Код Да Винчи

Глава 12




Лэнгдон шагал к тупику в конце Большой галереи, и голова у него кружилась. Что означало странное сообщение Софи? В конце коридора светились указатели с хорошо известной символикой туалетных комнат, и он прошел мимо целого лабиринта разветвленных коридоров, стены которых были увешаны итальянской графикой.

Найдя вход в мужской туалет, Лэнгдон отворил дверь, вошел и включил свет.

Комната была пуста.

Он приблизился к раковине и плеснул в лицо холодной водой, надеясь, что это поможет собраться с мыслями. Над раковинами светили яркие флуоресцентные лампы, пахло аммиаком. Лэнгдон начал вытирать лицо бумажным полотенцем, и тут вдруг за спиной скрипнула дверь. Он быстро повернулся.

Вошла Софи Невё, в зеленых глазах светился страх.

– Слава Богу, вы здесь! Времени у нас почти нет.

Лэнгдон растерянно смотрел на специалистку по дешифровке из Центрального управления судебной полиции. Лишь несколько минут назад, слушая ее сообщение, он подумал, что эта женщина, должно быть, просто безумна. Однако интуиция подсказывала, что Софи Невё искренна с ним. Не реагируйте на это сообщение. Просто слушайте. Вы в опасности. Следуйте всем моим указаниям. И тогда Лэнгдон решил последовать советам Софи. Сказал Фашу, что сообщение касается его близкого друга, что тот пострадал в аварии и что самому ему надо срочно возвращаться в США. А потом добавил, что ему нужно в туалет.

И вот теперь Софи стояла рядом, совсем близко. В безжалостном свете флуоресцентных ламп Лэнгдону удалось как следует разглядеть ее лицо, и он с удивлением отметил, что, несмотря на ощущение силы и решимости, исходящее от этой женщины, черты лица у нее мягкие, даже нежные. Лишь взгляд цепкий и пристальный, а вообще она напоминает дам с портретов Ренуара… Слегка затуманенный, но от этого не менее четкий и выразительный образ, где простота самым непостижимым образом сочеталась с тайной.

– Я хотела предупредить вас, мистер Лэнгдон, – начала Софи. – Предупредить, что вы sous surveillance cachée. Что за вами следят самым пристальным образом. – Голос с сильным акцентом резонировал в пустом помещении с кафельными стенами, что придавало ему глуховатость.

– Но… почему? – спросил Лэнгдон. Софи уже объяснила по телефону, но ему хотелось услышать это от нее лично.

– Потому, – сказала она и шагнула к нему, – что вы первый подозреваемый в убийстве по этому делу.

Лэнгдон был готов к такому объяснению, но в очередной раз слова эти показались ему полным абсурдом. Если верить Софи, то его вызвали в Лувр вовсе не в качестве специалиста по символам, но как главного подозреваемого. И он, того не осознавая, стал объектом столь популярного у силовиков способа допроса, когда полиция спокойно приглашает подозреваемого на место преступления и задает ему самые разные вопросы в надежде, что нервы у него сдадут и он расколется.

– Посмотрите, что у вас в левом кармане пиджака, – сказала Софи. – Доказательство того, что они глаз с вас не спускают.

Посмотреть в кармане? Лэнгдону показалось, что он стал объектом не слишком остроумного розыгрыша.

– Да, посмотрите, посмотрите.

Лэнгдон растерянно сунул руку в левый карман твидового пиджака. Пошарил и не нашел там ничего. Что за дурацкие шуточки, черт побери? Может, эта Софи все же не в себе? Но тут вдруг его пальцы нащупали нечто. Что-то маленькое и твердое. Сжав предмет пальцами, Лэнгдон осторожно достал его из кармана и стал разглядывать. Это был металлический диск в форме пуговицы, размером с батарейку для наручных часов. Он никогда не видел его прежде.

– Что за…

– Специальный маячок слежения, – ответила Софи, – Постоянно передает сигнал о передвижениях объекта через глобальную спутниковую систему на монитор судебной полиции. Используется для определения местонахождения людей с точностью до плюс-минус двух футов в любой точке земного шара. Так что вы у них на электронном поводке. А подложил его вам в карман агент, приходивший в гостиницу.

Лэнгдон вспомнил сцену в гостиничном номере. Он наскоро принимал душ, потом одевался, и уже у двери агент услужливо подал ему твидовый пиджак. На улице сейчас прохладно, мистер Лэнгдон, сказал агент. Весна в Париже совсем не такая, как поется в песнях. И тогда Лэнгдон поблагодарил его и надел пиджак.

Оливковые глаза Софи, казалось, так и прожигают насквозь.

– Раньше я вам об этой штуке не сказала. Специально. А то бы еще вытащили ее из кармана на глазах у Фаша. Ему не следует знать, что вы ее обнаружили.

Лэнгдон не знал, что и сказать.

– Они наградили вас этой меткой, чтобы вы не убежали. – Помолчав, она добавила: – Вообще-то они очень рассчитывали на то, что вы попытаетесь сбежать. Это лишь укрепило бы их подозрения.

– Но к чему мне бежать? – воскликнул Лэнгдон. – Ведь я не виновен!

– А Фаш думает иначе.

Лэнгдон сердито шагнул к мусорной корзине с намерением выкинуть маячок.

– Нет, не надо! – Софи схватила его за руку. – Пусть остается в кармане. Если выбросите, сигнал перестанет двигаться, и они поймут, что вы нашли устройство. Фаш разрешил вам отойти лишь по одной причине: он знал, что может следить за вами по монитору. Если он заподозрит, что вы обнаружили маячок… – Софи умолкла, не закончив фразы. Взяла из рук Лэнгдона диск и сунула в тот же карман. – Пусть будет при вас. По крайней мере какое-то время.

Лэнгдон похолодел.

– Но с чего это Фаш вдруг решил, что я убил Жака Соньера?

– У него были весьма веские причины подозревать именно вас, – ответила Софи. – Есть одна улика, о которой вы еще не знаете. Пока Фаш тщательно скрывает ее от вас.

Лэнгдон с недоумением воззрился на Софи.

– Помните текст, который Соньер написал на полу? Он кивнул. Слова и цифры намертво врезались в память. Софи понизила голос до шепота:

– Так вот, к сожалению, вы видели не все послание. Там была еще четвертая строчка, которую Фаш сфотографировал, а потом специально стер перед вашим приходом.

Лэнгдон знал, что жидкие чернила маркера ничего не стоит стереть, однако он никак не мог понять, зачем Фашу понадобилось уничтожать часть вещественных доказательств.

– Просто Фаш не хотел, чтобы вы знали об этой последней строке. По крайней мере до тех пор, пока он не припрет вас к стенке.


Софи достала из кармана свитера компьютерную распечатку снимка, начала медленно ее разворачивать.

– Чуть раньше этим же вечером Фаш отправил все снимки с места преступления в наш отдел в надежде, что мы сумеем разобраться, что именно хотел сказать Соньер перед смертью. Вот снимок всего послания, без купюр. – И она протянула листок Лэнгдону.

Тот смотрел и глазам своим не верил. Крупный план, снимок той части пола, где красовалась светящаяся надпись. Увидев последнюю строчку, Лэнгдон вздрогнул.

13-3-2-21-1-1-8-5

На вид идола родич!

О мина зла!

P. S. Найти Роберта Лэнгдона





Глава 13




В течение нескольких секунд Лэнгдон смотрел на снимок с постскриптумом Соньера. Найти Роберта Лэнгдона. Казалось, пол уходит у него из-под ног. Соньер оставил постскриптум, где указал мое имя? Нет, это просто в голове не укладывается!..

– Теперь понимаете, – спросила Софи, – почему Фаш вызвал вас сюда и считает главным подозреваемым?

Пока Лэнгдон понял лишь одно: почему Фаш смотрел так самодовольно, когда он, Лэнгдон, предположил, что Соньеру было бы куда проще написать имя убийцы.

Найти Роберта Лэнгдона.

– Но почему Соньер это написал? – воскликнул он. На смену смятению и растерянности пришел гнев. – Зачем мне было убивать Жака Соньера?

– Мотив Фашу еще неясен. Но он записал весь ваш разговор в надежде, что это прояснится.

Лэнгдон разинул рот, но не произнес ни слова.

– У него при себе миниатюрный микрофон, – объяснила Софи, – подключенный к передатчику в кармане. И все радиосигналы передавались на командный пост в кабинет куратора.

– Нет, это просто невозможно, – пробормотал Лэнгдон. – И потом, у меня есть алиби. Сразу после лекции я отправился в гостиницу. Можете спросить внизу, у портье за стойкой.

– Фаш уже спрашивал. И в его отчете указано, что вы взяли ключ от номера примерно в десять тридцать. Увы, время убийства определено достаточно точно. И произошло оно около одиннадцати. Так что вы вполне могли выйти из номера незамеченным.

– Нет, это просто безумие какое-то! У Фаша нет доказательств!

Глаза Софи удивленно округлились, точно она собиралась спросить: Как это нет доказательств?

– Но, мистер Лэнгдон, ваше имя написано на полу, рядом с телом. К тому же в дневнике Соньера найдена запись о том, что вы договаривались встретиться. И время встречи совпадает со временем убийства. Да у Фаша было более чем достаточно оснований взять вас под стражу. И привезти в управление для допроса, – добавила она.

Тут Лэнгдон понял, что без адвоката ему не обойтись.

– Я этого не делал.

Софи вздохнула:

– Это вам не американский телесериал, мистер Лэнгдон. Во Франции закон защищает полицейских, а не преступников. К сожалению, в данном конкретном случае надо еще учитывать и реакцию средств массовой информации. Жак Соньер был весьма известным и уважаемым в Париже человеком, его многие любили. А потому новостью номер один завтра станет его убийство. И на Фаша начнут давить, заставляя сделать заявление для прессы, а потому в его же интересах уже иметь наготове хотя бы одного задержанного подозреваемого.

Лэнгдон почувствовал, что загнан в угол.

– Но почему вы говорите мне все это?

– Потому, мистер Лэнгдон, что я верю в вашу невиновность. – Софи на мгновение отвернулась, потом снова посмотрела ему прямо в глаза. – А также потому, что это отчасти по моей вине вы попали в эту переделку.

– Простите, не понял… Выходит, это вы виноваты в том, что Соньер подставил меня?

– Да не подставлял он вас. Просто произошла ошибка. Это послание на полу… оно было предназначено мне.

Лэнгдону никак не удавалось осмыслить услышанное.

– Простите?..

– Послание было предназначено не для полиции. Он оставил его мне. Думаю, в те минуты он так спешил, что не осознавал, как это будет выглядеть в глазах полиции. – Она на миг умолкла. – Цифровой код не имеет никакого смысла. Соньер написал его просто для того, чтобы быть уверенным, что в расследовании будут задействованы криптографы. И чтобы именно я поскорее узнала о том, что с ним случилось.

У Лэнгдона голова пошла кругом. Он еще не разобрался, в своем Софи уме или нет, но по крайней мере теперь точно знал, что она хочет помочь ему. Этот постскриптум, «найти Роберта Лэнгдона»… Она сочла его приказом, последней предсмертной волей куратора, и разыскала Роберта Лэнгдона.