Испытание счастьем

— Меня беспокоят твои намерения. Что-то мне подсказывает, они далеко не безобидны, — резко отвечаю.

И это тоже правда. За последнюю неделю я не раз мучилась мыслями о его мотивах и планах.

— Ну ты же сама сказала, что любишь неординарность, — равнодушно припоминает мне Стас. — Наслаждайся.

Ни тени эмоций ни в тоне, ни во взгляде. Слова отчего-то задевают. Хотя я не подаю виду, прямо, не отрываясь, смотрю.

На его лице максимум безучастия.

Это должно меня обмануть?

Я вдруг вспоминаю наш поцелуй в кафе… Мои ощущения и его действия, особенная чувственность между нами и отклик обоих на происходящее будоражат даже сейчас. А ведь прежде я не позволяла себе вспоминать о случившемся.

Я не могу объяснить себе своё состояние. Конечно, Стас поступил очень… мило, когда решил отвлечь меня от грозы захватывающим разговором, когда заботливо укрыл пледом. Но всё это не перечёркивает нашей ситуации. Я по-прежнему не понимаю его.

И уж тем более не представляю, почему меня вдруг ощутимо сильно тянет к нему сейчас.

Я с трудом сдерживаюсь, борясь с непонятным и волнующим желанием вновь прочувствовать тот поцелуй, оказаться в его объятиях…

Мысли пугают. Но стремление слишком сильно, чтобы не считаться с ним. И отсутствующее поведение Стаса лишь сильнее угнетает моё состояние. Сердце сжимается. Я никогда раньше такого не чувствовала. В этот миг, мимолётный момент, без объяснений и без причин я просто нуждаюсь в нём, в его губах, в его руках. Чтобы убедиться: мне не показалось. Стас не отчуждённый и безразличный незнакомец.

Когда он встречает мой пристальный взгляд, всё становится ещё хуже. Желание превращается в необходимость. Мне стоит немалых усилий отвести взгляд, сохранив максимальную внешнюю непроницаемость.

Что со мной вообще?..

Я спешу заговорить, чтобы перебить ненужный настрой и не выдавать себя.

— Завтра заканчивается мой отпуск. Я выхожу на работу… Будет здорово, если ты продолжишь отчуждённую тактику. Так будет легче, — выпаливаю на одном дыхании, запнувшись лишь в начале.

Я вздыхаю, ожидая реакции. Стас молчит. Не похоже, что он вообще собирается отвечать. Лишь бросает на меня быстрый взгляд со странной задумчивой грустью и уходит в себя.

А я вдруг сознаю, что завтра в любом случае нелёгкий день. Представить Стаса на работе — одна мысль об этом уже вызывает замешательство. Но хотя бы встаёт на передний план, отгоняя другие, странные и неуместные.





Глава 8




Я прихожу к выводу: самым нормальным объяснением постоянного пребывания чужого для компании человека рядом со мной будет, что он — независимый и незаменимый помощник в крупном финансовом проекте, отчёт которого с его помощью я сделаю в два раза быстрее требуемого.

Как потом выкрутиться от громких обещаний — я обдумаю позже. Буду разбираться с проблемами по мере их поступления.

Что ещё я могла сказать? Разглашать правду нельзя по условиям сделки. Да и без того я не стала бы. Правда слишком абсурдна для любого здравомыслящего человека.

Солгать, что Стас — мой недалёкий брат, или ещё какой близкий, которому нельзя оставаться без присмотра — дико. Нанимая работников, босс всегда знакомился с их биографией, был в курсе семейных нюансов. Я не исключение. Да и Стас не выглядит дурачком, с которым нужно нянчиться. Но даже если убедительно сыграл бы эту роль, вряд ли остался доволен. А злить его — нарваться на непредсказуемые последствия…. Это я уже уяснила. Да и потом, вряд ли босс позволит выносить личные проблемы на работу. Вариант с придурковатым отпадал сам собой.

Бессонной ночью перед работой я обдумывала ещё один вариант: представить Стаса как моего жениха, который слишком одержим мной, чтобы отпустить на работу одну. Ревнивый собственник. Я рассчитывала убедить босса позволить Стасу безобидно присутствовать рядом на небольшой промежуток времени. Максимум недельку. На самом деле, до конца испытательного месяца оставались две; но не наглеть же так сразу. Хотя, это и не понадобится — в последний момент я отметаю и этот вариант.

Во-первых, это тоже будет вынесением личных проблем на работу. А во-вторых… Если Стас будет изображать моего жениха, я не представляю, к чему это приведёт. И боюсь последствий. Не столько возможных действий Стаса, сколько собственного странного отклика. Если он вздумает поцеловать меня снова — я не справлюсь. Не знаю, почему и как. Но понимаю наверняка: не буду испытывать судьбу. Тем более, после вчерашнего непонятного стремления к Стасу.

Я пишу в общем чате коллег, что приду с помощником. Большинство реагирует негативно. Конечно, никто не хочет вмешивать постороннего в дела компании. Хотя проект, над которым мне предстоит работать ближайшее время, не секретный… Но всё равно, это дело принципа, и я могу понять. Но, конечно, настойчиво и в то же время ненавязчиво пытаюсь переубедить.

В итоге, босс соглашается дать испытательный срок внезапному помощнику — один день. И по результатам нашей совместной работы все решат, стоит ли включать Стаса в этот проект. То, что переплачивать, несмотря на вовлечение нового человека, не придётся; явно влияет на решение босса.

Правда, мне всё равно приходится выдать Стаса за жениха. Но только перед начальником, объясняя такую бескорыстную помощь в проекте. И заодно демонстрируя, что отвечаю за любые последствия и полностью доверяю вовлечённому человеку.

В той же личной переписке с боссом я прошу не распространяться о женихе. Вроде как не хочу лишних сплетен. На самом деле, конечно, просто не хочу, чтобы информация дошла до Стаса. К счастью, он не имел доступ к моим перепискам, а потому всё может обойтись без неловкости.

Хотя день всё равно не назовёшь лёгким. Возвращение из отпуска сразу окунает меня в непривычную атмосферу рабочих будней, так ещё и делать надо намного больше, чем обычно. Выполнить проект так, будто над ним сидели двое.

Настроение стремительно портится с каждой минутой работы. Сомневаюсь, что мне удастся прерваться хотя бы на обед. Слишком много загруженности. И не хочется попасть впросак.

А ещё вечное присутствие Стаса рядом не вселяет бодрости. Он ведёт себя как ни в чём ни бывало, то наблюдая за мной, то сидя за телефоном, то переговариваясь незначительными фразами с моими коллегами. Они постепенно привыкли к нему. Видно, что общение не вызывает неловкости, как и вообще нахождение Стаса рядом. Но это не добавляет мне оптимизма.

Я всё больше чувствую себя чуть ли не рабыней рядом со свободными людьми. Нарастает ощущение, что среди присутствующих работаю только я одна, и, что самое скверное, это норма. Я ничем не могу выразить недовольство и заставить других принять на себя часть обязанностей. Я сама на это подписалась .

С трудом скрываю охватившее раздражение, всё чаще отвечая на редкие брошенные мне фразы то резко, то односложно, то даже слегка грубовато. Стас явно замечает моё состояние — это ясно по его взглядам. Если он и понимает меня, не собирается облегчать мою участь. Скорее, испытывает терпение, наслаждаясь беспечностью у меня на глазах. Порой даже странно улыбается, окидывая меня уже привычным мне задумчивым взглядом.

Я не позволяю себе срываться. Да, сегодня тяжёлый день, но он не мог длиться вечно. И я должна доказать и себе, и всем, что ничто меня не сломит.


Всем?.. Если быть честной, прежде всего хочется показать это Стасу. Ведь именно он следил за мной, всячески провоцируя сдаться уже одним своим видом.

Но это всё-таки лучше, чем если бы Стас мешал напрямую. От него можно ждать всего, а потому я успокаиваюсь, настроив себя, что сложившаяся ситуация — лучший исход. Но я всё равно остаюсь начеку, будучи готова ко всему.

Но не к тому, что происходит ближе к середине рабочего дня.

Стас вдруг останавливается совсем рядом, так, что я всей кожей чувствую его присутствие. Стараюсь ничем не выдавать неловкость, продолжаю работать. Он явно сделал это неспроста, испытывая меня, — и эта мысль помогает не поддаваться.

Некоторое время мы так и остаёмся. Стас, стоящий у меня за спиной и чуть наклонившийся ко мне, и я, продолжающая как можно более невозмутимо заниматься делами, будто ничего не происходит. Словно и не замечаю его.

Время тянется мучительно медленно, и я всё больше сбиваюсь с нужных графиков. Начинаю нервничать, и это мешает сосредоточиться. Ещё чуть-чуть, и я начну делать всякие глупости. Неуместно улыбаться, бормотать что-то себе под нос, перебирать бумаги — да что угодно, что выдаст мою неловкость. И понимание этого лишь больше заставляет волноваться. Сердце уже стучит громче и быстрее прежнего. Я всерьёз опасаюсь, что это слышно всем. И в первую очередь ему.

— Не хочешь на обед? — Стас спрашивает так неожиданно и мягко, что я чуть не подскакиваю на месте. Но сдерживаюсь, даже не обернувшись. — А я пока помогу с проектом.

Последняя фраза ещё более обезоруживающая и неожиданная. Да ещё и произнесена с такой спокойной уверенностью, словно утверждая, а не предлагая. Это всё вместе окончательно погружает меня в смятение, смешанное со странным будоражащим чувством, от которого по коже бегут мурашки.

— А ты… — начинаю и тут же запинаюсь. Не знаю, как сформулировать два вопроса.

Во-первых, с чего вдруг такое участие? Во-вторых, а справится ли Стас с проектом, учитывая, что не в курсе моего задания? И вообще деталей процессов компании. Он же общался с коллегами на совершенно отвлечённые темы.

Объяснять ему всё — та ещё морока. Я вообще не обладаю таким талантом. Мне всегда проще сделать всё самой, чем наставлять кого-то ещё. Хотя сейчас и то, и другое кажется одинаково адским трудом.

— Ну, я же сказал, что смогу поддержать любую предложенную тобой роль, — нарушает затянувшуюся после моей попытки ответить паузу Стас, объясняя своё стремление как нечто обыденное и не стоящее внимания. — Почему бы и не помочь, тем более, это несложно, как я успел понять.

Его ответ успокаивает меня по обоим пунктам. Вот так просто и окончательно. Стас понял меня без слов, сказав именно то, что я хотела узнать. На душе даже теплеет.

Значит, он не просто так нависал надо мной — изучал тему. Вряд ли заметил моё нервное состояние, ведь был поглощён материалом. И это как нельзя кстати во всех смыслах.

Смятение отступает на задний план, уступая радости. Хотя бы несколько лишних минут отдыха для меня настоящее спасение.

— Спасибо, Стас, — искренне говорю я, даже обернувшись к нему. — Это очень…

Я почему-то смущаюсь, встретив его непроницаемый взгляд. Сложно определить, о чём сейчас его мысли. И почему-то это тревожит.

— Очень уместно, — заставляю себя закончить фразу, правда, чуть тише и менее уверенно. — Спасибо.

— Так ты веришь, что Стас — моё имя? — вместо ответа вдруг серьёзно спрашивает он.

И я понимаю, что случайно впервые назвала его по имени. Это возвращает смятение, и я, как обычно, улыбаюсь. Но сейчас это не помогает перебить неловкость. Мешает ещё и сомнение в ответе на его вопрос. Я не задавалась этим почти никогда. И сейчас такой вопрос застаёт меня врасплох. И с чего он вообще задан?..

Замявшись, я поднимаюсь, уступая Стасу место за рабочим столом. Он не садится, выжидающе глядя на меня. Кажется, ответ ему важен.

— Я как-то привыкла тебя с ним ассоциировать, — поспешно бормочу я. — Не знаю. Ну, я пошла.

И я резко двигаюсь к выходу из кабинета, надеясь, что меня не остановят. Что Стас внезапно не передумает. Мне необходим отдых.

И не только от работы, но и от него. Это осознание заставляет меня ускорить шаг, будто сбегаю. Стас предложил остаться за меня, пока я буду обедать! Он не пойдёт за мной!

Несмотря на наше соглашение.

Странное решение. С чего бы? Что-то значит? Есть подвох?

Я быстро бросаю взгляд назад. Стас уже погрузился в бумаги, не обращая на меня внимания. Словно напрочь забыл о соглашении, ведёт себя, будто всё в порядке.

Я ухожу. Не стоит размышлять над его поступком. Я своё слово сдержала.

******

Я не собиралась использовать его искренние намерения. Не хотела тратить больше положенного времени. Но обеденный перерыв заканчивается слишком быстро. Я практически не заметила, как прошёл час.

Очень хочется продолжить сидеть в уютном кафе неподалёку, наслаждаясь вкусом блюд и видом неспокойного города из окна. Так, словно вся эта суета меня не касается. Но, к сожалению, пора возвращаться на работу.

Я уже почти настраиваюсь на это, но тут за мой столик садится новенький сотрудник нашей компании. Он начал работать, пока я была в отпуске. Сегодня нам не удалось нормально познакомиться — я практически сразу погрузилась в дела. Но узнать о занятой должности и бесстрастно оценить приятную внешность будущего коллеги успела.

А теперь передо мной предстают его светлая улыбка и льющееся через край обаяние. Я не могу не задержаться. Он заражает своим настроением и умело внушает мысль, что ничего страшного не произойдёт от нескольких минут вдвоём.

В итоге на работу мы возвращаемся вместе, спустя где-то в общей сложности три часа. Но меня это не беспокоит — раз новый сотрудник, которому надо прилагать усилия, чтобы влиться и утвердиться в должности, не опасается так себя вести; не стоит и мне. С боссом не должно быть проблем. Он дал понять, что главное — сделать проект. Остальное — детали, за которыми начальник и не следил.

А Стас… Что ж, он тоже не говорил о времени. Отпустил на обед, но не уточнял, насколько. Формально я не нарушила условий.

Внушив себе эту мысль, я, весело болтая и даже немного флиртуя с новым коллегой, потихоньку иду в сторону своего кабинета. Парню надо в противоположную, а потому мы немного задерживаемся возле моих дверей, заканчивая разговор в той же игривой манере.

Оставшись одна, я всё ещё улыбаюсь. Так и разворачиваюсь к кабинету, чтобы зайти… И замираю. Возле дверей стоит Стас и пристально смотрит на меня, скрестив руки на груди. Весь его вид не сулит мне спокойствие. Холодная внешняя выдержка и буря в глазах. Я уже видела его в таком состоянии. И хорошо помню, чем это кончилось.

Коленки дрожат, я с трудом держусь на ногах. Одна мысль о последствиях моих посиделок с коллегой моментально отбивает желание улыбаться. Беспечное настроение исчезает.