Любовь к красному

— У нас есть полное и четкое описание его внешности! — потирая ладони, воодушевленно начал Тавита. — У нас есть примерный район его проживания в детстве, а значит — прекрасные перспективы найти и нынешнее и, главное, — имя и фамилию. Наши шансы взять монстра за я… арестовать Любителя Красного никогда не были столь высоки.

— Мне бы твой энтузиазм, — мрачно произнес молчавший до этого Дариан, осаживая улыбающегося Тавиту.

— Вам, шелонам, пессимизм простителен. Вы же замороженные! Вечно в плохом настроении, мнительные, занудные и педантичные. — Энтузиазм Тавиту не покидал.

— Потому что шелоны пока не видят причин для радости, — заявил Дариан. — Земляр большой; маньяк может скрыться в любом, самом темном уголке мира, а искать его можно до следующего нашествия тумана…

— Стол накрыт, прошу, — вмешалась Ясмина.

Мужчины невольно перевели взгляд на яркую, фигуристую, все равно красивую и харизматичную туманницу, никого, кроме Доминика, равнодушной к своим прелестям не оставившую. Только Арджан смотрел на нее мрачно, жадно, с затаенным страхом, чего раньше я за ним не замечала. Видимо, осознав сегодня, что может потерять эту женщину в любой момент, испугался. А Ясмина еще не верила, что он ее любит. Нет, так на нелюбимых не смотрят.

Мы потянулись в столовую перекусить. Ели молча, хоть и заметно воспряли духом, а у меня аппетита не было совсем, только пить хотелось. Но под озабоченным взглядом Ника пришлось впихнуть в себя мясной рулет и пару ложек салата.

А когда приступили к чаепитию, мужчины опять переругались. Потому что Тавита попытался поговорить о нашем участии в ловушке. В итоге Арджан с Домиником чуть не перегрызли ему горло. Арджан требовал невероятное для сути ищейки — передать поиски маньяка Хизу, а сам собрался войти в команду охраны ловушки. Доминик сразу безапелляционно заявил, что ему плевать на маньяка, что он будет моей тенью по принципу «куда она, туда и я». Дела передал Дариану, который лишь недовольно кивнул.

Прошло приличное количество времени, пока определили основное направление совместных мероприятий, место ловушки и даже количество лиц, которые будут охранять дома и нас с Ясминой.

Я рассеянно вертела пальцами крупную ярко-красную клубнику, когда Ясмина задала интересный и мне вопрос:

— А какое послание он нам оставил? Маньяк ваш?

Все тут же замолчали, отводя глаза кто куда. Но разве менталистку можно удержать? Случай не тот. Ее ясные глаза ярко вспыхнули, когда она уставилась на Тавиту — обычного человека, в отличие от других туманников, собравшихся за столом. Посверлила его глазами, а потом, поймав виноватый взгляд, побледнела, уронила одинокую слезу и бросилась вон из кухни, закрыв рот руками.

Я хрипло спросила, обращаясь ко всем сразу:

— Скажите, что он для нас оставил?

Шмит обвел сослуживцев взглядом и поведал:

— Он показал, что хорошо знаком не только с вами, Эва, но и с госпожой Лали. Как подростки делают, написал ваши имена, между ними положил сердце… Дайнесс, и дописал: «Вместе до скорой смерти».

Я опустила глаза и нечаянно натолкнулась на клубнику. Отшвырнула ягоду, повинную только в том, что напомнила мне форму сердца, и судорожно вытерла пальцы о салфетку. Потом неосознанно потянулась к Доминику и, спрятавшись на его груди в надежных объятиях, прохрипела:

— Мы просто обязаны его поймать.





Глава 21




Из приемника лилась приятная мелодия. С одной стороны широкого шоссе, по которому мы неслись на автомобиле повышенной проходимости, шумел океан; волны мощным прибоем обрушивались на берег, потом пенно-белым покрывалом откатывались назад. Я никак не могла привыкнуть к этому грандиозному зрелищу, каждый раз вызывавшему у меня трепет перед мощной стихией. С другой стороны дороги тянулся более спокойный пейзаж — каменистая горная порода, кое-где поросшая разнотравьем, кустарниками и деревьями, оплетающими мощными корнями скальные выступы и подчас почти клонящимися вниз под немыслимыми углами или вовсе причудливо изогнутыми.

Место, куда мы направлялись и которое упорно не хотелось называть ловушкой, чтобы не накликать беду, находилось недалеко, всего в часе езды от Солары. Арджан сказал, это уединенная резиденция на берегу, живописное местечко, хорошо защищенный в прошлом форт.

Из дома Доминика нас вывозили на трех машинах. Внуки сделали все, чтобы задержать репортеров, а маньяк не потерял нас из виду. К сожалению, им не удалось узнать, следил ли кто за нашим отъездом или нет — по крайней мере, я сделала такой вывод из коротких фраз охранников, докладывавших обстановку по рации.

Дальше наша группа постоянно «теряла зернышки» на пути следования. Наследили: останавливались и пошумели у придорожного кафе, затем мы с Ясей делали большие покупки в магазине, изображая привередливых, богатеньких дамочек под охраной, засветились яркими шевелюрами и истеричным поведением на заправке. Стыдно представить, что о нас подумали окружающие, но мы «справились с поставленной задачей», как оценило наше «руководство». Зато в салоне машины я снова замирала, тоскливо глядя на окружающий ландшафт, думая о том, что мы с Ясминой напоминаем преследуемых волками зайцев.

Тем временем наш маленький кортеж съехал с основной дороги, покинув оживленный поток, и помчался вверх, забирая вправо по холмистому серпантину. Уже в который раз я в тревоге смотрела на Доминика, заодно любуясь его четким мужественным профилем. Он вполне комфортно устроился рядом со мной на заднем сиденье и выглядел спокойным, в отличие от меня, отчаянно сцепившей руки. Светлую свободную рубашку мой персональный страж не стал заправлять в легкие брюки, скрыв полами оружие за поясом. Хотя кому в голову придет заблуждаться по поводу рода деятельности шелона?

Но безмятежный вид Доминика меня не обманул: цепким внимательным взглядом он следил за происходящим вокруг нас, постоянно просматривая окружающее пространство. Работал. Поддавшись порыву, я накрыла ладонью его большую надежную руку, расслабленно лежащую на бедре. Он тут же повернулся, и леденящие черные глаза шелона «согрелись», превратившись в бархатные, обволакивающие меня теплом и нежностью.

— Ты что-то хочешь? — негромко поинтересовался Ник.

— Нет, ничего, спасибо. — Я покачала головой и чуть сжала его руку для уверенности.

Он накрыл мою руку другой и попытался успокоить:

— Через пару минут будем на месте.

Я молча кивнула. Не признаваться же, что на самом деле отчаянно хочу, чтобы дорога длилась дольше, да хоть всю жизнь. А дом, где нас будут держать, упорно представлялся смертельной ловушкой для меня, а не для маньяка. До судорог в животе не хочется туда…

Свернув на подъездную дорожку, мы приехали к площадке перед воротами, за которыми увидели симпатичный двухэтажный особняк. Когда все три автомобиля припарковались и мы вышли наружу, я одобрительно оглядела наше действительно живописное, словно вросшее в утес, временное пристанище. Слева радует глаз поросшая лесом низкая горная гряда, справа простирается океан; сразу привлекла внимание увитая зеленью беседка с лавочками и столом, где хорошо, спрятавшись от солнца, читать интересную книгу или общаться с друзьями.

Толстостенный старинный дом, щедро залитый солнцем, построенный из светлого тесаного камня, произвел на меня самое благоприятное впечатление. Тем более второй этаж, видимо, надстроенный гораздо позже из современных материалов и дерева, делал его совсем не тяжеловесным и даже с виду комфортным для проживания. Можно подумать, что это чей-то уединенный особнячок для отдыха вдали от людской суеты, этакий маленький курорт для любителей подобного времяпрепровождения, а никакая ни ловушка.

Первым делом нас с Ясминой пригласили пройти в дом, предложив показать все сразу. На первом этаже благодаря каменным стенам сохранилась приятная прохлада. За массивными деревянными дверями расположено несколько комнат или номеров — кому как нравится считать, просторная кухня-столовая и большая гостиная с выходом во двор, в котором так и манил окунуться в голубую воду — какая прелесть! — небольшой бассейн.

Пока мы осматривались внизу, наша внешняя охрана, получив приказ от главного — Берна Дашкана — исчезла из поля зрения. С большим удовлетворением я узнала, что непосредственно внутри дома постоянно будут находиться трое, дежуря по очереди: Арджан, Доминик и Берн. Еще четверо — снаружи, меняясь по двое каждые двенадцать часов. Этих четверых внуков нам представили рано утром, после согласования операции на самом высоком уровне.


В машине с нами ехал типичный уроженец островов Мардалеуш Укомби — невысокий, с широким плоским носом, узкоглазый, не обладающий магическим даром мужчина неопределенного возраста. Зато напоминающий опасную змею: худощавый, невероятно гибкий, с гипнотизирующим и странно пустым черным взглядом. Однако пару раз, когда мы с подругой привлекали внимание людей в общественных местах, я ловила его смешливый взгляд. Ему, несомненно, понравился созданный нами образ незадачливых избалованных дамочек.

Второй охранник — Дрю Чанати — вел машину, в которой приехала Ясмина. Мы не перебросились с ним и парой фраз, хотя она тихонько поделилась наблюдением, что Дрю заинтересовался мной… как мужчина. Я бы ей не поверила, если бы Доминик не посматривал на массивного, по-моему, чуть полноватого голубоглазого здоровяка с нескрываемым предупреждением. Тем не менее с виду плотный Дрю при осмотре заднего двора легко вспрыгнул на большой камень и осмотрел с него обрыв. Может быть, гены туманника в нем все-таки затесались?

Несмотря на нежное имя, Хлои Лим, представленный третьим, отличался повадками дикобраза: подозрительно щурился, к себе подойти не располагал и постоянно что-то жевал — жвачку, цукаты, орешки, — словно у него в штанах пространственный карман с продуктами. Скорее всего — во всяком случае, фамилия у него характерная, — Лим с севера Южного континента. А там свои традиции. Еще он чем-то похож на Арджана, тоже сухощавый, жилистый, высокий брюнет с синими глазами.

Четвертый охранник — Свен Ловсет — единственный русоволосый мужчина из нашей охраны. Средней комплекции, с непримечательными чертами лица и серыми глазами, он ничем не выделялся, пропадал, стоило на мгновение потерять его из виду, и так же неожиданно появлялся за спиной, нервируя до дрожи. Надеюсь, он окажется в состоянии довести подобным манером и маньяка.

Нам с Ясминой отвели комнаты на втором этаже, одна напротив другой. Доминик поставил наши сумки возле шкафа, неторопливо обошел помещение, тщательно проверил мебель, сантехнику, буквально заглянув во все щели. Особенно заинтересовался окном. Напоследок еще раз выглянул во двор и тщательно занавесил окно плотной шторкой от солнца. Я умылась в ванной и вышла в коридор, где столкнулась с хмурым Арджаном, выходившим из комнаты Ясмины. Она сразу последовала за ним. И я, с горечью отметив, что мы обе боимся оставаться в одиночестве, даже в доме, где полно народу, высказала, пожалуй, нашу общую с подругой мысль:

— Есть какой-нибудь план на сегодня? На завтра? И вообще, на время этой… охоты?

Мужчины грустно усмехнулись, прекрасно понимая, насколько тяжело постоянно ждать неведомой угрозы, особенно в бездействии. Так и сойти с ума недолго. Они переглянулись, Доминик взял меня за руку и предложил, увлекая на первый этаж:

— Девушки, пойдемте, осмотрим дом вместе. Тут есть интересное место.

Выяснилось, что интересное место — это комната для хранения продуктов в подвале, или «холодная», но с секретным замком. Дверь за нами захлопнулась, при желании ее можно было блокировать изнутри — специально, чтобы в случае необходимости охраняемый объект мог спрятаться и дождаться помощи, если защищать его будет уже некому. Хотя меня смутил тот факт, что и снаружи дверь тоже блокируется. Видимо, на другой случай, если объект и сам не прочь сбежать от охранников.

— В общем, многофункциональное помещение, — подытожил Доминик. — Мало ли что в жизни бывает…

«Мало ли что» морально напрягло, но полки, заставленные различными консервами, упаковками и бутылками с водой, порадовали разнообразием.

— Если дамы не против, — весело и с предвкушением объявил Арджан, — то кухня и еда на вас.

— А охота на вас? — обманчиво мило поинтересовалась Ясмина, разглядывая любимого. — Завидное постоянство: со времен первобытного человека ничего не меняется. Мужчины охотятся, можно сказать, развлекаются, а удел женщины — кастрюля.

— Ясминочка, если хочешь, я сам буду готовить, — мгновенно с энтузиазмом исправился ищейка.

— Лучше я с голоду умру, чем буду давиться тем, что ты умеешь готовить, — мрачно отозвался Доминик.

— Ребята, успокойтесь, думаю, всем будет удобнее, если кухню мы с Ясминой возьмем на себя, — вмешалась я и скосила глаза сначала на подругу, затем — на едва заметно облегченно выдохнувших мужчин. — Но мясо на костре с вас.

— Зря ты так быстро согласилась, святая простота, — заворчала она. — Надо было заставить их упрашивать, набить нам цену, значимости, веса и…

— Рыбка, тебе лишнего веса лучше не надо, — как-то уж слишком испугался Арджан.

Ясмина подозрительно уставилась на явно перегнувшего палку возлюбленного, на ее лице пронеслась целая гамма эмоций, прежде чем она вкрадчиво спросила:

— Душа моя, это ты на чей лишний вес намекаешь?

— Нет-нет, какие намеки, — недоумевал ищейка. Менталистка почти «сдулась», когда он, широко ухмыльнувшись, добавил: — Я как есть, так и говорю.

Через мгновение Ясмина, сверкнув глазами, выглядела как прежде, кажется, напрочь забыв о недавнем страхе и панических мыслях, задетая выпадом в сторону неприкосновенного — своей внешности.

Оставив парочку развлекаться таким странным способом — подкалывать друг друга, — мы с Домиником пошли наверх разбирать сумки.





* * *


Время близилось к вечеру, когда мы с Ясей приготовили сытный ужин и закончили накрывать на стол. На приглашение поесть откликнулись все, кроме Ловсета и Укомби, патрулировавших двор. И если, усевшись за столом, мы искренне считали, что наготовили на полк шелонов, то вскоре убедились, что ошиблись. Лим с Чанати обошли любого голодного туманника — каждый быстро ел за троих. Затем поблагодарили «добрых милых девушек, не давших умереть с голоду» и пошли менять товарищей, оставив остальных обсуждать насущные проблемы, меню завтрака и природные особенности нашего «курорта».

За ужином я невольно отметила приятный момент: Доминик, участвуя в разговоре, даже не задумываясь, положил рядом с моей тарелкой хлеб, о котором я собиралась попросить. Потом, словно мои мысли читал, передвинул ближе соусницу и салат из сладкого перца. Значит, ему хватило нескольких дней, чтобы запомнить мои привычки и предпочтения.

С улыбкой в душе я принимала заботу шелона о себе, тем более приятную, что она не бросалась в глаза, была безотчетной, как дыхание, а не показной. Даже когда, задумавшись, нечаянно уронила вилку, Доминик, продолжая объяснять что-то Арджану, встал и подал мне другую. Подруга, видимо уловив мое любопытство, тоже начала следить за Рессом. Это стало нашим тайным развлечением — подмечать такие, кажется, мелкие, незаметные знаки внимания, из которых складывается отношение в целом.

Нашу игру неожиданно оборвал телефонный звонок. Дашкан, быстро поднявшись, снял трубку и минут пять слушал абонента под нашими напряженными взглядами, отвечая однозначно и коротко. Затем медленно положил трубку, молча подошел к телевизору, включил и, пока регулировал громкость, прокомментировал:

— Тавита там, видно, жилы рвет всему отделу. Они нашли его.

— Нашли? — синхронно выдохнули мы с Ясминой.

— Не самого, собрали всю информацию о нем…

В этот момент раздался хорошо поставленный, чуть резковатый голос диктора, на всю страну объявившего, что сотрудники ВКС обнаружили логово маньяка. Тавита оказался прав, запечатленные мной картинки из детства Любителя Красного помогли найти дом и проследить историю всех его владельцев за пятидесятилетний период. Хотя повезло, их было не так уж и много. Далее найти представителей семьи маньяка и его самого уже не составило проблемы. Репортер надрывался от воодушевления, во всех подробностях рассказывая, кто такой этот серийный убийца, где жил, кем работал и чем дышал.

Артур Мерандо — шестидесятитрехлетний юрист, сильный экзорцист, а по совместительству маньяк. С экрана на мир смотрел солидный, слишком молодо выглядящий для своих лет, даже для туманника, бледнокожий, кареглазый, русоволосый мужчина в темном деловом костюме. Слишком похожий на того, чей образ намертво отпечатался у меня в памяти.

— Зачем же его ели… широкой общественности продемонстрировали? — удивилась Ясмина.

Его не просто «слили», теперь весь Севаш и даже мир знает в лицо маньяка и, конечно, перебирает подробности его жизни, заодно рассуждая на тему: вследствие какого насилия над личностью он превратился в чудовище. Хорошо, что Артур Мерандо никогда не был женат, не имеет детей, а то их бы так же вытряхнули до последней нитки, как фирму, где он работал. Если раньше это было не привлекавшее внимания заведение, оказывающее ритуальные услуги, связанные с похоронами, то теперь вывеску, имена и лица его владельцев и работников не знает только самый ленивый. Жаль только, что маньяка схватить не удалось.