Идеальные лгуньи

– Все в порядке, – улыбнулся Бретт. – Ведь мы среди друзей. Я уверен, Нэнси не будет против, если я скажу, что кольцо купила она. Я всего лишь начинающий писатель, а эта штука стоит на уровне годовой ренты.

Лила не помнила, чтобы Грейдон когда-нибудь краснела в ее присутствии, во всяком случае по-настоящему. А сейчас даже грудь подруги покрылась красными пятнами. Лила и представить себе не могла, что кожа способна так откровенно выражать стыд.

– Ну я думаю, оно прелестно, – оживленно сказала хозяйка.

Лила фыркнула. Конечно, Джорджии такой поворот понравился. Нэнси взлетела ввысь, а потом упала в грязь.

– Мы здесь все феминистки, – продолжала Джорджия. – И это лишь показывает, насколько Бретт уверен в своей мужественности.

– Если бы я знал, что смогу обойтись без превышения кредита, будучи более уверенным в своей мужественности, я бы так и сделал! – рассмеялся Чарли.

Нэнси улыбнулась. Ее грудь все еще была покрыта красными пятнами, но они постепенно исчезали.

– Кажется, ты всем предлагала выпить, Джорджия? – заговорила она. – Я только что провела семь часов в самолете, и теперь мне необходим бокал вина, внутривенно, если ты с этим справишься.

Лила рассмеялась и повернулась посмотреть, как хозяйка аккуратно, чтобы пена не перелилась за край, наливает в стакан «Сан Пеллегрино». На лице у Джорджии застыло выражение полнейшей сосредоточенности – она явно хотела произвести хорошее впечатление, трогательно вложив столько усилий в чудесный стакан воды для гостя.

Мать могла бы гордиться Джорджией. Лила вспомнила, как она познакомилась с ее матерью, и внезапно все поняла. Их дом был самым чистым из всех, в которых бывала Лила, а мать Джорджии старательно наложила макияж, хотя никуда не собиралась выходить, и все в ней кричало: «Я преуспеваю!»

– Вскоре ты узнаешь одну важную вещь об этих женщинах, – включился в разговор Чарли. – Дело в том, что они не женщины. Они постоянно выставляют друг друга идиотками, совсем как мужики.

– Хотя, к сожалению, они очень редко дерутся, – заметил Ру, улыбаясь Грейдон.

Лила нахмурилась. Руперт ненавидел Нэнси. Что происходит?

– Ты не против, если я закурю? – наклонился Бретт к Джорджии.

– Все остальные против! – услышала Лила собственный голос.

Хозяйка смущенно улыбнулась. Неужели она покраснела? Ей понравился любовник Нэнси?

– Кури, конечно, – сказала Джорджия. – Как мило, что ты спросил!

Бретт расположился у двери, вклинившись между Чарли и Ру, и стало видно, что он почти на голову выше каждого из них. Мужчины ощетинились от его близости, но слегка расслабились, когда он принялся болтать. Что он говорил? Наверное, пытался понравиться обоим, решила Лила. Она надеялась, что муж будет вести себя прилично. Иногда он становился агрессивным, в особенности с мужчинами. Ей казалось, после окончания университета Ру решил, что уже познакомился со всеми мужчинами, с которыми может поддерживать приличные разговоры. И если он кого-то не встречал за время обучения в школе, или в университете, или в экстремальной обстановке, на работе, они не стоили того, чтобы он тратил на них время.

Лила могла подойти и покурить возле двери рядом с Ру и Бреттом или усесться на один из кухонных стульев, где Джорджия нарезала овощи. Ей хотелось постоять с мужчинами, спросить у Бретта про Америку и его жизнь. Но тогда Джорджия и Нэнси тут же начнут про нее сплетничать. Так что она взяла бокал, оценила уровень вина в нем и решила, что из него пьет кто-то еще.

– С кем здесь нужно трахнуться, чтобы получить выпивку? – захихикала Лила и направилась к холодильнику.

– Я принесу, – сказала Джорджия. – А ты присядь.

– Как тебе нравится жизнь мамаши? – спросила Нэнси у Лилы.

В своей группе молодых мам Брир узнала правила ответа на подобные вопросы. Ты должна показать, что тебе очень тяжело, но не настолько, чтобы кто-нибудь обратился в социальные службы.

– Ну, я спала четыре часа в день в течение последнего года. И он может вести себя как маленький придурок, – улыбнулась она. – Однако он лучший парень из всех, что у меня были в жизни.

Все рассмеялись. Не потому, что это было остроумно, просто она следовала правилам, что позволяло им не испытывать тревоги. Лила им нравилась, когда она так себя вела.

– У тебя очень красивым дом, Джи, – сказала она затем, меняя тему разговора. – Его нужно сфотографировать и отправить снимки в модный журнал.

Джорджия улыбнулась.

– Я люблю цветы, – добавила Лила, указывая на короткие цилиндрические вазы, полные тяжелых розовых пионов. – Мои любимые.

– Пионы, – кивнула хозяйка. – Я тоже их обожаю.

– Где ты их достала в такое время года? – спросила Нэнси, отрываясь от телефона.

– Они шелковые, – ответила Джорджия.

– Искусственные? – уточнила Грейдон.

– Шелковые, – повторила подруга. – Мы нашли их в одном поразительном магазине для дизайнеров в Париже.

Лила протянула руку через стол и взяла один цветок.

– Черт возьми, они совсем как настоящие!

Нэнси наморщила нос – Брир знала, что это всегда раздражало Джорджию.

– Посмотри, Нэнс, – сказала Лила, протягивая ей цветок. – Их не отличить от настоящих.

– У тебя вода капает на пол, – сказала Джорджия, неожиданно бросив нож на стол. Она забрала цветок из руки гостьи и вернула его в вазу.


Обиженная Лила опустила взгляд. Она пыталась помочь, хотела, чтобы Нэнси оценила, как красивы пионы. Хозяйка привела цветы в вазе в порядок и снова принялась за салат, а Брир постаралась прогнать обиду, не думать о том, как часто в последнее время Джорджия стала делать ей резкие замечания. Решив, что безопаснее всего вернуться к прежней схеме поведения, она подняла бокал с вином и заглянула в него. Она видела свои пальцы сквозь тоненькую ножку, и сколотый кусочек блестящего розового лака привлек ее внимание.

– Просто искусственные цветы – это не мое, – заявила Нэнси. – Извини, – добавила она голосом, который не оставлял сомнений: она ни о чем не жалеет. – Однако кухня выглядит хорошо. Я бы хотела осмотреть остальную часть дома. Устроишь мне экскурсию?

Лила могла бы поклясться, что она видит, как побелели костяшки пальцев Джорджии, сжимавших нож. Хозяйка была явно раздражена, но Нэнси никто и никогда не отказывает. Джорджия положила нож и вытерла руки о тщательно выглаженное кухонное полотенце.

– Конечно.

Экскурсия была давно отработанной уловкой, к тому же не самой лучшей. Если Грейдон даже не пытается скрыть своего желания поговорить с Джорджией наедине, Лила решила, что не позволит им получить свое так легко. И вообще, она знала, о чем пойдет разговор. Нэнси потащит хозяйку наверх, сделает пару лицемерных замечаний по поводу того, что Лила слишком много пьет, как если бы это имело какое-то отношение к Джорджии, предложит ей самой разобраться с ее проблемами и сбежит обратно в Штаты. Но разве Джи может что-то сделать?

Джорджия даже не знала про ребенка.

– Я пойду с вами, – с улыбкой заявила Лила.

– Ты видела дом тысячу раз, – сказала хозяйка, поморщившись.

– Он такой великолепный, настоящая мечта любой женщины, и я хочу снова на него посмотреть. А ты сможешь еще раз рассказать завораживающую историю про полые волокна в коврах. – Лила перехватила взгляд Нэнси и была вознаграждена ее усмешкой.

– Жду не дождусь рассказа о коврах, – сказала американская гостья.

– Я упоминала о них лишь однажды, – ответила Джорджия. – И не понимаю, почему ты все время к ним возвращаешься. В любом случае я хочу, чтобы ты закончила салат. Я быстро проведу Нэнси по дому, а потом мы поедим.

Она протянула Лиле нож, с блестящего лезвия которого стекали капельки помидорного сока. Подруга протянула руку и взяла нож, на мгновение задумавшись о том, какую боль она испытает, если сожмет лезвие пальцами. И сколько будет крови.

Затем Брир посмотрела, как ее подруги исчезают в коридоре, и попыталась услышать, о чем они говорят, пока поднимаются по лестнице.

– Я только сбегаю за сигаретами, – сказала она мужчинам, стоявшим в дальнем конце кухни, и положила нож на стойку.

Они не обратили на нее внимания. Лила осторожно вышла в коридор и заглянула в свою сумочку. Она бросила ее на пол, когда пришла, но кто-то – наверняка Джорджия – поднял ее и повесил на вешалку для одежды. Лила засунула руку в мягкий кожаный карман, и пальцы почти сразу наткнулись на прямоугольную пачку, но она продолжала делать вид, что ищет сигареты, и даже зажгла свет.

– Проклятье, – пробормотала она, хотя никто не обращал на нее внимания.

Потом она услышала тихие шаги и щелчок выключателя. Нэнси с Джорджией оказались на лестничной площадке.

– Меня преследует ощущение, что ты вызвала меня сюда под ложным предлогом.

– Я тебя не вызывала, Нэнси.

– Ты написала, что это срочно. И ты меня напугала – сказала, что она в ужасном состоянии. Я подумала: ты боишься, что она во всем признается.

– Так и есть. Иначе зачем мне тебя вызывать?

– Послушай, она выглядит нормально. Много пьет, конечно, но она всегда много пила. Ты вполне с этим справишься.

– Ты провела здесь меньше часа! Проклятье, что ты можешь знать?! Подожди – и через пару бокалов сама все увидишь.

Они снова стали подниматься наверх, поэтому Лила вновь сделала вид, что ищет сигареты. Она отметила смущение на лицах подруг, когда они вышли на следующую площадку и увидели ее внизу. Им хотелось знать, слышала ли она их разговор, но, естественно, они не станут спрашивать. Она широко улыбнулась и специально заговорила пьяным голосом:

– Не могу найти сигареты.





Тогда





Нэнси


– Добро пожаловать на ваш предпоследний осенний семестр, леди. Уверена, что у вас получились хорошие каникулы, и надеюсь, что те, с кем я еще не беседовала, прекрасно провели лето и остались довольны своими результатами в аттестате о среднем образовании.

Собрание с директрисой, миссис Истон, в первый вечер первого дня учебного года, было традицией. Каждый год они приходили в концертный зал и садились на стулья, обитые вызывающей зуд шерстью, чтобы выслушать приветственную речь об успехах прошлого учебного года и узнать, что именно этот год, каким бы по счету он ни был, станет самым важным в их школьной жизни.

Истон немного помолчала и с улыбкой обвела взглядом зал. На самом деле Нэнси была довольна. Она сделала вид, когда открывала конверт в присутствии отца, что совершенно спокойна. И когда прочитала длинную колонку, состоящую из А+, скромно улыбнулась. Она считала, что скакать на месте и позировать для фотографий вульгарно и подразумевало элемент неожиданности. Конечно, Грейдон хорошо училась. Такие девушки, как она, всегда успешно сдают экзамены. Но внутри она ликовала.

Через две недели после объявления результатов экзаменов ее отец подготовил двухстраничный разворот для газеты большого формата о том, как следует поддерживать ребенка во время экзаменов, чтобы максимально увеличить его шансы на успех. «Отправьте ребенка в интернат» там, естественно, не говорилось – это не вполне соответствовало стилю родителей Нэнси. Статья была пропитана самодовольством, но в ней имелось послание. «Моя дочь безупречна. Ваши дети должны быть на нее похожи». И Нэнси наслаждалась. Она знала, что ее ждет потрясающее лето.

– Я решила провести небольшое собрание, девочки, перед началом учебного семестра, потому что шестой год для многих становится поводом снять ногу с педали газа и расслабиться. – Истон сделала паузу для более драматического эффекта. – Это было бы чудесно, не так ли?

Девушки ей подыгрывали. Нэнси смеялась, Лила и Джорджия которые сидели справа и слева, хихикали. Они играли в эту игру с учителями, чтобы находиться с ними на одной стороне. Интересно, сколько раз директриса стояла вот так в концертном зале и обращалась к рядам школьниц в одинаковых темно-синих юбках и голубовато-зеленых кардиганах? Повторяла ли она одну и ту же шутку каждый год? Наверное.