Легенда рока

Прошла минута, еще две. Я не понимала, что не дышала, пока Лэндон не заговорил снова.

— Я знал только родителей-наркоманов и приюты. Система казалась детской тюрьмой, отправляя детей в семьи, которые жаждали легких денег. Я просто ждал, когда вырасту. Если бы стало все совсем плохо, то сбежал бы, — его интонация соответствовала неровному стуку моего сердца. Предложения скакали, слова кувыркались. Лэндон сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и продолжить.

— Я не ожидал, что меня когда-нибудь усыновят. Я думал, что просто отсижу положенное время, как тюремный срок. Но все изменилось, когда я встретил Коксов. У меня появился настоящий дом, где со мной обращались как с человеком, а не как с боксерской грушей. Я не был для них бременем. Жизнь, наконец, наладилась.

Лэндон стиснул челюсть, вена пульсировала на его виске. Я знала, что если взгляну в его глаза, то увижу водоворот мучений. Эгоистично, но я была рада, что он не повернулся ко мне. Мне было больно даже его слушать.

— Поэтому, когда я узнал, что все изменится, что у них будет ребенок, которого они так хотели, их собственный малыш, мне это не понравилось… вообще. Я им, конечно, ничего не говорил. Но переживал, что меня отправят обратно. Но когда Джейка привезли из роддома, он стал... моим братом. Я полюбил его. Чертовски сильно, — голос Лэндона задрожал. Я накрыла ладонью его колено и сжала его. Он дотронулся до моей руки, провел пальцами вверх и вниз по моему мизинцу. — Неужели, блять, что-то было настолько важным, что я свалил тогда? Неужели я не мог просто за ним присмотреть, пока Сара пела в хоре, а Майк работал? Они дали мне все, а я не смог уделить для них несколько часов...

Я убрала руку, но только для того, чтобы заползти к Лэндону на колени, прижавшись щекой к его груди и обхватив руками его талию. Я предлагала утешение своим телом, потому что никакие слова не смогли бы помочь.

— Вот почему я не хочу детей. Мы с Джейком даже не кровные родственники, но когда я увидел его посиневшим, я бы отдал все что угодно, лишь бы его спасти. Но я ничего не смог сделать для него. Не в тот день.

— Ты сделал, Лэндон. Ты спас его, помогал ему дышать, когда он не мог. Если бы ты не пришел домой, Джейк бы умер.

— Если бы я был дома, он был бы здоров. — Гнев Лэндона был направлен на себя. Его тело содрогалось, а подбородок впивался в мое плечо. — Пайпер, благодаря своей карьере я могу зарабатывать деньги для оплаты терапии Джейка. Именно поэтому я и уехал. Поэтому исчез тем летом и не вернулся. У меня появился шанс облегчить нагрузку на Коксов, хотя любая попытка все исправить обречена на провал. Мне была нужна куча бабла. Большие деньги, которые пришли после подписания контракта с крупным лейблом и попадания нашего альбома в чарты. Мне пришлось сделать все для того, чтобы добиться успеха. Пойти на любые жертвы. Даже если ради этого нужно было пожертвовать тобой.

Я чуть оттолкнула Лэндона, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Но почему ты не мог объяснить мне? Или хотя бы попрощаться?

Он моргнул.

— Нас вызвали в офис к Тревису сразу после того, как Шейна арестовали за покупку наркотиков в центре города. Тревис поставил нам ультиматум — либо мы посвящаем себя группе, либо проваливаем. Нам пришлось отдать свои телефоны и немедленно сесть в самолет. Я скучал по тебе, Пиппа. Чертовски сильно скучал, — руки Лэндона скользнули по моим щекам, — но я задолжал Джейку. А когда вернулся, то решил, что не заслуживаю такую девушку, как ты.

— Лэндон, — дрожа, я выдохнула его имя. — Ты заслуживаешь быть счастливым, быть любимым. Каждый заслуживает.

Он печально покачал головой.

— Если бы это было правдой, жизнь была бы справедливой. А ты прекрасно знаешь, что это не так.

Да, это утверждение не подлежало сомнению. Жизнь была несправедливой.

Я провела рукой по густой светлой шевелюре Лэндона, сверкающей на солнце, словно корона. Из-за его крепкого телосложения и твердой челюсти можно было решить, что этого мужчину невозможно сломить, что у него нет эмоций. Но в действительности сердце Лэндона было таким же хрупким, как и мое. Не то, чтобы он когда-либо признавал это.

— А как насчет честности — ее я заслуживаю?

— Да, — он выдохнул. — Прости меня, Пайпер. Прости, что недоговаривал, что не рассказал правду о том, что я думал, чувствовал, делал... За то, что молчал. Я был круглым идиотом. Ты сможешь меня простить?

Я сжала его волосы в кулаки, готовясь потянуть за них на случай, если Лэндон попытается увернуться.

— Все зависит от того, закончил ли ты вести себя со мной как идиот?

Но Лэндон не отвел взгляда и продолжил пристально на меня смотреть.

— Стопудово перестал. Я в полном твоем распоряжении.

Наши лица находились в паре сантиметров друг от друга. Между нами все изменилось. Словно мы вышли из исповедальни в темную теплую ночь. Я почувствовала, как его член твердеет у моего бедра.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но Лэндон остановил меня, приложив палец к губам. Он, словно призрак, легко провел им по изгибу моего рта. Я задержала дыхание, полностью сосредоточившись на ощущении. И когда мужчина убрал руку, застонала в знак протеста.

— Мы закончили разговаривать? — спросил он хриплым шепотом, от которого я мгновенно возбудилась. — Потому что прямо сейчас я хочу поделать что-нибудь другое своим ртом. И посмотреть, как похожие вещи делают твои губы.

Глотнув воздуха, я вяло кивнула. Итак, разговор окончен.

Его руки сжали мою задницу, чтобы мы уселись поудобнее. Я оседлала его ноги, упираясь вершиной своих бедер в его выпуклость. Юбка моего сарафана была расклешенной, так что скромностью там и не пахло. Лишь мои стринги и новые хлопковые спортивные штаны Лэндона мешали нашему соединению.

Одна его рука вонзилась в мои волосы, дергая их, чтобы моя спина выгнулась и груди оказались возле его рта. Мои соски молча молили о внимании Лэндона.

Кровь кипела в венах, наполняя каждую клеточку тела страстью и желанием. Коктейль вожделения жаждал Лэндона еще сильнее после его признания.

Мои ресницы затрепетали, когда Лэндон прикоснулся свободной рукой к моему плечу и провел кончиками пальцев вниз по одной руке, а затем снова поднялся к ключице. От его прикосновения по коже побежали мурашки.

Мои бедра инстинктивно покачнулись вперед, жаждая трения.

Хриплое дыхание Лэндона стало мне наградой. Доказательство того, что у него не было иммунитета ко мне, к этому. К нам.

Я вдохнула горячий воздух, исходящий от кожи Лэндона, ворвавшегося в каждый темный уголок, который я намеревалась от него спрятать.

Все мои предположения об этом мужчине были неверными.

Как я могла так ошибаться? Теперь я хотела узнать все о его личности.


Рок-звезда и обиженный мальчик. Одиночка.

Легенда.

Лэндон Кокс был всем этим.

И еще немного.



Лэндон



Я отпустил узел волос Пайпер, чтобы лямки сарафана упали с ее плеч. Узкие полоски ткани казались оскорблением, покрывая слишком много безупречной кожи.

— Снимай это, — пробормотал я хриплым голосом.

На мое грубое требование не последовало никаких возражений. Во всяком случае, глаза Пайпер полыхали страстью, словно спокойное море забурлило от неожиданной бури.

Ее тонкие руки вцепились в подол платья и медленно приподняли его. Мучительно медленно.

В момент, когда сарафан Пайпер закрыл лицо, уже обнажив ее мягкую кожу и кружевное нижнее белье, я отбросил все недосказанности между нами.

Вернувшись тогда из места, где мы проводили долгие дни в студии звукозаписи, работая над тем, что станет нашим прорывным альбомом, я просто не захотел возвращаться к Пайпер.

Точно так же, как Шейн очистил свое тело от алкоголя и наркотиков, те месяцы лишили комфорта, который я нашел в объятиях Пайпер. Сначала я жаждал ее сладости, как диабетик. Но недели шли, и я понял, что все это к лучшему. Мне нужно было быть жаждущим и сосредоточенным.

У меня появился шанс взять на себя финансовое бремя заботы о Джейке. Чтобы помочь Майку и Саре, которые дали мне все. Может быть, в один прекрасный день какое-то лечение восстановит Джейка, может, появится какой-то способ восстановления функций отмерших частей его мозга... И если такое бы произошло, я хотел быть в состоянии позволить себе лучших врачей, лучшие методы лечения, все самое лучшее.

Поэтому я затолкнул память о Пайпер Гастингс в самые глубокие, самые темные уголки своего разума, утопив вкус ее поцелуев алкоголем, разбавив память о ее прикосновениях десятками, а может и сотнями других женщин. Безымянных, безликих женщин, чей смех царапал мои барабанные перепонки, от чьих духов я чесался.

Наконец, Пайпер сняла сарафан. Улыбка играла на губах, а в глазах полыхал огонь. Кремовая кожа, розовые губы и длинные ресницы, которые отбрасывают тени на скульптурные скулы. Восхитительная. Пайпер Гастингс была так чертовски великолепна, что мне было даже больно на нее смотреть.

А ее тело... Поднимающиеся и опускающиеся груди под темно-синим лифчиком без бретелек, плоский живот, низ которого прячется под такого же цвета кружевными трусиками.

Блять. Кто ж знал, что темно-синий может быть таким чертовски сексуальным?

В голове единственное слово играло на повторе. Как неустанный удар малого барабана: моя. Моя, моя, моя, моя.

Облако в небе спрятало солнце, отражая мою тень на лице Пайпер, словно метку собственности.

И, черт возьми, я хотел владеть всем в этой женщине.

Ее радостью и печалью. Ее слезами и смехом.

Мне нужно было все, особенно кусочки боли, чтобы стереть их в пыль, развеять крупинки по ветру, дабы больше никогда они не заставляли страдать ее чувствительную душу.

Пульс Пайпер бился под моими ладонями. Я скользнул руками по ее талии, поднимаясь вверх по ее ребрам прямо к мягкой груди. Мы встретились лбами, но не прикасались друг к другу губами. Я хотел дышать ее воздухом, жадно поглощая каждый ее выдох.

И это было охуенным.

Я провел языком по нижней губе девушки, прежде чем впиться в нее зубами. Укус был достаточно сильным, достаточно глубоким, чтобы оставить след, напоминание. Собственность Лэндона Кокса

Пайпер хрипло застонала, впиваясь ногтями в кожу на моем затылке и нетерпеливо покачивая бедрами.

Я опустил тонкие чашечки ее лифчика, обнажая тугие пики ее сосков. Их обычный розовый цвет потемнел от желания. Мой рот захватил правую грудь девушки, пока левая рука играла с другой. Сдержанность Пайпер развалилась по швам. Промурлыкав, она отвела руку за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Он упал на землю, словно бесполезная обертка от конфет.

Мой член отчаянно пытался пробиться сквозь материал, чтобы погрузиться в Пайпер. Обняв ее талию, я зацепился большим пальцем за пояс своих штанов и дернул их вниз, выпуская стояк на свободу.

Пайпер взглянула на мой рельефный стержень с темной, опухшей головкой и капелькой предэякулята. Прежде чем я смог остановить ее, она убрала руки с моих плеч и скользнула на землю, оказываясь у меня между ног.

— Пайпер, — ахнул я, желая иметь силу воли, чтобы, подняв ее обратно, самому встать перед ней на колени.

Если и была женщина, достойная поклонения, то это Пайпер Гастингс.

Но сейчас мой разум был полностью во власти моего члена.

Пайпер приблизила к нему лицо, проведя языком по белым зубам. Ее шелковые волосы раскинулись на моих бедрах, сверкая золотом на солнце. Девушка тяжело и возбужденно дышала, лаская меня порывами теплого воздуха.

— Господи, Пиппа, — застонал я с закрытыми глазами, а по спине пробежала дрожь. Выдохнув ее имя, я почувствовал, как ее руки обвиваются вокруг моего члена и мягкие ладони медленно начинают скользить по нему. Это исследование казалось слишком медленным и слишком нежным для накопившейся в моей груди свирепости. Я схватился за края стула, смутно заметив, что теперь я держусь крепче, чем несколько часов назад. Возможно, именно в такого рода физиотерапии я так сильно нуждался.

Но эта мысль отошла на задний план, когда язык Пайпер начал облизывать мою головку. Сначала нежно, словно кошка впервые дегустирует сливки. Но затем начались более глубокие и страстные порывы. Аппетит пришел, но далеко не удовлетворен.

Я был готов удовлетворить любые аппетиты Пайпер. Просто, ох, блять...