Коронованная звездами

На троне сидит Вики.

Как она похудела! Так бледна, и кожа почти прозрачная, будто корона вытянула из Вики все жизненные силы… Но голубые глаза сестры сияют надеждой. Завороженная этим печальным зрелищем, я опускаюсь перед Вики на колени и обнимаю ее костлявые ноги. Не замечаю больше королевских воинов. Не замечаю даже Натаниеля. Я вижу только Вики.

– Я не хотела, – произносит она.

Не выдержав ее взгляда, я опускаю голову и прячу лицо в ладонях. Вики кладет обе руки мне на шею.

– Я просила ее призвать другую девушку. Просила безустанно, снова и снова…

– Ничего страшного, – шепчу я, утыкаясь лицом в ее платье, такое же голубое, как мое собственное.

– Это моя вина…

Голос Вики так слаб! Удивительно, что она вообще может говорить.

– Я не хотела, но все время думала о тебе, – продолжает сестра. – Все эти годы. Я заронила твой образ в ее мысли, моя тоска по тебе стала и ее тоской тоже. Наша связь… наша связь…

– Перестань. Так должно быть. Все хорошо!

Вики приподнимает меня за подбородок, заставляя посмотреть на себя; ее пальцы совсем тонкие, но еще теплые.

– Ты защитишь ее? Мою страну? Мой народ? Станешь для Лиаскай подругой? Такой, какой была я?

«Не смогу!» – хочу закричать я. Не могу, не хочу и не буду! Но моя сестра при смерти. Щекой чувствую ее пульс, медленный и слабый, словно сердце бьется с невероятным трудом. Вики долго не протянет…

Я так и не смогла спасти ее. Так чего же я медлю? Неужели сложно выполнить последнюю просьбу Вики и позволить ей умереть спокойно?

Из безликой толпы королевских воинов выходит кто-то. Я оборачиваюсь. Кассиан. Так и думала, что он не пропустит наше с Вики воссоединение.

– Ну что, ты воззвала к ее благоразумию? – осведомляется он у моей сестры, высокомерно улыбаясь. – Буду очень рад, если не придется заставлять ее на глазах у всего города.

– Не придется, – умоляюще заверяет его Вики. Она массирует пальцами виски, словно у нее ужасно болит голова. – Прошу тебя, не делай этого, не причиняй ей боли, она…

Тут ее голос сорвался. Я вся напряжена, как струна. Ну, подойди ближе, Кассиан. Совсем чуть-чуть. У меня есть для тебя подарок…

Кивнув, Кассиан идет к нам, и я борюсь с желанием немедленно наброситься на него и перерезать горло. Надо подпустить его ближе, пусть отойдет подальше от своих воинов. Иначе я упущу свой единственный шанс.

– Все ждут коронацию Ее Величества, – объявляет Кассиан так, будто мы должны этому обрадоваться. – Это будет величайшая церемония. Никто в Лиаскай ее не забудет!

Да, никто.

Выдох. Сосредоточиться. Сконцентрироваться. Каждое движение должно быть верным.

Тут в шеренге выстроившихся воинов кто-то зашевелился, замечаю это краем глаза, потому что все мое внимание направлено на короля. Остались ничтожные метры, вот подойдет он ближе, и…

Воин делает шаг вперед, вскидывая руку, будто хочет кого-то остановить. Кассиан хватается за меч, а меня охватывает тревога за воина. Это Натаниель! Я узнаю его даже в маске.

Король не идиот, Натаниель. Не рискуй, не делай…

– Майлин, – шепчет Вики, поглаживая меня по волосам, лбу, бровям.

Вдруг у меня закружилась голова. Я хочу закричать, но из груди не вырвалось ни звука. Глубокая ночь затопляет мой разум, сердце, душу.

Оборачиваюсь к сестре. На ее лоб ниспадает прядь волос. Вики шевелит губами, но не говорит ни слова. Короны на ее голове нет.

И тут до меня дошло.

– Что ты сделала? – спрашиваю я.

Мир вокруг меня меркнет, погружаясь в ночь. Темную, тяжелую, бархатную. Нет, не хочу! Но меня переполняет глубочайшая красота. Кажется, будто я поплыла в невесомом счастье, все мысли, тревоги улетучились.

И тут в виде Утра появляется Лиаскай. Ослепительный свет обволакивает мои инстинкты, чувства, помыслы, которые медленно пробуждаются. Лиаскай переплетает их, сдерживая страх, утешая одиночество, облегчая боль и разгоняя тьму.

В какой-то миг я чувствую весь мир. Неукротимая сила волн, издалека накатывающих на камни, которые с радостью терпят их натиск. Дождь где-то на севере – как он проливается с небес на землю, помогая зарождающейся жизни. Задорный ветер, который с неистовым воодушевлением рвет и терзает соломенную крышу. Огонь, коварный обманщик, которому нет доверия, но он согревает дом, где спит новорожденное дитя. Смеющиеся дети, радостные люди, спорщики, влюбленные и те, кто в последний раз закрывает глаза.

Тысячи голосов шепчут, поют, радуются, плачут от счастья. И повторяют одни и те же слова.

Я и Утро коронуем тебя звездами.

Я и Утро коронуем тебя звездами.

Я и Утро коронуем тебя звездами.


И только по губам Вики я читаю совсем другое.

– Мне жаль, Майлин. Я люблю тебя. Мне жаль.





Глава 46




Держась за руки с Вики, я ступаю навстречу солнечному дню. Сестра ведет меня через большой внутренний двор дворца. Гравий под ногами сверкает, точно звезды, а над головой небо так лучезарно, что хочется кричать от переполняющей меня радости. Ветер целует мое лицо, и мне самой хочется расцеловать каждое дуновение воздуха. Мной овладели красота и глубочайшее чувство вечной дружбы с этим прекрасным миром.

Жду не дождусь ночи, когда надо мной воссияют звезды!

Король снял с меня корону, и я уже хотела воспротивиться. Это моя корона, ее подарила мне моя подруга, моя сестра – моя Матерь.

Но, усмехнувшись, король объясняет, что мой народ будет очень разочарован, если не разделит со мной этот памятный миг. Мы должны разыграть перед народом церемонию, которую Вики уже провела сама.

Сжимаю руку Вики, преисполненная благодарности, сердечной привязанности и благоговения: она оказала мне такое доверие! Вики едва держится на ногах от изнеможения, но она мужественно идет рядом со мной. Король следует за нами, в руках у него белая подушка, а на ней тиара Стелларис. Короля сопровождают мои воины, они сильные и гордые под своими вселяющими страх масками. Кто-то из них идет в ногу с королем, другие едут позади на нарядных лошадях.

За воротами первого кольца возвели огромный помост из белоснежного дерева. Флаги с гербом Лиаскай развеваются на ветру, и кажется, будто серебряный саблерог скачет по темно-синей ткани. Разноцветные ленты, цветочные гирлянды придают всему сооружению праздничный вид. Мы шаг за шагом поднимаемся на помост, и музыканты на сотнях скрипок, сотнях альтов и на сотнях духовых инструментов начинают играть гимн Лиаскай. Каждая нота звучит идеально, ни тени предчувствия, что что-то может пойти не так.

– Гимн писался не для оркестра, – шепчу я сестре. В памяти всплывают совсем другие звуки. Треск костра, вой ветра в горах, чувство безопасности и… гитара.

– Он для арфы, – тихо отвечает Вики. – Лиаскай позволила мне это увидеть. Много лет назад Лиаскай подарила гимн одной Королеве. Сыграла для нее на арфе.

Задумчиво киваю. Да, арфа подходит. Но почему я подумала о гитаре? Тут мы взошли на помост, и меня охватила эйфория. Больше не замечаю музыку.

Теперь я поняла, почему городские укрепления сделаны из дерева. Так их легко убрать. И я вижу перед собой весь город, вплоть до внутреннего кольца, за которым находится дворец. Частоколы превратились в крылья, стали распростертыми объятиями, принимающими народ. Толпа расстилается передо мной, словно море. Люди стоят, тесно прижавшись друг к другу, – во всех кольцах яблоку негде упасть! И не знай я, как обстоят дела, то решила бы, что все жители Лиаскай пришли посмотреть церемонию. Пришли посмотреть на меня. Сколько людей! Сколько живых тел, сколько многолетнего опыта, разума, силы и жизни! Сколько энергии в их сердцах и душах – и мне кажется, будто я стою перед невероятно большим, древним и могучим существом.

И мне хочется преклонить колени перед каждым из них.

Вики нервно вздрагивает, будто огромная толпа пугает ее, и я успокаивающе сжимаю руку сестры. Эти люди любят и почитают нас. А если нет, то бояться все равно нечего: между нами и народом целая сотня наших сильных, талантливых, прекрасных воинов, каждый из которых готов жить ради меня и умереть за меня.

Будто ласкающей рукой скольжу взглядом по тысячам лиц. Лиаскай дарит мне отголосок эмоций людей, позволяет почувствовать то, что чувствуют они. Это, конечно, скорбь. Я сама ощущаю эту скорбь, хотя Лиаскай и притупляет ее, окутывая своей тонкой, мягкой паутиной – словно прохладный шелк на горящей ссадине. Но гораздо сильнее я чувствую волнение людей. Их любопытство, их эйфорию. Прямо сейчас все увидят, как моя сестра коронует меня звездами. И народ возликует, возрадуется, из глаз людей потекут слезы счастья. Я чувствую их любовь…

Тут я встречаюсь взглядом с каким-то человеком, но тот отворачивается от меня. Недоуменно моргаю.

Они хотят меня видеть.

Я хочу их видеть.

Но почему этот человек не хочет?..

Снова вглядываюсь в толпу, ища того человека, однако он уже затерялся среди людей.

Мы с сестрой садимся в бархатные кресла – отсюда видно все-все! Король произносит речь, чествуя Лиаскай, но я его не слушаю: он говорит не от сердца, слова заучил заранее. Немного заскучав, я сосредотачиваюсь на красоте вокруг. Черная ночная кошка парит в лазурных небесах. Яркие цветочные гирлянды. Белые облака отражаются в глазах сестры. Во лбу странное ощущение, мягкое, прохладное, чарующее жжение, которое заставляет поверить, что я еще раз надену тиару Стелларис. И снова обращаю свой взор на этих людей. Мой народ. Как сияют их лица…

Уже в другом месте опять вижу того человека, который отвел взгляд! «Кто же ты?» – мысленно вопрошаю я, чувствуя слабый укол в сердце. Но Лиаскай тут же смягчает боль своей гармонией, успокаивает. Ощущения, как когда мама дует на крошечную рану. Покачав головой, я прислушиваюсь к себе, пытаюсь снова ощутить эту несильную боль. Просто любопытно, получится ли? Лиаскай действует решительнее, прячет боль, обволакивает своей уплотнившейся сетью, окружает утешением и умиротворением. Но боль – это не плохо! Есть в ней что-то прекрасное, что-то великое, что-то такое, от чего дыхание замирает в груди. Я хочу ощутить ее снова, показать ее своей подруге. Я полюбила эту боль, полюбила то, что скрывается за этой болью, полюбила так глубоко… Лиаскай должна это увидеть. И тоже полюбить!

«Не бойся, – про себя шепчу ей. – Не бойся, больно не будет. Больше никакой боли. Доверься же мне».

Сдавшись, Лиаскай показывает мне то, что так желала скрыть.

Чье-то разбитое лицо, а кругом тьма, совсем не похожая на бархатное спокойствие ночи. Ни небес, ни звезд! На губах привкус свежей крови. Касаюсь лица Лиама, и сердце разбивается на тысячи осколков, а он, отчаянно дрожа, шепчет мне какую-то бессмыслицу:

– Я верю в тебя. Она услышит тебя, Майлин.

Майлин.

– Когда тебя укутает ночная мгла, позови ее по имени.

Майлин! Это мое имя!

И в этот миг красота вокруг меня разбивается вдребезги, будто небеса, сделанные из стекла.

Я не Королева. Эта сила – она не моя! Она сожжет меня, как сожгла Вики. Вики, которая сидит рядом со мной, спокойная и опустошенная, в ее глазах отражаются белые облака… Она почти угасла!

«Она услышит тебя, Майлин».

Лиам ошибся. Все ложь и обман! И это чувство дружбы, любви – все иллюзия.