Институт фавориток

— Я постараюсь, — лаконично произношу, надеясь, что ему этого будет достаточно.

И не ошибаюсь. Атиус удовлетворенно кивает, правда, ранее словно задумывается на секунду. А затем так неожиданно встает, что я даже слегка теряюсь. Неужели больше ничего не скажет? Уйдет?

Действительно, говорить он не торопится. Но и покидать комнату тоже. Ободряюще мне улыбается и подходит к окну. Опираясь ладонями о подоконник, заглядывает сквозь решетку, стараясь рассмотреть в темноте окружающий мир.

— Жаль, что так темно, — констатирует разочарованно. — Я первый раз на Рооотоне, надеялся хоть что-нибудь увидеть.

— Вам не повезло, — объясняю, понимая, что он ждет от меня ответной реакции. — Сейчас начало года, сезон темени. Скоро его сменит сумрак, но он не намного светлее, потому что из спутников на небе будет один Лагс. Только через полгода появятся Родс и Дарас. Тогда три месяца будет полумрак, который постепенно сменится полусветом. А когда над горизонтом на несколько часов поднимется Поорс, начнется день и год завершится. Но в это время Рооотон становится совсем другим. Все животные прячутся, даже растения сворачивают листья, потому что яркий свет их обжигает.

— Понятно… — Принц прекращает бесполезные попытки хоть что-то разглядеть и снова разворачивается ко мне. — Как же ты столько лет выдержала? И другие, не рооотонцы. Для меня жить в темноте было бы мучением.

— Есть приспособления специальные…

— Вот эти? — моментально соображает цессянин, отыскивая взглядом лежащий на столике визор и очки, которые наверняка еще раньше заметил, когда гостиную осматривал. — Можно попробовать?

В его глазах столько заинтересованности и предвкушения, что отказать я не в состоянии. Но все же предупреждаю:

— Много вы не увидите. Дальность ограничена.

Могла бы и не стараться. Ему сам прибор интересен. Принцип работы. Тот эффект, который получается. Мужчины вообще к технике очень своеобразно относятся. С увлечением. Вот и принц, едва получив разрешение, обо всем забывает и с явным нетерпением принимается изучать визор. Даже сам находит кнопку активации и обруч на голову надевает. Правда, задом наперед.

— Переверните.

Я провожу в воздухе рукой полукруг, подсказывая, как будет правильно. А потом и вовсе подхожу ближе, чтобы помочь закрепить дужки очков в пазы. Это самому, не имея навыков, очень сложно сделать. Разумеется, осторожничаю, стараюсь минимизировать контакт и отступаю поспешно. Однако опасения мои совершенно напрасны. Принца интересует иное. Он снова шагает к окну, даже на цыпочки привстает и пригибается к самой решетке, заглядывая как можно дальше.

— А можно ее убрать? Зачем вообще… Ох! — Не договорив, он отшатывается.

Свой невольный испуг принц не пытается от меня скрыть. Не прикрывается бравадой типа: «А я специально, чтобы тебя напугать». И даже сам над своей реакцией смеется. Причем весело так.

— Вот страшилки-то! Кто это?

Цессянин уже с большей осторожностью, но все же возвращается к окну, присматриваясь к телам, копошащимся на низком внешнем карнизе. Очки показывают ему обитателей Рооотона во всей красе, а вот мне они не видны, потому что сливаются с тьмой и черным камнем, из которого выстроен дворец. Но ведь я и без этого прекрасно знаю, кто караулит и ждет появления возможности пробраться внутрь.

— Шигузути, — коротко отвечаю.

— А! Так это от них решетка! — проявляет сообразительность альбинос. — А стекол почему нет? — продолжает любопытствовать, изучая непривычный ему дизайн.

— На Рооотоне всегда тепло и влажно, а застоявшийся воздух быстро становится опасным, — снова занимаюсь просветительской деятельностью, раз уж от меня другой не требуют.

— Озеро сильно парит… — задумчиво констатирует принц, глядя на белесые клубы, рождающиеся над водной гладью и хорошо заметные даже на расстоянии. — На Цессе тоже часто бывают туманы. Особенно по вечерам.

Наконец он снимает прибор. Возвращает обратно на столик и подходит к зеркалу, чтобы поправить волосы. Опускает взгляд вниз и улыбается, потому что там в стеклянной вазе стоит то самое растение, которое я от него получила.

— Тебе понравился янрис? Это традиционный цветок для церемонии объявления девушки фавориткой.

Принц не оборачивается, смотрит на меня в зеркальное отражение, и от этого я чувствую себя не слишком комфортно. Еще и неприятное напоминание о моем статусе. Оно моментально стирает позитивное впечатление, которое успело сложиться. Зря я расслабилась и повелась на легкость и непринужденность общения.

Наверное, как я ни стараюсь контролировать выражение лица, цессянин все же что-то такое замечает, потому что резко разворачивается и делает шаг ко мне. А я от неожиданности отступаю и лишь затем понимаю, что весьма недальновидно перестала себя контролировать.

— Я же просил не придумывать ничего лишнего, Дейлина, — укоряет меня принц. — Завтра нам отправляться на Цесс, лететь на одном корабле, жить рядом. Ты так и будешь в постоянном напряжении? — Он качает головой, задумывается и продолжает: — Наверное, ты просто устала. День был сложным, я понимаю. Прости, мне нужно было просто предупредить тебя и уйти, а я тут увлекся… Надеюсь, выспишься, успокоишься и завтра все будешь воспринимать иначе. Ты успеешь собрать багаж? Много не бери, только то, что считаешь необходимым. На Цессе у тебя будет все, что захочешь.

Атиус оправляет пиджак и шагает к двери, но замирает, так и не открыв проем, а сиреневый взор вновь находит белые соцветия янриса.

— И еще… Возьми его с собой. Не оставляй здесь.

Спросить о причинах я не успеваю. Принц исчезает, а мне остается лишь послушно выполнить его просьбу, так и не узнав, что за ней стоит.



Пять. Целых пять контейнеров! А ведь меня просили не брать много. С другой стороны, они же не с меня ростом. По пояс всего. Да и шириной вполне умеренные. И вообще! Я с Рооотона надолго уезжаю, возможно, больше никогда сюда не вернусь, так неужели должна что-то личное оставлять? Правильно. Не должна.

Решительно вытаскиваю в центр комнаты еще одну плоскую тару из тех, что после пробуждения обнаружила складированными стопкой в гостиной. Слуги принесли, пока я спала. Мыском туфельки давлю на датчик, активируя механизм подъема и разворота стенок. Одним контейнером больше, одним меньше… Кто заметит? А у меня вон сколько еще вещей не упаковано.

Спустя час придирчиво осматриваю сиротливо опустевшие ящики, стеллажи, полки… Ничего не забыла? Хорошо, что мои апартаменты не столь уж велики и я быстро управилась. Даже поесть и привести себя в порядок успела. О необходимости прислать ко мне Луриту или Тижину дядя Джаграс то ли забыл, то ли не счел нужным этого сделать, так что прической пришлось самой заниматься. Поэтому она и вышла совсем простенькой — высокий хвост, заплетенный в косу и сколотый в нескольких местах для укорочения. Да и платье пришлось выбрать не самое изысканное, повседневное.

Надеюсь, что я своим скромным видом принца не шокирую, а процедура отлета не будет транслироваться на всю империю. Хватит с меня того позора, который я вчера пережила. Хотя, конечно, это безобразие. За весь день ко мне вообще никто не заглянул! Нет, я не против, нервомотательное присутствие дяди Джаграса мне бы только мешало, про деловые указания тети и говорить нечего, но… Подозрительно!

Окончательно убедившись в том, что мне в комнатах больше делать нечего, а в планнере по-прежнему нет указаний, иду на разведку. То есть осторожно приоткрываю дверь. Несколько секунд прислушиваюсь к топоту, голосам, шорохам, пискам, а когда где-то вдали раздается оглушительное «брям-с!» и следом сложная речевая конструкция, в основе которой отнюдь не благозвучное «дихол», а кое-что более сложное, выскакиваю в коридор.

Все еще пребывая в недоумении, главным образом от того, что меня никто не останавливает и не заставляет вернуться обратно, медленно, постепенно привыкая к полумраку и скользя рукой по стене, чтобы не оступиться, я иду в сторону чуть более светлого пятна. Оказавшись на площадке, останавливаюсь у ограждения. Присматриваюсь к темным теням, которые шустро носятся по лестнице, мечутся в громадном холле, что-то таскают, и… Да ведь это именно они создают весь этот шум!

— Я же приказал выносить их последними! Первыми те, что в моем кабинете! — доносится до меня гневный и потому весьма громкий голос дяди Джаграса.


Его самого я не вижу, но парадные двери дворца распахнуты (их очерченный искрящимися точками контур хорошо заметен на фоне темных стен), а дядя руководит процессом. И это открытие заставляет меня почувствовать беспокойство. Он тоже улетает? Надеюсь, на Ипер?

Коммуникатор на моем запястье вибрирует, приняв сигнал от забытого в комнате вильюрера. «Через десять минут быть в холле. До посадки на транспортный модуль — один час», — читаю скопированное с планнера и пересланное сообщение.

— Ох, ты уже тут! — раздается утомленный голос оказавшейся рядом со мной Тижины. — Хорошо. А то меня к тебе послали. Ты очки будешь надевать? — Подруга скользит быстрым взглядом по мне, отыскивая прибор, который я даже не подумала взять и уже упаковала. — Нет? Тогда подожди, я быстро. Только маркеры-идентификаторы на твои контейнеры поставлю и провожу тебя.

— Подожди! — Я успеваю схватить ее за руку и остановить, прежде чем она убежит. — Захвати мой вильюрер, пожалуйста. Он на диване в гостиной. Кстати, а что там происходит? — Киваю, указывая в сторону холла.

— Твой дядя вещи собирает. Весь дворец на уши поднял. Мы почти не спали, отыскивая все, что он приказал найти и упаковать.

— Вижу. — Я улыбаюсь ее горячности. — А куда он улетает?

— Так это… — Подружка теряется, вероятно только сейчас поняв, что я не в курсе. — Он же тебя сопровождает на Цесс.

Рука Тижины выскальзывает из моих пальцев, и девушка исчезает в темноте. А я со вздохом возвращаюсь к созерцанию суматохи и хаоса. Вот так, Дейлина. Думала, станешь свободной от опеки? Как же! Теперь у тебя два надсмотрщика. Псевдолюбовничек и дядя. А во всем, уверена, статус фаворитки виноват! Виноват? Да, виноват. Но он же меня и спасает! Сказал бы цессянин, что хочет видеть меня женой, пришлось бы нам танцевать, и у меня вообще не осталось бы возможности что-то изменить. А к надзору я уже привыкла.

За руку с вернувшейся подругой спускаюсь вниз, где шумиха постепенно стихает. Носильщики и багаж растворяются во тьме, окутывающей дворец, а освещение зала чуть усиливается. Так, чтобы мы могли что-то видеть, но не настолько, чтобы ослепить рооотонцев.

— Ну наконец-то! — раздраженно восклицает дядя Джаграс, срывая с головы визор и очки. Бросает на меня внимательный взгляд, замечает мою спутницу и морщится, как от зубной боли. — Тижина, вон отсюда! Хватит с Дейлины Луриты. Кстати, где она шляется? — Разворачивается и одаряет гневным взглядом своего секретаря, который немедленно принимается торопливо набирать сообщение на пластине вильюрера.

— И Лурита летит на Цесс? — спрашиваю шепотом, обнимая подружку.

— Угу… — всхлипывает та где-то у меня на плече. — А я остаюсь во дворце. Мама сказала, что договорилась и меня возьмут на должность компаньонки для Ари. Дей, мы же увидимся снова? Правда? Ты сможешь прилететь?

— Обязательно, — оптимистично говорю, хотя в том, что смогу свое обещание выполнить, у меня огромные сомнения. А когда она уходит, подстегиваемая недовольным рыком иперианина, украдкой вытираю слезы. Мы столько лет провели вместе, а нам даже попрощаться толком не позволяют.

Поселившееся в душе беспокойство теперь не отпускает. Дядя ведь категорически не хотел, чтобы я брала Луриту с собой. Что изменилось?

— Ах, как же изменился дворец с вашим отъездом! Стало так пусто! Мы будем скучать без вас, Джаграс. И тосковать без нашей милой Дейлины! — неприятным резонансом отражается от стен звонкий, полный трагических ноток голос. Это тетя Ари в сопровождении мужа и еще нескольких придворных соизволила нас проводить. Ее пухлые губы растягиваются в улыбке, а в глазах светится радость, которая никак не соответствует ни тону, которым сказаны эти слова, ни их смыслу. Наверное, именно поэтому дядя Ют старается побыстрее оттеснить жену и принять удар на себя.

Прощается он сухо. По-деловому. «Удачи» — единственное напутственное слово, которое я от него получаю. Он все еще держится гордо, в соответствии со своим статусом, но я вижу легкую неуверенность и скованность. Дядя Ют знает, что вскоре потеряет половину имеющейся в его руках власти. Наверняка для того дядя Джаграс и летит на Цесс — чтобы контролировать, как цессянин выполняет свои обещания. Или даже ускорить их выполнение. Последнее, кстати, крайне нежелательный для меня вариант. Мне время нужно. Сомнительно, что принц будет настолько беспечен, что вот так сразу позволит мне влиять на его личную жизнь и выбор. Завоевывать это право придется. Хоть пока и не совсем ясно, каким образом.

Занятая своими мыслями и планами, не замечаю даже, как с нами прощаются остальные. Как дядя отчитывает задержавшуюся Луриту. И как оказываемся на скользушке, тоже лишь мельком отмечаю. Зато в полной мере, широко раскрыв глаза, всматриваюсь в темное звездное небо, в контуры гротовых поднятий, в отражения далеких светил от водной глади. Глубоко вдыхаю теплый воздух, пропитанный влагой и привычными ароматами преющих на берегу водорослей. Мне хочется все это прочувствовать, запомнить, зафиксировать в памяти. В последний раз. Я ведь могу никогда больше сюда не вернуться.

Рооотон. Не столь щедрый по отношению ко мне, не давший всего того, что дал остальным, но… Но это моя родная планета. Я здесь появилась на свет. Я внешне такая же, как другие жители. У меня черные волосы и глаза, светлая кожа, небольшой рост… Ну да, я слепа в понимании рооотонцев и не могу, как они, наслаждаться жизнью на планете в полной мере, но все равно я ее очень люблю! И я здесь была счастлива несмотря ни на что.

На краткий миг меня охватывает щемящее чувство тоски, страстное желание взять кусочек планеты с собой. Не ракушки, которых я немало собрала, и не камушки, в изобилии рассыпанные в гротах. Что-то другое. То, что жило бы вместе со мной, радовалось, огорчалось, дышало… Шигузути? Их всегда и везде много! Сойду со скользушки, когда остановится, отойду в сторону, пока все загружаются… Мне нужно будет совсем немного времени, обязательно какой-нибудь малыш примчится и на меня залезет.

От этих мыслей даже показалось, что светлее стало. Словно Лагс появился на небе раньше времени, чуть заметно, но все же осветив сумеречную поверхность и сделав видимым силуэт ожидающего нас впереди космического транспортника. Вот только корабль столь же быстро вновь сливается с окружающей тьмой, а вместе с ним исчезает и мое воодушевление. Нет. Нельзя. Не имею я права лишать живое существо привычной ему жизни и обрекать на мучения. Хватит того, что это делают со мной. Тем более я все же имею силы и возможность бороться и даже в некоторой степени улетаю добровольно, а бедный шигузути будет лишен выбора.

Приняв решение, по сторонам уже даже не смотрю. Спрыгиваю с подножки на камни, жду, пока выгрузятся остальные, раскроются створки корабля и нам навстречу выйдут те, кто ждал внутри: принц, сменивший парадный костюм на более удобный мундир, правда, тоже белый, и его спутники в серой военной форме.

— Что это значит?! — неожиданно вместо приветствия возмущенно заявляет Атиус, останавливаясь напротив и впиваясь гневным взглядом в лицо дяди. — Четырнадцать тонн груза! Вы в своем уме?

— По-вашему, наследница — бедная родственница и должна во всем зависеть только от вас? Или для вас проблема доставить все на Цесс? — В интонациях дяди появляется насмешка.

— Я в состоянии обеспечить свою семью! — категорично отрезает альбинос. — Ваш груз полетит вторым транспортником и на другом крейсере. Основной заберет только ипериан и минимум багажа. У вас пять минут, чтобы отобрать нужные контейнеры. Иначе останетесь без вещей на время полета!

Он резким жестом указывает на освещенные включившимися прожекторами, складированные чуть в стороне объемистые ящики. Увидев их, я в ошеломлении приоткрываю рот и, кажется, бледнею. Да среди этой горы то, что я собрала, капля в стакане воды!

— Дейлина?..

Потрясенно взирая на багаж, я не сразу соображаю, что ко мне обращается принц. А когда прихожу в себя, вздрагиваю — он совсем близко стоит и, чуть склонившись, пытается поймать мой взгляд.

— Тебе плохо? — спрашивает с беспокойством. Мягко, заботливо настолько, что я теряюсь и даже дышать чаще начинаю, потому что сердце колотится с бешеной скоростью. — Ты спала нормально? Встала не слишком рано? Поела? Погуляла в парке? — продолжает волноваться альбинос. Смотрит на мое платье, прическу, резко распрямляется, оборачиваясь к дяде, и вновь с едва сдерживаемым гневом интересуется: — Вы что с ней сделали? Почему у нее вид такой замученный?!

— Замученный? — с удивлением переспрашивает дядя, присматриваясь ко мне. Видимо, ничего криминального не обнаруживает и пожимает плечами. — Нормальный вид. Обычный.

Как принц не вспылил после этого, уму непостижимо. Однако испепеляющего взгляда дядюшка не избежал. И негромкого, холодного предупреждения:

— Три минуты.

Мы с Атиусом остаемся наедине (его охрана не в счет), потому что все будущие пассажиры моментально исчезают. И я их понимаю: это ужасно — весь полет провести в одной одежде и без личных мелочей! Именно поэтому тоже торопливо шагаю следом в надежде, что мои контейнеры не оказались погребены под этими завалами.

— Дейлина! — останавливает меня недоумевающее восклицание. — Ты куда?

— Искать свои вещи. — Поднимаю голову, понимая, что принц меня догнал, на месте не остался.

— А Джаграс разве с этим не справится?

— Вряд ли.

Уж не знаю, что в моих интонациях слышится цессянину, но решение он принимает быстро:

— У тебя есть номера нужных контейнеров? Идентификаторы?