Легенда рока
Часть 26 из 56 Информация о книге
Он с сомнением посмотрел на меня. — Я думаю, что твои стандарты ниже, чем мои. Закатив глаза от его высокомерия, я открыла дверь автомобиля. — Сильно сомневаюсь. Помахав женщине за прилавком, я села за самый дальний столик на улице. По спине пробежала дрожь, когда тень Лэндона упала на меня. Он вздохнул. — Что ты хочешь? Я подняла на него глаза. — Чтобы ты перестал стоять над душой. — Твои тако сами не закажутся, — ответил он. — Вообще-то, закажутся. Именно тогда женщина, которой я помахала, подошла к нашему столу с подносом еды. — Пайпер, давно не заглядывала! Я вскочила на ноги, когда она поставила поднос на стол, и скользнула в ее теплые объятия. От женщины пахло соленой водой и свежей кинзой. — Знаю, прости, — я глубоко вздохнула, чувствуя, как расслабляются мои плечи. — Лупе, это Лэндон. Лупе улыбнулась ему. — Мне нравится, когда ты приходишь сюда с друзьями, — сказала она, стиснув меня последний раз, после чего поспешила вернуться к другим клиентам. Лэндон наконец уселся, с любопытством меня изучая. — Сначала поешь, — приказала я, начав лопать одну из маленьких лепешек, фаршированных рыбой, авокадо и другими овощами. Каждая была всего на пару укусов, но они были превосходными. Лэндон взял тако и принялся есть. — Признаю свою ошибку, — после первой лепешки мужчина сразу потянулся ко второй. — Как ты узнала об этом месте? — Муж Лупе — самый пронырливый на свете папарацци. Но прежде чем отправить фото в таблоиды, идет к агентам знаменитостей. Мы ему обязаны, хотя и хорошо платим. Он поморщился. — Это все равно, что выкупать свои вещи у вора, который украл у тебя же. — Так и есть. Но такова цена славы. Его темные глаза тихо оценили меня, скользнув по моему лицу и ниже. — О, поверь мне, я в курсе. Сделав глоток, я заерзала на жесткой скамье. Лупе подошла с другим подносом прежде, чем мы успели прикончить первую порцию. На этот раз Лэндон обратил на нее все свое очарование, и уже через несколько минут она хихикала, словно подросток, требуя, чтобы мы поженились и нарожали много милых детишек. — Лупе, — я покраснела. — Он мой клиент. Она положила руки на бедра с пренебрежительным выражением на лице. — Мне показалось, ты сказала, что он друг. — Нет, ты сама решила, что он друг, — напомнила я. — А я всегда права, — произнесла она, а затем снова бросилась к фургону, где ее племянник изо всех сил пытался справиться с очередью. — Я так понимаю, Эндрю здесь не бывал? — Адам, — поправила я. — Нет. Он любитель высокой кухни. — Наверно, тебе стоит его привезти. Лупе поскорее выдала бы тебя за него замуж. — С чего ты решил, что я спешу вступить в брак? — А ты не хочешь? — В спешке? Нет. И прежде чем ты спросишь, детей тоже не хочу. Он фыркнул. — Цыпочки биологически запрограммированы к размножению, вы только об этом и мечтаете. — Единственная биологическая программа, которую я сейчас чувствую, — это сильное отвращение к сравнению с птицей. Наличие у меня яичников не означает, что я собираюсь их использовать. — Я вытерла рот салфеткой. — Боже, да из меня выйдет еще более худший родитель, чем из тебя. Лэндон принял оскорбленный вид. — Чтобы ты знала, многие женщины спят и видят меня идеальным осеменителем. Я чуть не выплюнула содержимое рта. Начала яростно жевать, чтобы поскорее проглотить. — Серьезно. Тебя? — А что не так? — Лэндон нахмурился. — Боже, ты не лучший кандидат. Без обид. — Честно говоря, я тоже не понимаю этого бума. — Улыбка появилась на его лице, когда Лэндон наклонился чуть ниже к столу. — Итак, скажи мне... Почему ты сопротивляешься зову природы? Мой взгляд переместился на семью из пяти человек за одним из соседних столов. Мама, папа, двое взрослых детей и младенец. Никаких электронных устройств на горизонте. Просто люди разделяли ужин и общались друг с другом. Я повернула голову в их сторону. — Потому, — буркнула я. — Кому-то суждено иметь такую семью. Некоторым просто... Не стоит. Лэндон некоторое время ненавязчиво рассматривал их с выражением тоски. — Это наблюдение, а не причина. Почему ты не одна из таких людей? Он подождал моего ответа, но когда я промолчала, встал и отнес поднос с остатками нашего ужина в мусорное ведро, прежде чем подойти к банке с чаевыми. Лупе отмахивалась от него, но, судя по выражению ее лица, ему удалось всучить ей деньги. Очередь перед фургоном еще больше разрослась, поэтому я просто чмокнула Лупе и помахала ей рукой на прощание, не отвлекая от работы. Затем мы с Лэндоном молча пошли к моей машине. Вместо того чтобы скользнуть внутрь, я села на капот, скинула босоножки и положила босые ноги на бампер. — Мой отец в молодости любил мою тетю, сестру мамы. Мама и тетя были близняшками. Ну, в общем, тетя встречалась с каким-то парнем за спиной моего отца, и, рассказав это маме, попросила ее прикрыть, потому что знала, что он той нравился. То есть попросила встречаться с папой, пока сама ходила на свидание с другим парнем. Я исподлобья посмотрела на Лэндона в поисках осуждения. Его лицо было бесстрастным, и он жестом попросил меня продолжать. — Конечно, сразу после этого, тетя поняла, что папа был любовью всей ее жизни, бла-бла-бла, и взяла клятву с мамы молчать о подмене. Что, наверное, сработало бы, если бы мама не узнала, что беременна. — Охренеть! — Ага. Маме с тетей пришлось во всем признаться, после чего папа женился на маме, чтобы «поступить правильно», — я показала жестом кавычки. — Но сам он так и не простил ее. — Твой отец не понял, что спал с другой, и посмел обвинять кого-то кроме себя? Я резко подняла глаза. Сама я никогда не думала об этом с такой точки зрения. — Наверно... — Как насчет твоей мамы? Как она это приняла? — Ну, у нее состоялась поспешная свадьба с человеком, который ее ненавидел. И плюс она фактически потеряла из-за этого сестру. — Ты узнала обо всем от своей тети? — Нет. Я даже никогда ее не встречала, — призналась я. — У моей бабушки была болезнь Альцгеймера, и она жила с нами какое-то время. Она принимала меня за мать и ругала за то, что я опозорила нашу семью и стоила ей дочери. Доходило до того, что я едва могла возвращаться домой, потому что бабушка приходила в ярость каждый раз, когда видела меня. — Мне жаль, Пиппа. В горле сжалось, но я продолжила говорить, не в силах остановить поток слов, словно меня прорвало. — Не стоит. По крайней мере, стало ясно, почему мама всегда подталкивала меня к отцу, словно я какой-то утешительный приз. Доказательство того, что оно того стоило. Но ему было наплевать на меня, как бы сильно я ни старалась быть идеальной дочерью.— Я не понимала, что плачу, пока Лэндон не провел большими пальцами под моими глазами. — Всю свою жизнь я пыталась доказать, что достаточно хороша. Это мой крест. Мне не нужно впутывать еще и ребенка в свою безумную жизнь. Это было бы жестоко. Лэндон Я притянул Пайпер к себе, пораженный ее честностью. Оглядываясь назад, можно было сказать, что никто из нас особо не делился деталями своего прошлого. Но теперь я понял, почему она так неохотно говорила о себе. Не только со мной. Трудно рассказывать то, о чем стараешься не вспоминать. Первые несколько лет своей жизни я провел с наркоманами, а затем почти десятилетие прыгал между детскими домами и приемными семьями. Под моими татуировками были спрятаны шрамы моего воспитания. Раны и ожоги от сигарет. Меня оскорбляли больше раз, чем мне хотелось бы признавать.