Я твой монстр. Книга 2
Часть 44 из 49 Информация о книге
«Плохого больше не случится»… Я смотрела в темные глаза моего монстра и повторяла эту его фразу: «Кей, поверь мне – плохого больше не случится. Никогда». Я верила. В его слова, в его обещание, во все его сказки, в него. Я верила в него. Всей душой, всем сердцем, всем дыханием… Я верила ему. И говоря откровенно, моей верой давно стал он. Моей религией. Моим богом. Моим… монстром. – Дети мо… – начал было священник и вдруг быстро исправился: – Не мои. Готовы ли вы… Слушали ли мы его? Нет. Мы смотрели друг на друга, и все вокруг теряло значение, очертания, реальность… Все, что действительно было значимо, – расстояние до его губ. Расстояние, которое Чи сократил, медленно склонившись надо мной, ко мне… Мой. И поцелуй, пронзительно нежный, решительно уверенный, обещающе ласковый, и я таю в его руках, плавлюсь, растворяюсь в нем, в нас, в мире, который мы создавали друг для друга и для того, кто уже стал нашим продолжением. «Плохого больше не случится»… – … отныне муж и жена! – завершил ритуал священник. Нас осыпали не рисом – мелкий речной жемчуг радужным перламутром остался в моих волосах, на черном костюме Чи, в букете, который кидать было некому, да я и не хотела. Слишком многое Исинхай вложил в эти цветы. Позднее, на праздничном ужине в ресторане, он поднимет тост и скажет: – За Адзауро, которому повезло. Слова, в которых таилось так много боли. И я с тревогой и сочувствием посмотрю на шефа, он улыбнется мне, одновременно с радостью за меня и горечью по поводу той, что не осталась рядом с ним. «Плохого больше не случится»… Мне хотелось сказать это Исинхаю, очень хотелось. Но это была его боль, о которой знали немногие. Чужая тайна, у меня не было права даже говорить о ней. Король преступного мира в прошлом, глава разведуправления Гаэры в настоящем, один из самых влиятельных людей в Галактическом союзе… и безумно одинокий мужчина, который уже никогда не скажет своей любимой женщине: «Я хочу быть рядом». «За Адзауро, которому повезло». Горький тост. Наполненный горечью до краев бокала… Я была одной из немногих, кто в принципе знал, каким ударом для Исинхая стало решение Киары МакЭдл остаться на Иристане. И остаться там не одной. Шеф никогда не злоупотреблял спиртным – но в тот вечер он напился до такой степени, что не отвечал ни на звонки, ни на вызовы по пси-связи. Я испугалась тогда. Наплевав на инструкции, вырубив охрану, взломав систему безопасности, ворвалась к нему в загородный дом и нашла Исинхая сидящим на полу возле окна и пьющим уже не первую бутылку яторийского спирта. Бутылки валялись повсюду – пустые, полупустые, битые… И так страшно и безнадежно прозвучали едва слышные слова шефа: «Она всегда была для меня дыханием ветра… Только дыханием ветра. Разве можно удержать ветер, Кей?» Ветер удержать нельзя, дыхание – можно. Рука Чи, нежно сжимающая мою ладонь, прямое тому подтверждение. И мне так хотелось, так сильно хотелось, чтобы в жизни Исинхая появилась та, рядом с которой он будет так же счастлив, как я с Чи. «Все будет хорошо», – одними губами сказал мне шеф. «Плохого больше не случится», – так же беззвучно ответила я. – Как вы решили назвать ребенка? – уже громко поинтересовался Исинхай. – Чи, – я улыбнулась, – Акихиро Чи Адзауро-младший. По-моему, самое лучшее имя во Вселенной. И волна окутывающей нежности от того, кто был моим дыханием ветра, моим дыханием и в принципе – моим. Люблю, как же сильно я люблю его… Мой безумно любимый монстр. * * * В положенное время в нашем счастливом мире-на-двоих появилось солнышко. Акихиро Чи Адзауро-младший родился на рассвете – сильный, крепкий, здоровый малыш. Окончательно поверить в то, что все действительно хорошо, я смогла, только взяв сына на руки. Плохого больше не случится… Наша маленькая луна Амайя Джун Адзауро родилась спустя два года, едва луна засияла в небе. И загородный дом, в который мы переехали, подальше от лишних глаз и тревог, окончательно стал шумным, веселым, наполненным детским смехом и топотом босых ножек. Эпилог Это был тот редкий день, в который Чи вернулся домой позже обычного. Подхватил бросившихся к нему навстречу детей, поподкидывал каждого по очереди и отдал няням. Няни являлись тем, против чего очень сильно возражала я, но Чи жестко настоял на своем, сказав, что детям нужна счастливая, выспавшаяся и здоровая мать, а не недосыпающий, шатающийся от усталости призрак. Самое обидное – недосыпала я в основном из-за него, это ему хватало пяти часов сна, мне требовалось восемь-десять, и он беззастенчиво воспользовался этим, увеличив штат прислуги на двух нянь и гувернантку. Это не то чтобы оставило меня совсем без занятий – когда дети становятся смыслом жизни, все свое время хочется посвящать им, но возможность отдохнуть в любое время оказалась замечательной, даже если засыпаешь с детьми в манеже, обнимая обоих. Правда, сегодня обеденный сон я пропустила. Впрочем, вчера тоже. И… неприятным открытием стало то, что Чи об этом, как оказалось, узнал. – Дыхание мое, я скучал. То, что премьер-министр в гневе, постороннему определить было бы проблематично, но я слишком хорошо знала своего монстра. Движения чуть резче обычного, тяжелый немигающий взгляд, тон, от которого становилось не по себе, и пиджак, небрежно брошенный у двери. – Готовься к бессонной ночи, Кей! – хрипло произнес он, кажется собираясь проигнорировать ужин, который слуги внесли, но вот накрыть стол побоялись. Монстр мой всепугающий. – Накрывайте, пожалуйста, – попросила я. И кто-то понял, что имеет смысл готовиться к жесткому сопротивлению. Ссориться при слугах было ниже его достоинства, а потому, пока расставляли наш ужин, Чи стоял, сложив руки на груди, и прожигал меня взглядом, в котором ртутью растекалась ярость. Интересно, насколько конкретно он в курсе? И когда слуги торопливо нас покинули и даже предусмотрительно закрыли двери, Адзауро вкрадчиво произнес: – Милая, ты же не думала, что я не узнаю? Если честно – думала. – Милый, ты же не думал, что дом и дети будут единственным, чем я буду заниматься всю оставшуюся жизнь? – Если честно – думал, – прямо сказал он, мрачно глядя на меня. Развела руками, демонстрируя, что зря он так думал. И я тоже зря. И вообще думать не очень полезно, как оказалось. – Кей… – Чи сделал плавный шаг, и в одном этом движении было столько угрозы, что у меня появилось желание подскочить, рвануть до окна, перепрыгнуть через подоконник и умотать подальше отсюда, пока мой монстр не успокоится. Хотя кого я обманываю – перехватит еще в попытке дорваться до окна и дорвется уже до меня, а потом оторвется, и оторвется по полной, основательно, до самого рассвета, и в целом… – Давай мы просто мирно обсудим это за ужином, – предложила я. – Давай, – прошептал он, медленно опускаясь на колени перед вжавшейся в подушки мной. – Я готов, – продолжил он, молниеносно схватив меня за ногу и после пугающе медленно стягивая с нее балетку, – обсуждать это, – пальцы скользнули вверх по ноге, – до-о-олго, неторопливо, со вкусом, толком и расстановкой. С какой позы начнем? – С сидячей за столом! Я попыталась высвободиться, но… Чи только в традиционном яторийском халате казался изящным и худощавым, но мне уже давно было известно, что под одеждой вполне себе успешно скрываются стальные рельефные мышцы, и в силе мы не просто не равны, а не равны основательно. – Ты хочешь сидя? – Вторая балетка была безжалостно снята. – Чи, даже не начинай! – потребовала я, едва кое-кто резко притянул к себе. – И начну, и продолжу, и закончу, и опять начну. – В темных глазах ярость медленно начала трансформироваться в голод. О, я хорошо знала этот его взгляд… и последствия такого взгляда тоже были мне прекрасно известны. Но, твою мать, сколько можно?! – Чи, я буду делать то, что мне нравится! – сорвалась на крик. – Конечно, любимая. – Меня уронили на подушки, и, нависая надо мной, Чи коварно добавил: – Только один маленький нюанс: если ты собираешься делать то, что нравится тебе, значит, и я вполне могу заниматься тем, что нравится мне, причем столько, сколько хочется мне, а потом, дыхание мое, можешь работать как нравится… В смысле, насколько сил хватит. Да ни хрена мне уже сил потом ни на что не хватит – Адзауро был монстром. Ненасытным, неутомимым, вечно голодным монстром. А я была не просто его любимой вкусняшкой – я, кажется, вообще была единственной пищей. Его светом, его радостью, его главной потребностью… Пять лет брака – на одном дыхании, как калейдоскоп из ярких счастливых картинок, с одним маленьким нюансом: аппетиты у Чи были зверскими. – Ты монстр! – прошипела, едва Адзауро скользнул губами по шее, в то время как его рука уже вполне успешно занялась расстегиванием моего платья. – Да, милая, я монстр. Твой, исключительно твой. И как твой монстр, я категорически против твоего возвращения к работе, о чем ты, мое дыхание, прекрасно знала. И он посмотрел мне в глаза. Жестко, непримиримо и зло. Оу. – И как много ты знаешь? – осторожно спросила. Чи яростно сузил глаза и уведомил: – Твои новые документы порвал. Вылет на Гаэру отменил. С Исинхаем… побеседовал. Ага, то есть не все знает. Ну, тогда норм, справлюсь. Чи, словно прочитав мои мысли, хищно улыбнулся и добавил: – Космопорт контрабандистов снес ко всем дерсенгам. Бракованный навигатор… – И да, – теплые сухие губы накрыли мои, – радость моя, о том, куда ты моталась в мою прошлую командировку, я теперь тоже знаю, так что на Дженерийский саммит полетишь со мной. И знаешь, я думаю, это будет мой лучший полет в жизни. На счет тебя не уверен, но вот лично мне будет очень хорошо. И мы начнем делать мне хорошо уже прямо сейчас. Считай это местью.