Лео Мэддокс
Часть 23 из 30 Информация о книге
С моих уст сорвался странный, легкомысленный звук. Боже, я никогда бы не просыпался таким довольным и счастливым за всю жизнь. Клара была восхитительна. Ее светлые волосы свисали в диком, вьющемся, сексуальном беспорядке вокруг ее лица, и она смотрела на меня так, как будто ее падение — это полностью моя вина. — Ничего смешного, — сказала она, нажимая кнопку, чтобы выключить будильник. — Немного смешно, — возразил я хриплым ото сна голосом. — А теперь вернись в постель. Пожалуйста. Ее щеки покраснели, когда она поползла обратно в постель позади меня. Можно сказать, она нервничала. Черт, она вчера подарила мне свою девственность. Возможно, в ее хорошенькой головке находится много эмоциональных переживаний. Но я никуда не собирался деваться и собирался быть нежным с ней в отношении всего произошедшего, поэтому ей не нужно беспокоиться. Взяв за талию, притянул ее к себе и поцеловал в висок. — Я погружался в тебя дважды прошлой ночью, и сегодня планирую увеличить счет, поэтому не сдавай назад, — сказал я низким голосом, пытаясь успокоить ее. — И сожалею по поводу будильника, детка. Завел его, потому что знаю, что у тебя уроки по гольфу сегодня. Простишь меня? Я не хотел будить тебя вот так. — Все хорошо, — прошептала она без злости в голосе. — Помоги мне выпутаться из этого покрывала, пока не заработала клаустрофобию. Это было лучше, чем Рождество. Простыня запуталась вокруг нее, и я изо всех сил старался сохранять невозмутимый вид, помогая ей освободиться. К тому моменту, когда простыня спала, мое сердце учащенно билось, а дыхание стало прерывистым. Теперь мы оба были восхитительно голыми с переплетенными руками на конце простыни. — Ты в порядке? — спросил я. — Ты сегодня выглядишь по-другому. — Просто… ты заставляешь меня стесняться, — призналась она шепотом, уткнувшись в мою грудь. — И нервничать, и бояться, и сходить сума. И последние пару дней у меня в животе было такое странное ощущение, которое не проходит. Трепетание. Но, пожалуйста, не думай, что я сдам назад. Это просто… ну, уже день, и никто раньше не видел меня настолько обнаженной как сейчас. Черт. И все же она сейчас была здесь, со мной. Я взял ее за подбородок и повернул ее лицо к себе: — Поверь, чувство взаимно. Помнишь тот день у бассейна, в прошлом году, когда ты спросила, ни гей ли я? Она закатила глаза: — Как я вообще могу это забыть? Да, как и я. Ты продефилировала в своем купальнике и примостила свою прекрасную попку рядом со мной. Не знал, что ты читала, но ты кусала губу и краснела. Клянусь, я не мог ни двигаться, ни думать, ни дышать. Вот настоящая причина, почему ни разу не вставал, чтобы переодеться или поплавать. Мне пришлось все время представлять свою прабабушку Бани, чтобы не опозориться. Я даже не мог нормально разговаривать с тобой. Все дело в том, что она была слишком соблазнительной, стоя передо мной обнаженной. Я прикоснулся пальцем к ее обнаженному плечу и провел им вдоль ее тела. Остановившись, начал выводить круги на ее бедрах. — Что ж.… я в восторге от того, что ты испытываешь то же самое, что я всегда испытывал к тебе. Она слегка выдохнула, расслабляясь рядом со мной. На ее губах проскользнул намек на улыбку. Я продолжал ласкать ее бедра, и она сильно удивила меня, когда пробежалась своим пальцам по моей груди. Ее мягкая ласка заставила меня мгновенно затвердеть, но от ее последующих слов мое сердце взорвалось. — Я притворяюсь безразличной, чтобы люди не знали, что я на самом деле чувствую, — призналась она. Это то, что я уже знаю, потому что это было очевидным для меня. Но, то, что она доверяет мне настолько, что рассказала об этом, сделало меня самым счастливым парнем на земле. — Я знаю, — сказал ей. — Но, когда мы с тобой вдвоем, тебе больше не нужно этого делать. К черту всех остальных — они не имеют никого значения. Нуждаясь в ней больше, чем когда-либо, я крепко ухватил ее за талию и поднял так, чтобы она была на мне, оседлав мои бедра. Ее руки на моей груди прекратили двигаться. Дыхание стало бурным и прерывистым, а соски затвердели и находились прямо передо мной. Ее взгляд в этот момент я не забуду до самой своей смерти. Черт возьми! Животом чувствовал, насколько она была готова. Подняв ее с легкостью, правильно расположил и, проглотив крик, опустил ее на мою эрекцию. Внезапно оказался внутри нее, и это было прекрасно. На лице Клары проявилось удивление, и красивый румянец окрестил ее кожу. — Прошлой ночью мне тоже было страшно. Ее глаза уставились в мои. — Да? — выдохнула она, слегка смещаясь и покачиваясь на мне. — Это… м-м.… поэтому ты был так холоден со мной? — Да. А потом ты опустилась на колени, и я понял, что у тебя первый. Ни один мужчина не может игнорировать важность этих невысказанных слов. Она снова качнулась на мне, и я дал ей то, о чем кричали наши тела. Сжав ее талию, поднимал и осторожно опускал, толкаясь внутрь так глубоко, как только мог. — Почему ты до сих пор была девственницей, Клара? — выдохнул я. — Ты самый импульсивный человек, которого я знаю, но ты никогда не чувствовала необходимости следовать своим побуждениям? Прошлой ночью все было медленно и приятно, но сейчас мне нужен жесткий секс. Поэтому прижал ее к себе и перевернул нас так, что оказался сверху. Слишком много эмоций пронеслось в моей голове. Раз уж я был сверху, начал вдалбливаться в нее. Не в состоянии поддерживать нормальный разговор, произнес между рваными вздохами: — Скажи. Мне. Пожалуйста. — Потому что…, — выдохнула она. Я продолжал двигаться, в то время как Клара старалась ответить. Не знаю почему, но сегодняшним утром все кажется немного лучше. Словно секс среди бела дня выглядит как-то более реальным. И мне это нравится. Мое тело поднималось все выше и выше, хотя я все еще ждал ее ответа. — Черт, Клара. Просто ответь мне. — Потому что…, — сказала она отрывисто. — Потому что… я люблю тебя. Какого. Черта? Из всего, что она могла сказать, я не ожидал, что она скажет именно это. Спустя мгновение после того, как эти прекрасные слова сорвались с ее губ, Клара закричала, когда ее затрясло в оргазме. Ее пальцы впились в мою кожу, и она прикусила мне плечо, пока я продолжал жестко иметь ее. То, как она кончила подо мной, было поразительно. Этот момент был настолько неожиданным и настолько совершенным, что не мог не последовать за ней. Почувствовал свои яйца почти у меня в глотке, прямо перед тем, как первая волна удовольствия охватила меня. А потом еще одна, и еще, и еще накрывали меня, пока я полностью не излился. Утихомирившись, лег на нее всем весом. Офигеть! Выйдя из нее, упал на кровать рядом с ней, обессиленный и бодрый одновременно. Но Клара не была такой же довольной. Она выскользнула из моей постели и начала быстро одеваться. Она не собиралась говорить мне, что любит меня — это было очевидно. Чего не понимал, так это то, почему это стало такой проблемой — то, что она сказала мне. Потому что, внезапно, это стало проблемой. То, как она бродила по комнате, собирая свою одежду, сорванную вчера с гиперскоростью… было совершенно ясно, что ее стремительно охватывало чувство невероятного дискомфорта. — У меня уроки, — пробормотала она, как бы извиняясь. Она избегала моего взгляда как чумы. Я встал с постели, наблюдая за ней с сердцем, колотящемся в горле. Она успокоилась через минуту и поняла, что ей нечего бояться. Верно? Я не был уверен. С Кларой всегда было трудно разговаривать. Она собрала почти все, но не могла найти свою рубашку. Одной рукой она прикрыла грудь как повязкой, когда обыскивала пол. — Папа убьет меня, если я снова опоздаю, — простонала она. Я выдохнул, чтобы успокоиться. — У тебя есть еще тридцать минут. — Ты не видел мою майку? Или можешь одолжить мне какую-нибудь рубашку? Белую футболку или что-то в этом роде? — Ее голос дрожал, как и она сама, когда она смотрела на меня через всю комнату. Дерьмо. Эта стена ее равнодушия… это отбрасывало нас назад. У меня в животе разлилась кислота, я двинулся к комоду. Открыв ящик, я нашел ей одну из своих белых футболок. Взяв ее в руки, прошел через всю комнату, чтобы отдать Кларе. Она потянулась и схватила эту проклятую футболку, но и мои пальцы не собирались ее отпускать. Боже, теперь мы играли в перетягивание футболки. У нее был свирепый взгляд. — Отдай мне футболку, Лео. Она выиграла. Я мгновенно отпустил футболку, добавив: — Тебе не подойдет. Мой голос вышел скрипучим. Я никогда не позволял эмоциям одолеть меня, но слезы угрожали появиться в глазах. У меня не было ни малейшего гребанного понятия, что я сделал не так. Потому что, это же не могло быть из-за ее трех коротких слов. Что бы не заставило ее уйти, было многим больше, чем эти слова. Она рывком одела футболку через голову, а затем осмелилась взглянуть на меня. Взгляд, который она бросила, кричал — почему ты? Как будто она внезапно была шокирована тем, что из всех прочих мест она оказалась в моей спальне. Я потянулся, чтобы коснуться ее лица, желая сделать что-нибудь, чтобы избавить Клару от всех ее страхов. Но моя рука упала, и что-то свирепое пронеслось по моим венам. Гнев. Этот сукин сын сильно ударил в меня. Сжимая челюсть в пытке не сказать ничего, о чем бы пожалел, я отвернулся от нее, чтобы одеться. Обнаружил, что голым стоял перед ней, и ощутил легкую дрожь смущения. Я не заморачивался по поводу свежести одежды и надел вчерашнюю, которую нашел на полу. — В таких случаях я выхожу из себя, — сказал я ей, и мой голос был гораздо более ровным и спокойным, чем мои внутренние ощущения. — Мы провели прекрасную ночь вместе — лучшую в моей жизни — и теперь ты ведешь себя нелепо. Чертовски нелепо. — Не называй меня нелепой, — сказала она мне со злостью. Я сузил глаза.