Как не возненавидеть мужа после рождения ребенка

• • • • • • • • •


Наши дебаты, бурлящие в течение всего ужина и во время десерта, наталкивают меня на мысль расспросить знакомых мам и пап о моментах, которые больше всего отравляют им жизнь с тех пор, как они стали родителями. Затем я привлекаю специалистов, чтобы с их помощью расшифровать поведение опрошенных и выяснить, существует ли в гендерной плоскости какое-то психологическое, социальное или даже эволюционное ему объяснение. Наверное, когда знаешь, что супруг ведет себя определенным образом, потому что таким родился – а не потому что хочет тебе насолить, – меньше на него сердишься.

Безусловно, тут опасно обобщать, ориентироваться на простые стереотипы из разряда «мужчины с Марса, женщины с Венеры» и нивелировать колоссальную роль, которую в «натурализации» гендерных различий играет культура. Тем не менее после колючих разговоров с родителями на детской площадке, на школьном дворе и в социальных сетях (я занимаюсь в основном гетеросексуальными парами, о которых накопилось гораздо больше научной информации) я замечаю, что некоторые бытовые вопросы поразительно часто вносят разлад в семьи. Наиболее распространены те проблемы, которые никто из нас, как видно, еще не решил – и в которых нам важнее всего разобраться.

Почему мой муж не просыпается по ночам, когда ребенок плачет? Стоит малышу хныкнуть, как я вскакиваю с постели, точно боец «Дельта Форс», которому во время ночной спецоперации скомандовали «вперед». А муж тем временем продолжает мирно спать. Если только не притворяется. Он ведь притворяется, правда?



Это не праздная болтовня от нечего делать. Согласно Американскому исследованию использования времени, в семьях, где работают оба супруга, матери просыпаются из-за детей в три раза чаще, чем отцы.

Кстати, мужчины в самом деле могут не слышать ребенка. Исследователи британской компании Mindlab International измерили подсознательную активность головного мозга спящих мужчин и женщин и выяснили, что если женщину из всех ночных звуков в первую очередь будит детский плач, то для мужчины он не входит даже в первую десятку раздражителей и плетется где-то за автосигнализацией… и сильным ветром.

Ученые предположили, что эти различия в чувствительности могут быть обусловлены эволюционными причинами: женщины бдительнее следили за потенциальными угрозами своим отпрыскам, а мужчины острее реагировали на волнения, которые несли опасность всей родовой общине. Кроме того, как я узнала от специалиста по биологической антропологии Хелен Фишер, женщины не только обладают более острым слухом, но и лучше видят в темноте (а мужчины – при свете дня). Возможно теперь вам будет хоть капельку легче выволакивать себя из постели, когда ваш кроха захнычет.

И опять-таки это может быть просто избирательное слушание. Как говорит моя подруга Дженни, мать двоих детей: «Такое чувство, что большинство мужчин обладает удивительной энергосберегающей способностью четко разграничивать задачи и отсекать лишние раздражители – например, шум, который издают маленькие дети». Однажды на выходных она пошла в спальню прилечь, но отдых закончился, так и не начавшись, когда ее малыш в двадцатый раз безуспешно попытался привлечь внимание отца призывным: «Папа, папа, папа, папа, папа…» В сердцах она крикнула: «Ты вообще слышишь ребенка?»

«Иногда», – ответил муж.

Почему мой муж постоянно ищет предлога сбежать от семьи – не в гараж, так в подвал, не копошиться в своих гаджетах, так готовиться к Нью-Йоркскому марафону?



Ответ на этот вопрос удачнее всего сформулировал писатель Алан Ричмен: «Мужчины не хотят оставаться одни, они просто хотят, чтобы их оставили в покое». В самом деле, по итогам пристального наблюдения за тридцатью двумя семьями в домашней обстановке исследователи Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе заключили, что отец в пустой комнате – это «наиболее часто встречающаяся персонально-пространственная конфигурация». Вероятно, этим также объясняется, почему отцы успевают дочитать воскресную газету, а их жены нет – они не вскакивают каждый из надцати раз, когда кому-то за столом требуется добавка хлопьев Cheerios. Имеются нейробиологические доказательства того, говорит Фишер, что женщины в условиях стресса (скажем, когда у младенца колики) склонны «заботиться и дружить» (становиться участливей и общительней), а мужчины – замыкаться в себе.

Проведите эксперимент: в любой большой праздник, особенно в День благодарения, прокатитесь мимо местной автомойки и обратите внимание на длиннющую очередь пап, которые внезапно ощутили непреодолимое желание заказать пакет Premium Deluxe с обработкой воском и – гулять так гулять – детейлингом Showroom Finish внутри и снаружи.

Но даже если папы остаются дома, с помощью своих гаджетов они всегда могут физически присутствовать, а по сути находиться где-то очень далеко. В фильме Джадда Апатоу «Любовь по-взрослому» (This Is 40) многих родителей смешит жизненная сцена, когда герой Пола Радда сидит в туалете, решая кроссворды на айпэде, а его жена, которую играет Лесли Манн, распахивает двери в его персонально-пространственную конфигурацию. «Ты уже четвертый раз за день в туалете окапываешься, – говорит она. – Почему ты все время бежишь?» «Я просто бегаю в туалет, когда мне сильно приспичит», – отвечает он. «А почему запаха нет?» – интересуется она. «Запихнул освежитель дыхания в попу», – успевает огрызнуться он, прежде чем она выхватывает у него планшет и скрывается из виду. «Не нажимай enter! – кричит он с унитаза. – Я еще ход не придумал!»

Когда Том уходит на долгую пробежку или выскакивает за дверь, бросая через плечо, что ему нужно «уладить кое-какие дела», я повторяю себе, что у него, как и у большинства мужчин, есть потребность проводить некоторое время наедине с собой. Но подкрепляется ли это чем-нибудь, кроме предания о «настоящем мужике», которое бытует среди мужчин – и в культуре в целом? Нет ли какой-то эволюционной причины, объясняющей, почему мужчинам не сидится дома? Может, им нужно удостовериться, что на горизонте нет хищников? Я обращаюсь к Джозефу Хенричу, профессору кафедры эволюционной биологии человека Гарвардского университета, чтобы он помог мне разобраться. На первых порах он слишком озадачен известием, что после рождения дочери Том пристрастился к велосипедным прогулкам на длинные дистанции. «Ничего себе, – говорит он. – У меня трое детей, и, насколько я помню, вариант покататься на велосипеде или вообще хоть на чем-нибудь даже не рассматривался. Хотя я бы с удовольствием сплавился на каяках».

Придя в себя, профессор возвращается к моему вопросу. «Так вот, участие мужчин в воспитании детей, особенно грудного возраста, существенно отличается в разных культурах и в разные исторические периоды, – говорит он. – Поэтому эволюционные подходы тут вряд ли применимы». Он предполагает, что теперь, когда мужчины уделяют отцовским обязанностям больше внимания, их жизнь после рождения ребенка меняется гораздо резче по сравнению с предыдущими поколениями. «Думаю, такого рода отлучки могут быть реакцией мужчин на перелом, наступающий в их жизни с появлением детей», – заключает он.

Хелен Фишер заходит с другой стороны. «Я бы сказала, что, колеся по пригородам, ваш муж, во-первых, пытается уйти от переживаний по поводу дел, в которых не чувствует себя мастером, и, таким образом, сберечь свою вегетативную нервную систему. Во-вторых, он, пусть и неосознанно, восстанавливает уровень тестостерона, который резко падает после рождения ребенка. И, в-третьих, отцовство могло послужить для него стимулом держать себя в форме: быть здоровым и успешным человеком, который способен вырастить ребенка и дать ему достойное образование».

В таком ракурсе поведение моего мужа выглядит чуть ли не благородным. Я рассказываю Тому об эволюционных доводах доктора Фишер в его защиту, и он, конечно, горячо их подтверждает.

Жена сердится, что я не помогаю с детьми. Но, когда я пытаюсь подключиться, заканчивается все равно тем, что она все делает сама. Я не могу выиграть.



У психологов есть специальный термин для этой распространенной модели поведения – материнский гейткипинг («привратничество»). Это когда мама может либо широко распахивать ворота, поощряя папу общаться с ребенком, либо наглухо закрывать их, контролируя или ограничивая отцовское участие. Второй вариант может принимать разные формы: от решения всех школьных вопросов без ведома отца до критики приготовленного им обеда («Эй, а овощи где?») или протестов против того, как он резвится с детьми («Тихо, тихо, так и до скорой можно допрыгаться!»).

Матери не всегда осознают, что делают это, но стоит им подать даже невербальный сигнал неодобрения, к примеру закатить глаза или тяжело вздохнуть, как колеблющийся отец испуганно отстраняется. В результате получаем замкнутый круг: чем больше она критикует и командует, тем сильнее он сомневается в себе.

Гейткипинг может проявляться уже на стадии беременности, говорит Сара Шоппе-Салливан из Университета штата Огайо. Согласно результатам ее исследования, уже к третьему триместру некоторые матери решают держать ворота крепко запертыми, если будущие отцы озвучивают сомнения в своей родительской компетентности (хотя до рождения ребенка эта компетентность может быть исключительно теоретической). В другом ее эксперименте молодые родители переодевали ребенка. Одна мать подробно объясняла отцу, что делать, вплоть до перечисления кнопок на одежде малыша, и ее заметно передернуло, когда отец попытался поиграть с крохой.

Шоппе-Салливан утверждает, что участие отца в уходе за ребенком во многом зависит от того, как его поощряет мать. «На момент рождения ребенка папа менее уверен в своих силах, чем мама, – объясняет она, – и за счет этого между родителями часто выстраивается модель взаимодействия “мастер-ученик”, при которой папа старается снискать одобрение мамы в детских делах».

Крис Роутли, блогер и президент «Национальной сети пап-домохозяев» (National At Home Dad Network), – один из примерно 1,4 миллиона (и эта цифра растет) неработающих отцов США. (Некоторых коробит этот термин, и они предлагают альтернативы вроде «хранитель домашнего очага».) Роутли приходилось собственными глазами наблюдать, как мужчин списывают со счетов, даже не дожидаясь рождения ребенка. «Женщины еще до родов принимают от друзей подарки для ребенка, ходят на курсы для беременных, посещают всевозможных врачей, советуются со знакомыми и родственниками, – говорит Крис. – Поэтому, когда малыш появляется на свет, они максимально подготовлены к встрече с ним». Готовность мужчин гораздо слабее. «Получается, что у мамы с папой неравные стартовые условия».

Шоппе-Салливан советует матерям чаще оставлять отцов наедине с младенцами. «Кроме того, матерям стоит внимательнее следить за тем, как они реагируют на действия отцов, и прикусывать язык, когда их не устраивает какая-нибудь мелочь – скажем, ползунки не подходят к распашонке».

Должна признаться, что сама частенько грешу гейтки-пингом. Например, как-то раз я попросила Тома помочь Сильвии написать домашнее сочинение, а сама ушла в спальню с книгой, чтобы ненароком не вмешаться. К несчастью для Тома, мне все равно было слышно, о чем они говорят за кухонным столом.

ТОМ:

– Так-с. Кто у нас главный герой рассказа «Клиффорд и сильный шторм»?

СИЛЬВИЯ:

– Клиффорд.

ТОМ:

– Да. Отлично. Напиши это вот в этой строчке. И что делал Клиффорд?

СИЛЬВИЯ:

– Ну, он пошел на пляж с девочкой, Эмили Элизабет? Проведать ее бабушку? И еще он построил замок из песка. Здорово получилось. Он ведь очень большой, и его замок выглядел как настоящий.

ТОМ (ОТСУТСТВУЮЩИМ ТОНОМ):


– А если так?

Я (ИЗ СПАЛЬНИ):

– Том, ты играешь на телефоне?

ТОМ (ЗВУК ТОРОПЛИВО ОТОДВИГАЕМОГО ТЕЛЕФОНА):

– Нет! Хорошо, так и пиши: «Клиффорд построил огромный замок». Что было потом?

СИЛЬВИЯ:

– Потом был шторм. И знаешь, что? Клиффорд спас двух щенков! А в конце он сделал большую горку из песка перед бабушкиным домом, чтобы с ним ничего не случилось во время шторма.

ТОМ:

– Отлично, запиши это. Ну вот, похоже, мы справились. Я (ТРЕТИЙ РАЗ ПЕРЕЧИТЫВАЯ ОДИН И ТОТ ЖЕ АБЗАЦ И НАКОНЕЦ НЕ ВЫДЕРЖИВАЯ):

– Том? Учитель просил написать, какие качества обнаруживает герой и чему он учится. А не просто «вначале произошло то-то, потом то-то».

ТОМ:

– Но герой «Клиффорда» не обнаруживает никаких особенных качеств. В рассказе нет ничего, кроме голой фабулы.

Я (БРОСАЯ КНИГУ И ВЛЕТАЯ В КУХНЮ):

– Он понял, что спасать бабушкин дом – это благое побуждение и что надо помогать людям! Поучительные моменты и все такое!

ТОМ:

– Но если проанализировать текст, мы не увидим никаких указаний, что персонажи чему-то научились, это обобщение…

Я (ХВАТАЯ ТЕТРАДЬ И ПРОГОНЯЯ ТОМА):

– Я тебя прошу!



Оглядываясь на этот маленький эпизод, я вижу, что вела себя нелепо. Можно подумать, что моя дочь писала гарвардскую диссертацию. Ей по большей части задают раскрашивать треугольники или угадывать, какой лягушонок отличается от остальных. (И, кстати говоря, благодаря Тому, его марафонам вечерних сказок и «надсатовскому»4 шквалу зрительно узнаваемых слов Сильвия в три года уже почти читала.)

Мой муж в буквальном смысле слова дерьмово меняет подгузники. Клянусь, он делает это нарочно, чтобы увильнуть от работы и сгрузить ее на меня.



О да: напускная беспомощность. В тех редких случаях, когда Том менял испачканный подгузник, я неизбежно слышала из детской примерно следующее: «О нет! Он подтекает по краям. Вытереть салфетками? Где у нас крем под подгузник? Ладно, сам найду. Постой, это же детская мазь. Мазь можно использовать вместо крема под подгузник? Завернуть этот подгузник во что-нибудь, перед тем как бросать в накопитель? Он довольно грязный. О нет, у нее лицо багровеет. Она машет ручками. Похоже… нет, это уже пугает. Может… может, ты подойдешь на минутку и подержишь ее?»

Когда я прибегала на помощь, облегчение на его лице было почти комичным.

Представление о том, что сильный пол не приспособлен к домашней работе и уходу за детьми, передается из поколения в поколение не только мужчинами, но и женщинами. Клэр Линетт из британского Университета Уорик говорит, что, когда они с коллегами исследовали разделение труда между родителями маленьких детей, выяснилось, что, хотя женщинам обидно выполнять львиную долю домашних дел, их утешает то, что Линетт называет «мифом о мужской некомпетентности», – то есть уверенность, что мужчины все равно бы с этими делами не справились.

«Это однозначно миф, однако женщины оправдывают им своих мужчин, и мужчины вторят им, – продолжает она. – Но, как говорит мой соавтор: “Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы таскать по полу пылесос”».

Копнув глубже, Линетт и ее коллеги выявили интересную закономерность: чем меньше зарабатывал опрашиваемый мужчина, тем больше он помогал по дому. (Как тогда саркастически выразилась Линетт, более состоятельные парни «не хотели пальцем пошевелить и предпочитали отмахиваться от проблемы деньгами, нанимая сторонних людей убирать в квартире».)

Однако вне зависимости от зарплаты мужчины, которые все-таки принимали участие в домашних делах, чаще брали на себя более «заметные» из них. Почему? «Потому что тогда люди видят, как они трудятся: покупают продукты, готовят воскресный обед, – объясняет Линетт, – а убирать в доме никому не хочется». В Instagram сколько угодно снимков домашних оладий, которые папы испекли для детей, а вот фотографию приведенной в идеальный порядок кладовой найти не так просто.

Писательница-феминистка Кейтлин Моран считает, что мужчинам, которые говорят «у тебя лучше получается» ухаживать за детьми и перестирывать кучи белья, должно быть стыдно. «Когда они говорят: “Боюсь, у меня вещи полиняют, так что лучше постирай их сама”, – я советую просто посмеяться над ними, – говорит мне Моран, – и ответить: “Серьезно? У тебя ученая степень, престижная работа, ты водишь машину, ты покорял горные вершины, и ты хочешь сказать, что не справишься со стиральной машиной? Давай! Вперед!”»

Портлендский папа Роутли соглашается: «Признаться, мы, мужчины, любим говорить: “О, я не могу, это слишком сложно для меня”, – потому что так проще всего отлынивать от работы. Менять подгузники неприятно, но это умение, которое приходит с опытом. А если смотреть шире, то, когда годами меняешь подгузник своему крохе, между вами устанавливаются более близкие отношения. Если малыш пустил вам в рот струю, это всего лишь значит, что ваш ребенок вам не чужой. Ведь если такое учудит кто-то другой, вы, скорее всего, решительно с ним порвете».

Роутли и многие неработающие отцы из его сети говорят, что на собственном опыте убедились, как мало, в сущности, значит пол, когда речь идет о детях и заботе о них, – и израильские исследователи их поддерживают. Хотя издавна считается, что воспитывать, защищать своих детей и волноваться о них – естественное призвание женщины, ученые решили понаблюдать за отцами, выполнявшими основную часть родительских функций в отношении своего первенца. Оказалось, что в их мозгу меняются определенные нейронные связи. В частности, активизируется нейронная сеть вокруг мозжечковой миндалины, которая отвечает за эмоции, бдительность и внимание, вследствие чего в мозге у мужчин происходят такие же преобразования, как у женщин под воздействием беременности и родов. То есть исследование показывает, что нейронные структуры, реализующие так называемый материнский инстинкт, могут развиваться и у отцов.

Неработающие папы даже жалуются на те же проблемы, которые традиционно досаждают матерям, говорит Роутли. «Многие претензии женщин к своим мужьям обусловлены скорее семейными ролями обеих сторон, а не полом, – считает он. – От неработающего папы ничуть не реже можно услышать: “Неужели моей жене так трудно по-человечески загрузить посудомойку?” Моя жена приходит с работы и выкладывает пустые контейнеры из-под обеда на кухонную стойку, вместо того чтобы определить их в посудомоечную машину».

«Том делает то же самое, просто бросает все рядом с посудомойкой», – говорю я.

«Ага? – отзывается он. – Мол, почему он не может просто положить их в машинку?»

«Именно!» – восклицаю я, жалея, что Крис живет не в Бруклине и нашим детям неудобно ездить друг к другу в гости.

Почему, когда жена о чем-то просит, я должен в ту же секунду приступать к исполнению? Если я говорю: «Я займусь этим в ближайшее время», – у нее сносит крышу.



Тут все просто, говорит нью-йоркский психотерапевт Джин Фицпатрик. «Женщины, как правило, с утра до ночи занимаются делами, у которых есть четкие временные рамки и крайние сроки, например забирают дошкольников из сада или кормят младенцев по ночам, – объясняет она. – У них на весь день задана такая программа: реагировать мгновенно. Поэтому женщин бесит, когда они говорят партнеру: “Послушай, не мог бы ты починить ту штуку, что сломалась в ванной?” – а он в ответ: “Что ты меня пилишь?”»