Ларец, полный тьмы

– Хорошо, – с облегчением выдохнул шериф. – Так что, Борис, им удалось что-нибудь найти?

– Вот так-то лучше! По механике ничего, автомобиль был абсолютно исправен. Но кое-что интересное все же есть. Ребята сейчас переслали, я на принтере распечатал…

И он показал Владимиру какую-то черно-белую фотографию. Шериф не сразу понял, что изображено на снимке.

– Что это? – нахмурился он.

– Символ, – пояснил Макарский. – Он был нарисован мелом на днище машины. Чудом уцелел при взрыве… Согласись, очень необычный знак.

Мезенцев присмотрелся к фотографии повнимательнее, покрутил ее так и эдак. Небрежно начертанный значок напоминал букву V, перечеркнутую посередине горизонтальной полоской. Символ был обведен кружком.

– И что же это означает? – полюбопытствовал шериф. – Похоже на перевернутую «А»… Может, просто мальчишки из баловства нарисовали?

– А ты сам-то в это веришь? – покосился на него Борис. – Особенно если учесть, что вчера почти десять человек утверждали, что видели, как из клубов дыма слепился паук и завис над горящей машиной.

– Дым часто принимает самые причудливые формы. Как и облака, особенно в безветренную погоду.

– Только не в Клыково, – усмехнулся Макарский. – Поверь, я за годы службы и не такого навидался. Тут случайностей не бывает.

– Хочешь сказать, что опять замешана какая-то чертовщина и эта буква имеет отношение к оккультной символике?

– А ты все еще не веришь? Как считаешь, я просто так послал тебя к Кадише? Вспомни, ты с трудом мог передвигаться, а эта ведьма с помощью своих чертовых козней подняла тебя на ноги за самый короткий срок. И после этого ты все еще отказываешься верить в сверхъестественное?

– Я не знаю, чему верить, – насупился шериф. – Да, Кадиша вылечила меня, спалив в огне тряпичную куклу. А еще я видел тварь, созданную из веток и корней, и она едва не прикончила нас с Евгенией… Доказательств хватает с избытком, но я все никак не могу к этому привыкнуть, Борис.

– Поэтому я и вернулся к работе. – Старик похлопал его по плечу крепкой рукой. – Ты хороший полицейский, Володя. Но если начнешь в чем-то сомневаться, тут-то я и дам тебе пинка. Понял?

– Понял, – рассмеялся шериф. Потом снова взглянул на фотографию. – Так что может означать этот символ?

– Кто ж его знает, я в этом не специалист, – развел руками пожилой полицейский. – Но он точно появился на днище не просто так, помяни мое слово. Можешь расспросить свою новую знакомую, Кадишу. Думаю, она знает, что это за символ.

Мезенцев как-то странно на него посмотрел.

– В чем дело? – не понял старик.

– Я предпочел бы больше не встречаться с этой дамой, – нехотя пояснил шериф. – Но если другого выхода не остается…

– Что так? Она ведь тебе помогла.

– Странная она какая-то. – Владимир сделал неопределенный жест рукой. – У меня от нее мурашки по коже. Эти ее костяные амулеты, глиняные горшки на полках, банки с сушеными тараканами…

– Понятно, – усмехнулся Макарский. – У многих она вызывает схожие ощущения. Да только, как прижмет, все равно к ней за помощью бегут.

– А камер слежения вокруг кинотеатра нет? Может, они засекли, кто нарисовал символ на днище машине?

– Нет, это тебе не мегаполис. У нас тут все по старинке, надо опрашивать прохожих и соседей. Кстати, я вчера вечером поговорил с посетителями «Одноглазого валета», кое-кто видел неподалеку от кинотеатра чокнутую Устинью с ее палкой. Можно расспросить старуху. Вдруг она кого видела?

– Еще одна дама, которую я стараюсь избегать, – вздохнул Мезенцев. – Ну что ж, если надо…

– Надо, Володя, надо! Работа у тебя такая.

– Она сейчас небось сидит в кафе у Стахеева. Прогуляемся?

– Да, в это время она обычно покупает у него пироги. Пошли, я только плащ наброшу, – кивнул Макарский.

Оставив в диспетчерской едва вошедшего Виктора Шилова, они направились к Тарасу Стахееву.

– Ты отличный полицейский, Володя, – сказал по дороге Борис. – Я рад, что именно ты пришел мне на замену, потому и спровадил тебя к Кадише. Важно, чтобы ты начал верить. И никогда ни в чем не сомневайся! Работая в этом городе, я твердо уяснил – если тебе что-то мерещится, значит, так оно и есть. И это не галлюцинации, не сон и не бред. Здесь случайностей не бывает. Как-нибудь я расскажу тебе пару случаев из своей практики. Ты сам убедишься, что в Клыково иногда происходят вещи, которые трудно объяснить с рациональной точки зрения… Но они же происходят! Остается лишь принять и поверить, а затем вести следствие, исходя из фактов.

Они толкнули дверь «Одноглазого валета».

Первым делом шериф прошел в центр зала и огляделся. Через большие окна кафе действительно был отлично виден кинотеатр и стоянка перед ним, расположенные по ту сторону круглой площади.

Как они и предполагали, старуха Устинья сидела ссутулившись у стойки бара. Мезенцеву нравилось, что у жителей городка были свои устоявшиеся привычки. Устинья каждый день в одно и то же время приходила в кафе завтракать и покупать пироги себе на ужин. Она даже садилась на одно и то же место, и горе тому, кто его занимал, – могла не только обругать последними словами, но и палкой замахнуться.

Старуха куталась в потрепанное длинное пальто темно-серого цвета, на ее плечах лежала толстая вязаная шаль. Сучковатая клюка стояла у ног, прислоненная к барной стойке. Полицейские присели по обе стороны от городской сумасшедшей, но она на них даже не взглянула, полностью поглощенная завтраком. Перед Устиньей стояла большая кружка горячего чая и лежал кусок вишневого пирога.

Тарас Стахеев кивком поприветствовал полицейских. Он помогал официантке Галине убирать со столов в дальнем конце зала.

– Здравствуй, Устинья, – начал Борис Макарский, – говорят, ты вчера вечером гуляла неподалеку от «Антареса»…

– Говорят, что где-то и кур доят, – глумливо захихикала старуха, тряся всклокоченными волосами.


– Так гуляла или нет? – грозно спросил Макарский. – Может, видела чего?

Устинья пробормотала себе под нос что-то неразборчивое, затем взяла в руки кружку и с громким хлюпаньем отпила из нее.

– Мы ведем расследование вчерашнего инцидента, – вступил в разговор Владимир. – Вы можете нам помочь…

– Машина взорвалась, – произнесла Устинья. – Ивашку Поликутина едва по стенке не размазало! Весь город уже об этом говорит.

– Так ты видела его машину?! – воскликнул Борис.

Старуха вздрогнула и злобно уставилась на него.

– Видела! – высоким голосом крикнула она. – Сперва на стоянке, а потом уже в огне!

– Пока она на стоянке стояла, может, подходил к ней кто?

– Никто не подходил, – заверила полицейских старуха. – А что, нашли чего? Под машиной?

Она ехидно захихикала, скаля полусгнившие зубы. Шериф невольно поморщился.

– Ты об этом? – Макарский положил перед ней снимок со странным символом. – Видела, кто его нарисовал?

– Рогатый, – с уверенностью кивнула старуха. – Козлиная голова!

– Что? – не понял Мезенцев.

– Значок этот… – Устинья постучала длинным ногтем по снимку. – Рогатая голова козла!

Символ действительно немного напоминал козлиную голову с торчащими вверх рогами.

– Только нарисовать его в любое время могли, – заметила старуха. – И не обязательно перед кинотеатром, дурачье!

Владимир понял, что она права. Нанести значок могли когда угодно.

– Знаешь, что он означает? – спросил Макарский.

– А кто ж не знает? Порча это, – со знанием дела заявила Устинья. – Метка для тьмы, чтобы знала, куда удар нанести. А кто рисовал ее, не видела я. Может, и ползал кто рядышком… Темно там было… Не разглядеть уж с моими-то глазами…

– Порча?! – вскинул брови шериф. – Какая еще порча?

– Обыкновенная! Как в старину ведьмы на поселения проклятия насылали. Неужто не помнишь, старый хрыч?

Это адресовалось Макарскому. У старика вытянулось лицо.

– Думаете, кто-то мне поверит, если я заявлю в суде о насланной порче? – спокойно спросил Мезенцев.

– А мне плевать. – Устинья откусила большой кусок пирога и принялась тщательно его пережевывать. – Хочешь верь, не хочешь – не верь. Только ты ведь и сам знаешь, что это правда.

– Что кто-то наслал порчу на Ивана Поликутина? – недоверчиво усмехнулся шериф. – С трудом верится, но…

– Сказал тот, кто к болотной ведьме за помощью ходил, – расхохоталась Устинья. Изо рта старухи на стойку полетели крошки от пирога.

Мезенцев удивленно взглянул на Бориса Макарского. Тот недоуменно пожал плечами.

– Вам и об этом известно?

– Об этом всем известно, в Клыково ничего не утаишь, – ответила Устинья. – Кроме, разве что, самых страшных секретов… А это, – она снова постучала длинным желтым ногтем по фотографии, – порча! Самая что ни на есть! Ищите среди врагов Ивашки Поликутина, которые магической силой обладают. Обычному человеку такое не подвластно.

Старуха допила чай, оставила на столе несколько смятых купюр, затем взяла свою палку, кусок пирога в пластиковом контейнере и заковыляла к выходу.

– Пожалуй, стоит еще раз поговорить с Иваном Поликутиным, – предложил Борис Макарский. – В свете последних фактов…

– Если только он нас на смех не подымет, – криво усмехнулся шериф. – Порча! Признаться, такого мне раньше слышать не приходилось.





6

Всего лишь скромная бизнес-леди