Лунное искушение

— Но мне не нравится, когда меня заставляют чувствовать себя так, будто я — какая-то вещь, которую нужно прятать.

Он старался заглянуть ей в глаза.

— Я не хотел, чтобы ты почувствовала себя так.

— Но получилось именно так. — Никки скрестила руки и покачала головой в ответ. — Какого черта мы творим, Гейб?

Он замолчал. Девушка тяжело вздохнула.

— Хоть один из твоих братьев знает о наших отношениях, чем бы они ни были? Нет. Как и мои родители. Полагаю, это потому, что мы не встречаемся, верно?

Гейб отвел взгляд, заиграв желваками.

— Даже не понимаю, почему я злюсь и разочарована, ведь мы даже не обсуждали, что между нами.

— Мы обсуждаем сейчас.

Никки резко рассмеялась.

— Да, но уже немного поздно для этого.

— Разве? — Он снова посмотрел на нее. — Почему вдруг стало слишком поздно?

— Потому что мы говорим об этом сейчас! — Она медленно, прерывисто вздохнула. — И вчера это было даже не свидание, а просто ужин, чтобы отпраздновать мой договор на жилье, но…

— Как это не свидание? — выпалил он в ответ. — Мы поехали в город на ужин. Я бы подвез тебя, но это ты категорически отказалась. — Она открыла рот. Тут он был прав. — И мы как раз добрались до той части вечера, которая действительно ощущалась как свидание, но нас прервали.

— Ты о той части, в которой попросил меня бежать, пока твой брат нас не застукал?

Его ноздри раздулись.

— Слушай, я поступил отвратительно и тоже дерьмово себя чувствую после этого. Но я пытался защитить тебя.

— Неужели? А может, ты пытался защитить себя?

Гейб немного помолчал.

— Полагаю, я пытался защитить нас обоих.

Она уставилась на него, не уверенная, как воспринимать это заявление.

— Не хотел, чтобы тебе пришлось иметь дело с Девом. Ты его знаешь. Он бы сказал что-то невероятно оскорбительное, потому что всегда так делает, — продолжил Гейб. — Но мне не стоило прогонять тебя, потому что я не пытаюсь тебя прятать.

— Нет? — У нее снова встал ком в горле.

— Это непростая ситуация, Ник. Ты знаешь. — Он провел рукой по волосам, слегка покачав головой. — Хочу лишь сказать, что не могу прекратить думать о тебе. Когда ты далеко, я задаюсь вопросом, где ты, что делаешь. А когда ты рядом, мне требуются буквально все силы, чтобы держать руки при себе. Знаю, что хочу тебя сильнее, чем кого бы то ни было в своей жизни.

Гейб отшатнулся, как будто собственные слова поразили его.

Он сказал: сильнее, чем кого бы то ни было в жизни? Сильнее, чем Эмму? Потому что если это действительно так, то значит: все очень серьезно, но это всего лишь страсть. Секс. Это не романтика. И она была чертовски уверена, что это не любовь.

Любовь?

Когда в этом клубке эмоций появилась любовь?

Ее плечи напряглись. Она уже не могла дурачить себя. Любовь была, потому что если прошлая ночь и причинила ей боль, то это случилось оттого, что девушка открыла ему сердце.

— Ты говоришь все это, но даже не целовал меня, Гейб.

— Что? — Он смотрел растерянно.

— Не целовал меня в губы, — объяснила она, закатывая глаза. — Так что не стой там, рассказывая, что ты…

Он метнулся так быстро, что она невольно задалась вопросом, нет ли у него каких-то суперспособностей. Прежде чем Никки успела хотя бы вздохнуть, он положил ладони ей на щеки и заставил посмотреть на него.

А затем поцеловал в губы.





Глава 26





Это был всего лишь поцелуй — их первый поцелуй — но в ту секунду, когда он прикоснулся к ней губами, она мгновенно поняла, что ее никогда раньше не целовали так. В их поцелуе не было ничего мягкого и сладкого. Они вложили в него всю страсть, все эмоции, бушевавшие между ними. Все, о чем они спорили несколько секунд назад, ускользнуло, и остался лишь он, наконец-то целующий ее.

Гейб дрогнул, и девушка подумала, что вот-вот перестанет дышать прямо здесь и сейчас. Голова шла кругом, чувства путались, она задрожала, когда поцелуй стал глубже, пронзительнее.

Ее никогда раньше не целовали так: как будто пробовали на вкус и владели ею. Из его груди раздался почти первобытный звук. Гейб поднял голову, тяжело дыша.

— Ты права, я не целовал тебя. Не стоило ждать так долго.

И он поцеловал ее снова.

На долю секунды Никки начала сомневаться, что их действия неразумны, но она отбросила эту мысль в сторону, ведь она… любила его. Конечно, все, что Гейб говорил ей, еще не означало, что он чувствует то же, но она не могла сдержаться. Никки слишком сильно хотела этого.

Ладони Гейба скользнули ей на бедра. Он поднял ее, и инстинкт взял верх. Обхватив его ногами за талию, она сдерживалась, пока Гейб не повернулся, прислонив ее к стене. Внутри все оборвалось, словно она мчалась с самой высокой горки аттракционов.

Он склонил голову, целуя ее еще глубже. Мягкие пряди его волос щекотали ее пальцы. Никки застонала. Ее пульс бешено стучал, она сильнее сжимала бедра вокруг его талии.

Он зашагал куда-то, сметая все на своем пути, крепче сжимая руки на ее заднице. Сводящее с ума буйство ощущений разливалось по телу, пока они пробирались в кабинет, упиваясь страстными поцелуями.

В кабинете ей доводилось бывать лишь однажды, но она помнила, что там есть стол, несколько стульев и диван. У нее было ощущение, что именно туда он ее и нес, и она всецело поддерживала эту идею.

Они упали на диван, и их губы не разомкнулись, когда они погрузились в мягкие подушки. Он схватил девушку за бедра, а потом приподнял ее ногу, закинув себе на талию. Его губы продолжали требовательно целовать ее, когда он повел бедрами, прижавшись к ее трепещущему лону. Она подалась навстречу тому, чего они хотели оба. Он ответил хриплым стоном.

Жадно терзая губы Никки, он запустил мозолистые ладони девушке под рубашку, и от этого прикосновения кожа запылала. Она почувствовала на себе вес его тела, такого желанного, крепкую, почти болезненную хватку на бедрах, когда они двигались навстречу друг другу, — всего этого ей казалось мало. Она впилась пальцами в его волосы, а он отвел в сторону чашку ее бюстгальтера и обхватил грудь ладонью.

Он оторвался от ее губ, потянувшись к вороту рубашки, а свободной рукой ущипнул Никки за сосок.

— Гейб, — выкрикнула она, выгибая спину.

Он откинулся назад, убрав руки от ее груди, и она испытала разочарование, подумав, что он решил остановиться.

— Рубашку! Прочь! Немедленно!

Нет, он точно не собирался останавливаться!

Прежде чем она успела пошевелиться, он уже стащил через голову собственную футболку и отбросил ее в сторону. Она заметила, как ловко он расстегнул пуговицу на джинсах.

— Не тормози, милая, — подгонял он.

Никки села и потянулась к пуговицам своей рубашки, но, очевидно, она двигалась недостаточно быстро, потому что он просто сдернул ее в нетерпении.

Проклятие.

Он не позволил ей занять прежнюю позу, обхватив рукой затылок и удерживая ее, пока снова не настиг ее мягких влажных губ. Свободной рукой он пытался найти на спине застежку ее бюстгальтера. Очевидно, мужчина обладал большим опытом в этой области, потому что справился в мгновение ока, и в следующую секунду бюстгальтер полетел на пол.

Затем Гейб отпустил ее.

Она откинулась на локти и смотрела, как он пристально изучает ее. Внимательный взгляд ощущался словно прикосновения.

— Ты нужна мне, Ник. Ты так мне нужна, — сказал он, и взгляд его горел, когда он посмотрел ей прямо в глаза. — У меня нет с собой презерватива, но я чистый.

Ее сердце билось так часто, что она испугалась, не случится ли с ней сердечный приступ.

— Я на таблетках.

— Слава богу. — Он склонился над ней, упершись ладонью рядом с ее головой. Мускулы на его руке напряглись. — Ты хочешь этого? Если нет, мы можем прекратить. Прямо сейчас. Только скажи.

— Да, хочу, — не раздумывая, ответила Никки. Возможно, она станет ужасно сожалеть об этом позже, но не сейчас. — Я хочу тебя.

Гейб, казалось, пробормотал какую-то молитву, а в следующую минуту уже скатился с дивана. Она повернулась, завороженно наблюдая, как он сбрасывает брюки, трусы и все остальное и оказывается перед ней полностью обнаженный. Закусив губу, она посмотрела на его набухший член.

— Будешь смотреть на меня так, все кончится раньше, чем мы начнем.

О боже.

Она заставила себя посмотреть ему в глаза.

— Это стало бы таким разочарованием.

— Именно. — Он смотрел напряженно. — Встань.

Приятная дрожь прошла по телу, когда она подчинилась его требованию. Он рывком снял с нее штаны. Если бы это был олимпийский вид спорта, он получил бы золотую медаль.