Король Хеля

 * * *
 


Аннотация




Кастиль-иль-Верас — хранительница бессмертных историй, писец, рождённая в семье младших бояр, приглашена на свадьбу своей лучшей подруги с печально известным королём Хеленрисии. Хотя белокурый владыка для неё под запретом, Кастиль очарована таинственным королём-магом.

Доранис из Хеленрисии прибыл в Каскадиан, дабы заключить торговый союз с южным королевством, связав свою жизнь со знатной наследницей, ненавидящей его род. Отмеченный древней магией Пустоши Доранис неожиданно встречает женщину, для которой он прекрасен, а не омерзителен. К сожалению, происхождение, обстоятельства и расстояние делают Кастиль для него недосягаемой.

Однако у судьбы на короля и писца свои планы...





ПРОЛОГ




Моя дорогая подруга!

Прошло много месяцев с тех пор, как я ощущала тепло солнца. Многие позавидовали бы моему положению — королева, а в скором времени и мать наследника престола. Но это место безрадостно, уныло и убого. Дитя черпает из меня все силы. Моё единственное утешение, что более не приходится терпеть прикосновений короля. Только ты знаешь, что у меня на сердце. Я так хочу домой, но не могу уехать. Умоляю, Кастиль, приезжай на север. Ты сестра мне по духу, и сейчас я как никогда нуждаюсь в твоём смехе. Не медли с ответом. На исходе осени в Хеленрисию отправляется последний корабль. К письму я приложу мешочек золота, чтобы облегчить тебе путешествие и ускорить сборы. С надеждой ожидаю твоего прибытия.

~ Карина.





ГЛАВА 1




Когда корабль приблизился к неровной береговой линии, с моря налетел сильный ветер, и Кастиль-иль-Верас сильней закуталась в тонкий плащ. Вдалеке на склоне утёса, точно лишайник, ютилась маленькая деревушка. За набережной простирались белые земли и легендарная крепость снежных королей. Там обитала Карина — одинокая королева.

Паруса тяжело трепыхались над головой Кастиль, гигантские крылья беспокойно колыхались от дующего с моря ветра. Но как только на горизонте стали вырисовываться очертания далёких берегов Хеленрисии, Кастиль накинула плащ и побежала на палубу. Недели бесконечного плаванья, монотонность будней, нарушаемых лишь вспышками морской болезни, наконец, этому пришёл конец.

Письмо Карины, истрёпанное по краям от многократного прочтения, лежало в безопасности на дне сумки Кастиль. Гонец доставил его вместе с мешочком золота её отцу, который нахмурился при виде королевской печати Хеленрисии. Опасаясь худшего, Кастиль вздохнула с облегчением, увидев размашистые каракули Карины. Однако сие облегчение мгновенно испарилось из-за отчаянья и одиночества, сквозившего в речах послания. Никаких сомнений. Несмотря на разницу в положении, они с детства были лучшими подругами, и Карина нуждалась в ней.

Девилос Верас прочитал письмо и перевёл встревоженный взгляд на дочь:

— Если ты уедешь сейчас, то будешь вынуждена остаться там на несколько месяцев, а ходит молва, что в Хеленрисии суровые зимы.

Она пожала плечами:

— Я всё равно надолго покину вас, отец. Поездка дальняя, и Карина захочет, чтобы я погостила у неё более чем несколько дней.

Больше он не поднимал с ней сей вопрос, лишь договорился с капитаном «Эстарты» о благополучной поездке дочери на север.

Корабль подплывал всё ближе, и Кастиль показалась, что местность по-прежнему остаётся покрытой мглой. Берег обнимался с небом в бескрайних заснеженных бело-серых просторах, а ледяная вода напоминала цвет потускневшего лезвия. Неудивительно, что Карина, любительница долгого каскадианского лета, называла свой новый дом унылым.

Кастиль скучала по своей удручённой подруге, одинокой в чужой стране, связанной с мужчиной, которого многие считают проклятым. Брак между Кариной-иль-Маркам и Доранисом из дома Алисдан был решён ещё до того, как с Карины сняли ленты вожжей[1] нянь.

Сыновей и дочерей великих бояр постоянно выдавали замуж за представителей королевских семей и аристократии других стран. Карина не стала исключением. Супружеские узы с Хеленриским королевством сулили большую прибыль в торговле, а также политическое влияние при обоих дворах.

Кастиль вспомнила свадьбу и последующие торжества. Карину воспитывали с глубоким пониманием долга как единственного ребёнка могущественного аристократа, с главной задачей — мужественно переносить невзгоды и встретить свою судьбу. Только в преддверии свадьбы и знакомства с будущим супругом подруга выказала Кастиль свои опасения.

— Говорят, он проклят. Помечен Пустошами и магией. — Она вздрогнула. — А что, если это отвратительное, уродливое существо? Мне же придётся разделить с ним ложе.

Кастиль утешительно похлопала её по руке:

— Никто не видел его, Карина. Тебе доподлинно известно, с чего начинаются слухи. А если он некрасив, но добр, неужто сие так плохо?

Даже для неё подобные заверения звучали покровительственно, учитывая, что подругу скоро продадут супругу. Однако её слова успокоили Карину, которая слабо улыбнулась и кивнула.

— Нет, не так уж плохо. И я всегда могу закрыть глаза и представить, что на ложе со мной возлёг Фарнуш Салбата.


— Карина! — Кастиль рассмеялась, и вскоре они обе забыли о предстоящем венчании и прибытии таинственного короля Хеленрисии.

Ни одно из предположений не подготовило их к реальной встрече с Доранисом из Хеленрисии. Когда каскадианский двор собрался поприветствовать делегацию из Хеленрисии, никто не знал, чего ожидать. В большом зале повисла гробовая тишина, когда гости выстроились в очередь, дабы воздать должное правителю Каскадиании. Иностранная делегация состояла из высоких стройных мужчин с распущенными длинными чёрными волосами. Тёмными полуночными глазами они внимательно изучали толпу, бесстрастные бледные лица были лишены эмоций.

По мнению Кастиль, этот народ был красивым, с утончёнными чертами лица и достойными манерами. Несмотря на царственную осанку, на их мрачных одеяниях не было регалий верховной власти или внешних признаков правителя.

Её предположение, что Доранис не вошёл в зал, подтвердилось, когда его приход объявил герольд, и все почтительно поклонились. Зажатая между отцом и неприятно пахнущей дамой Нибс Кастиль не смогла подойти ближе, чтобы разглядеть вошедшего. Но и от мимолётного взгляда на короля магов далёкого севера у неё перехватило дыхание и округлились глаза.

Удивительно бледный, с невероятно белоснежными волосами, поблескивающими в свете факелов, он оглядел толпу зевак в рассудительном молчании, и почти бесцветные глаза оценивающе сузились. Так же высок, как сородичи, его длинные мускулистые бедра выдавали опытного всадника. От него исходила скрытая сила, аура величественной грации, подчеркивающая диковинную красоту и придающая резким утончённым чертам оттенок надменности.

Кастиль удалось ненадолго отвести от него взор, чтобы разглядеть стоящую около короля Карину. Побледневшая от ужаса невеста соответствовала бледности жениха, дарованной тому по праву рождения. Никакая фантазия о красавце Фарнуше не могла затмить реальности.

Внезапно тягостную тишину зала нарушили звуки музыки, которую заиграли музыканты при отчаянном знаке распорядителя пиршества. Толпа бояр дружно выдохнула, и удивление сменилось нездоровым любопытством, когда они, толкая друг друга, ринулись к правителю, желая быть представленными средиземному монарху.

Кастиль понимала тщетность попыток добраться до Карины. На мгновение ей удалось встретиться с ней взглядом и ободряюще улыбнуться подруге. Карина мрачно кивнула и отвернулась.

Вечер прошёл в бесконечной череде официального представления гостьям. Как представители младших бояр, Кастиль и её отец оказались чуть ли не в конце списка знатных семей. Она попыталась унять бешено порхающих в животе бабочек. Как и остальные, Кастиль не могла отвести взор от короля северных краёв. Только, в отличие от окружающих, она не считала его некрасивым или странным. Во всех отношениях он обладал поразительной харизмой, а на широких плечах лежал сильный дух лидерства.

Когда они наконец достигли возвышения, на котором восседал король, герольд хриплым голосом объявил их имена:

— Девилос Верас с дочерью Кастиль-иль-Верас.

Скучающее выражение лица Дораниса изменилось, когда он заметил, что Кастиль разглядывает вышитые регалии на его тунике.

— Кровь короля фей, — перевела она и тут же прижала ладонь ко рту, подавленная тем, что не к месту заговорила.

В бледно-голубых глазах короля вспыхнул интерес.

Хватка Девилоса на руке дочери усилилась, когда Доранис выпрямился в кресле, а потом наклонился вперёд. Серебристые омуты искрились неподдельным интересом:

— Вы читаете на доа энрай?

Она хотела ответить, но замерла, почувствовав, как крепко сжал запястье отец. Тот заговорил от её имени:

— Да, ваше величество. Мы с дочерью писцы. Нам знакомы древние языки.

Кастиль поджала губы от презрительного перешептывания окружающих. К аристократии, занимающейся торговлей, относились с презрением. Судя по заинтересованному взгляду, Доранис придерживался иного мнения. Кастиль поймала себя на мысли о том, что любуется его безупречным алебастровым лицом с длинным тонким носом и высокими скулами.

— Восхитительно, — промолвил северный король. — У меня есть свитки на доа энрай. Это рассказы о последних днях древних городов перед появлением Пустошей. Я кое-какие перевёл. Возможно, пришлю вам копии. — Его любопытный и оценивающий взгляд скользнул по Кастиль. — Моё почтение, мадам иль-Верас.

Кастиль покраснела, удивленная его словами. Она услышала беспокойный ропот ожидающих за ними бояр и поклонилась вместе с отцом королю, прежде чем слилась с толпой.

Эта короткая встреча безвозвратно изменила Кастиль, поскольку в те дни, когда правитель Хеленрисии вместе со свитой гостили в Каскадиании, Доранис многократно искал её компании. Сей факт стал причиной косых взглядов, пересудов среди бояр и предупредительных взоров семейства Маркам.

Их опасения были беспочвенны. Кастиль не представляла угрозы ни для Карины, ни для её семьи. Во время их бесед с королём речь шла о науке: древних свитках и книгах, которые они оба читали. Лишенная наследства и высокого статуса при дворе Кастиль не могла обратить на себя внимание монарха, и большинство считали интерес Дораниса потешной причудой — увлечение одного странного существа другим.

Скрепление союза между семейством Маркам и домом Алисдан прошло без происшествий, хотя Карина выглядела бледной и больной, когда держала Дораниса за руку, произнося клятвы перед повелителем и страной.

Кастиль наблюдала за венчанием со смесью жалости и зависти — жалости к подруге, которую выдали замуж за отвратного ей мужчину, и зависти, поскольку сама Кастиль с радостью поменялась бы с ней местами.

Карина не желала глядеть дальше белой метки Пустошей, видя лишь мужчину, обезображенного старой магией. Подруга не ведала о замечательном уме и сухом остроумии, сокрытом за этим суровым лицом. Однако Кастиль видела, заворожено наблюдая, пока дни проходили в праздновании, а Доранис показывал себя с той стороны, которая бы удивила его новобрачную.

В тот день, когда король с молодой королевой должны были отбыть в Хеленрисию, Кастиль пришла к причалу и стала ждать среди толпы зевак, пока королевская чета и их вассалы соберутся на пирсе. К горлу подкатило рыдание. Прошлой ночью они попрощались, плача и обнимаясь на прощание. Она не могла не прийти, чтобы в последний раз взглянуть на подругу.

Доранис безошибочно выделялся среди своих сопровождающих. Верхом на большом гнедом жеребце, он с гордой осанкой ехал, укутанный в плащ с капюшоном, чтобы защититься от яркого света летнего солнца.

Словно почувствовав на себе взор, он направил лошадь в её сторону и стал медленно озираться в поисках соглядатая.

Кастиль потрясенно распахнула глаза, когда всадник галопом помчался к ней, заставляя прохожих разбегаться в стороны. Она застыла на месте и, прищурившись, стала вглядываться в тени королевского капюшона. Светлые глаза, обведенные толстым слоем черной защитной подводки, засияли от удовольствия. Король и писец смотрели друг на друга, разделённые небольшим кусочком пирса.

Кастиль старалась запечатлеть в памяти его лицо. Для неё он был самым прекрасным созданием из когда-либо виданных. Увлеченная созерцанием Кастиль едва не забыла поклониться, а Доранис тихо рассмеялся, когда она залилась краской и склонилась.

— Здесь нет нужды соблюдать церемонии, хранительница историй. — Низкий, шелковистый голос скользнул по коже, как ароматное масло, глубокий и богатый оттенок обещал восхитительное падение.

Её бёдра в ответ сжались, и Кастиль скрестила руки на груди, чтобы скрыть лиф платья с затвердевшими горошинками сосков.

— Счастливого пути, ваше величество, — пожелала она достаточно громко, чтобы он услышал.

Доранис замер на мгновение, прежде чем наклонился достаточно близко, чтобы она увидела его полыхающий взор.

— Все люди хотят быть богами, мадам, даже короли фей. Имей я такую власть, сегодняшняя встреча не стала бы прощальной. — Он снова выпрямился, на этот раз в четких чертах лица отразилось такое волнение, что у неё внутри всё перевернулось. — Из тебя бы вышла достойная королева, Кастиль-иль-Верас.

Она ошеломлённо смотрела, как он разворачивает жеребца к бухте и скачет к кораблю. Спешившись, Доранис пересёк трап и следом за Кариной спустился в трюм. Сопровождающий королевскую чету эскорт поднялся следом за ними, ведя жеребца на палубу. Солнце опустилось низко над горизонтом, когда корабль поднял паруса, выходя из гавани в открытое море. Кастиль стояла у причала, пока судно не превратилось в пятнышко, унося с собой запретное желание и заветную дружбу.