Извращенные сердца

— Нечего тут самодовольничать, — проворчал Римо. — Из-за твоей долбаной тупости нам придется оскорбить верную семью. Это не должно повториться, так что тебе лучше сыграть свадьбу, как только заполучишь руку девушки, или я лично кастрирую тебя.

— Не беспокойся. Джемма будет моей.



Глава 9

🐱Джемма🐱

На следующий день папа присоединился к нам с Диего, когда мы шли в спортзал. Очевидно, Римо хотел проверить уровень физической подготовки своих людей и пригласил нескольких из них потренироваться вместе с ним и его братьями. Такое случалось и раньше. Папа всегда говорил, что Римо сделал Каморру сильной, превратив своих людей в сильных и сохранив их такими. Этот человек презирал лень и слабость и ожидал, что его люди останутся в хорошей форме.

Я уже почти отступила. Не было похоже на то, что я должна была присутствовать тут, даже если сегодня был мой обычный тренировочный день. В глубине души я боялась встретиться с Савио после того, как была обещана Мику. Я беспокоилась о чувствах, которое его присутствие пробудит во мне; и совершенно опасалась осознать, что ему все равно, что я обещана другому мужчине. Диего упомянул, что Савио знал о предстоящей помолвке, но больше ничего не сказал. Это могло означать только одно: Савио было все равно, что я помолвлена. У Савио было та́к много девушек в его распоряжении, все они были прекрасны и не были связаны строгими традициями, так зачем ему тратить время на меня?

Папа выглядел почти обеспокоенным, когда мы направились в спортзал.

— Это было так давно. В последние два месяца у меня было не так много времени для тренировок.

— Все будет хорошо, папа, — сказал Диего, бросив на меня обеспокоенный взгляд, входя в спортзал.

Он уже был заполнен многими солдатами возраста Диего, но также и несколькими мужчинами, которым было за сорок, как и папе. Справа стоял Мик с отцом и старшим братом.

Мик по-прежнему выглядел так, словно находился на седьмом небе от счастья. Я старалась не смотреть ему в глаза. Я просто не могла встретиться с ним взглядом, потому что в другом конце зала, среди его братьев, стоял Савио. И он, как обычно, завладел моим вниманием. Высокий, мускулистый, с небрежно скрещенными руками и выражением абсолютной уверенности в себе.

Я тоже оторвала от него взгляд. Видя его, боль, которую я не могла объяснить и давление в моей груди увеличивались с каждым мгновением. Я поспешила в раздевалку, уже жалея, что пришла сюда. С этого дня я больше не буду заниматься с Савио. Я больше не могла выносить его присутствие. Спотыкаясь в пропитанном потом воздухе раздевалки, я пыталась дышать, но давление на мою грудь делало это трудным. Поскольку я была единственной девушкой, мужчины ждали снаружи, пока я переодевалась, что позволяло мне выдержать волнение без посторонних глаз.

Дрожащими пальцами я возилась с пуговицами своих джинсов, расстегивая их одну за другой — если бы было так же легко ослабить давление в моей груди… Раздался стук в дверь, заставивший меня очнуться от нервного срыва.

Прежде чем я успела крикнуть предупреждение, дверь распахнулась, и Савио проскользнул внутрь. Его взгляд скользнул вниз по моему телу, задержавшись на расстегнутых джинсах и, выглядывающих наружу, простых белых хлопчатобумажных трусиках. В ужасе я резко отвернулась.

— Савио! Что ты здесь делаешь? Убирайся отсюда!

Мои щеки запульсировали от смущения и, что еще хуже, от возбуждения, потому что за секунду до того, как я повернулась, мои глаза запомнили каждую деталь тела Савио. Не думаю, что когда-нибудь устану восхищаться твердыми линиями его груди. Каким бы тщеславным ни был Савио (а он был одним из самых тщеславных парней, которых я когда-либо встречала), его мускулы были результатом борьбы, призванной сделать его непобедимым в клетке. Они были не просто красивым украшением.

— Успокойся, Китти. Я видел только крошечный кусочек твоих трусиков — ничего такого, что могло бы их сбить в кучу.

— Я обещана Мику. Я не могу оставаться с тобой наедине. Это неуместно, — сказала я, и мой голос слегка дрогнул.

Я выпрямила спину, но мои мышцы не переставали дрожать. Тату кончиков рогов дразнило меня из-под низких спортивных шорт Савио. Эта дурацкая татуировка определенно будет преследовать меня во сне.

Между нами воцарилась тишина, а потом по моей спине разлилось тепло — Савио стоял так близко, что я чувствовала его присутствие везде.

Я судорожно сглотнула.

— Тебе нужно уйти.

Тогда почему я не звучала так, как хотела бы?

— Ты не хочешь встретиться со мной лицом к лицу?

Собравшись с духом, я повернулась к нему, сжимая свои джинсы.

Савио заметил это и улыбнулся своей раздражающей улыбкой.

Гнев охватил меня от его дерзости. Неужели он думает, что сможет притвориться, будто я не была обещана другому мужчине?

— Возможно, ты не понял, что я сказала. Теперь я обещана твоему другу Мику. Мы собираемся вступить в брак. Ты не можешь оставаться со мной наедине.

Савио склонил голову набок.

— Скажи мне одну вещь, Китти, и ответь честно: ты хочешь выйти замуж за Мика?

— Мы не будем это обсуждать, — я покачала головой, свирепо глядя на него. Какое это имело значение? Неужели для него это какая-то игра? — Я обещана ему, Савио. Не имеет значения, хочу я выйти за него замуж или нет. Как только мне исполнится восемнадцать, я стану его женой.

— Для меня это важно, — он наклонился, приблизив нас до невозможности близко, его глаза пронзили меня своим намерением. — А теперь ответь на мой вопрос: ты хочешь выйти за него замуж?

— Я не знаю, почему ты считаешь, что имеешь право задавать мне этот вопрос, а тем более требовать от меня ответа. Ты друг моего брата и больше ничего.

Савио сделал еще один шаг вперед, заставляя меня отступить, иначе мы бы соприкоснулись. Мои икры ударились о деревянную скамью, не давая мне отступить дальше. Я напряглась и прищурилась, глядя на него.

— Отвечай на мой вопрос, Китти, или я заставлю тебя, а я знаю, что ты этого не хочешь.

По моей спине пробежала дрожь. Это не было обещанием боли или пыток, это было обещанием чего-то еще, что пугало меня еще больше в нашей нынешней ситуации.

Я уперлась ладонями ему в грудь и сильно толкнула, но Савио предугадал мое движение и даже не дернулся. Он схватил меня за руки и притянул к себе так, что моя грудь (к счастью все еще прикрытая лифчиком и рубашкой), ударились о его очень обнаженную грудь. Я ахнула. Никогда я не была так близко к мужчине, если не считать нескольких раз во время тренировок, но этот момент никогда не длился долго.


— Прекрати, — прохрипела я. — Прекрати сейчас же.

— Просто ответь на мой вопрос, — сказал он тихим голосом, который напомнил мне, кто он такой.

Фальконе претендовали на власть, как некая непреодолимая сила, и не без причины. Вы не могли устоять перед их жестокой харизмой. Меньше всего я. Обаяние Савио действовало на мой организм как наркотик.

— Я не хочу выходить замуж за Мика, и ты это прекрасно знаешь! — я надавила на него и вырвалась из его хватки. — Теперь уходи.

Выражение лица Савио чуть не поставило меня на колени.

— Тогда ты не выйдешь за него. Мы оба знаем, за кого ты действительно хочешь выйти замуж.

Я не могла ему поверить.

— Парень, которого я могла бы хотеть, не захотел просить моей руки. Так что теперь я выйду замуж за того, у кого хватило смелости жениться на мне.

— Ты не выйдешь замуж за Мика. Ты будешь моей.

Я моргнула, ошеломленная собственническими нотками в его голосе, и на мгновение забеспокоилась, что мой разум все это выдумал. Он никогда даже не намекал на то, что интересуется мной — по крайней мере, не больше, чем его обычный интерес ко всему, что связано с грудью.

— Слишком поздно, — сказала я, и голос мой звучал твердо, хотя сердце разрывалось.

Почему он не проявил такого желания ко мне раньше, когда мой отец искал мне мужа? Теперь я застряла с Миком.

Он ухмыльнулся. Ухмылка, из-за которой мне захотелось ударить его — и еще хуже: поцеловать. Он наклонился ко мне.

— Ох, Китти, я буду владеть тобой, даже если мне придется вонзить свой нож в его чертово сердце.

Владеть мной? Даже когда во мне поднялось негодование, эти слова произвели еще один эффект: они вызвали удивительную дрожь во всем моем теле.

Он повернулся и вышел из раздевалки. Я не хотела обнадеживать себя. Отказываться от помолвки было дурным тоном, даже если официальная помолвка ещё не состоялась, и я не носила кольцо Мика. Даже Савио был связан нашими правилами, не так ли?

Я быстро переоделась в спортивную одежду: длинные спортивные штаны и футболку (папа закатил бы истерику, если бы я надела что-нибудь, что показывало бы слишком много кожи), и направилась к выходу. Мой желудок скрутило узлом, когда я снова оказалась на краю пропасти надежды.

Как только я вышла в зал, мои глаза обратились к Савио. Он ухмыльнулся мне через весь зал, не обращая внимания на то, как Диего убивал его взглядом. Я подошла к брату и отцу.

Савио выглядел уверенным в себе, но я никак не могла понять, как ему это удается. Он взглянул на Римо, который слегка кивнул.

Савио откашлялся, привлекая к себе всеобщее внимание.

Ужас переполнил мой желудок. О нет, что он собирается делать? Может, он и не заботился о своей репутации, но я заботилась — и моя семья тоже. Что, если он намекнет, что я спала с ним, или прямо заявит об этом? Это заставило бы Мика немедленно разорвать нашу связь, его семья не потерпела бы меня. Все поверят в это, как бы не было традиционно мое воспитание. Я хотела выйти замуж за Савио, но не такой ценой, тем более, это была его вина. Он должен сам заплатить за этот беспорядок. Его репутация определенно не пострадает, если он сделает все, чтобы я оказалась в его постели. В любом случае, список его завоеваний и без того ужасно длинный.

— Даниэле, до меня дошло, что ты собираешься обещать свою дочь Джемму Микеланджело.

Технически, я уже была обещана, это не было запланировано, но я определенно не буду озвучивать свои мысли. Папа нахмурился, его обеспокоенный взгляд скользнул с Савио на меня. В его глазах читался вопрос. Я знала, чего он боится: что я погубила себя, что позволила Савио получить то, что считалось даром моего мужа. Как он мог даже думать об этом? Он знал меня.

— Надеюсь, вы пересмотрите свой выбор и дадите мне́ шанс побороться за право руки вашей дочери.

Побороться за меня?

Ошеломленная тишина опустилась в зал, как тяжелый занавес. Жар ударил мне в голову от волны внимания, направившегося в мою сторону. Мик выглядел так, словно кто-то ударил его по голове бейсбольной битой. Его лицо покраснело, то ли от гнева, то ли от смущения, я не могла сказать. Его отец не выглядел сердитым, как я думала, но судя по выражению его лица, когда он увидел наш скромный дом, он, вероятно, был рад возможности избавиться от меня.

— Бороться за руку моей дочери? — Папа озвучил мое замешательство.

Савио кивнул.

— Каморра сильна, так как мы ценим истинную силу больше. Мы вознаграждаем честолюбие и силу, потому что наш Капо, мой брат, придерживается правила, которое соблюдается с незапамятных времен: закон сильнейших и выживание сильнейших.

Его голос был твердым и уверенным, а выражение лица свирепым. Ни малейшего намека на сомнение или неуверенность не отразилось на внешности Савио. Фальконе насквозь. И будь он проклят, это подействовало на меня — и на остальных присутствующих. Савио умел завладеть аудиторией, как и его брат Римо.

Савио смотрел только на моего отца, ни разу не взглянув ни на Мика, ни на меня, ни на кого-то еще. Он знал, кого нужно убедить в первую очередь.

— Я бы хотел сразиться с Микеланджело за Джемму. Победитель боя получит ее в жены.

Это было варварство и так старомодно, но мой желудок взбунтовался.

— Это просто смешно! — сказал Мик.

Папа встретился со мной взглядом и наклонился.

— Есть ли что-то, что я должен знать, мой ангел? Я очень доверял тебе, позволив заниматься боевыми искусствами. Надеюсь, ты не сделала этого.

Мои глаза расширились.