Смысл разговора сводился к тому, что леди Ротшильд весьма неодобрительно отзывается о постоянных отлучках Аллии на станцию номер один. Сама Анжела Дана, не будучи излишне жестокой или злой женщиной, с лёгким ужасом относилась к деятельности агентства «Раувиль», несмотря даже на то, что сама её и инспирировала. Разумеется, руками других людей, получивших лишь общее задание, а каким образом оно будет выполнено — это главу Дома интересовало слабо. Проще было поужасаться вслух и заняться другим, более приятным делом.

А скандал, затеянный гостем с планеты Туаред, никак не стихал. В общую ссору подтянулось несколько других посетителей. Многие, конечно, пытались урезонить долговязого, пытаясь объяснить, что это он на своей планете пусть действует сообразно тамошним обычаям, а здесь, на международной территории, ему необходимо соблюдать местные, утверждённые руководством правила. Долговязый нервно заявлял, что свои обычаи и правила он привёз сюда вместе с собой, но большинство всё же с ним не соглашалось. Хотя кое-кто и предлагал уже вслух пересмотр правил на Пэйн-Стасисе. Распорядитель и метрдотель задержали Аллию своими вопросами, к тому же на улаживание конфликта пришёл ван Увен, авторитет которого был не так уж велик, чтобы исчерпать инцидент быстро. И только заявление Аллии о том, что поведение долговязого будет рассмотрено на предмет штрафа в пару тысяч коинов и сокращение срока его пребывания в Пэйн-Стасисе, привело к затиханию споров и скандала в целом. Что касается официантки, то во время дискуссии она умерла прямо под столиком от множественных разрывов кишечника, и андроиды понесли её на восстановление и реанимацию.

— А где наша сучка из разведки? — поинтересовался ван Увен.

— Сама бы хотела это знать, — процедила Аллия, поглядывая на покачивающихся и стонущих от боли официанток. — Забилась где-то в угол, наверное.

— Чёрт, надо было ей хоть маячок приклеить, что ли…

— Да ладно, никуда не денется. Сейчас дам команду андроидам, пусть ищут.

— Хорошо. Я пока к себе. Тащите её ко мне, если она уже не может передвигаться.

— У тебя только одно на уме, извращенец, — пробормотала Аллия вслед Роллану. Про себя она решила не слишком торопиться тащить «леди Ротари» на потеху управляющему. Подождёт, никуда не денется… Аллия села за свой столик и принялась наблюдать за подиумом, где разворачивалось одно из самых лайтовых и забавных шоу, в котором участницам наполняли кишки живыми рыбками. Болезненный трепет в животе не всем удавалось выдержать долго, но процесс был безвредным, победительницу ждал неплохой куш, поэтому конкурс устраивали частенько. Аллия любила подобное зрелище и решила дождаться окончания шоу. Хотя и поглядывала одним глазом в зал — не появился ли андроид с корчащейся Кариной на руках.

Тем временем вернувшийся в свой кабинет ван Увен с негодованием обнаружил находящегося в нем андроида. Человекообразное устройство по какой-то невероятной причине выдвинуло шкаф с оружием из стены и, по всей видимости, пыталось извлечь с верхней полки пистолет. Как известно, андроиды поступают в эксплуатацию с прошитым запретом на пользование оружием, и потому не могут проявлять к нему интерес. Закон есть закон: робот не может причинить вред человеку. Как и другому живому существу, или же устройству, себе подобному. По крайней мере, что касается серийных моделей.