Капкан

– Не скажи, может, еще придет, деньги же он не бросит.

– А вдруг он уже знает, что его выплату отменили?

– Как? Мы ночью отменили операцию, знала об этом только Вера, а я в ней уверен на сто процентов.

– А может, спросить у неё, могли бы другие сотрудники знать об отмене выплат денег? Знаешь, где она живет, давай я быстренько метнусь и расспрошу, – предложил я.

– Зачем куда-то бежать? – удивился Сурков. – Я ей сейчас звякну, она, скорее всего, дома, отсыпается после ночного дежурства. Или ты хотел к ней в гости завалиться? Понравилась, что ли? – догадался лейтенант.

Я оправдываться не стал, ну понравилась… и что?

– Алло, Вера? Привет. Спишь? – Виктор все-таки позвонил девушке. – Непросто так, а по делу. Знаю, что ты спишь после ночного дежурства, но дело срочное. Вот скажи мне, мог кто-нибудь из сотрудников банка узнать, что Гортье отказали в выдаче денег. Да? Что прям любой кассир и оператор? Плохо. А ты случайно, не знаешь, кто именно это мог сделать?

– Спроси у неё, нет ли среди их сотрудников геев? – шепотом спросил я.

– Чего?! – прикрыв трубку рукой, ошарашенно переспросил лейтенант.

– Того! Вроде как Француз и Ковбой – заднеприводные, – пояснил я.

– Вера, ты еще на связи? – спросил лейтенант в трубку. – Отлично! Слушай, а скажи, среди твоих коллег нет случаем голубых? Нет, не для себя спрашиваю, для нашего общего друга, ну, с которым, я вчера ночью приходил. А я откуда знаю гей он или нет? – глядя на меня и широко улыбаясь, спросил Сурков. – А он тебе что, понравился? Нет его рядом, не переживай. Так что там с геями, есть они среди ваших сотрудников или нет? Есть? Отлично! И даже сегодня утром он на работе, вот так совпадение! Что?! Да не голубой он, успокойся, я просто пошутил! Хочешь, я ему скажу, где ты живешь? Понял, не буду! Все, отбой, отдыхай давай.

– Это было не смешно, – сообщил я Суркову.

– Зато выяснилось, что ты ей понравился, – парировал Виктор. – Вера – девушка хорошая, хоть с бывшим мужем ей не повезло, так что вы, товарищ капдва, лучше несколько раз подумайте перед тем, как к ней подкатывать.

– А что случилось с мужем? – заинтересованно спросил я, забыв, что изначально лейтенант звонил девушке совершенно по-другому вопросу.

– Честно говоря, история банальная, и я таких тут уже столько слышал, что перестал удивляться. В общем, у Веры есть дочка Женя, ей пять лет, несколько лет назад у неё диагностировали рак крови… Как там у них получилось на самом деле, я не знаю, но в этот мир она приехала с дочерью одна, вроде как муж должен был распродать все имущество и приехать следом, но он здесь так и не появился. Так что делай выводы.

– А ты её давно знаешь?

– Чуть больше года, она живет по соседству, моя жена с ней дружит, ну а мой мелкий дружит с Женькой. Когда у неё ночные дежурства, то её дочь ночует у нас.

– Понятно, – задумчиво протянул я. – Так, а что там у нас с голубизной среди сотрудников банка?

– Говорит, есть один сотрудник мужского пола, который регулярно бреет ноги и всячески следит за собой. Он как раз, сегодня утром работает. Она мне его кратко описала, сообщив, где он обычно обедает. Так, что если Гортье не появится до обеда, то можешь его аккуратненько зажать в темном переулке и допросить с пристрастием, – лыбясь в тридцать два зуба, пошутил Сурков.

– Хорошо, только пойдем вдвоем, – предложил я.

– А ты что, один боишься?

– Конечно, боюсь! До обеда у нас еще три часа? – посмотрев на часы, вслух подумал я. – Может, я все-таки метнусь на склад, а? Дай мне какую-нибудь бумагу или лучше сотрудника в помощь.

– Товарищ адмирал, ну что ж вы такой нудный? Ладно, дам тебе стажера в помощь, только заедете вначале в участок и возьмете ориентировки по украденным грузам.

Лейтенант вызвал по рации какого-то Сыра, через минуту в комнату зашел молодой парень лет двадцати. Ушастый, высокий, худой, как жердь. Штаны и куртка на нем висели как на вешалке, казалось, что тела под ними нет совсем, один скелет. А когда он встал напротив окна, то я еле сдержал смех – торчащие уши просвечивались от бьющего из окна солнечного света, окрашиваясь в ярко-розовый цвет.

– Сыроежкин, поедешь вот с этим товарищем на промзону, там досмотрите один склад, если найдете похищенные вещи, то вызывай группу и оформляй все как надо. Вначале заедете в участок, возьмешь ориентировки по пропавшим за последнее время крупногабаритным грузам. Понял?

– Слушаюсь!

Стажера Сыроежкина зовут Леха. Шел ему двадцать первый год, в старом мире он успел окончить училище на парикмахера и отслужить год в армии, в погранвойсках. В этот мир он попал вместе с матерью, которая болела раком. Это мне все поведал сам Сыроежкин, пока мы добирались до управления местной полиции.

– А чего ты в парикмахеры поперся? – спросил я, когда мы подъезжали к зданию управы местной полиции.

– Там девчонки одни в группе, думал, будет весело учиться, – ответил Сыроежкин.

– Понятно, ну и как, весело было?

– Да не очень.

– У тебя оружие есть?

– Нет, не выдали еще.

– Тогда держи, это тебе, – я протянул ему, взятую с заднего сиденья обрезанную вертикалку и пачку патронов. – Патроны по карманам распихай.

Парень сбегал в управление, вернулся через несколько минут, неся в руках папку с бумагами.

– И что, много в последнее время у вас пропало грузов? – спросил я, оценив толщину папки.

– Очень много. Только по вашему поселку больше тридцати эпизодов зафиксировано.

– Офигеть! А чего ж вы тогда ничего не делаете?


– Делаем, только у нас людей мало, – оправдываясь, заявил Алексей, – ничего не успеваем.

– А чего ж больше не набираете? Наверное, платят мало?

– Платят мало. Оклад у патрульного – двадцать тысяч, но зато комнату в общежитии сразу дают, паек, форма. Для начала нормально.

– Значит так, Леха Сыроежкин, слушай меня внимательно. Делай все, как скажу, – начал вводить практиканта в курс дела, как только мы заехали на промзону. – Скажу ложись, тут же падай на землю, скажу стреляй, жми спуск не думая. Если мои опасения подтвердятся, то за этим забором может храниться очень многое из того, что у вас пропало в последнее время.

– Ясно, а это согласованно с моим руководством?

– Конечно, а как, по-твоему, ты здесь оказался? – не моргнув соврал я.

Через ворота мы лезть не стали, хоть Сыроежкин и предложил постучаться в калитку и попросить, чтобы нас пропустили внутрь. Вместо этого подогнали УАЗ вплотную к забору и перебрались по автомобильной крыше через забор.

Большая забетонированная площадка, примерно сорок на пятьдесят метров. В самом углу стоит двухэтажное здание, собранное из четырех модульных домиков три на шесть метра, два блока на первом этаже и столько же на втором. Рядом с двухэтажкой высокая мачта для радиосвязи, тут же средних размеров полукруглый ангар, собранный из листов гофрированного железа. И самое интересное – двенадцать морских двадцатифутовых контейнеров, стоящих на бетоне аккуратно в ряд. Судя по четырем прямоугольным следам, оставленным на бетоне, еще недавно здесь было на четыре контейнера больше. Контейнеры точно такие же, как виденные мной, вчера на КамАЗах, идущих в Сиротинск. Интересное совпадение, не правда ли?!

На территории никого не было. Прекрасно было видно висящий навесной замок на дверях домика и ангара. Ну и отлично, можно досмотреть несколько контейнеров. Если найдем украденное, то спокойно вызываем наряд полиции, а если внутри пусто, то так же по-тихому свалим через забор.

Вскрывать контейнеры не пришлось, улики нашлись в простенке между ангаром и забором – несколько рядов деревянных ящиков, по объему как раз на два контейнера. Сразу же возникла ассоциация с пустыми контейнерами, помеченными красными квадратами, которые встретились по пути в Сосновск.

– Ну что, есть у тебя в ориентировках нечто подобное? – спросил я у Сыроежкина, кивая на деревянные ящики.

– Сейчас посмотрю, – парень разложил на крышке ближайшего ящика стопку бумаг и принялся их перебирать. – Хорошо бы знать, что внутри, так легче было бы определиться.

– Сейчас сделаем, – с помощью ножа поддел крышку одного из ящиков.

Внутри оказались дисковые пилы разного диаметра.

– Похоже, это наш груз. Здесь дисковые пилы. Мне в Сиротинске говорили, что к ним не доехали комплектующие для лесопилки, – сообщил я Сыроежкину.

Практикант лишь задумчиво кивнул, продолжая ковыряться в своих бумагах. Осмотрелся вокруг, на контейнерах навесные замки, по два на каждый контейнер, замки плевые, такие сбить – дело пары секунд, в ангаре большие двухстворчатые ворота, в одной створки воротины, калитка. Везде навесные замки. Значит, внутри ангара никого нет.

Неожиданно у меня защемило в груди, сильно кололо в том месте, где был ожог от сгоревшего нательного крестика. Сразу вспомнился эпизод в столовой, когда такая же боль, предшествовала стрельбе. Недолго думая, я затолкал Сыроежкина в глубь простенка. Выхватил рацию и попробовал вызвать Суркова. Связи не было. Для портативной болтушки слишком далеко, или много преград в виде железа и бетона. Попробовал связаться со своими, та же песня – никто не отвечал.

– Вы чего?! – ошарашенно спросил Сыроежкин, не понимая, с чего это я вдруг запаниковал.

– Того! – шепотом выдохнул я, ткнув в сторону въездных ворот. – Допрыгались!

Ворота медленно распахивались, и внутрь базы заехали несколько грузовиков, один из которых был снабжен краном. Следом за грузовиками заехали две пятидверные «Нивы» 2131. Из внедорожников вылезли хмурые типы весьма бандитской наружности. К слову, все при оружии – автоматы и ружья держали на виду, совершенно не скрываясь.

– Чё делать-то? – скороговоркой выпалил Сыроежкин.

– Валить надо! Давай лезь на ящики и сигай через забор, – приказал я парню.

– А вы?

– А я следом!

Сыроежкин запрыгнул на ящики, ухватился за верх забора, подтянулся на нем, но неожиданно с той стороны донесся громкий собачий лай. От неожиданности парень не удержался и свалился назад. Псы, видимо, были выученные и натасканные, они почуяли наше присутствие, но лаять не стали, а тихонечко подкрались и выжидали, проявив себя только тогда, когда Сыроежкин полез через забор.

– Там собаки! Здоровенные псы! – закричал парень.

– Эй! Кто там?! – закричали нам от машин.

Осторожно выглянул из-за угла – к нам бежали четыре человека.

– Застрели собак и беги за подмогой, а я прикрою. Держи рацию, там на последней волне должны сидеть мои пацаны, они здесь на «промке», склад номер двадцать три, – сунув рацию в руки Сыроежкина, метнулся назад к углу ангара.

Укрывшись за стопкой ящиков, я открыл огонь из ТТ. Выстрелил четыре раза. Двоих, из четверки бегущих, мои пули сбили с ног. Оставшиеся бандиты, бросились в разные стороны. Добил остатки магазина, ранив третьего из бойцов противника.

Бум! Бум! – сзади громогласно бахнул обрез вертикалки, из-за забора донесся пронзительный собачий визг, переходящий в скулеж. Оглянувшись, я увидел, как Сыроежкин спрыгнул вниз.

Сменил магазин в ТТ. Хотел было снова высунуться, но противник открыл массированный ответный огонь из всех стволов, пули вгрызались в деревянную обшивку ящиков, раскалывая её. Щепки летели в разные стороны.

Упав на холодный бетон площадки, затравленно огляделся по сторонам. Бежать через забор поздно, по ту сторону здоровый пустырь, размером с несколько футбольных полей; пока я добегу до противоположной стороны, меня успеют нашпиговать свинцом, как утку гречкой.

Запрыгнул на верхний ящик, вонзил один нож в гофрированное железо ангара, клинок пробил тонкую сталь, как бумагу, и вошел на треть своей длины. Ухватился за рукоять, подтянулся и вонзил второй нож повыше. Снова подтянулся, одну ногу поставил на рукоять ножа, а вторую опер на изгиб железа. Теперь я был на высоте трех метров, осторожно высунулся из-за угла ангара – под прикрытием автоматчиков к ящикам подходили двое парней, вооруженных ружьями.

Бах! Бах! Бах! – моя помпа выплюнула содержимое трубчатого магазина, оба бойца противника упали не бетон тряпичными куклами. На такой дистанции никакой бронежилет не спасет от девятой картечи, да и, судя по фонтанам крови, заряд попал в верхнюю часть силуэта, то бишь в шеи и головы.

Скатился на спине вниз по изгибу железа, мягко приземлился на ноги и тут же побежал вдоль ангара, засовывая на бегу патроны в приемник магазина. Действовал на автомате, тело как будто само знало, что делать – куда бежать и как половчее устроиться, чтобы нанести наибольший урон врагу. Прям, как Дедпул, едрить его в красный штаны, обоими мечами!

Обежал ангар.