Кольцо тьмы

— Что голова у тебя варит! — пробормотал Отон. — Или что врешь ты на редкость складно... Однако вижу я, что это дело не по мне. Но Вождю я должен буду рассказать все! Сам тогда перед ним отвечать будешь...

— А Вождь и в самом деле так сильно желал видеть меня? — как ни в чем не бывало спросил хоббит.

— Сильно, и теперь я вижу, что не зря, — повторил Отон, уже отрываясь от разговора и оглядывая поле в поисках своих и чужих.

— Отон, но как же ты ее остановил?

— Как остановил? — Отон нахмурился, снял шлем, вытер покрытый обильной испариной лоб. — Как остановил? Да я, собственно даже и не останавливал... Вождь сказал: если будет очень туго — может, поможет это, и дал... Кольцо. А что с ним делать, как и куда — ни пол-слова... Спасибо тебе, половинчик, у меня, признаться, такого и в мыслях не было — показать этому... этой... короче, достать Кольцо. Да, не простое оно, видать, куда как не простое, — задумчиво окончил Отон, и лицо его вновь странно изменилось — словно он смотрел куда-то вдаль на видимые одному ему ворота, — а руки его наконец сжимали долгожданный ключ: глаза сузились, налет горделивой презрительности лег на его распрямившиеся плечи, твердо очертился подбородок...

Он что-то решил про себя — или, по крайней мере, встал на дорогу к ответу.

Больше хоббиту узнать ничего не удалось. Перед ним был прежний Отон — командир отряда, посланный с особым заданием в дальний поход, и от него одного зависела жизнь и смерть отданных в его распоряжение слуг Вождя. Кольцо скрылось в складках широкого пояса, надетого поверх кольчуги; он поднялся на ноги и звучно рявкнул на все окрестности, приказывая собраться и выстроиться. Мгновение хоббит смотрел снизу вверх на гордо приосанившегося человека, а потом молча пошел к своему месту в строю.





Глава 10.

ЧЕРНЫЕ ГНОМЫ




Как дым, как морок, растаяла Ночная Хозяйка; как сквозь землю провалились ее многочисленные рати. Понемногу тянулись назад, к полю боя, хегги; теперь Отон говорил с ними совсем по-другому. Теперь он уже не просил — он повелевал, и его приказы выполнялись без задержек. Очередной улаг отправился с донесением, а отряд Отона, почти не уменьшившийся в числе, продолжал путь — теперь уже к твердыне Черных Гномов.

Из подслушанных разговоров Фолко сумел выяснить, где находится эта крепость; он тайком посмотрел на свою карту — оплот подземного народа лежал неподалеку от места встречи с Ночной Хозяйкой, однако дружины хеггов на пути к нему далеко отклонялись на запад, за добрый десяток лиг обходя места, которые на плане хоббита покрывал серый цвет. В области старых духов они вступать не дерзнули.

Гномы и Фолко на время оставили споры о том, что делать дальше. Кольцо Вождя! Кольцо, заставившее склониться перед его носителем само Умертвие! Умертвие признало знак своего хозяина. Когда-то они были частью Великой Тени, сотканной Первым Великим Врагом; потом их принял под свою руку Саурон; потом они ослабли, лишенные после падения обоих своих повелителей необходимого притока силы — и вот Поклоняющиеся Могильникам, принявшие сторону Олмера, будят призраков, что дремали в Поле Обманных Камней, а Ночная Хозяйка видит в подъятом кольце известие о возвращении Хозяина.

— Олмер — это новое воплощение Саурона, — решил наконец произнести роковые слова хоббит. — Но только как он им стал? Где его уязвимое место? У повелителя Барад-Дура такое место было — Кольцо Всевластия, с его уничтожением пал и он сам.

— Надо захватить Талисман. — Темное пламя билось в глазах Торина. — Мешкать больше нельзя. Надо захватить — а потом сразу на юго-запад, к Роковой Горе. Я слыхал, что она если уснула, то не беспробудным сном.

— Ну ты хватил! — усомнился в словах хоббита Малыш. — Саурон пал и вряд ли может так вот запросто вернуться.

— Откуда нам знать? — в свою очередь возразил Фолко. — Может, конечно, Олмер — это и не сам Гортаур... не знаю, только вот сила его — она, считай, Сауроновой природы.

— Но он был человеком, это точно, — мрачно проронил Торин, грызя от волнения ноготь. — Я помню его Злым Стрелком... Это был человек.

— Опять мы крутим круг без точила, — вздохнул Малыш. — Наверняка все равно не скажешь. Может, человек, может, кто другой. Что это меняет для нас?

— Если Олмер — человек, только получивший откуда-то силу, — нетерпеливо стал втолковывать с видом знатока Торин, — значит, его можно убить. Если это — то, что мы видим, — есть всего лишь телесная форма великого и могучего Духа, незнаемыми путями одолевшего Стражу Эарендила и проникшего обратно в Арду из-за стен Мира, тогда нужно оставить попытки покончить с ним самим и начинать рубить сплетаемые им тенета Тьмы — вот как Отон и его Кольцо например. Низвержение таких, как Гортаур — не наших рук дело. Здесь нужны эльфы, а еще лучше — Иайар. Смертные же могут лишь держаться до прихода подмоги из-за Черты.

— И все-таки нужно попытаться, — упрямо нагнул голову Маленький Гном. — Это будет самый верный способ все узнать. Посмотрим, как ему понравится эльфийская стрела в горле!

— А что делать с Отоном и его Талисманом? — спросил Торин. — Это лишнее доказательство, что у Олмера — сила не от мира сего!

— Но телесную оболочку Гортаура повергли Элендил с Гил-Гэладом без помощи Валинора, — заметил Малыш.

— Вот-вот. Потомок Первого Короля Нолдора и отмеченный особым благоволением великого Манве Сулимо предводитель Верных Нуменора! Нечего сказать, куда как послабже нас с тобой!

— Хватит спорить! — поморщился Фолко. — Дух, человек, Саурон, Олмер — за этим мы и идем. Но есть ведь силы и помимо Валинора — Великий Орлангур, например, Серединное Княжество,Черные Гномы...

— Черные Гномы — это да... — протянул Торин. — Если они поднимутся — спасения нет. Неужто Отон ввяжется в войну с ними? Почему не остановит этих хеггов? Это может дорого обойтись Вождю.

— Ну а что делать нам? Неужто лезть вместе с этими на приступ? Их же всех перебьют! — взволновался Малыш.

— А если ты не пойдешь вместе со всеми, перебьют всех нас! — отрезал Торин. — И идти нельзя, и не идти — тоже нельзя. Что же делать, вразуми меня Дьюрин? Может, бежать, пока не поздно?

— Вряд ли мы выберемся живыми из принадлежащих хеггам тор, — покачал головою Фолко.

— А если сдаться Черным Гномам? — предложил Малыш. — Свои как-никак. Помогут в случае чего.

— А как добираться потом до Дома Высокого? — заметил Торин.

— Так ведь Отон же сам говорил, что в его окрестностях можно встретить Черных Гномов! Под землей и пройдем...

— Нельзя нам ни на кого надеяться, — вздохнул Торин. — Сказано же было: «Бойся Севера, слушай Запад, не верь Востоку и не жди Юга!» Восток — он сам по себе, по-моему.

— Но к Дому Высокого-то нам попасть все равно надо?

— Надо! И все, что можно сейчас сделать — это уговорить Отона отказаться идти против Черных Гномов, как бы глупо это ни звучало.


— Попробуй уговори такого, — проворчал хоббит. — По-моему, он уже вкусил от Силы Кольца! Он не преминет испытать ее еще на ком-нибудь. Клянусь бородой Дьюрина, Олмер, похоже, взялся за сотворение своих собственных Назгулов! И тут и там — Кольцо, дарующее Силу...

Торин уже открыл рот, чтобы возразить хоббиту, как их спор прервало появление здоровенного темнолицего орка.

— Эй! Почтенные, — это слово далось ему с явным трудом; застарелая вражда с гномами не могла исчезнуть в одночасье, — вас зовет капитан. Да не мешкайте, он велел вам торопиться! Идите за мной!

Обменявшись быстрыми тревожно-недоуменными взглядами, друзья поднялись. Орк уже повернулся к ним спиной и заспешил в темноту; пользуясь этим, Торин и Малыш не преминули вооружиться до зубов.

Шагая по затихающему лагерю, Фолко машинально нащупывал рукоять клинка Отрины — однако тот был холоден, и хоббит мог рассчитывать на то, что непосредственной опасности пока нет.

Орк привел их к палатке Отона, высокой, так что в ней можно было стоять. Вокруг стояла молчаливая стража — все поголовно орки, отметил про себя хоббит, у коновязи на подошедших злобно покосился боевой конь Отона.

Орк, посланный за ними, исчез за занавесями; спустя мгновение из палатки донесся зычный голос предводителя отряда, разрешающий гномам и половинчику войти.

За друзьями мягко упало тяжелое входное покрывало; Отон сидел за невысоким походным столом, склонившись над пожелтелой картой. Горела свеча, воткнутая в закапанный воском корявый древесный корень, на столбах висело оружие — пять или шесть кривых военных мечей, палица, топор, копье. Отон поднял на вошедших тяжелый взгляд. Его глаза казались красными, словно от долгой бессонницы, лицо заметно осунулось, пожелтело... Он выглядел как после тяжелой хвори.

— Садитесь, — медленно приподняв руку, указал он на длинный сундук. — Садитесь и отвечайте правдиво! Мне нужно знать — кто эти Черные Гномы. Говорите все, что знаете! От этого зависит жизнь нашего отряда, ваши жизни, но, что куда главнее — дело Вождя... Хегги толкуют что-то об их крепости — нам нужно ее брать, и теперь я хочу узнать все, что вы знаете об этом племени, о том, какое у них оружие, как они сражаются и все прочее. Говорите!

Торин откашлялся.

— Позволено ли будет мне сказать то, что я сейчас думаю?

— Ну что еще такое?

— То, что я скажу, что скажем мы, вряд ли понравится капитану Отону. Черные Гномы сильнее всех прочих колен Детей Ауле, вместе взятых. Их число никогда не было особенно велико — однако они очень крепко сбиты, каждый из них куда сильнее, скажем, меня. И уйдя в самые глубинные недра, они плавят сталь на Первородном Огне, отчего ни один из наших мастеров не может сравниться с ними. Не знаю, найдется ли в отряде рука, способная пробить сработанную ими броню. Штурмовать их твердыню — безумие. Такие крепости не берутся горсткой в сотню воинов. А хегги только понапрасну погибнут, если сунутся на их бастионы.

— А самое главное, — подхватил хоббит, — вряд ли на Черных Гномов подействует Талисман Вождя. — Отон дернулся, однако Фолко бестрепетно продолжал, сжимая под плащом рукоять клинка Отрины: — Гномы вообще невероятно кряжистый народ, перед ними оказались бессильны даже Семь Колец Власти, сработанные... понятно кем. Талисман не подействует на них, и, более того, они лишь разъярятся, узнав ту силу, с которой не раз схватывались в прошлом. Лучше всего оставить их в покое, иначе дело Вождя, дело, ради которого мы посланы, действительно не будет исполнено.

— Ты говоришь складно, — мрачно усмехнулся Отон. — Понятно — вы пытаетесь отговорить меня — то ли из-за того, что они все же сородичи вам, то ли еще отчего-то... Но меня это не интересует! Я спросил у вас — как взять их крепость!

— Мы сказали, что могли, — осторожно, но твердо сказал Торин.

— Хорошо! А если вы двое стучитесь к ним в ворота, называете себя, вам открывают — и тут-то вы рубите стражу, а весь отряд из засады атакует вслед?

— Никто не знает, по силам ли будет нам перебить охрану, — возразил Малыш.

Отон вновь усмехнулся — и усмешка его не предвещала ничего доброго. На скулах взбухли желваки.

— Дело Вождя означает повиновение приказу, — проговорил он. — Если надо взять крепость, то я должен испробовать все способы, не так ли? И что в таком случае значат сомнения в том, сумеете ли вы справиться с охраной? Ваша задача — лишь ввязаться в драку, не дать им захлопнуть створки! А дальше вас поддержат.

— Мы повинуемся приказу, — гася нервные искорки в глазах, ответил Торин, — но просим лишь об одном — когда мы будем у цели, обдумать все еще раз.

— Я не премину воспользоваться вашим советом, — надменно бросил Отон, отворачиваясь от них и давая понять, что разговор окончен.

Переглянувшись, друзья двинулись к выходу, однако их внезапно остановил властный голос Отона, приказывающего хоббиту задержаться. Замешкались было и гномы, однако откуда ни возьмись появившиеся орки довольно бесцеремонно выпроводили их наружу.

— Похоже, ты знаешь о Талисмане Вождя куда больше, чем хочешь показать, — без обиняков, не сводя с хоббита тяжелого взгляда, заговорил Отон. — И я должен узнать, во-первых, откуда тебе ведомо все это, и, во-вторых, почему ты скрыл это от меня?

— Мой капитан, я ничего не скрывал и сказал все, что знаю, — принялся отпираться хоббит. — Я читал много наших старинных летописей, повествующих о днях Войны за Кольцо — там немало сказано о природе Колец Власти. Я лишь догадался, вновь увидя сходные с прочитанным признаки.

— Сходные с чем?

Взгляд Отона, казалось, сейчас пробуравит Фолко насквозь; на лбу у хоббита выступила испарина, он с усилием отвел глаза — и заметил край тускло-желтого ободка на пальце Отона, сейчас полускрытого складками плаща, очевидно, предводитель отряда не хотел, чтобы его кольцо было замечено, но отвлекся на миг, и ткань сползла.

— Ну... с тем, что я чувствовал, с тем, как оно действовало...

— А как действовали те, Великие Кольца Прошлого?

Фолко замешкался. Взгляд Отона не смягчился, голос был сух и жесток; однако выкладывать все, что он знал, этому человеку Фолко все равно не стал. Где умалчивая, где привирая, он рассказал о свойствах Кольца Всевластия, Девяти Мертвецких, Семи Гномьих и Трех Эльфийских так, чтобы все как можно больше походило на проявления нового Талисмана, хотя, говоря, сам еще яснее понял, что данное Отону Кольцо несколько иного свойства. Оно действовало грубо, впрямую, так, что все ощущали его непосредственное присутствие; похоже было, мелькнула у хоббита неожиданная догадка, что Талисман — это лишь опознавательный знак, скованный Олмером для того, чтобы легче и быстрее собрать под свои штандарты остатки служивших Саурону.

По мере того как хоббит говорил, лицо Отона все больше бледнело, бисеринки пота высыпали на висках и лбу, хотя в шатре было совсем не жарко; руки тревожно мяли край накинутого на плечи плаща; он словно стоял на пороге чего-то необычайно важного для себя, но никак не мог решиться переступить этот порог — потому что возврата оттуда уже не будет. Не жалея красок, Фолко расписал ужасную гибель Девятерых — и не без тайного удовлетворения заметил, как пальцы Отона поспешно и со страхом сдернули Талисман с его правой руки. Сразу стало легче дышать и мыслить, в голове прояснилось.

Предводитель отряда молча сидел, погруженный в какие-то мрачные раздумья, не замечая закончившего свою отнюдь не до конца правдивую повесть Фолко. Наконец Отон поднял глаза; в его взгляде, смятенном, слегка растерянном, Фолко прочел жгучее желание задать еще какие-то вопросы и страх того, что, задав их, он в какой-то мере окажется зависим от этого подозрительного половинчика, которого он обязан был целым и невредимым доставить Вождю для допроса и уж ни при каких обстоятельствах не вступать с подозреваемым во всяческие подобные разговоры! Но ему неудержимо, смертельно хотелось узнать еще, и это желание в конце концов победило.

— И ты думаешь... что Талисман Вождя — это нечто вроде тех колец, что носили Призраки?

— Что я могу думать? Я лишь высказал свои догадки, — скромно потупился хоббит.

— Но кто же тогда Вождь?! — Тут Фолко смог наконец мысленно утереть честный трудовой пот, ибо в голосе Отона был страх, страх и недоумение, переходящее в почти неприкрытое отчаяние.

— О! — поднял палец Фолко. — Он тот, перед которым мы, Смертные, должны лишь пасть ниц и служить его орудием, ибо не дано и не может быть дано нам прозреть его пути и цели. Великая Сила вернулась, капитан. Мы служим ей. Отчего же ты так побледнел?..

— Он дал мне это Кольцо... сказал: надень, если будет трудно... — бормотал Отон, не отвечая на вопрос хоббита, заданный в нарушение субординации. — Да, оно дает власть... Я чувствовал себя всесильным, а я стоял один против Ночной Хозяйки. Я чувствовал, что этот знак дает мне право повелевать ей...