Королева ничего

– Забирайся сюда, – ухмыляется Тарин. – Хочу увидеть всю картинку целиком.

Я сажусь в кресло, выпрямляю спину и смотрю на колышущиеся язычки свечей. Тарин в восторге показывает мне поднятые вверх большие пальцы – совсем забытый мной чисто человеческий жест.

– Хорошо, – говорю я. – Теперь я готова принять Живой Совет. Введите.

Фанд кивает и идет их звать. Пока не успела закрыться дверь, вижу, как они с Тарин что-то обсуждают. А затем появляется Рандалин и остальные члены Совета, и приходится переключать внимание на их кислые лица.

«Пока что вы видели только наименьшее из того, на что я способна», – думаю я, пытаясь убедить в этом прежде всего саму себя.

– Ваше величество, – говорит Рандалин, но с такой интонацией, что его обращение звучит как вопрос. Чуть раньше Рандалин поддержал меня, но я не уверена в том, что он собирается делать это и дальше.

– Я назначила Гриму Мог на должность Главного генерала, – объявляю я им. – В данный момент она не может присутствовать на Совете, но в кратчайшее время мы должны получить от нее донесение.

– Вы уверены, что ваше решение было мудрым? – спрашивает Нигуар, сжимая свои тонкие зеленые губы. Его похожее на богомола тело дрожит от напряжения. – Возможно, нам следовало бы дождаться возвращения Верховного короля, прежде чем принимать столь важные решения.

– Да-да, – горячо подхватывает Рандалин и смотрит на меня так, словно ожидает услышать, что именно так мы и поступим.

– Скользкая змея проглотила короля, – нараспев поизносит одетый в разноцветный лоскутный костюм шут Фала. – И правит теперь Двором серая мышка-норушка.

Я вспоминаю слова Бомбы и умудряюсь не вздрогнуть и в спор не втягиваться. Я просто жду, и мое молчание вскоре начинает действовать им всем на нервы. Даже неугомонный обычно Фала скис и заткнулся.

– У лорда Бафена, – спокойным тоном нарушаю я затянувшуюся паузу, – пока что нет ответа на вопрос, каким образом можно вернуть Верховного короля.

Все остальные оборачиваются к нему.

«Только из пролитой им крови может восстать великий правитель».

Бафен коротко, утвердительно кивает головой.

– Я не могу ответить на этот вопрос и не думаю, что такое вообще возможно.

Нигуар становится похожим на изумленного богомола. То еще зрелище. Ошеломлен, кажется, даже всегда невозмутимый Миккел.

Рандалин осуждающе смотрит на меня. Смотрит так, будто все закончено и мы потерпели поражение. По моей вине, разумеется.

«Есть выход, – хочется сказать мне. – Должен быть выход, просто я его пока еще не вижу».

– Я пришла с донесением к королеве, – раздается голос от двери, где на пороге стоит Грима Мог.

Она проходит мимо членов Совета, коротко, формально кивнув в их сторону. Они сверлят ее глазами, выжидая.

– Мы все вместе выслушаем то, что вам известно, – говорю я и слышу в ответ вынужденное, через силу, бормотание членов Совета. – Прошу вас, Грима.

– Очень хорошо, – кивает она. – Мы получили разведданные о том, что Мадок намерен атаковать нас послезавтра на заре. Он надеется застигнуть нас врасплох, не готовыми к войне, тем более что на его сторону перешло несколько новых Дворов. Но реальных проблем у нас две. Первая – узнать, сколько народа собирается уклониться от участия в сражении. Вторая – понять, в какую сторону дует ветер.

– Вы уверены, что информация о намерениях Мадока точна? – с сомнением спросил Рандалин. – Откуда вы ее получили?

– С помощью ее шпионов, – кивает головой в мою сторону Грима Мог.

– Ее шпионов? – переспросил Бафен. По выражению его лица я поняла, что сейчас он пытается перебрать всю информацию, которой я обладала в прошлом, и прийти к новым выводам о том, каким образом я ее получила. Не скрою, мне было приятно думать о том, что можно больше не притворяться, будто у меня нет своих собственных средств и возможностей.

– У нас хватит сил, чтобы отбить нападение? – спрашиваю я у Гримы Мог.

– Мы не можем, конечно, быть уверены в своей победе, – дипломатично отвечает она, – но и разгромить нас ему не удастся.

Это, разумеется, далеко от того, где мы были всего день тому назад, но все же лучше, чем ничего.

– А еще есть поверье, – сказала Грима Мог. – Поверье, которое быстро распространяется среди народа, что править Эльфхеймом должен тот, кто убьет змея. Что пролить кровь Гринбриара равнозначно тому, чтобы иметь ее в своих жилах.

– Очень неблагое поверье, – говорит Миккел. Интересно, сам-то он согласен с этим поверьем или нет? Возможно, убийство Верховного короля – это именно то, чего он от меня ожидает.

– У короля отличная голова, – говорит Фала. – Как же он будет без нее?

– Где он? – спрашиваю я. – Где Верховный король?

– Змея видели на берегу Инсира. Рыцарь из Двора Игл попытал счастья против твари. То, что осталось от его тела, мы нашли спустя час назад и проследили дальнейшие передвижения змея. За собой он оставляет черные полосы выжженной земли. Сложность, правда, состоит в том, что эти полосы расплываются, размывают следы и отравляют почву. И все же нам удалось выяснить, что змей возвратился во дворец. Очевидно, он выбрал тронный зал своим логовом.

– Король привязан к земле, – говорит Бафен. – Проклясть короля означает проклясть саму землю. Моя королева, есть лишь один способ излечить…

– Довольно, – говорю я Бафену, и Рандалину, и всему остальному Совету. Говорю так резко, что даже заставляю вздрогнуть застывших на своем посту охранников. – Закончили эту дискуссию.

Я поднимаюсь на ноги.


– Но вы должны… – начинает Рандалин, но, увидев выражение моего лица, немедленно умолкает.

– Мы хотели дать вам совет, – приторно-сладким голосом произносит Нигуар. – Считается, что мы очень мудрые.

– Да неужели? – спрашиваю я, и мне неожиданно удается найти тот самый содержащий скрытую угрозу тон, к которому часто прибегал Кардан. Дальше этот новый голос легко и свободно продолжает литься у меня изо рта, мне даже не приходится его контролировать. – Не верю, ибо ваша хваленая мудрость должна была удержать вас от того, чтобы навязывать мне то, что вызывает мое недовольство. Возможно, пребывание в Башне Забвения поможет вам вспомнить свое настоящее место.

И все члены Совета в ужасе умолкают.

Я воображала, что буду совсем не такой, как Мадок, но, когда это потребовалось, уже становлюсь тираном, угрожающим, вместо того чтобы убеждать. Неуравновешенным, вместо того чтобы быть твердым.

Я привыкла действовать в тени, привыкла решать проблемы с помощью ножа и убийства, с помощью заговоров, ядовитых слов и отравленных кубков. Я никогда не ожидала подняться так высоко – до самого трона. А поднявшись, боюсь, что не справлюсь с ролью правительницы.



Мои пальцы неохотно, по принуждению отодвигают тяжелые засовы на дверях тронного зала.

Стоящая рядом Фанд все еще пытается – не в первый уже раз – отговорить меня.

– Позвольте нам вначале хотя бы…

– Оставайся здесь, – говорю я ей. – За мной не ходи.

– Миледи, – произносит она таким тоном, словно не согласна со мной, разумеется, однако ничего не может поделать.

Я проскальзываю внутрь большого зала и сбрасываю с плеч на землю свой плащ.

Змей здесь, вон он лежит, обвив своими кольцами разрушенный трон. Он еще больше вырос. Тело у змея стало таким широким, что он, пожалуй, легко может проглотить целиком лошадь, раздвинув свои челюсти с ужасающими клыками. В тронном зале горят несколько факелов, освещая разбросанные по полу остатки еды и опрокинутые столы, бросая свои отблески на черное чешуйчатое змеиное тело. По-моему, золотой оттенок чешуек стал не таким заметным. Что это – признак болезни или какая-то новая стадия трансформации? Не знаю, не могу сказать. На змеином боку замечаю свежие на вид царапины, их мог оставить меч или наконечник копья. Напоминание о том погибшем рыцаре? Из трещины в полу поднимается струйка пара, распространяя по всему тронному залу запах нагретого камня.

– Кардан? – окликаю я, делая несколько шагов по направлению к помосту.

Навстречу мне наклоняется громадная голова змея. Кольца змеиного тела скользят, разворачиваются, готовятся к началу охоты. Я останавливаюсь, и змей не бросается на меня, только покачивает вперед и назад своей головой – одновременно грозно и выжидающе.

Заставляю себя идти вперед, шаг за шагом. Змей следит за мной своими золотистыми глазами. Пожалуй, эти глаза – единственное, что осталось в змее от Кардана. Если, конечно, не считать его характера.

«Возможно, я могу превратиться в нечто иное, например, в такого же чудовищного Верховного короля, как Дайн. И если это так, если я исполню то древнее пророчество, то меня нужно остановить. И я верю, что сделать это сможешь именно ты».

Я думаю о швах у меня на боку и расцветающих из-под снега белых цветках. Концентрируюсь на этих воспоминаниях и пытаюсь призвать силу земли. Кардан – потомок Мэб и законный король. Я его жена. Я исцелила саму себя. Наверное, смогу вылечить и его тоже

– Прошу тебя, – говорю я, обращаясь к грязному полу тронного зала. Нет, к самой земле. – Я сделаю все, что ты хочешь. Я откажусь от короны. Я пойду на любую сделку. Только спаси его. Только помоги мне снять заклятие.

Я сосредотачиваюсь, но магическая сила не приходит мне на помощь.





Глава 24




Меня находит Бомба, грациозным движением выступившая из теней. Маски на ее лице нет.

– Джуд? – говорит она.

Внезапно понимаю, насколько близко я подобралась к змею. Сейчас я уже сижу на помосте, буквально в метре от него. Похоже, змей настолько привык ко мне, что закрыл свои золотистые глаза.

– Твои сестры волнуются, – говорит Бомба, подходя настолько близко к нам, насколько ей хватает смелости. Змей поднимает голову, высовывает язык, пробует им воздух, и Бомба замирает на месте.

– Со мной все в порядке, – говорю я. – Мне просто нужно подумать.

«И никакой поцелуй истинной любви здесь не поможет. И разгадыванием загадок дела не поправить. Смерть. Только смерть».

– Он тебя узнал? – спрашивает Бомба, окидывая змея оценивающим взглядом.

– Трудно сказать, – отвечаю я. – Но кажется, он не против того, чтобы я была здесь. Я говорила о том, что он не может заставить меня сдержать мои обещания.

Самая трудная – невозможная вещь – преодолеть память о том, как Кардан говорил, что любит меня.

Он сказал мне те слова, а я не ответила на них. Думала, что для этого у меня еще будет время. И я была счастлива – да, несмотря ни на что, я была счастлива, и это было прямо накануне того, как все пошло просто ужасно. А тогда казалось, что мы победили. Что все начинает налаживаться. И что он любит меня.

– Есть кое-что, о чем ты должна знать, – говорит Бомба. – Думаю, Грима Мог передала тебе отчет о передвижениях Мадока?

– Передала, – киваю я.