Идеальная жена

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ




– Мне стоило бы арестовать тебя!

Пристегнутая наручниками к трубе, торчащей из стены, Джесси сидела на стуле в кабинете Джентри. Офицер несколько раз пересмотрела видео, на котором Хант обманом сумела пообщаться с Крачфилдом. Но то ли из-за воя сирен, то ли из-за того, что они говорили шепотом, аудио было бесполезным. Явно расстроившись, она решила прибегнуть к угрозам.

Джесси прекрасно понимала ее разочарование и не стала усугублять положение. Она в четвертый раз подряд принялась извиняться.

– Ну простите. Я не думала, что вернуться туда будет таким сильным нарушением. Дверь оставалась открытой и мне послышалось, что он звал на помощь.

– Замолчи! – заорала Джентри. – Ты лишь делаешь себе хуже. Тебе перед каждым посещением повторяли одни и те же правила общения с заключенными. Дверь не могла быть открыта. Мы нашли бумагу в замке. Ты засунула ее туда. Он и не собирался звать на помощь. Он знал, что ты вернешься. Он ждал тебя. И вы спокойно говорили в течение целой минуты, пока я не среагировала. Почему мне не стоит взять тебя за соучастие и пособничество заключенному? Откуда мне знать, что ты не пыталась помочь ему сбежать?

Джесси внимательно посмотрела на стоявшую напротив Джентри. Офицер явно была в ярости. Тем не менее, она так и не стала вызывать копов. По сути, она не сделала вообще ничего, не считая бесконечной тирады по поводу грубого нарушения протокола, а ведь Хант не впервые так поступила. Для нее это стало практически естественным. Так почему же Джентри ничего не предпринимала? Почему каждый раз она давала ей шанс объясниться?

– Офицер Джентри, могу я задать вам вопрос?

– Что? – выкрикнула та, а затем повторила более спокойно. – Что?

– Почему меня до сих пор не запихнули в тюремную одежду и не отвезли в полицейский участок?

Джентри посмотрела на нее так, словно снова собиралась заорать, но сумела вовремя остановиться. Она села и глубоко вздохнула.

– Мисс Хант, – сказала она практически ровным тоном. – Я буду честна с вами, если вы пообещаете то же взамен. Почему бы нам не прийти к согласию, как вам это прекрасно удалось с Крачфилдом? Даже давайте немного изменим его. Вопрос за вопрос, пойдет?

– Вполне.

– Ладно. Причина, по которой я не хотела бы упекать вас за решетку, заключается в следующем: Крачфилд практически никогда не соглашается на разговор. А когда все же идет на компромисс, то люди, как правило, затем долго рыдают и не могут отойти. По какой-то неведомой мне причине он явно не хочет, чтобы вы пострадали от его рук, как все остальные. Я надеюсь, что его готовность общаться с вами сможет пролить свет на истину и привести к раскрытию той информации, делиться которой он ранее не хотел. Из девятнадцати жертв мы нашли всего пятнадцать тел. И люди, которые гораздо умнее меня, считают, что жертв было намного больше. Возможно, он сообщит вам, где искать остальные трупы. Может быть признается в других убийствах. Некоторые эксперты уверены, что он работал не один. Кто знает, может он заговорит об этом. Он уже рассказал вам гораздо больше, чем кому-либо за все эти годы. Именно поэтому я бы предпочла не сажать единственного человека, с которым он готов говорить. Но вы все очень сильно усложняете. Я ответила на ваш вопрос?

– Да, – кивнула Джесси. – Ответила.

– Теперь моя очередь. Не забывайте, что вы обещали быть честной. Итак, о чем вы говорили?

Хант довольно долго смотрела на Джентри, изучая ее шрам под глазом и крошечные ожоги на лице. Она чувствовала, что офицер видела не менее ужасные вещи на войне, чем Джесси дома. Она решилась довериться ей.

– Мы можем выйти? – тихо спросила она.

Джентри тут же поднялась на ноги, сняла с нее наручники и быстро вывела через бесконечные детекторы и прочие двери на парковку. Воздух был достаточно прохладным, но солнце светило так ярко, что Джесси пришлось щуриться.

– И? – напомнила офицер.

Хант понимала, что она обещала, что ей необходимо объяснить все. Она решила, что будет честна, хоть и планировала опустить пару деталей.

– Когда я была еще ребенком, мы жили на юго-востоке штата Миссури, на краю горы Озарк. Мои родители были разведены и я осталась с матерью. Однажды меня похитил какой-то мужчина и запер в лесном домике. Там было несколько пленников. Он показывал мне видео, как отлавливал их. Затем он убивал их в подвале разными способами. Заставляя меня смотреть.

– О, Боже, – прошептала Джентри, но Джесси продолжила.

– Когда он убивал всех, то исчезал на несколько дней в поиске новых жертв. Он оставлял меня, закованной в кандалы, с доступом к еде, ведру для туалета и грязному матрацу для сна. Возвращаясь, он приводил с собой трех-четырех человек, издевался над ними и все также заставлял меня смотреть.

Джентри прислонилась к стене, пребывая в полном шоке, затем опустилась на корточки и уставилась на землю.

– У одной из его жертв была заколка в волосах, которая выпала во время очередных пыток. Я стащила ее. Пока он спал, я умудрилась раскрыть кандалы и сбежать в лес. Была зима, а у меня даже не было никакой обуви. Помню, что было много снега. Я не знала, куда бежать, но не останавливалась. Помню, как услышала шаги позади и поняла, что это он. Я добралась до скалы, которая нависала над рекой. Посмотрела вниз. Там было метров пятнадцать высоты и часть воды заледенела. Он догонял, но я достаточно оторвалась, чтобы успеть прыгнуть. Но я не смогла. Я просто остановилась там.

– Он схватил меня, отвел обратно в домик и сообщил, что мне придется посмотреть еще один раз, что он приготовил нечто особенное. Он насильно открыл мне глаза и сказал: «Ты должна увидеть это, пчелка. Ты должна знать правду». Он постоянно называл меня пчелкой.

– В общем, там была женщина, закованная в кандалы, прикрепленные к потолочным брусам. В этот раз все происходило не в подвале, а в гостиной. Я понимала, что что-то изменилось. Я до сих пор помню скрип дерева, когда он устанавливал эти кандалы. Оно издавало такие звуки, словно страдало само. Я до сих пор это слышу.

В этот момент Джесси вдруг осознала, что все скрипы и странные звуки, которые она слышала в новом доме, все это время болтались лишь у нее в голове. Неудивительно, что она так и не нашла причину.

Она перевела взгляд на Джентри, которая выжидающе смотрела на нее. Джесси глубоко вздохнула и продолжила.

– Тогда я увидела, кем была эта женщина. Это была моя мать.

Офицер выпрямилась. Было ясно, что она хотела прокомментировать это, но попросту не смогла найти слов.

– Все нормально, – кивнула Джесси. – Вы никак не сможете облегчить мое состояние. Поверьте. Короче, он убил ее. Я не буду описывать как. Когда он закончил, он нанес мне удар ножом, порезав кожу от плеча до шеи. Такой вот сувенир на память.

Она приспустила воротник рубашки, чтобы продемонстрировать розовый шрам.


– Затем он ушел и больше никогда не возвращался. Я пробыла в этом домике еще три дня, истекая кровью и смотря на мертвую мать, тело которой валялось в метре от меня, пока какие-то охотники не наткнулись на нас. К тому времени камин уже давно потух, я сильно замерзла и началась гипотермия. Меня отвезли в больницу, где я пролежала две недели. Тогда я написала заявление в полицию. Но они находили лишь сожженные тела и разные видео, так и не напаа на след того, кого я описала. Думаю, они решили, что я многое выдумала.

– Куда ты отправилась потом? – смогла выдавить из себя Джентри. – Отец забрал тебя?

– Нет. Он не лучший отец. ФБР также беспокоилось, что, хоть у меня и не получилось назвать подозреваемого, тот парень все же мог начать преследовать меня, чтобы убрать свидетеля. Поэтому я попала в программу защиты свидетелей. Меня удочерила семья из Лас-Крусес, штат Нью-Мексико. Отец работал в местном подразделении ФБР и к тому времени они как раз потеряли малыша из-за онкологии. Повезло. Им нужен был ребенок, а мне требовалась защита вдали от Миссури. В результате мое существование в качестве Джессики Турман окончилось и я стала Джессикой Хант. Они звали меня просто Джесси, поскольку полное имя напоминало мне мать и это было слишком болезненно.

– Мне дико жаль, – ответила Джентри. – Даже не могу представить, какого это.

– Спасибо. Но я так и не ответила вам.

Офицер кивнула, явно забыв, в чем вообще заключался ее вопрос.

– Точно, – сказала она. – Рассказывай.

– Похищения, которые он показывал мне на видео, и убийства, которые заставлял смотреть в том домике, были известны только мне и ему самому. Я описала их в заявлении, но больше в целом. Мне итак никто не поверил. А вот Болтон Крачфилд знал о них все.

– С чего ты взяла? – удивилась Джентри.

– Потому что все совершенные им убийства были в буквальном смысле слова скопированы, – пояснила Джесс. – Его учил тот, кто изначально задумал все это.

– Откуда такая уверенность?

– Он признался. Он сослался на человека, который убил мою мать, на своего наставника. Тогда копы прозвали его Палачом из Озарка. Крачфилд сказал, что однажды этот человек сообщил ему, что я объявлюсь. Вот почему он приходил сюда. Именно этого он и добивался.





ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ




Джесси долго добиралась обратно в Вестпорт-Бич, едва замечая происходящее вокруг. Странно, но откровения Крачфилда по поводу оригинальности его преступлений нисколько не удивили ее, лишь подтвердив подозрения. Она уже давным-давно догадывалась об этом и была рада, что ее выводы оказались верны.

Кое-что еще из его слов поразило Джесси и она не могла позволить этой мысли улетучиться. В голове эхом разносился его голос: «Доверьтесь инстинктам. Вы не та, в чьей голове должно все это плясать».

Инстинкты же кричали Джесс, что раз она не помнит, как убила Наталью, то вероятнее всего, не делала этого. У нее была целая куча воспоминаний, которые она пыталась забыть, но они все появлялись и появлялись, то во снах, то наяву. Опытным путем Хант выяснила, что банально выбросить их из головы не получится.

Но если признать, что она не убивала ту девушку, стоит рассмотреть вероятность того, что это сделал человек, так настаивавший на ее вине – то есть ее муж.

Идея казалась абсурдной. Она знала Кайла Восса уже на протяжении десятка лет и ни разу не видела ни малейшего намека на то, что он способен на подобный поступок. Худшее, что она могла сказать о нем до их переезда в Вестпорт-Бич, заключалось в том, что он являлся явным трудоголиком и был более пассивен. Учитывая все ее психологические проблемы, это казалось смешным.

С момента переезда все очень изменилось. Он слишком давил на нее, уговаривая вступить в местный клуб, оказавшийся сексуальным пристанищем богатых людей. Даже если это и не было основной причиной вступления, подобное рвение все же было достаточно странным.

Заботясь о ней после выкидыша, он стал все больше отдаляться. Опять же, все люди по-разному реагировали на трудности.

Джесси поймала мужа, нюхающего кокс в ночном клубе. С другой стороны, не стоило делать поспешных выводов о его характере, основываясь лишь на этом. Во времена собственной учебы она творила гораздо более ужасные вещи, но это не превратило ее в монстра.

Единственное, что поразило ее, это то, с какой легкостью он вдруг решил избавиться от тела Натальи. Да, это был очень тяжелый момент и любой мог запаниковать, но Кайл не был напуган. Он скорее казался... уверенным.

Свернув с шоссе, она вдруг вспомнила слова детектива Эрнандеса. Он говорил что-то о том, чтобы не искать легких путей и не основываться на собственных предубеждениях.

Джесси вдруг поняла, что ей стоит поговорить с кем-то, кто видит Кайла с другой стороны. Она подумала о человеке, который знал его задолго до того, как они познакомились. И, по иронии судьбы, этот человек проживал всего в паре кварталов от них.



*



Джесси нажала на кнопку звонка дома Карлайлов, пытаясь унять дрожь. Мелани открыла дверь, одновременно обрадовавшись и удивившись ее приходу.

– Дважды всего за пару дней, – отметила она. – Чему обязаны?

– Извини, что пришла без предупреждения. Мне нужен Тедди. Я звонила в офис и там ответили, что он ушел домой раньше. Он здесь?

– Да, – еще более удивленно ответила Мел. – Зайдешь?

– Честно говоря, мне нужно поговорить с ним лично. Понимаю, это звучит странно. Но это очень важно. Ты не будешь против?

Мел явно это не понравилось, но она сделала над собой немалое усилие, чтобы скрыть данный факт.

– Конечно же, – сказала она. – Подожди секунду, я позову его.