Королева ничего

– Моим? – Я не вполне понимаю, что именно она имеет в виду. – Но он же под заклятием.

– И, если верить словам Гримсена, вряд ли когда-либо от него освободится, – продолжает она. – Но даже если Кардан каким-то чудом вернется в свое прежнее состояние, он навечно останется в вашей власти. Прелестно, не правда ли?

Я прикусываю язык, чтобы не выпалить сгоряча все, что думаю по этому поводу, затем, тщательно выбирая слова, говорю, повернувшись к Мадоку:

– Необычное предложение. Просто экстраординарное. Из этого я делаю вывод, что в нем содержится какой-то подвох.

– Да, это так, – соглашается Мадок. – Однако при этом каждый из нас получает то, чего он хочет. Ты, Джуд, будешь оставаться Верховной королевой ровно столько времени, сколько захочешь. Держа змея в уздечке, ты можешь править, не встречая возражений. Ты, Тарин, станешь сестрой королевы и вернешь себе благосклонное отношение при дворе. И никто не помешает тебе заявить свои права на землю и поместье Локка. Возможно, твоя сестра даже титул тебе какой-нибудь даст.

– Как знать, как знать, – говорю я, и это звучит так, словно меня привлекает картина, которую он только что нарисовал.

– Вивьен, ты сможешь возвратиться в мир смертных и жить там в свое удовольствие, не опасаясь вмешательства со стороны семьи. А Оук сможет жить со своей матерью. – Мадок пристально смотрит мне в глаза. – Мы покончим с Живым Советом, и я сам займу их место. Я буду направлять твою руку, Джуд.

– А они что получат? – спрашиваю я, глядя в сторону Двора Зубов.

– Мадок согласился на брак Оука с нашей маленькой королевой, – улыбается лорд Джарел. – Так что когда он взойдет на трон, его жена взойдет вместе с ним.

– Джуд?.. – нервно спрашивает Оук. Ориана берет моего брата за руку и крепко сжимает его ладошку.

– Да ладно, это несерьезно, – говорит Виви. – Оук не может иметь ничего общего ни с этими людьми, ни с их жуткой дочерью.

– Конечно, ведь ты, единственный законнорожденный ребенок Мадока, меньше остальных получаешь от этой комбинации, – с нескрываемой яростью отвечает ей лорд Джарел. – Поэтому не удивительно, что это так сильно тебя огорчает.

Виви закатывает глаза.

Перевожу взгляд на маленькую королеву, изучаю ее бледное лицо и пустые, отсутствующие глаза. Сейчас обсуждается ее судьба, но ей до этого, кажется, нет никакого дела. Но и сильно запуганной она тоже не выглядит. Не могу представить ее связанной с моим братом.

– Давайте вопрос о женитьбе Оука отложим пока в сторону, – предлагает Мадок. – Так ты хочешь получить волшебную уздечку, Джуд?

Мысль о том, чтобы держать Кардана в уздечке, выглядит для меня чудовищной. Я хочу, чтобы он вернулся, чтобы стоял рядом со мной, чтобы мы вместе посмеялись над всем этим. Я готова смириться с самыми тяжелыми чертами его характера, дурными привычками, проказами, хитростями, лишь бы он снова был здесь.

Вспоминаю слова, сказанные Карданом перед тем, как он уничтожил корону: «К преданности и к любви нельзя принуждать».

Он был прав. Конечно же, он был прав. И тем не менее я хочу получить волшебную уздечку. Безумно хочу ее получить. Представляю себя на восстановленном троне с вялой змеей возле моих ног – символом моей власти и напоминанием о моей любви. И Кардан никогда не будет потерян для меня.

Это ужасный образ, но в то же время столь же ужасающе привлекательный.

Со змеем в уздечке у меня, по крайней мере, будет сохраняться надежда. А какая альтернатива меня ждет, если я откажусь? Вступить в битву и пожертвовать многими жизнями моих подданных? Убить змея и лишиться всех шансов на возвращение Кардана? Чего ради? Я устала бороться.

Пусть Мадок правит через меня. Или хотя бы попробует.

– Поклянитесь, что эта уздечка не вызывает никаких побочных эффектов, – говорю я.

– Абсолютно никаких, – отвечает леди Ноури. – Позволяет только контролировать поведение существа, на которое она надета, и управлять им с помощью команд. Как только будет заключено соглашение, мы обучим вас этим командам.

Лорд Джарел дает знак своему слуге, тот вынимает из шкатулки уздечку и кладет ее передо мной. Связка блестящих кожаных ремешков, искусно сплетенных, позолоченных. Залог будущего, в котором я не теряю того, что у меня осталось.

– Хотелось бы знать, – говорю я, – почему, имея в своем распоряжении столь могущественный предмет, вы не использовали его сами?

Лорд Джарел слишком долго тянет с ответом.

– Ах, вот оно что, – говорю я, вспоминая свежие царапины на чешуйчатой коже змея. Уверена, что если внимательнее рассмотрю уздечку, то найду на ней пятна засохшей крови рыцарей Двора Зубов. Скорее всего, они при этом были в то же время добровольцами из рядов армии Мадока. – Вы не смогли взять змея под уздцы, не так ли? И сколько же человек вы на этом потеряли?

Лорд Джарел с ненавистью смотрит на меня.

– Батальон. Плюс часть охваченного огнем Кривого леса, – отвечает Мадок. – Эта тварь не позволила нам приблизиться к ней. Она очень быстрая, очень опасная, а запасы яда у нее кажутся неисчерпаемыми.

– Но это не безмозглая тварь. В тронном зале змей явно понимал, что Гримсен – его враг, – добавляет леди Ноури. – Мы уверены, что вы сумеете подманить его. Как девушки подманивали единорогов в старину. А если вы все же погибнете, на трон сразу взойдет Оук вместе с нашей королевой.

– Практично, – замечаю я.

– Подумайте над тем, чтобы принять это предложение, – говорит Грима Мог. Я поворачиваюсь к ней, и она продолжает, пожимая плечами: – Мадок прав. Вам в любом случае будет трудно удержаться на троне. Я не сомневаюсь ни в том, что вам удастся обуздать змея, ни в том, что он может превратиться в оружие, подобного которому еще не было ни в одной армии Фейриленда. Это большая сила, девочка.

– Или можем убить их всех прямо сейчас, – предлагает Бомба, приподнимая закрывающую ее лицо вуаль. – А уздечку возьмем как трофей. Они предатели, что с ними церемониться. Безоружные. И зная их, можно не сомневаться, что они хотят тебя надуть. Ты сама так сказала, Джуд.

– Лиливер? – говорит леди Ноури. Странно слышать, как кто-то называет Бомбу ее настоящим именем, но, до того как стать шпионкой, она состояла при Дворе Зубов. Но они знают только ее прежнее имя, а не то, которое она выбрала для себя после того, как сбежала.

– Вы меня помните? – говорит Бомба. – Ну, так знайте, что и я вас помню.

– Ты можешь завладеть волшебной уздечкой, но не будешь знать, как с ней обращаться, – вступает лорд Джарел. – Без нас вы не сможете управлять змеем.

– Я думаю, что узнаю это от нее, – кивает в сторону леди Ноури Бомба. – Я люблю… узнавать.

– Неужели вы позволите ей разговаривать с нами в таком тоне? – обращается леди Ноури к Мадоку, словно он может что-то поделать.


– Лиливер вообще говорила вовсе не с вами, – спокойно объясняю я. – Она это мне сказала. И поскольку она мой советник, было бы глупо с моей стороны оставить ее слова без должного внимания.

– Если бы ты была лучше знакома с лордом Джарелом и леди Ноури, ты бы знала, что у них хватит злости, чтобы отказать тебе, какие бы пытки ни придумывала твоя шпионка. А тебе эта уздечка нужна, дочка!

Двор Зубов поддержал Мадока, чтобы тот приблизился к трону. Теперь они вдруг увидели возможность самим править Эльфхеймом через Оука. Как только Оук женится на Сурен, на моей спине появится мишень. И на спине Мадока тоже, между прочим.

Но при этом у меня будет привязанный ко мне змей.

Змей, который уничтожает саму землю.

– Докажи, что ты действуешь из добрых побуждений, – говорю я Мадоку. – Кардан выполнил свои обещания насчет Орлаг из Подводного королевства. Освободи ее от висящего над ней топора. Орлаг и ее дочь ненавидят меня, поэтому можешь не беспокоиться, моими союзницами они не станут.

– Представляю, как ты, в свою очередь, ненавидишь их, – хмурится Мадок.

– Я хочу видеть, что жертва, которую принес Кардан, оказалась не напрасной, – говорю я. – И еще хочу убедиться, что ты не пытаешься увильнуть от каждой заключенной тобой – сделки.

– Хорошо, – кивает он. – Можешь считать, что это сделано.

– Ничего не стану решать за Оука, – делаю я глубокий вдох, – но если ты хочешь предотвратить войну, расскажи мне, как управляться с уздечкой, и сядем за мирные переговоры.

Лорд Джарел пытается подняться на помост, и охранники немедленно встают между мной и им, направив на него свое оружие.

– Предпочтешь, чтобы я сказал это вслух, перед всеми? – раздраженно спрашивает он меня.

Я даю охранникам знак отойти, лорд Джарел подходит ближе и шепчет мне на ухо.

– Вырви три волоска из своей головы и обвяжи их вокруг ремешка уздечки. И вы будете навсегда связаны друг с другом: – Он отступает назад и спрашивает: – Ну как, ты согласна на наше предложение?

Я смотрю на них, всех троих.

– Когда Верховный король будет посажен на поводок и приручен, я дам вам все, о чем вы просите, все, на что хватит моей власти. Но до этого вы не получите ничего.

– В таком случае сделай вот что, Джуд, – говорит мне Мадок. – Завтра устрой праздник для Нижних Дворов и пригласи на него нас. Объяви, что перед лицом еще бо2льшей угрозы, чем война, мы преодолели наши разногласия и что мы указали тебе способ захватить короля-змея в плен. Наши армии соберутся на скалах Инсуила, но в бой вступать не станут. Ты возьмешь уздечку и наденешь ее на змея. Дашь ему первую команду. Он ее выполнит и покажет тем самым, что повинуется тебе. Все начнут тебя приветствовать. Это укрепит твою власть и даст тебе повод наградить нас. И ты нас наградишь.

Он уже пытается править через меня.

– Тебе удобно будет иметь королеву, которая, в отличие от тебя, умеет лгать, не так ли? – говорю я.

– Будет очень приятно вновь стать семьей, – беззлобно улыбается Мадок.

Все неправильно, все не так, за исключением мягкой кожи уздечки в моей руке.



Выходя из дворца, прохожу мимо тронного зала, но, заглянув в него, не нахожу никаких следов змея, если не считать похожих на обрывки бумаги клочьев сброшенной золотистой змеиной кожи.

Иду сквозь ночь к каменистому берегу. Встаю на колени и бросаю в волны скомканную бумагу.

«Если ты когда-нибудь любила его, помоги мне», – написано моей рукой в этой записке.





Глава 25




Лежу навзничь на ковре перед камином в моих старых комнатах. Рядом со мной сидит Тарин, вертит в руках жареного цыпленка, взятого с дворцовой кухни. На полу стоит полный еды поднос с сыром и хлебом, смородиной и крыжовником, гранатами, терновником и кувшинчиком густых сливок. По другую сторону от меня отдыхают, переплетя ноги и руки, Виви и Хизер. Оук выстраивает мелкие ягоды в линию, а затем сбивает их, как кегли, терновником. Раньше я, наверное, сделала бы ему замечание, но сейчас молчу.

– Это же лучше, чем сражаться, правда? – говорит Тарин, снимая c огня чайник и наливая кипяток в кастрюльку. Добавляет туда листьев, и воздух наполняет аромат мяты и бузины. – Перемирие. Невероятное перемирие.

Никто из нас ничего не произносит в ответ, размышляя над вопросом Тарин. Я не обещала Мадоку ничего конкретного, но не сомневаюсь, что на банкете сегодняшним вечером он начнет понемногу демонстрировать свою силу. Такой ручеек очень быстро превратится в бурный поток, который будет нарастать до тех пор, пока я не стану декоративной фигурой, лишенной какой-либо реальной власти. Самая большая опасность при этом заключается в том, что оказавшийся под таким давлением всегда испытывает соблазн убедить себя в том, что судьбу можно обмануть, что можно восполнить любые потери, что ему всегда удастся перехитрить своего соперника.

– Что было не так с той девочкой? – спрашивает Оук. – С королевой Сурен.

– Они не очень приятные люди, эти, из Двора Зубов, – говорю я ему и сажусь, чтобы принять от Тарин чашку. Несмотря на то что мне долгое время не удается поспать, я не чувствую себя уставшей. И голода тоже не испытываю, просто заставляю себя что-то съесть. Я вообще не понимаю, кто я теперь.

– Пожалуй, можно о них и так сказать, конечно, – фыркает Виви. – Хотя это то же самое, что назвать вулкан просто «теплым».

– Мы собираемся помочь ей? – хмурится Оук.

– Если ты решишь жениться на ней, мы можем потребовать, чтобы девочка жила у нас до тех пор, пока ты не подрастешь, – говорю я. – И если это будет так, мы освободим ее от оков. Думаю, это было бы большим облегчением для нее. Но я все же считаю, что тебе не стоит этого делать.