Ищейки

Поправка 3. Если применение физическим лицом магии, природа которой определена как «тёмная», привело к особо тяжким последствиям, не имеющим прецедента, действие Параграфа 1 Пункта 1 Эдикта частично или полностью распространяется на ближайших родственников нарушителя. Степень ответственности вышеупомянутых родственников – лиц, не участвующих в правонарушении либо участвующих косвенно, – определяется в установленном порядке Высоким Трибуналом.

Поправка 4. Действие Пункта 2 Параграфа 1 Эдикта, а также Поправки 3 к Пункту 2 Параграфа 1 не распространяется на тёмных магов:

– являющихся штатными сотрудниками силовых и правоохранительных структур и подразделений, подчинённых Конвенту либо Высокому Трибуналу;

– имеющих карт-бланш на применение боевой тёмной магии всех порядков в тех случаях, когда её применение необходимо для восстановления правопорядка и нейтрализации угроз обществу.

Поправка 5 (секретная). Поправка 4 к Пункту 2 Параграфа 1 Эдикта не отменяет тайного наблюдения за тёмными магами, подпадающими под действие данной Поправки. Конвент оставляет за светлыми магами, осуществляющими тайное наблюдение, право осуществлять контроль тёмных магов, являющихся сотрудниками структур и подразделений, указанных в Поправке 4. Действие Поправки 4 к Пункту 2 Параграфа 1 может быть отменено магом-наблюдателем на месте, если таковое действие будет сочтено необходимым.





Часть первая. Фокусы





Небольшой, ничем не примечательный городок Сэндвилл ютился на самой границе обширной пустоши, почему-то именуемой Великими Прериями. Рядовой посёлок, некогда выросший ещё при прокладке через эти места железной дороги, а теперь медленно хиреющий, так как единственными богатствами окрестных земель были красный песок и палящее солнце. Правда, к северо-востоку имелось несколько ранчо, где разводили бизонов и мустангов; но фермеры – люди, в большинстве своём замкнутые и вдобавок вечно загруженные тяжким трудом, – появлялись в Сэндвилле редко, в основном по делам. Вечно сонные, будто замершие в дрожащем мареве будни разбавлялись только проходящими через городскую станцию поездами. Поезда шли вглубь пустыни и дальше, в горы – к золотым приискам. Пассажиры поездов – переселенцы, авантюристы, искатели сокровищ – весьма охотно брали местную выпивку во время стоянок и были не прочь занять себя нехитрыми развлечениями, которые сулил этот островок цивилизации. Неудивительно, что значительная часть населения, неуклонно тающего с каждым годом, зарабатывала на жизнь обеспечением путешественников относительно комфортным отдыхом и досугом.

Локомотив, оглушительно свистнув, остановился и облегчённо выдохнул паром. Начали открываться двери вагонов, по вытоптанной земле (перрона не было отродясь) застучали каблуки утомлённых дорогой пассажиров. Из последнего вагона выгрузились двое – долговязый худой парень и некрасивая, мрачного вида девушка. Их одежда не отличалась ни разнообразием, ни изысканностью: одинаковые кожаные сапоги, одинаковые штаны, одинаковые клетчатые рубашки и одинаковые жилетки, оттенком и текстурой напоминавшие старую глину. На плечах – запылённые дорожные плащи. В руке у девушки – видавшая виды кожаная сумка; у парня за спиной – потёртый походный рюкзак. На головах – широкополые шляпы: у парня – цвета кофе с молоком, у девушки – цвета вороньих перьев. Новоприбывшие, разминая затёкшие от долгого сидения конечности, осмотрели станцию.

– Очередная дыра, – скептически констатировала девушка.

Парень хмыкнул:

– Пойдём поищем в этой «дыре» гостиницу, мотель или какой-никакой салун. Скинем багаж, потом наведаемся к местному «дырявому» начальству… Почему ты каждое новое местечко обзываешь дырой?

– Дыра – она дыра и есть, спорить нечего, – отрубила девушка.

Парочка миновала будку билетёра, навес и вышла на главную улицу. Стало понятно, что девушка в отношении городка была скорее права, чем ошибалась. По обеим сторонам пыльной дороги раскорячились потрёпанные временем двухэтажные деревянные домишки. Похоже, на их постройку некогда шли даже части разобранных фур. Давно не обновляемая краска на вывесках и фасадах выцвела, потрескалась и местами облупилась. Кое-где у коновязей высушенными комками валялся навоз. На веранде ближайшего дома (по странной прихоти случая то был офис гробовщика) старик с длинной, спутанной бородой что-то бренчал на банджо. Из-под вывески бакалейщика вышла женщина с лоханью, свернула за угол, вылила у стены обмылки. Новоприбывшая девушка бросила красноречивый взгляд на своего спутника, тот пожал плечами.

– Зато здесь солнечно.

– Мы в грёбаной пустыне. Тут всегда солнечно.

Улица вывела путешественников на просторную (в масштабах городка) площадь, в центре которой торчала угрюмая виселица – атрибут правосудия, нечасто встречающийся в такой глуши. Кроме виселицы площадь могла похвастаться маленькой церковью, отделением банка и мэрией; нашёлся и салун, одновременно служивший постоялым двором. Пара направилась туда.

Внутри было сумрачно и душно. Тапёр, сидевший в углу за расстроенным пианино, что-то сонно тренькал себе под нос. Немногочисленные посетители потягивали джин, лениво переговаривались вполголоса. За одним столиком квартет дюжих молодцев (по виду – старателей), разражаясь азартным хохотом, резался в кости. В дальнем углу кто-то дремал. Бармен – усатый дядька с редкими сальными волосами – от нечего делать протирал и без того сияющие чистотой кружки.

– Добро пожаловать в Сэндвилл! – ощерился он, заприметив гостей. – Чего желаете? Водки? Виски?

– Номер с двумя кроватями, – потребовала девушка. Её высокий спутник отработанным движением вынул из кармана жилетки позолоченные часы на цепочке. Одновременно с этим девушка столь же чётко отогнула правый отворот плаща; к подкладке была приколота серебряная брошь в виде паука. И на дверце часов, и на брюшке декоративного членистоногого камнями был выложен один и тот же символ: герб магического Конвента. Только у парня узор был набран молочно-белыми опалами, а у девушки – чёрными, как уголь, агатами. Камни сверкнули неестественным блеском и тут же потухли.

Ухмылку бармена словно корова языком слизала. Кто-то из зала, приглядевшись к часам, сдавленно охнул. Игроки в кости оторвались от своего занятия, воззрившись на странную парочку. Повисла тишина. Через пару секунд один из золотоискателей тихо, но явственно произнёс: «Ищейки».

– Агентство поиска магических аномалий, – нимало не смутившись, заявил парень. – Где мы можем найти конфедеративного маршала или шерифа?

– Уже нашли, – рокочущим басом произнёс тот, кто дремал в тени. На свет вышел крупный седеющий мужчина. Он был абсолютно трезв, несмотря на красное, заросшее многодневной щетиной лицо. У воротника блеснула шестиконечная шерифская звезда. – Чем могу быть полезен?

– О, ничего особенного не требуется, – улыбнулся парень, приветственно вскинув ладонь. – Стандартная процедура: нам нужно отметиться на участке у светских властей. Простая формальность, для отчётности перед начальством.

Россыпь непростых слов явно сбила с толку некоторых посетителей бара – но только не шерифа.

– Что ж, идём, – блюститель порядка надел шляпу, развернулся и шагнул к выходу.

Девушка с неправдоподобно тяжким грохотом поставила прямо на барную стойку не очень объёмистую на вид сумку. Глаза бармена округлились.

– Тащите в наш номер, – распорядилась хозяйка багажа. Её спутник столь же шумно бросил свой рюкзак рядом с сумкой девушки. – Проследите, чтоб никто и пальцем не тронул. Если кто тронет и я узнаю (а я узнаю!) – будет худо. Да, ещё: они жутко тяжёлые, советую нести вдвоём.

Удовлетворившись реакцией хозяина заведения и уверившись в том, что её поняли с первого раза, девушка отправилась вслед за шерифом.

«Каждый раз одно и то же. Чего они всегда так реагируют? Неужели мы такие страшные?» – мысленно спросила девушка.

«Когда я впервые тебя увидел, тоже малость сдрейфил. Понимаешь, Эн, есть женщины, которые не похожи на ведьм. Так вот, ты не из их числа», – мысленно ответил парень.

«Вот спасибо, Крис!»

«Не за что. И потом, не везде же так. Просто местечко совсем уж… местечковое. Диковатое. Вспомни, в Клеменце на нас не обратили особого внимания. А в Порт-Олдене – это где мы наткнулись на заклинателя големов – нашему визиту вообще обрадовались: горожане были воодушевлены, почтительны. Ей-ей, цивилизация!»

«Это да. Но мне иногда кажется, что кое-где в провинции колдунов сжигают на кострах».




Они пошли через площадь.

– Ну, что за оказия привела в наше захолустье чародеев, да ещё вдобавок ищеек? – шерифа нимало не смущало вульгарное народное прозвище агентов. Похоже, мужик он был не робкого десятка, так как тут же выдал: – А не слишком ли вы молоды для агентов Конвента?

Девушка окинула шерифа тяжёлым взглядом. Представитель закона усмехнулся:

– Не смотри на меня волчицей, колдунья. Взяли в агентство – значит, по делу. А если молодых взяли – тем более почётно, – шериф на секунду задрал голову, сощурился. – Жарко сейчас, самое пекло. Солнце в зените.

Агенты в душе не могли не согласиться с этим: действительно, палило нещадно. Плотные дорожные плащи помогали слабо.

– Мы здесь проездом, – сообщил волшебник, смахнув испарину со лба. – В свободном поиске.

– Это я знаю, помню. Хотя Эдикт уже давненько не перечитывал. Но если законы за последние двадцать лет не меняли (новости сюда туго доходят), то вроде как по градам и весям отряды магов-ищеек и должны разъезжать.

– Не отряды – двойки, – уточнила девушка. Они миновали пустующую виселицу.

– Вот-вот, именно двойки. Путешествовать эти агенты должны, значит, и колдунов новообратившихся отыскивать. И способности у них забирать. Кстати, давно искал случая спросить: почему?

– Что «почему»?

– Почему самый первый Конвент решил Силу у новичков отнимать?

– Потому, что нова Силу получил, а контролировать её не умеет. Чихнёт случайно с толикой магии – и офис ваш долой. Пальцами щёлкнет – и вот уже вся эта горстка хибар полыхает, – мрачная девушка для пущей выразительности щёлкнула пальцами: с треском вырвался сноп искр. – Вам оно надо?

– Нет, пожалуй, мне мой городишко ещё не надоел, – шериф покачал головой. – А вот если, к примеру, их учить? Как урождённых волшебников? Не каждый же нова, как вы их называете, злодей. Он мог бы послужить на общее благо, будь у него шанс. Неужто иных вариантов, кроме лишения Силы, даже не рассматривалось?

Маги промолчали.

– Впрочем, это дело шишек из Конвента, – пожал плечами законник. – Мы люди простые, в дела магов не суёмся.

Компания остановилась у крепкого здания, служившего городской тюрьмой и офисом шерифа. Последний, пошарив в карманах, достал ключ и отпер дверь. Внутри было пусто, тихо и прохладно. Хозяин сразу провёл гостей к конторскому столу. На стене, рядом со столом, висели пожухлые, пожелтевшие копии главных нормативно-правовых актов, среди которых нашёлся и Эдикт. Представитель закона сел за стол, раскрыл одну из лежавших на нём книг. Затем он откупорил небольшую пузатую склянку с чернилами, окунул в неё стилус и стал что-то бегло записывать на расчерченных страницах твёрдым отточенным почерком.

«Не так уж он и тёмен для захолустья, – отметила Эн. – Проницателен. Грамотен. Не похож на типичного провинциала».

«Кто знает, кто знает… С одной стороны, ты права: Конвент вроде как настоятельно рекомендует обучать грамоте всех законников, даже распоследних тюремщиков. С другой стороны, власти простых людей формально неподотчётны чародеям. Поэтому в шерифы и маршалы могут набирать всех, кого захотят».

«Или кого смогут».

– Так что там с поиском? – носитель шерифского значка оторвался от записей. – Нашли кого? Уж не в наших ли местах? Если что, я здесь всех знаю – и ничего странного в последнее время не замечал.

– Успокойтесь, – чародей миролюбиво поднял раскрытую ладонь. – Эфир молчит. Никаких сигналов отсюда не поступало. Мы просто переночуем и поедем дальше. Хотя, если нужно, можем задержаться и всё основательно проверить. Чтоб вам было спокойнее.

– Основательно не надо. Говорю же: всех здесь знаю. Никто мимоходом постель под своей бабкой не поджигал, – шериф хохотнул, продолжил серьёзно: – Колдуйте, если хотите. Только по-тихому. К чему народ зря будоражить? Всполошится, панику поднимет. Сами понимаете, магией тут не избалованы.

– Хорошо. Тогда мы просто осмотримся. Выпишите официальное разрешение.

– Чтоб осмотреться? Бросьте! Вы лучше сейчас к мэру зайдите, ему тоже бумага нужна. Дескать, такие-то маги были такого-то числа, в служебной командировке. Властями оказано содействие. И вам за гостиницу не придётся платить, и старине Тислу зачтётся. Поставьте подписи и полные имена вот здесь.

Страж порядка протянул колдунам стилус и развернул к ним книгу. Через минуту под свежим протоколом появились две подписи:

«Энвер ван Тессел, тёмная ведьма, оперативник Агентства поиска магических аномалий», «Кристоф Гэррит, светлый маг, оперативник Агентства поиска магических аномалий».

Шериф прочёл написанное, почесал подбородок.

– М-да… Вроде бы и всё. Хм… Гадал, кто из вас тёмный, а кто светлый. Выходит, верно угадал… – тут он поднял голову, встал из-за стола. – Ну-с, господа чародеи, к вам вопросов больше не имею. Если нет и у вас ко мне, то можете идти.

На прощание пожав руки колдунам, он добавил уже вдогонку:

– Если вечером будет нечем заняться, приходите на пустырь за городом, сразу в конце главной улицы. С досугом для таких людей, как вы, у нас в Сэндвилле не очень, но сегодня особая программа – считайте, эксклюзив. Будет выступать цирк: проезжий, на одну ночь всего. Народ уже сейчас потихоньку собирается. Помост уже сладили. Торговцы начинают палатки разбивать. Словом, веселье намечается.

– Запомним это, – кивнул парень. – Спасибо за приглашение, шериф, мы поразмыслим над вашим предложением. Всего доброго.

«Только цирка нам не хватало!» – мысленно проворчала ведьма, когда дверь в тюрьму закрылась за ними.

«Вся наша работа – цирк», – философски заметил напарник.



– Знаешь, почему теперь твоя очередь сканировать Эфир? – спросил Кристоф, плюхнувшись на старую, донельзя скрипучую кровать.

– И почему же? – Энвер провела пальцем по подоконнику, критически осмотрела собранную пыль.

– Во-первых: в прошлый раз это делал я.