Иная сторона Тарина

Кровать едва заметно прогнулась, принимая на себя и его вес. А в моем сознании прогнулась теория заговора, ибо Сай и заговор – выжить мог кто-то один. Не подходил он на роль заговорщика ни мирового масштаба, ни даже местного. Все его пакости были просты и незамысловаты. А здесь полноценная подмена помещения и иллюзия. Нет, не сходится.

– Ничего. Спи… Все хорошо будет. Отец обещал не впутывать тебя в это.

Он погладил мои волосы, наклонился, судя по теплому дыханию… Только бы не хмыкнуть и не закашляться. И момент испорчу, и себя выдам. Но с каждой минутой изображать бревно было все сложнее. Впрочем, радовало одно: знакомое лицо, от которого теоретически знаешь, чего ждать.

– Сай… – Ломать комедию мне было не впервой, но еще никогда я не была так близка к провалу. Лучше бы я, конечно, молчала и дальше изображала спящую красавицу, но каждый миг сдерживаемого чиха был пыткой. – Апчхи!

Бум! Глухой удар наших двух лбов раздался совершенно внезапно. Никто не мог этого предсказать, но ныне не одна я начала страдать от головной боли.

– Прости. – Я втянула голову в плечи и поспешила откинуться назад, уходя в глубокую одеяльную оборону. Заодно и о приличиях вспомнила, старательно краснея и намекая на поспешный уход, которым должен озаботиться Сай.

– Ничего, – мужественно стерпел парень. – Сам виноват.

Я слабо улыбнулась, изображая из себя… кого-то, кто мной быть никак не мог. Но виконту определенно этот вариант меня нравился больше. Ибо меня до сих пор не вываляли в пыли и не одарили щедрым презрением.

– Что ты здесь делаешь? – не могла не поинтересоваться я, разглядывая посетителя во все глаза. Еще бы мне не удивляться его появлению «во дворце», да еще в личных покоях «принцессы». – Тебя пропустила охрана?

Парень едва заметно поморщился. Видно, врать ему не хотелось, но вряд ли его желания, как и мои, могли на что-то повлиять.

– Я прокрался мимо них, – доверительным шепотом сообщили мне.

– Так уж и прокрался? – не смогла я сдержать здоровый скепсис.

– Подкупил, – с облегчением выдохнул собеседник.

Такое поведение для Сая было естественным и не должно было меня насторожить. Вот только оставались другие поводы для беспокойства.

– Дорого, наверное? – Юноша согласно кивнул. – А не знаешь, они смогут сделать вид, что не видели моего ухода? – закинула удочку я и радостно отметила волну удивленного удовлетворения на лице виконта. Нет, тот, кто его отправил сюда, либо не в курсе моей квалификации, либо чересчур уверен в собственном чаде, либо само чадо в нарушение всех инструкций полезло на рожон.

– Думаю, могут. – Парень наклонился ко мне и заговорщицки, на ушко, шепнул: – Я все подготовлю. Вечером помогу тебе покинуть дворец.

– А куда мы пойдем? – Выглядеть полной дурой в глазах собственных похитителей не хотелось. Полные дуры, как и худые, были явлением редким и крайне подозрительным. Особенно после того, как тот же Сай видел мои проказы и ужимки в Школе. – А мы вернемся во дворец?

Последний вопрос не был праздным любопытством. Все же мне хотелось знать, с концами меня «похищают» или планируют вернуть на место, заставляя поверить, что я по собственной инициативе сбежала и накуролесила. Так, чтобы праведный гнев монарха упал на мои виноватые плечи, не встречая никаких возражений.

– Конечно, – горячо заверил меня Сай, виновато улыбаясь. – Как только ты захочешь, сразу вернемся.

Значит, захотеть мне не дадут. Интересно…

– Тогда до вечера? – предположила я, желая избавиться от собеседника и обдумать сложившуюся ситуацию и пути выхода из нее.

– До вечера, – вздохнул юноша, наклонился было, но тут же отпрянул, не желая портить то ли свою, то ли чужую игру поводом для скандала. Ведь если он меня сейчас целовать начнет, какова вероятность, что принцесса учинит скандал и выбежит в коридор? Вот то-то же, никто рисковать не станет. Втемную хотят разыграть.

Сай вышел, оставляя меня наедине с самой собой. Только сомнительно, что эти благие минуты продлятся долго. Ведь в одиночестве чего только не сделаешь: даже о судьбах родины думать начнешь, не говоря уже о своей собственной и единственно ценной.

Итак, что мы имеем и как с этим лучше поступить? Кому-то, предположительно отцу Сая или другим заинтересованным лицам, требуется мое физическое отсутствие во дворце. Вместе с тем сама «принцесса» должна быть уверена в обратном. В противном случае меня не пытались бы убедить «сбежать из дворца», уравнивая ложь и текущее положение вещей. Ибо вряд ли кто-то будет разбираться, когда именно произошел этот самый побег, если «принцесса» впоследствии сама виновато подтвердит сам факт своего отсутствия. Если это потребуется, конечно, и в планы похитителей входит моя дальнейшая жизнь.

Если же нет, то стоит пересечь порог дворца, и чей-то метательный нож или любой другой острый предмет по чистой случайности вонзится мне куда-нибудь, обрывая существование принцессы. И вновь несчастный случай – бандиты сослепу не опознали и неудачно ограбили беглую аристократочку. Кто ни при чем? Герцог Авалийский, разумеется. Напротив, он искренне скорбит вместе с сыном. А в искренности Сая сомневаться будет сложно не только мне: полшколы подтвердит его теплые чувства и их причины. Вот тебе и алиби. Не стал бы герцог единственное чадо расстраивать, да так, чтобы и от императора на орехи получить.

Но вернемся непосредственно к ситуации. Я якобы во дворце и о собственном похищении не знаю совершенно. До вечера мне предстоит занимать себя вышивкой или чтением романов – книжку из моих покоев кто-то не постеснялся забрать. Или же одолжили у другой впечатлительной девы, положили на видное место и теперь надеются занять меня чтением. А мы и поддадимся на уговоры.

Если за комнатой наблюдают, то лучше вести себя подобающе. Подобающе легенде, ибо вряд ли Сай ничего обо мне не рассказывал. Значит, берем книгу, читаем минут пять. Рвем книгу, распахиваем окошко и бросаем томик куда подальше, внимательно слушая, как быстро он упадет и куда именно.

Придумано – исполнено. Книжка перекочевала со столика в мои руки и была нагло использована для прикрытия лица и губ. Ну не могла я не рискнуть и не попробовать:

– Танис Эртан Дайрин, ларге? – для пробы произнесла я, но ничего не произошло. Хм, опоили, значит. Решили не экономить. Браслеты ведь вещь ненадежная – опытный вор может попробовать снять, а вот так… И ведь чувствую, что сила со мной, только достучаться до нее… Беда, одним словом. Но разве это повод не попытаться лишний слог добавить?

Три-четыре… Томик послушно пролетел через иллюзию и бултыхнулся. Не меньше пяти метров от окна. Я так не допрыгну. Разве что разжиться веревкой, камнем потяжелее… Ага, так я этот камень без левитации и доброшу, чтобы себе путь к спасению натянуть.

Где-то вдалеке послышались торопливые шаги. У меня даже сомнений не возникло, куда же они так спешат. Сигануть, что ли, в окошко? Истеричные барышни и такое иногда делают. Останавливало лишь одно – здравый смысл. Сигать через иллюзию, конечно, интересно, никогда не знаешь, куда угодишь, но ломать из-за простого любопытства ногу? Не было у меня времени для подобных экспериментов.

Да и вообще его не осталось, – поняла я, глядя на мужеподобную мадам, застывшую в дверях. Такая меня на плечо закинет и унесет, куда прикажут. Не зря же у «мадам», если краем глаза смотреть, усы сквозь личину проступают.

– Ваше высочество, не изволите ли позавтракать? – предложила «дама», не тратя времени на уверения в своей искренней радости прислуживать моей особе.

– Изволю. Шашлык, мясо с ананасом, колбаски жареные, вяленые, с грибами и специями, буженина, котлетки, тефтельки и соленый огурец, – сменив гнев на милость, потребовала я.

«Мадам» посмотрела на меня с нескрываемым уважением, но вспомнила про свою роль и всплеснула руками:

– А как же фигура?

– Фигура – в порядке. – Я огладила себя по самым выдающимся местам. – Так что несите. Будем праздновать.

– Что праздновать? – не поняла «дама».


– Восход солнца. Ведь каждый день – это праздник, если есть что поесть! – выдала я прописную истину бродяг и голодранцев. И «мадам» снова не сделала мне замечания.

Н-да, неужели ни одной дамы не нашлось, что согласилась бы терпеть мои выходки.

Но это мне на руку. Провести настоящую «гранд-даму» я бы не сумела, а вот обставить коллегу, который вряд ли что-то смыслит в женских штучках и которому наверняка запретили вести себя как на базаре в людный день…

Вне зависимости от того, где располагалась кухня, для приготовления всего богатства, что я попросила, требовалось время, и время немалое. Если будут нести поочередно, ближайшее блюдо я получу через четверть часа. И следовало решить, как себя вести и не стоит ли покинуть эти гостеприимные стены и отправиться в канцелярию, раз уж на мне ни браслетов, ни ошейника. Все же обходилась я как-то без магии во времена ученичества? Так что ничего смертельного пока не произошло. Шкурку знаками мне портить не стали: с трупа их так просто не уберешь, а потом любой мало-мальски сведущий маг установит постороннее вмешательство. И кто поверит в легенду о глупой выходке ее высочества?..

К возвращению «мадам» я уже была готова. Заранее выбрала место, из-за разницы в росте даже пришлось перенести табурет, но удар вышел на славу. Мгновение, и бедная «мадам» уже падала к ножкам табурета. Надеюсь, сердце не остановилось. Но других вариантов, кроме точного удара по сонной артерии, я не видела. Не с моей массой и полным отсутствием оружия лезть против наемника в честный бой.

Фокус с переодеванием был недоступен из-за слишком очевидной разницы в пропорциях. Правда, совсем без вандализма я не обошлась. Какой бы ужасной ни была заточка спрятанного за корсажем «дамы» ножа, я от него отказываться не собиралась: мне даже пилочки для ногтей не выдали.

Пользуясь тем, что иллюзии Трайка требовали огромных расходов энергии, и памятуя о том, что брошенный роман достиг воды, я рискнула… Нет, не сигать в окно. Туда полетел ставший ненужным табурет. А следом – пара колбасок. Не могла же я «убегать» без провианта.

Выждав пару секунд, я набрала в грудь побольше воздуха и проорала, копируя, насколько могла, чужой голос:

– Объект за окном! Попытка побега!

И отошла за дверь, чтобы первый, кто вбежит в комнату, меня не заметил. Да и кому какое дело до вешалки, когда на ковре лежит в беспамятстве коллега, а охраняемый объект несется на всех парах то ли к портнихе, то ли к начальнику канцелярии, кто о чем подумает в силу романтичности натуры.

Выждав, пока ворвавшийся «лакей» устремится к коллеге, я выскользнула за дверь. Чудом (не иначе Дадари решил вспомнить о своей непокорной слуге!) не встретилась с очередным охранником и все же добралась до одной из боковых лестниц.

Тут Дадари, вероятно, отвлекся на кого-то более перспективного, и божья благодать оставила меня. В момент моего блистательного побега в нижнем платье лестницу старательно отмывали и натирали. Я едва успела присоединиться к уборщицам, когда оценить их усердный труд решил сам герцог. По крайней мере, судя по обуви, прошагавшей мимо, никому менее титулованному туфли принадлежать не могли. Я с трудом удержалась, чтобы не пролить из соседнего ведра воду и не ринуться торопливо исправлять свою промашку, вместе с жидкостью убирая и золотые пряжки.

– Все вон! – Едва начальство скрылось из виду, на лестницу прибежал всклокоченный дворецкий. – Все по комнатам, и чтобы не высовывались. Если понадобитесь – лично позову! И пусть только кто-то попробует сунуть свой нос!..

Выкрикнул – и помчался следом за его светлостью. А я что? Я ничего. Сказано – идти по комнатам, вот я и пойду. Никто же не уточнял, что я в «свою» комнату вернуться должна! Да и «моя комната» находится далеко за пределами этого дома.

Взгрустнув, я отправилась следом за толпой, с удовольствием отмечая, что униформа местных служанок того же цвета, что и нижнее платье на мне. Вклиниться в их расторопную толпу не потребовало усилий. Шеренга быстро-быстро семенила ножками и убегала от гнева хозяина, здраво рассудив, что за личное волнение не доплачивают. Я же и вовсе находилась здесь на птичьих правах и даже жалованье не получала, а потому с чистой совестью отстала от девушек где-то в районе кухни.

Запахи, доносившиеся оттуда, заставляли нехорошо думать о графе. При других обстоятельствах я бы не преминула задержаться и продегустировать все предложенные яства, но времени на праздное шатание по поместью не было. Следовало уносить ноги или прятаться так, чтобы найти не могли.

– Олухи! Кто из вас занимался жарким? Неужели так сложно не спалить?! А если герцог прикажет подавать незамедлительно! Кто готов распрощаться с головой, если его гостям не понравится? Отродье демона, кто испортил соус?! Тарелку вытри! За ней придут с минуты на минуту! Адес, руки в ноги и в лавку, приличного мяса не осталось… Сходи к начальнику стражи, он амулет даст. Так сбегаешь? Ножками? Что за чушь, не видишь, что творится? Да тут и муха не пролетит без позволения его светлости. Пошел, демоны тебя раздери!

Судя по долетавшим крикам, покидать здание, несмотря на лязганье крышек и ор повара, было плохой идеей. Как и оставаться подслушивать. Сомнительно, конечно, что у Красса еще осталась моя кровь, но даже если и осталась, свежей ее уже не назовешь, а потому точное местоположение она не укажет. А приблизительное…

Я заговорщицки, как мне казалось, улыбнулась. Раз покинуть территорию нельзя, будем маскироваться. Пятерке полезно понырять, выискивая мое бренное почившее тело, мне же доставит удовольствие понаблюдать за ними. Только где бы спрятаться так, чтобы не нашли?

В памяти всплыл подслушанный разговор. Выходило, что, помимо меня, в доме находится еще один гость, поставленный на довольствие. И в свете недавних событий я справедливо предполагала, что знакомец-незнакомец из библиотеки, несмотря на все мои усилия, попался. Печально, но почему бы этим не воспользоваться? Перекушу, отдохну, а там и решим, как отсюда выбираться.





* * *


Как и любые благие намерения, моя идея не принесла дивидендов, на которые я рассчитывала. Вместо этого на лбу теперь вспухала шишка, а над ухом беспрерывно извинялись. С каждым новым горестным всхлипом все больше хотелось покинуть покои юного лорда и сдаться спасательной операции, разыскивающей меня по всему поместью. Познакомившись лично с Жаном, наследником герцога Радлиса, я, признаться, сомневалась, кого и от кого следовало спасать. Зато его светлость нисколько не сомневался:

– …вдвоем мы сможем прорваться. Мне бы только шпагу, и я… – Пыл юноши можно было понять: на императорском турнире шпажистов он занял почетное третье место. Среди таких же молоденьких дворян, под надзором судей и с тысячью ограничений, нарушать которые ни-ни, а то дисквалифицируют. – …И мы спасемся.

Парень перевел дыхание и требовательно взглянул на меня. Я же стряхнула с руки капли – все, что осталось от принесенного льда, – и перехватила поудобнее вазу. Пусть не лед, но тоже потрясающе прохладная вещь. Авось и шишка решит не вылезать.

– Майя, вы меня слышите? – встревоженно поинтересовался юный наследник больших капиталов.

– Разумеется, ваша светлость, – вздохнула я. – Еще как слышу. И за дверью вас прекрасно слышно. Хотите прервать наше с вами уединение? Боюсь, охрана откажется участвовать в гастрономической оргии, которую мы с вами затеяли, и поспешит испортить праздник.

Лицо Жана покрылось красными пятнами то ли стыда, то ли гнева. Я ставила на последнее, но кто разберет этих лордов.

– Ваша светлость, – негромко начала я, – это, конечно, прекрасно, вы почетный член общества шпажистов двора и, добравшись до шпаги, сможете всем это доказать, но вы упустили одну немаловажную деталь в своем плане.

– Какую?

Юноша нахмурился. Ему казалось, план был идеален.

– Ни у меня, ни у вас, ни даже у охраны в доме нет шпаг. А сможете ли вы проделать все то, что обещаете, двуручным мечом или сковородой, раздобыть кои реальнее?..

– Не смогу. – По лицу виконта пошли маршем желваки. – Но неужели в этом доме нет ни одной шпаги?

Я вздохнула и развела рукой. Вторая продолжала держать вазу.

– Возможно, и есть. – И, не давая собеседнику времени на раздумья, добавила: – Но мы искать не будем. Лучше возьмите вот эту вазу, – я протянула юноше уже изрядно потеплевший предмет интерьера. – Ею вы орудуете не хуже.

Жан смутился. А я поднялась, проверяя, не закружится ли мир. Пронесло. Стены устояли, еда в лицо не бросилась. Прошло. А могла и застрять до вечера.