Квартет Я. Как создавался самый смешной театр страны

Собрание я помню плохо. Я очень много смеялся. По-моему, без всякого повода. Не знаю, что делали остальные – я как-то выпал из общего процесса и не наблюдал за другими. Помню только, как прекрасно было мне.

Главное – было очень весело. Например, мы с Лешей Барацем пошли гулять. Мы хохотали, пили эту настойку прямо из горла и почему-то бегали вокруг памятника Ленину. А потом, когда я вдруг остался один, мне пришла свежая идея залезть на памятник, а именно – на его руку. Что еще может прийти в голову молодому студенту, которому очень хорошо? Залезть на руку к Владимиру Ильичу и оттуда вместе с ним спеть оперную арию – это было логично и естественно.

Поднявшись, я вдруг понял, что один, и решил все-таки вернуться в корпус. Главное, о чем я думал, – это как пройти по лагерю непринужденно и прямо, не пошатываясь, улыбаясь всем встречным. Мне казалось, что я так и делал. К счастью, меня никто из преподавателей не встретил. Мы ездили тогда не с основным педсоставом, а только с физруком и еще кем-то. По дороге в корпус я никого не встретил и знать не знал, что у меня все лицо в крови.

А имбирная настойка в кровь всасывается мгновенно.

Уже поднимаясь на второй этаж, я понял, как ноги мои становятся ватными, жизнь приобретает какой-то невероятный объемный смысл и «становится прекрасна и безумно хороша». Ощущение было для меня совершенно новое и необычное.

С Ленина я упал. Отчетливо помню соприкосновение моего лица с асфальтом, естественно, без всякой боли – анестезия была хорошая.



Когда я вошел в комнату, все бросились ко мне с вопросами, что со мной произошло? И я почему-то сказал, что меня побил Андроник. Почему Андроник? Ничего он мне не сделал – зачем я про него это наплел? То ли мне показалось малоинтересным сказать, что я просто упал, то ли мне было стыдно, что я сам разбил себе лицо, и надо было на кого-то это спихнуть. Версия, что тебя побили, выглядела трагичнее и убедительнее.

Все побежали к Андронику:


– За что ты Димедрола побил?

У меня еще со школы кличка была Димедрол.

Но Андроник спокойно, как всегда, ответил, что он меня не бил и вообще пальцем не трогал и даже не видел. Тогда все вернулись ко мне и стали допытываться, кто меня побил на самом деле. Зачем-то я перевел стрелки на Максима Сытника. Это был студент Музыкального театра, только что вернувшийся из армии, накачанный, в гимнастерке, красивый очень! Когда он пел песни, все девушки на него заглядывались. Но дело было не в этом, а в том, что, если уж не грозный, худой армянин меня побил, значит, уж точно этот здоровый парень.

Когда все прибежали к Максиму, он удивился еще больше Андроника и сказал, что бить первокурсников – это не по-братски.

В общем, дальше я уснул.

Очнулся я утром, но не в своей комнате, а в туалете. Первое, что я увидел, были золотые зубы, которые чистил себе какой-то старшекурсник. Я прибежал в комнату: «Как же вы могли? Зачем же вы так?» Ребята решили так надо мной подшутить. От меня сильно разило спиртным и тем, что бывает, когда переберешь.

На картошке было хорошо. Днем мы кое-как работали, а по ночам веселились. Но как-то раз мы со Славой, устав работать в поле, решили поспать. Прилегли на гору ботвы и заснули так сладенько. А ребята куда-то уже все ушли вперед. Я помню, мы просыпаемся, а на нас такими удивленными глазами-шарами смотрит заяц. Причем, так внимательно смотрит. Мы смотрим на него, а он смотрит на нас. Издалека доносятся крики наших друзей, которые зовут нас, потому что автобус уже уезжает. Как только заяц понял, что мы не спим, он рванул от нас. Мы попытались за ним угнаться, но куда там.

Нас со Славой хотели из нашего трудового лагеря выгнать за плохое поведение. Даже грозили нам чуть ли не отчислением из института. Но мы как-то обаяли педагогов, которые за нами смотрели, и нас, слава богу, простили.

Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте.
Купить недорого с доставкой можно здесь