Легенда о Гвендолин
Часть 41 из 47 Информация о книге
– Неужели вы не смогли отыскать другого чародея? – не сдержав удивления, спросила я. – Не смогли, – подтвердил Седерик, – однако нам не каждый подойдёт. Сердце моё билось так быстро, что я с трудом успевала расслышать его слова. Я чувствовала, что это мой шанс. – Я молода, но многое успела узнать, – пробормотала я. – Это не всё, – Седерик испустил вздох, чем-то похожий на те вздохи, которые порой испускал и Велдон, глядя на меня, – чародей, который станет давать совет лорду замка Единорога, должен быть чист сердцем и душой. Я старалась не показать своего разочарования. Очень хотелось спросить, как они собираются это проверять? Но, опережая мой вопрос, Седрик сказал: – Кандидат должен будет пройти три испытания. Как бы ни стремился я принять его в дом, я смогу сделать это только после того, как выбор одобрит Единорог. Я кивнула. Мне было нечего терять. – Согласна, – проговорила я, – когда начнём? – Завтра утром, – ответил лорд Седерик, – мне нужно быть уверенным в том, что ты отдохнула с дороги. А тебе нужно твёрдо решить, что ты готова рискнуть. – Чем я рискую? – уточнила я. – Жизнью, – пожал плечами Седерик и удивлённо посмотрел на меня, – и душой. Глава 34 Мне выдали новую одежду, накормили, и весь следующий день я отдыхала. Мне предоставили возможность свободно гулять в саду, и я исследовала закутки и беседки, прятавшиеся в тенистых аллеях. Здесь не было таких густых и высоких деревьев, к каким я привыкла на родине, и весь парк представлял собой подобие лабиринта, где аккуратно подстриженные стены кустарника перемежались цветочными клумбами, статуями из серого гранита или белого мрамора, и бьющими тут и там из-под земли изящными фонтанами. Статуи изображали единорогов и драконов, мантикор и пегасов – множество существ, которых я видела до сих пор только на картинках в старых книгах. Ближе к полудню меня отыскала черноволосая девушка, одетая в такую же белую сорочку, как и та, что выдали мне. Рукава её скрепляли серебряные браслеты, а поверх был надет бархатный сарафан, похожий на мой, только не красный, а тёмно-зелёный. – Вот вы где, – произнесла она с улыбкой, и хотя обращение её было почтительным, в нём не было ни страха, ни желания угодить. – Меня зовут Лавина. Боллард послал меня сказать, что скоро обед. Я кивнула, соглашаясь последовать за ней. – Вам нравится в нашем замке? – задала вопрос она, с явной гордостью осматривая все вокруг. – У вас очень красиво, – ответила я, поражаясь тому, что не приходится врать. Это место загадочным образом действовало на состояние моей души, будто где-то на клумбах росла сон-трава. Я не удержалась и, пользуясь случаем, поинтересовалась: – Все эти существа… в самом деле обитают в этих местах? Лавина с непониманием посмотрела на меня. Кажется, улыбка прорывалась на её лицо, и она с трудом сдерживала смех. – Вы, видимо, пришли издалека. – Очень издалека, – согласилась я, – у нас только в редких книгах можно найти упоминания о таких. Лавина погрустнела. – У нас тоже, – горечь сквозила в ее словах, – когда-то в этой земле было много волшебства. А потом началась война… Чародеи предали нас. Они уплыли на девяти кораблях на запад. И вместе с ними ушло многое, чем жила эта земля. Единороги остались только в сказках, но предания говорят, что настанет день – и они вернутся к нам. Я усмехнулась, не слишком удивившись тому, что услышала. Быть может, совсем недавно меня взволновала бы новость о том, что именно мы, чародеи, стали основателями Аустрайха, сбежав с материка, но отсюда все островные дела казались подёрнутыми дымкой сна. Здесь, в Игвендоле, я обрела всё, о чём могла лишь мечтать, или почти всё. После обеда я немного поспала и снова отправилась в парк. Лавина добилась разрешения составить мне компанию, и какое-то время мы гуляли по цветнику, обмениваясь старыми легендами и сравнивая то, что знаю я, с тем, что знает она. – Ты тоже занимаешься волшебством? – спросила я, заметив, как много книг она прочла. – Я пыталась, – Лавина развела руками, – мне не дано. Если правда то, что раньше все люди обладали умением колдовать, то те времена давно прошли. Я и не слышала таких легенд, но вполне могла поверить в то, что они есть. Вечером я легла спать пораньше, а утром меня разбудил тот же паж и после завтрака проводил в уже знакомый мне парк. Только сейчас в лабиринт так просто войти было нельзя. Я протянула руку к тому места, где находилась приоткрытая резная калитка, и обнаружила, что пространство рябью разбегается от неё. Портал. Я оглянулась на Седерика – и он, и его приближённые собрались поодаль, наблюдая за мной. Лорд ответил мне кивком. Я сделала глубокий вдох и ступила вперёд. Дрожь пробежала по моему телу, когда вместо парка я оказалась в пещере, с одного бока которой текла подземная река. Двое – мужчина и девушка – стояли у воды, взявшись за руки, и о чём-то переговаривались между собой. Я нахмурилась, понимая, что вижу собственное прошлое, но не понимая, что должна сделать в нём. Разговор, впрочем, длился недолго. Они разлетелись в стороны как два мотылька. Девушка скрылась в проходе, ведущем в темноту и наверх. Мужчина начертил на стене знакомый мне знак и шагнул в открывшийся портал. Я колебалась, не в состоянии сделать выбор, за кем из них должна пойти, но затем решила, что Камрин и весь дворец проклятого Физэна мне ни к чему. Подошла к тому месту, где пропал храмовник Ордена Луны, скопировала его жест и прошла через врата. Вопреки ожиданиям, я оказалась вовсе не в пещере. Вокруг меня плясали огни, и алые юбки Даи метались как языки пламени. А Физэн, проклятый Физэн в своей ненавистной маске стоял за троном мальчишки и смотрел. Я закусила щеку изнутри и зажмурилась, мысленно проклиная тот день, когда увидела его – а в следующее мгновение пожалела о собственных мыслях, ощутив горячую ладонь на своей спине. Музыка продолжала заполнять воздух, но стала медленней и больше не звенела, раздражая слух, а тихо лилась откуда-то издалека. – Открой глаза. Голос был слишком знакомым. Я зажмурилась ещё сильней и торопливо замотала головой. – Открой, – настойчиво, но не требовательно повторил он. И я сдалась, привычно отдаваясь этим рукам. Открыла глаза и выгнулась, потянулась к нему, впиваясь в его губы – настоящие, сухие и тонкие, ничем не напоминавшие чувственные губы фарфоровой куклы по имени Физэн. Радагар отвечал мне мягко и терпеливо, как будто не разделили нас ненависть и предательство, как будто не было ни девяти родов, ни власти, которой он так желал – а только лишь мы вдвоём. Я почувствовала, как его объятия увлекают меня, втягивая в медленный танец, какой я уже танцевала с ним однажды – во сне. Снова во сне. Я застонала и вырвалась из его рук, не стараясь унять злость. Теперь только я заметила, что площадь, украшенная цветами и светящимися склянками, исчезла вместе с музыкой, а нас окружает сад, лишённый листвы. – Ты меня предал! – упрямо не сдавалась я. – И ты меня. Наступила тишина. Мы смотрели друг на друга, и никто не делал попытки даже сделать шаг навстречу. Я медленно сползла на землю и обхватила колени руками, пряча в них лицо, по которому катились слёзы. Шелохнулась ткань, и Радагар опустился на землю рядом со мной. – Ты больше не приходишь ко мне во сне! – обвинила его я, стараясь не встречаться с ним взглядом. Радагар молчал. Только поймал одну мою руку, оторвал от колена и поднёс к губам. Совсем не так, как делал это в Кахилле. Не соблазняя, а просто нежно касаясь губами моей кожи. Я пристально посмотрела на него. – Ты правда хотел меня убить, да? – Я не хотел. Но я бы убил, да. Я отвернулась, более не в силах видеть его. – И ты бы убила меня. Я замолкла надолго, а потом просто кивнула. Он снова притянул мою руку к губам. – Чего ты хочешь от меня? – устало поинтересовалась я, поднимая на него взгляд. – Ничего. Я ждала продолжения, и наконец получила его: – Меня здесь нет. Я далеко-далеко, в серой мгле. Мне никогда уже не вернуться назад. Я зажмурилась, чтобы не позволить слезам снова скатиться из глаз. – Зачем ты тревожишь меня? – продолжила я тогда. – Ты тревожишь меня. Ты зовёшь мне назад. Не даёшь раствориться во мгле. «И не дам, – упрямо подумала я. – Ты предназначен мне судьбой. И ты будешь со мной». – Я тебя не звала, – заявила я вслух. – Я – Проводник для тебя. Ты бродишь в лабиринте, из которого не выбраться одной. Я поджала губы, молча принимая этот факт, хотя о лабиринтах не знала ничего. – Но подожди, – внезапно меня осенила странная мысль. – Я же тоже проводник, мое предназначение – убивать. Но я пока никого не убила, если не считать, что поселила тебя в тело Физэна. Но он все равно остался жив!