Игрушка олигарха

Я оказалась прижатой к двери в гостиную, когда его рука медленно потянула поясок моего халата. К слову, под ним у меня били лишь тонкие трусики, которые уже промокли насквозь.

Послав мне кривоватую ухмылочку, Дима потянул за шнурок, и нижнее белье медленно сползло по моим бедрам. Я облизнула пересохшие губы и, не выдержав повисшего напряжения, сама притянула его для поцелуя. А он сильнее сжал мою попку, так что вихрь желания прошелся по всему телу, выбивая стон из груди.

— Зря ты уехала, — шепнул он. Его рука оказалась между моих ног, и свидетельство моего желания растеклось по его пальцам.

— Давай хотя бы до кровати дойдем, — задыхаясь прошептала я. Но по правде говоря, еще через секунду мне уже было все ровно, где это произойдет. Лишь бы он подарил мне наслаждение, на которое я, похоже, уже подсела, как наркоманка. Димоманка.

Целуясь, мы брели по комнате, но остановились, наткнувшись на диван.

Я потянулась к его ремню, желая избавить его от одежды со скоростью света. Рогозин был еще нетерпеливее. Он развернул меня спиной к себе и, потираясь своим пахом о мои нижние округлости, сжал грудь. Я задышала чаще, ведь воздуха не хватало. Он стянул с моих плеч халат и отшвырнул его на пол, а меня заставил стать коленями на подушки и облокотиться руками о спинку дивана. Я чувствовала себя такой уязвимой перед ним, но стоило обернуться и увидеть полный желания, буквально одержимый взгляд мужчины, как во мне проснулась игривая Юля.

Я покачала бедрами, призывая его приходить к активным действиям. А затем прогнула спину и расставила ноги еще шире.

Он закусил губу, причиняя себе боль, и пошел в наступление. Его губы оказались на моей талии, а я застонала от нахлынувших чувств. Поцелуи становились все агрессивнее и спускались все ниже. Это сладкая прелюдия превратилась в настоящую пытку. И я даже не знала, чего хотела больше — чтобы он продолжал ласкать меня губами или, наконец, оказался внутри.

— Дима! — я простонала его имя, потому что другие слова испарились. Был только он. Он — все, чего я хотела.

Прикусив мою ягодицу, он размазал пальцем мою влагу и проник внутрь. Блаженство все нарастало с каждым его движением, но мне было мало.

— Я хочу тебя, — прошептала я. — Очень.

— Знаю, — шепнул он уже около уха. Я ощутила, как он начал медленно проникать в меня. Застыла, не дыша, но едва не сошла с ума, когда он накрыл рукой мой возбужденный комочек нервов. Мои крики наслаждения и тихое шипение слились со звуками слияния наших тел. Мы так прекрасно подходили друг другу, и я даже представить не могла, что кто-то другой мог быть таким же превосходным любовником, как Дима. Только он заставлял меня гореть от каждого его прикосновения и поцелуя. Только с ним наслаждение достигало такого уровня, что глаза застилала мутная пелена, а сердце грозило вырваться из груди. Я могла бы полюбить его только за то, что он так искусно владел моим телом.

Хотя нет… Последняя мысль странная. И опасная. Нельзя влюбляться в Рогозина. Никак нельзя.

— Это так хорошо!

— Да. — Дима прикусил мочку моего уха и сделал еще несколько мощных толчков прежде чем я улетела к райскому наслаждению. — Я знаю.

Он не вышел из меня, когда его настиг оргазм, а я даже не задумалась о защите. С ним я была спокойна. Он тот мужчина, который заботился о главном, предоставляя мне комфорт и безопасность. Когда он был так близко, я обожала его полностью и бесконечно. И это вовсе не было безопасно для моего сердечка.

Дима медленно вышел, но не спешил выпускать меня из своих объятий. Он тяжело дышал, упираясь лбом в мою спину.

— Теперь ты уйдешь? — спросила я грубее, чем собиралась. Я даже не думала, что мне хватит смелости задать этот вопрос. Но он все же вырвался. И повисла пауза.

Накрутив волосы на кулак, Дима заставил меня повернуть к нему голову и посмотреть ему в глаза.

— Нет.

— Ну, у меня, знаешь ли, нет роскошной спальни с видом на холмы. И ультрамодной музыкальной системы, к счастью, тоже.

Дима закатил глаза.

— Ванная есть?

Я кивнула.

— Тогда точно остаюсь.

Под моим изумленным и слегка встревоженным взглядом Рогозин направился в ванную.

— Прям до утра? — недоверчиво выкрикнула я.

— Да!

И что самое смешное, в его голосе не было ни капли смущения. Скорее, какое — то раздражение от того, что я такая придирчивая. Любой другой уже бы засомневался, а хочу ли я, временная хозяйка жилища, присутствия гостя. Но только не Дима. Он сказал, что остается, и точка. Меня это слегка возмущало. Но почему — то и нравилось тоже. Возможно потому, что я на самом деле не хотела оставаться одна? Только Дима не раздражал меня пустой болтовней. Я была счастлива, если он вообще отвечал не односложными предложениями.

Он задержался, потому я постучала в дверь.

— Можно.

Нет, ну какой же он все-таки наглый! Войдя, я слегка зарделась, ведь вовсе не ожидала увидеть полностью обнаженного мужчину. Даже после всего, что у нас было, я застенчиво отводила глаза, хоть и хотелось рассмотреть его подробнее.

Дима только вылез из душа, зеркала запотели от пара, а мое крохотное розовое полотенце для лица оказалось на его груди, а затем и на бедрах.

— Эй! — возмутилась я.

— У меня пока нет своего, — пояснил он с кривой ухмылкой. Будто бы скоро в этой квартире не только его полотенце появится, но и половина гардероба.

Или это мое разбушевавшееся воображение?

— Папа с мамой тебе не читали лекцию о безопасном сексе? — вдруг смерил он тему. А когда я поморщилась, продолжил: — Я заметил, что ты не особо переживаешь по поводу защиты. Ты пьешь какие — то таблетки?

Он обернул мое многострадальное полотенечко вокруг своих бедер и пошел на кухню.


— Да нет, я просто… Ну, ты же сам…

— Что?

— Мужчина должен о таком думать.

Дима послал мне взгляд «ну и дурочка», устало вздохнул и нажал пальчиком на кнопку электрочайника.

— Иди сюда. — Он поманил меня к себе, а потом обнял и прижался щекой к моей голове. Рядом с ним было так тепло. Я не могла удержаться от того, чтобы провести губами по его ключице. Он пах божественно, будто кто — то специально создал этого мужчину с таким крышесносным запахом.

— Ты не должна забеременеть. Не так. Не от меня. Я, естественно, слежу за этим, но и ты должна. Ты хоть заметила, что я использовал презерватив в этот раз?

Он вроде бы говорил разумные вещи, о которых в самом деле необходимо заботиться, но меня задела одна фраза. «Не от меня». Это окончательно подтверждало, что его намерения по отношению ко мне несерьезные. Я вроде бы изначально знала… а все равно обидно.

— Ты не хочешь детей? — ляпнула я. А впрочем, мне и правда стало интересно. Посмотрев ему в глаза, решила добить: — Ты же уже в возрасте.

Он сначала хмыкнул, а потом и вовсе рассмеялся.

— Ну да. Старик!

— В подходящем возрасте, чтобы завести семью, — исправилась я. И посерьезнела. — Или дело во мне? Я не подхожу. Последнее предложение уже не звучало, как вопрос.

Дима потер ладонью лицо и отвернулся, чтобы достать чашки. Повисло гнетущее молчание, но я чувствовала, что он хотел что-то сказать. Только не решался.

— Может быть, Надя тебе подходит больше? — спросила я и сама же разозлилась на эту мысль. Если так, чего он прицепился ко мне, как банный лист? С каждым разом отталкивать его, уходить от него для меня становится все труднее. А он все терпит, даже когда я понимаю, что перегибаю палку. Зачем? Я совсем не понимаю его мотивов.

— Вовсе нет, — пробормотал Дима. Но разве меня устраивал этот ответ? Фигушки!

— Знаешь, что, Рогозин, так не пойдет. — Я отобрала у него чашку и грохнула ей по столу. — Я, может быть, и младше тебя, но не полная же дура! Первый раз прошел отлично. Второй еще лучше. Третий, четвертый… Но когда-то же это должно прекратиться? Кто я для тебя? Очередная Надя?

— Надя уже в пролете, — выпалил он, и было видно, что сказал, не подумав. Не в той ленивой манере, как всегда.

— А, то есть, у вас все-таки что-то, да было!

— Было, да прошло, — в тон мне ответил Дима.

Я прищурилась. Вроде не шутил.

— И много таких еще… бывших? — как бы невзначай поинтересовалась я. — Тебе черный или зеленый?

— Черный, с молоком.

— Извращенец! — пробормотала я.

— Достаточно.

— Чая или бывших?

— Юля! Ты меня доконаешь.

— Хорошо. Давай компромисс. Ты мне рассказываешь про Надежду, и я больше не буду тебя мучить.

— Зачем тебе знать о ней? — спросил Рогозин. Хороший вопрос.

— Утолить любопытство. — Я подумала и добавила: — Убедиться, что больше у вас ничего нет. Потому что, знаешь ли, я бы не хотела разбивать пару или что-то в этом роде.

Он напряженно сжал челюсти, но все же сел за стол, где его уже ждала коробка моих любимых конфет.

— Мы с ней не пара, — четко произнес он.

— Дима! Я ее слышала. Может быть, ты так не считаешь, но она точно да.

— Ее проблемы.

— А все же?

Я терпеливо ждала, пока он поглощал конфеты, а когда с ними было покончено, меня ждала шокирующая новость.

— Мы были помолвлены.

Увидев ужас в моих глазах, Дима быстро добавил:

— Давно. Четыре года назад. Она сама разорвала помолвку и отменила свадьбу за две недели до назначенной даты. А потом уехала рабоать заграницу.