Идеальная жена

Джесси, все еще пребывая в состоянии шока и достаточно смущенная, решилась позвонить Кайлу на работу. Он явно спешил, поэтому она постаралась объяснить все как можно быстрее. Рассказав о сложившейся ситуации, она так долго слушала тишину, что даже предположила обрыв связи.

– Кайл, ты тут? – спросила Джесси.

– Извини. Я просто пытаюсь сообразить, почему ты, проживая здесь всего несколько дней, бросилась к соседке, пытаясь доказать, что ее муж ей изменяет. Она принесла нам брауни. Ты же принесла ей предположения о супружеской неверности. Разве это похоже на справедливость?

– Я надеялась, что ты поддержишь меня, как супруг, – спокойно ответила Джесси.

Кайл глубоко вздохнул.

– Я бы хотел, Джесс. Но ты все усложняешь. Меня срочно вызвали на работу, а ты звонишь рассказать, что разорвала отношения с соседями в пух и прах. И, судя по ее мнению, ты все поняла не так.

– Я так не считаю. Скорее она пыталась выкрутиться.

– Джесси, о чем ты говоришь? Выкрутиться? Это не тот случай, в который стоит лезть со своей психологией. Это настоящая семья.

– Я в курсе, но...

– Послушай меня, – перебил он. – Даже если это правда и он трахает няню, то почему это должно волновать нас? Вполне возможно, что она также имеет интрижку с садовником. Может у них свободные отношения. Мы ничего о них не знаем. Тем более, насколько я понимаю, ее объяснение звучит достаточно убедительно, учитывая, что ты даже не уверена, успела ли проснуться.

– Я уверена.

– Наверняка? – спросил Кайл. – Ты же сама сказала, что недавно сменила лекарства, так? Не могли ли они смешать все вокруг?

– Это не побочный эффект.

– Я предполагал, что разные лекарства действуют на людей по-разному. А ты принимаешь их всего пару дней. Можешь сказать мне без тени сомнения, что это не их влияние?

Джесси не ответила. По правде говоря, она больше ни в чем не могла быть уверена. Она сомневалась в том, что лекарство могло вызвать такой необычный побочный эффект. Но была ли она в хорошем настроении? Она ведь видела что-то прошлой ночью. Не могла ли она неверно истолковать это? Могла ли она позволить своему вечно подозрительному мозгу прийти к самым ужасающим выводам, а не к безобидным фактам? Она уже не была уверена.

– Не знаю, – призналась она.

– Слушая, милая, – продолжил он мягким голосом. – Я хочу помочь тебе. И, скорее всего, мы сможем все исправить. Но пока я решаю проблемы по работе, могу я попросить тебя больше не ссориться с соседями хотя бы сегодня? Это разумно?

– Вполне, – ответила Джесси.

– Спасибо. Увидимся позже. Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – произнесла она и повесила трубку. Хант поднялась наверх и залезла в постель, где провела большую часть последующих двух дней.





ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ




Джесси оставалась бы в постели и дальше, если бы не практика. Во вторник она должна была встретиться с профессором Хоста в клинике «Метро» в Норуолке для первого посещения НРП. Это единственное, что заставило ее принять душ за последние сорок восемь часов.

На протяжении сорока пяти минут, пока она вела машину, Джесси безуспешно пыталась не думать о последних двух днях. Кайл ходил к Майнерам в надежде все уладить с Кимберли. Но она явно не горела желанием общаться и сказала ему, что на брауни они могут больше не надеяться.

Несмотря на это, они каким-то чудом все же были приняты в клуб «Дезо». Учитывая обиду одного из его членов и ее резкие ответы во время собеседования, Джесси была абсолютно уверена, что их ждет отказ. Но почему-то клуб дал согласие.

Ей хотелось сообщить Кайлу, что она против, особенно после допроса со стороны Маргариты Бреннан. Это были не те люди, с которыми ей хотелось общаться, но она прекрасно понимала, как много это значит для него и для его работы. Кайл уже успел найти нескольких клиентов в клубе, а после того, как она разорвала связь с их соседями, Джесси решила, что находится не в том положении, чтобы ставить ультиматумы. Поэтому она на время прикусила язык.

Они пробудут неофициальными членами клуба до осени, пока их не представят остальным через какие-то приглашения. А пока им дали временный статус, что уже позволяло получить доступ туда без сопровождающих.

В качестве приветственного жеста Тедди подарил Кайлу новый зажим для банкнот. Он был довольно необычным – золотистый и слишком большой, с символом доллара, что придавало ему вид времен Гордона Гекко примерно 1987 года. Несмотря на то, как глупо Кайл выглядел, когда доставал его из кармана, Джесси решила промолчать. Она не хотела опускать его с небес на землю.

На самом деле муж уже начинал сходить с ума, планируя выезды в гольф-клубы и мероприятия, которые позволят максимизировать пользу осенних вечеринок для его бизнеса. Казалось, он совершенно не обращал внимание на депрессию Джесси. Либо это так и было, либо он надеялся, что если отказаться взглянуть на проблему, то она уйдет сама. Такое ощущение, что все их ссоры за последние дни канули в небытие. Он явно ни капли не сожалел, засчет чего Джесси чувствовала себя лишь хуже.

Остановившись на парковке клиники, она попыталась выкинуть все эти мысли из головы. Ей необходима максимальная концентрация, если она собирается эффективно поработать с пациентами здесь, особенно в подразделении НРП.

Профессор Хоста ждал у своей машины и приветственно махнул рукой в сторону пустого места рядом с его авто. Подъезжая ближе, Джесси опустила окно.

– Рад видеть вас, мисс Хант, – произнес он. – У НРП отдельный вход и ворота с детектором. Езжайте за мной. Нам нужно получить для вас личный пропуск для будущих посещений.

Он сел в машину и поехал вперед. После краткого разговора с охранником у ворот их пропустили внутрь. Проезжая мимо, Джесси обратила внимание, что охранник вооружен.

Они припарковались на ничем непримечательной пыльной парковке позади здания и подошли ко входу в другие ворота, где Хоста достал свой пропуск. Как только профессор приложил его к замку, они услышали гул и двери распахнулись, открывая им путь через небольшой неухоженный сад к следующему входу, ведущему непосредственно в само здание. Там тоже необходимо было воспользоваться пропуском. Повторив процедуру, гости вошли в холл клиники.

Там их ждала проверка личных вещей и волновой сканнер, напоминающий те, которые стоят в аэропортах и используются вместо металлодетекторов. Затем их дополнительно прощупали двое вооруженных охранников. Лишь после этого они смогли получить свои вещи обратно.


– Вы говорили, что все вполне обыденно? – язвительно заметила Джесси, как только их отпустили.

– Не шутите здесь по поводу охраны, мисс Хант, – вполне серьезно ответил Хоста. – С тех пор, как НРП начало свою деятельность семь лет назад, произошло всего два инцидента. В общей сложности тогда погибли четыре охранника и один заключенный. Меры предосторожности здесь очень важны и советую вам следовать им.

– Ясно, – кивнула Джесси. Она не слышала раньше о происшествиях в клинике, но это было вполне логично. Поскольку мало кто знал о существовании этого места, вряд ли можно было встретить в новостях информацию о нападении на охранников. Она не могла не задаться вопросом по поводу того, кем был тот погибший заключенный, но не стала доставать профессора.

– Мы направляемся в зону подготовки, где вы встретитесь с назначенным нам сопровождающим, – заявил Хоста. – Он позволит вам получить общее представление о том, как люди здесь относятся к мерам предосторожности. Сам он является бывшим ренйджером. Также он выдаст дополнительные инструкции по поводу того, как себя вести. Пожалуйста, не забывайте, что вы являетесь всего лишь второй студенткой, допущенной сюда на практику. Это огромная привелегия, которую можно запросто потерять в любую секунду. Если это произойдет, вы рискуете завалить практику и не получить диплом. Все ясно?

– Да, профессор.

– Отлично. Тогда идем.

Он кивнул одному из охранников, который провел их через область, отмеченную знаком «Транзитная подготовка», приложив ключ. Судя по всему, даже пропуск Хоста не давал им доступ к любой части подразделения. Зайдя внутрь, Джесси заметила их сопровождающего и сильно удивилась. Перед ними стояла девушка со светлыми волосами, собранными в пучок. Она была примерно возраста самой Хант, возможно, на пару лет старше.

Сопровождающая была невысокой, примерно метр семьдесят, но со спортивной фигурой, которую можно было разглядеть под униформой. Мышцы на ее широких плечах были заметны даже в расслабленном состоянии. Джесси прикинула, что девушка должна весить около 60 килограмм и дело вовсе не в жире.

Ее внешность была привлекательной, несмотря на широкий шрам под левым глазом и следы оспы на лице и шее, которые не поддавались загару. Они больше походили на маленькие ожоги, словно кто-то тушил окурки прямо об нее, нежели на следы от прыщей. Джесси вдруг стало интересно, как она их получила. Серые глаза девушки были насторожены. Она шагнула навстречу и протянула руку.

– Здравствуйте, мисс Хант, – произнесла она. – Я – офицер Кэтрин Джентри. Я буду вашей сопровождающей на время данного визита.

– Приятно познакомиться, – ответила Джесси, протягивая руку, чтобы поздороваться. Рука собеседницы была твердой, но не пугающей.

– Рада видеть вас снова, профессор, – добавила Джентри, кивая Хоста.

– И я, офицер, – произнес он. – Я сообщил мисс Хант, что вы предоставите ей всю информацию по поводу того, чего можно ожидать здесь.

– Верно. Вот как мы поступим. Вы оба сейчас пройдете в помещение для служащих. Мисс Хант, я попрошу вас полностью смыть макияж, используя средства, которые вы найдете на месте. Я бы рекомендовала не краситься в следующий раз. Также стоит снять обручальное кольцо. Дальше по коридору вы найдете раздевалки. Лишь после всех процедур мы войдем в блок. Поскольку это ваш первый визит, мисс Хант, вы будете просто наблюдать. Может потребоваться время, чтобы привыкнуть к местным процедурам и обстановке.

– Я не согласна, – перебила Джесси, игнорируя удивленное выражение лица Хоста, которое она уловила краем глаза. – Я ехала сюда целый час по безумным пробкам не для того, чтобы просто посмотреть. Количество моих посещений строго лимитировано и я хочу использовать каждое из них по максимуму. Я хочу начать общение с пациентами уже сегодня.

Джентри взглянула на Хоста, который лишь пожал плечами, как бы говоря: «решение за тобой». Джесси сначала удивилась, а потом сообразила, что в этом месте ответственный за безопасность должен иметь право изменить любое решение, принятое медицинским персоналом.

– Мисс Хант, – произнесла Кэтрин низким спокойным голосом. – Вы должны были обратить внимание, что здесь мы используем термин «заключенные резиденты», а не «пациенты», как принято в обычных клиниках. Догадываетесь почему?

– Думаю, чтобы напомнить остальным, насколько опасны эти парни.

– Правильно. Как только мы начинаем использовать термин «пациент», невольно появляется симпатия. А вместе с ней приходит и уязвимость. Понимаете, зачем мы просим посетителей переодеться, а женщин смыть макияж, прежде чем войти в подразделение?

– Не совсем. Зачем же?

– Потому что в дополнение к серьезной опасности эти заключенные, как правило, очень умны, – пояснила Джентри. – Они не рядовые преступники, к которым все привыкли. Раз они попали сюда, то, поверьте, сильно отличились в прошлом. Некоторые из них будут использовать против вас любую личную информацию, которую удастся достать. Они будут анализировать одежду, которую вы носите, украшения, макияж и даже аромат, чтобы найти ваши слабости. Чем меньше они знают о вас, тем лучше.

– Зачем вы говорите мне все это?

– Чтобы вы поняли, что разговор без возможности предварительного изучения поведения заключенного, ставит вас в рискованное положение. НРП получило свое название не просто так.

– Я полностью осознаю это, – ответила Джесси. – Но вам стоит кое-что узнать и обо мне. Чтобы действительно понять этих людей, мне нужно пообщаться с ними без каких-либо предубеждений. Я хочу поговорить с ними в первый раз без каких-либо фильтров, чтобы иметь возможность понять, как они отреагируют на меня. Мне будет проще пробраться к ним в головы, когда я зайду в палату.

– Вы когда-нибудь общались с резидентами нереабилитационных подразделений? – прямо спросила Джентри. – Вы хоть раз допрашивали серийного маньяка лично, когда вас разделяло лишь стекло?

– Нет.

– Тогда с какой стати вы решили, что можете быть готовы к тому, на что они способны?

– Я сказала, что никогда не допрашивала ни одного из них в специально отведенных для этого местах, – хладнокровно объяснила Джесси. – Но это вовсе не означает, что мне не приходилось общаться с серийными маньяками. Поверьте, офицер Джентри, я сталкивалась с подобным злом лицом к лицу. Я знаю, что это. Я знаю, как оно течет по жилам и корчится внутри человека. Но я способна разглядеть это лишь тогда, когда буду максимально близка к нему. Я не смогу понять, как эти парни думают, не смогу догадаться, как остановить других, находясь за зеркальной перегородкой. Я хочу попасть в палату.

Джентри достаточно долго смотрела на нее, прежде чем заговорить. Джесси буквально кожей ощущала, как она оценивает ее, что-то высчитывает и анализирует. В конце концов, она приняла решение.

– Переодевайтесь, – ответила она. – У нас нет целого дня в запасе.





ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ




Спустя десять минут, после того, как Джесси переоделась и подписала соглашение о неразглашении, настолько подробное, что она забеспокоилась, что простое упоминание клиники в разговоре с Кайлом может привести к аресту, они, наконец, покинули зону подготовки. Все трое прошли через еще одну охраняемую дверь и вышли в длинный, тускло освещенный коридор. По пути Джентри рассказывала им об особенностях подразделения.

Она объясняла процедуру общения с заключенными: никогда не трогать стекло, никогда не делиться личным, никогда ничего не обещать, никогда не разговаривать при отсутствии сопровождающего. Остальные «никогда» Джесси даже не запомнила.

Она обратила внимание, что встречи строго ограничены пятнадцатью минутами, если не получено специальное разрешение. Если ей будет приказано покинуть палату, она незамедлительно должна исполнить это без споров и задержек. Отказ от соблюдения правил может привести к запрету на посещение.