Лестница в неизвестность. Том 1

– Дина, пора, – виновато позвал от входа Симон и она тотчас распахнула глаза.

– Я готова.

Она действительно была готова, успев не только отдохнуть, но и продумать довольно подробный предварительный план. Детали позже уточнит верховный магистр, технику, одежду и всевозможные мелочи подготовят профессионалы высшего класса. А ей останется самое главное и одновременно простое на тот момент, дирижировать лично срежиссированным спектаклем.

Выйдя из машины, Дина одернула серое, мешковатое пальто и незаметно огляделась. Такое впечатление, что ожидается прибытие Трампа, не меньше. На всех подъездных дорожках, на обочинах и даже на мертвом пока газоне замерли машины с эмблемами различных газет и телевизионных каналов. И возле каждой стояли наготове вооруженные тяжелыми камерами люди, и поблескивали снайперскими глазками стекла прицелов.

– Идем, – нетерпеливо одернул ее один из адвокатов, нанятых Артуром.

Юрист был явно недоволен упорством заказчика, навязавшего ему в секретари эту серую мышь, но переспорить олигарха ему не удалось. Зато сумел взять в напарники хорошего приятеля, с которым выиграл не один процесс. Хотя в этот раз легко не будет, оба преступника из очень обеспеченных семей и их защитники землю станут рыть, лишь бы обвинить во всем жертв.

– Проклятые папарацци! И как только успевают все разнюхать, – пропуская их в здание, зло шипел дежурный, – ведь только три часа как доставили!

«А им позвонили знакомые и прозрачно намекнули», – могла бы объяснить неожиданный наплыв журналистов Дина, но не желала. Сегодня они работают на ее орден, и маги даже приготовили пока ничего не подозревающим репортерам царский подарок.

Симон Глинский, изображающий секретаря второго адвоката, учтиво подхватил Дину под руку, направляя к нужной двери. Судя по всему, для него тут ничего незнакомого не было.

Оказавшись в довольно просторной комнате, смутно напоминающей загородкой для преступников крошечный зал суда, Глинский усадил Дину так, чтобы она не попала ни в одну из приготовленных им скрытых камер. Магиня тотчас бросила на него отвод глаз, и пока Симон крепил на шкафах и окнах свои шпионские игрушки, рассматривала сидящих за столом людей.

Как и ожидалось, родичи отморозков наняли самых известных и дорогих защитников и усилили свою оборону одним из продажных следаков. А вот второго, немолодого уже следователя, протащили люди Михаила Хромова, получившего очень четкие указания.

Худощавый мужчина с седыми висками и пронзительным взглядом серых глаз и сам изумлялся, какая вошь укусила его начальника, решившего отдать это жирное дело такому неудобному работнику, но отказываться и не подумал. Заранее предвкушая, сколько крови попортит продажным оборотням.

Алексей Ковальский, – всплыло в памяти Дины его имя и она лукаво подмигнула не обращающему на нее внимания следователю. Сегодня они играют в одной команде, а насколько она знает Глинского, встречаются вовсе не в последний раз. Хотя потом он может ее и не узнать… гримеры приложили все усилия, чтобы Дина была ничем не похожа на саму себя.

– Все, – сел рядом Симон, и магиня тотчас сняла с него морок, отлично представляя, что происходит сейчас на улице.

Паренек, прибывший в просторном автобусе с эмблемой довольно мелкой газетенки, незаметно обошел всех самых крупных конкурентов и сделал странное и совершенно необычное предложение. У него есть способ получить видео того действа, которое волнует всех коллег, и он готов им поделиться. Но разумеется не бесплатно. Называлась сумма и парень уходил, предоставив конкурентам решать самим, готовы они ему поверить и заплатить, или предпочитают ждать счастливого случая.

О том, сколько в итоге оказалось доверчивых, ей сообщил Симон, втихомолку получивший смску. Почти все. И значит происходящее в этом зале сейчас наблюдают не только они и невозмутимые охранники, но и куча журналистов. И, возможно, даже зрителей, если у кого-то из репортеров хватило сообразительности пустить горячую новость в прямой эфир.

А заседание, сначала проходившее скучно и стандартно, постепенно выходило за привычные представителям правосудия рамки. И первыми удивили их сами преступники. Хотя сейчас побледневшие парни, умытые, гладко причесанные и скромно одетые в простые джинсы и закрытые водолазки уже не казались мерзкими монстрами, но никого из присутствующих не обманывал этот продуманный вид.

Волк останется волком, хоть три овечьих шкуры на него надень.

На первые вопросы следователей об имени, возрасте и прочих стандартных вещах оба отвечали уверенно и даже свысока. Но едва младший следователь так же равнодушно спросил о похищенных девушках, Рома Малюгин мерзко ухмыльнулся.

– Дуры они все. Верят любым сказкам. Где бы я им корейцев нашел? Да для этих метелок и мы слишком хороши. Через пару дней отправили бы джамшудам… те же корейцы.

– О чем ты говоришь, – охнул его защитник, и тут же взял себя в руки. – Я требую перерыв. Мой подзащитный плохо себя чувствует… возможно ему требуется помощь врача.

– Не забывайте, сейчас мы решаем вопрос о мере пресечения, – холодно остановил его Ковальский, – а врач осматривал задержанных полчаса назад и не нашел никаких заболеваний, которые способны помешать этому допросу.

– Да в норме мы, – презрительно фыркнул Талан, – не трясись, адвокат. Ты свои деньги получишь. А он правду сказал, слишком много у вас тут дур. Наши девушки скромнее… и осторожнее. Никогда не поедут в гости к незнакомым мужчинам. Не спорь! Я знаю, что говорю. Думаешь, эти первые? Да мы за два года половину сутенеров осчастливили… не бесплатно, конечно.

– То есть, ты утверждаешь, что вы продавали девушек в подпольные дома терпимости? – бульдогом вцепился в его признание Алексей.

– Да какие они тебе подпольные… – нагло заржал Рома, – на каждом сайте объявления, на всех трассах точки. Можно что угодно купить… а если есть – и продать. Помню, года два назад познакомились мы у вокзала с Машей из Иваново…

Защитники давно сдались, лишь прятали взгляды, слушая хлынувшие потоком признания юных монстров, а адвокаты Артура довольно потирали руки. Дина же от каждой новой истории все сильнее морщилась от боли и отвращения, истово жалея, что не имеет возможности выловить всех подобных мерзавцев. А в душе магини росла искренняя благодарность к мужу, избавившему ее от необходимости работать палачом. Ведь если бы он не сделал этого шага, сейчас она сама уже плела бы какое-нибудь замысловатое указание для нелюдей, отравляющих своим присутствием мир.

– Мы просим отпустить их под залог, – не надеясь ни на что, пролепетал бледный и потный защитник и пришедший с Диной адвокат неожиданно согласился.

– Пятьсот тысяч евро, с выплатой в случае их побега по двести тысяч сестрам Заресским и сто – Анжеле Ринской.

Это было не совсем по правилам… вернее, совсем не по закону, но такие условия иногда допускались, и Ковальский нехотя согласился, даже сам не понимая, почему вдруг пошел на поводу у своего начальника, особо просившего не держать «бедных мальчиков» в камере. Но пересилить внезапного приступа доброты так и не смог и с мрачной злобой расписался на подготовленных документах.

Из здания Дина с Симоном выходили позади всех, снова прикрывшись отводом глаз, и стоя на крыльце прекрасно рассмотрели, как встречают отморозков папарацци. Как далеко не каждого президента или «звезду». Вспышки слепили со всех сторон, вопросы сыпались как град, полиция вынуждена была встать коридором, чтобы провести гадёнышей к машине.

Усталые маги тихонько ускользнули в ожидавший их автобус, точно зная, кого сегодня в новостях покажут все центральные каналы. И как много неожиданностей ждет публику при выяснении этого дела.

– Это было… – Артур замешкался, не в силах подобрать подходящее слово, – так неожиданно. Я никогда не думал… что можно заставить любого подонка рассказать про все свои преступления.

– Можно… – устало вздохнула Дина, принимая от Сонечки заботливо припасенный бутерброд, – но не нужно. Мне. Эмпаты более впечатлительны и ранимы… мне теперь полгода в кошмарах будет это сниться.

– А вы говорили… приговор… – через некоторое время, обдумав ее слова, осторожно осведомился олигарх.

– Ты имеешь в виду, что они выглядят очень живенько? – усмехнулся Симон. – Так ведь Руслан водник. И никому не известно… куда и что там в их телах теперь течет неправильно. Но очень скоро это проявится… и помочь им не сможет ни одно светило медицины. Так пусть посидят дома… получат от отцов все пилюли за слишком длинные языки.

– Два дня, – тихо сказал Рус, нежно обнимавший устроившуюся у него на плече жену, – как раз хватит гаденышам чтобы прочувствовать все, что испытали их жертвы. И давайте о них забудем. Нельзя слишком много драгоценных минут своей жизни отдавать самым недостойным представителям хомо сапиенс. Симон, это чей автобус?

– Наш. Наклейки ребята уже содрали.


– Тогда довезете нас до дома… не хочется мотаться в такси, а свою машину мы где-то потеряли.

– Завтра с утра пригоним, – пообещал Глинский, и осторожно глянул на Артура, – а ты поедешь с нами в орден? Или отправить домой?

– Давайте в орден… – незаметно покосившись на глядящую в окно Сонечку, решил тот, – раз уж и я такой же.



Оказавшись в лифте Дина вдруг ясно осознала, что у нее нет никаких сил на разговоры с сотрудниками и вернувшимися родственниками. Вообще никого не хотелось ни видеть, ни слышать, бывает иногда такое у эмпатов от перенасыщения эмоциями. И она не пошла против себя. Решительно шагнула в свою квартиру и так же решительно заперла дверь, едва Рус вошел следом.

– Прости… но мне нужно немного тишины… – сказала загадочно, но любимый мужчина понял.

Осторожно погладил ее кончиками пальцев по щеке и ушел на кухню.

А Дина побрела в свою спальню, оставляя на стульях куртку и шапку. И вскоре уже закуклилась в одеяло, высунув лишь нос и разворачивая перед внутренним взором простую и прекрасную картинку. Бесконечная синь моря, белая полоска тонкого песка и бесконечная череда неспешно накатывающихся на него кружевных волн.

Проснулась она на рассвете, полная сил и планов. И первым делом повернулась лицом к спящему рядом мужчине, даже во сне не выпускающему ее из объятий. Сейчас, когда он спит, можно вдоволь полюбоваться на четкие линии худощавого лица и вздохнуть от нахлынувшего счастья, которое они едва не потеряли. Почему-то теперь, когда все было прозрачно и прекрасно, особенно остро ранила даже случайная мысль о возможности подобного варианта развития их отношений. Ведь они же оба умные и не могли позволить всяким обстоятельствам так просто разрушить самое ценное, что имели.

А разум, как всегда трезвый и неподкупный, ехидно напоминал о тысячах таких же умных и преданных пар, не сумевших вовремя шагнуть навстречу родному человеку, дать любви еще один шанс спасти все самое лучшее в их жизни.

– Динь… я очень тебя люблю… так сильно, что не знаю, с чем это можно сравнить. Нет ничего подобного. И твои слезы режут мне душу…

– Я плачу о тех днях… которые мы потеряли по моей вине… – едва слышно вздохнула Дина, нежно гладя любимые черты, – ведь могла хоть на месяц раньше сообразить, что все вовсе не так просто. Но ты не расстраивайся… это уже давно меня не мучит. Просто вспомнилось на миг… и прорвалось.

– Счастье мое… – простонал Рус, крепче прижимая к себе жену, – давай никогда не будем это вспоминать. Сейчас у нас все так замечательно… как я даже мечтать не мог.

Завтракали они дома, хотелось как можно подольше не вспоминать о делах и родственниках.

Они сами о себе напомнили, спором под самой дверью.

– Нет, – твердо стояла на своем Ира, – будить хозяйку я не дам. Она эмпат! И от работы устает морально! Ей может наши рожи сейчас страшнее крокодильих, потому что вчера она полдня искала похищенных девочек! А все ваши проблемы подождут, они и выеденного яйца не стоят.

– Идем отсюда, – рявкнул на кого-то физик, – видишь, как все оборачивается!

– Придется идти, – прикусив губу, чтобы не засмеяться, вздохнула Дина и осторожно освободилась из объятий мужа, – иначе твой папа все поймет не так.

– Наш папа, – удрученно хмыкнул Рус. – но может я сам?

– Не надо мне павших героев, – отказалась Дина, спешно натягивая удобную длинную юбку и свободную пушистую кофточку.

За онами снова сыпалась с низких небес какая-то крупа.

– Доброе утро, что за шум? – первым принял на себя огонь Руслан.

– Я просила не шуметь, – сердито поджала губы Ира.

– Так ведь по времени уже обед… – растерянно промямлила свекровь, – а там эта девчонка…

– А маги не селяне, чтоб вскакивать с рассветом и куда-то бежать, – сердито бурчала уже почти скрывшаяся в прихожей офиса Ира. – У них графика дойки нет… все спонтанно.

– Вы хорошо осведомлены… – съязвил свекор, стараясь не глядеть на молчаливо прошедшую мимо сноху.

– Какая девчонка? – Дина попыталась перевести разговор.

– Дизайнер, – уныло пояснила свекровь, – с утра командует.

– Давайте спокойно посидим и во всем разберемся… Ира, вызови Ольгу, – Дина вошла в знакомый кабинет и осеклась.

От знакомого тут остались только стены, все остальное исчезло. Да и стены были не все, на месте, где прежде стоял стол ее помощниц, красовалась арка широкого проема.

– Ольга уже идет, – доложила Ирина, – а мы пока сидим в спальне. Оттуда вынесли кровать и поставили столы и стулья.

– Нет… там тесно, – магиня развернулась и направилась в свою квартиру.

Придется на некоторое время пожертвовать собственным уютом.

Устроились в гостиной, и Ольга, энергичная и деятельная как массовик-затейник, поставила на стол принесенный ею ноут.

– Первым делом по квартире родителей. – заявила она бодро, – мы успели вчера переоборудовать спальню внука. Вот. Повесили электронные жалюзи, плазму, поставили кровать-трансформер на три режима, компьютерный стол последней разработки и кресло с массажером. Сделали восточный уголок для занятий физкультурой и над ним подвесной гамак.

– Получилась не комната, а процедурный кабинет, – тихо вздохнула свекровь.

– Посмотрим вживую, – решил Руслан, – но на картинке мне нравится. Я в шестнадцать лет был бы счастлив не заправлять каждый день кровать покрывалом и потом ходить вокруг как неродной. И гамак отличный… из ротанга?

– Да, – заулыбалась Ольга. – Еще успели сделать спальню родителей, поставили удобную кровать и два кресла, повесили зеркала, и тройные шторы. В нише устроили гардероб. Ну и постелили пышное ковровое покрытие.