Магическая практика

«Пожалуйста, ни о чем не спрашивайте сейчас, просто переведите фразу. Мне действительно очень нужна ваша помощь».



Ответом мне было молчание и пустая строка в блокноте.

«Пожалуйста…» — робко написала я.

Еще несколько секунд не было никакого ответа, а затем на бумаге проявилось написанное резким почерком с выраженным наклоном влево и сильным нажимом:

«Датар греноаранд тша хаэс ррагадран Эгра моэр».



Увидев эту строку, я невольно вспомнила курс графологии и как-то отрешенно сделала характеристику на основе увиденного: не слишком выраженный, но наклон букв влево — преобладание разума над эмоциями, люди с таким почерком обыкновенно скрытны, независимы и рациональны. Сильный нажим при написании — энергичность и способность к руководству большими группами людей. Угловатые буквы — активность, критичный ум, амбициозность и независимость. И вот если быть откровенной, эта беглая характеристика на основе почерка как-то не вязалась у меня с образом магистра Валентайна… А с другой стороны, мы были знакомы всего ничего, так что о каких-либо выводах думать глупо.

«Спасибо, магистр!» — радостно написала я.

И, отложив блокнот, взялась за книгу.

И вот, глядя на заинтересованно смотрящего на меня золотого дракончика, я торжественно выдохнула:

— Датарэ греноара-анд тша хаэс ррагадранн Эгра моэр!

Золотое чешуйчатое создание удивленно моргнуло глазками и продолжило вопросительно на меня смотреть. Кажется, я что-то сказала не так.

Вновь открыв блокнот, сверилась с написанным магистром, повторила фразу про себя и снова торжественно выпалила:

— Датара греноаранд таша хаэс ррагадран Эгра моаэра!

Дракончик скептически скривился и отрицательно покачал головой, демонстрируя, что снова явно не то.

Забыв о всяческой торжественности, я снова открыла блокнот и уже по слогам, старательно и не отрываясь от строки, зачитала:

— Да-тар гре-ноа-ранд тша ха-эс рра-гад-ран Эгра мо-эр?

И вот теперь настала моя очередь вопросительно смотреть на дракона. Дракончик же, важно выслушав мой явно корявый древний, призадумался, почесал коготком подбородок, потом кивнул явно своим каким-то мыслям и важно потопал на следующую страницу, которую я сноровисто перелистнула, чтобы за ним успеть. И на следующую, и на другую. Я листала и листала, стараясь поспеть за острым кончиком его хвоста, но в какой-то момент потеряла дракона из вида.

Замерла испуганно, пролистала странички вперед — не нашла. Отлистала назад — тоже пусто! Полистала еще, застыла, не дыша даже, и…

И как-то упустила тот момент, когда книга начала стремительно тяжелеть. Она именно становилась все тяжелее, причем ощутимо, а затем резко открылась примерно чуть дальше середины, и я в полном изумлении проследила за тем, как из переплета в буквальном смысле выросли новые страницы. Абсолютно новые, которых тут раньше не было. Но если в первый миг я едва не воскликнула «ура», то уже в следующий…

Здесь все было написано на незнакомом мне древнем драконьем!

Все, каждая строчка, каждая сноска, схемы и прочее.

И вот тогда я ощутила, что такое отчаяние. Глухое, беспросветное отчаяние при мысли, что придется снова упрашивать странно-невменяемого магистра Валентайна помочь с переводом… Вот только нам с отчаянием действительно никогда не было по пути. И, подавив стон, я потянулась к блокноту.

И тут с грохотом открылась дверь!

Так, словно по ней ударили с нечеловеческой силой, от чего створка, стремительно распахнувшись, с повторным грохотом ударилась в стену, да там и застряла.

На пороге стоял Владыка.

Серебристо-зеленые глаза Черного дракона были сужены, губы сжаты, на скулах заметно дергались желваки… Владыка выглядел так, что оба охранника, не сговариваясь, молча ушли в другую комнату и осторожно прикрыли за собой дверь. Наглухо! Заставив меня вспомнить о присутствии в этом замке родовой изолирующей звуки магии, нарушить которую способен только Гаррат, и то только в приступе убийственной боли.

Те несколько кратких секунд, пока охранники фактически сбегали с места действий, Ирэнарн-Ррат-Эгиатар стоял не двигаясь, но, едва за драконами закрылась дверь, Владыка молча вошел, обернулся на дверь, им распахнутую… Издал глухой рык, увидев, что она практически вросла в стену, дернул, вырывая ее из камня, и захлопнул, отрезая нас от всего замка.

И вот после этого, пугающе-медленно развернувшись в мою сторону, Владыка угрожающе двинулся ко мне. Огромный, широкоплечий, с массивными мускулистыми руками и плавными движениями взбешенного, готового убивать хищника!

И это выглядело жутко!

Так жутко, что я застыла, глядя на него широко распахнутыми глазами, и…

И тут я вдруг подумала, что Владыка, по идее, должен знать древний драконий язык. Задумчиво нахмурившись, посмотрела на него, значительно помрачневшего, и решила — да, совершенно определенно он должен знать. В конце концов, Черный дракон же принадлежит к правящей семье, а значит, у него должно быть достойное образование, в которое, по идее, должен входить и язык предков.

И, посмотрев в глаза разъяренного дракона, я осторожно произнесла:

— А вы как раз вовремя.

Владыка остановился в шаге от меня, практически испепеляя взглядом, чуть склонил голову влево и язвительно выдохнул:

— Да неужели?!


— Я совершенно искренне! — заверила его.

Прищурив глаза, дракон процедил:

— Я в целом сильно сомневаюсь в вашем умении быть неискренней.

Удивленно моргнув, я переспросила:

— Что?

Но ответа не последовало, напротив, Владыка издевательски произнес:

— Учитывая вашу «искреннюю» радость при моем появлении, рискну предположить, что вам требуется помощь, не так ли?

Удивленно моргнув, я кивнула и тут же спросила:

— Проницательность — еще одна врожденная способность Черного дракона?

Криво усмехнувшись, Владыка слегка наклонился и, глядя мне в глаза, ответил:

— Нет. Приобретенная вследствие общения с вами!

После чего, выпрямившись, смерил меня мрачным взглядом и не менее мрачно приказал:

— Подвиньтесь.

Я сдвинулась к краю, хотя как по мне, места на тахте хватало еще для двух драконов. Поняла, что ошиблась, когда мебель затрещала, стоило Владыке устроиться на ней. А затем у меня собственническим жестом отобрали книгу, и, разместив ее на своих широко расставленных коленях, Черный дракон углубился в чтение.

Причем живая книга, среагировав на его прикосновение, мгновенно притворилась мертвой. В буквальном смысле — золотой дракончик теперь лежал раскинувшись и высунув язык. Складывалось ощущение, что еще немного, и он даже кружащих над своим трупиком мух добавит, исключительно для большей убедительности.

Но опасался дракончик напрасно — Владыка и не взглянул в его сторону, и даже закрыл частицу древнего, перелистнув страницу, чтобы прочесть следующую. И следующую… и следующую… И странное дело, но чем дальше он листал, тем все сильнее… разочаровывался? Я сначала решила было, что мне показалось, но уже в следующий миг дракон резким движением захлопнул книгу, не глядя вернул ее мне и замер, опустив голову и упираясь локтями о колени. Несколько минут Владыка сидел молча, затем глухо произнес:

— Что ж, еще одна разбитая надежда.

Я… я даже не нашлась что на это сказать. Раскрыла книгу, переглянулась с встревоженно восставшим из мертвых дракончиком, вновь посмотрела на Черного дракона, казалось бы, потерявшего интерес ко всему и всем, и все же выдавила:

— Как?

Ответа не последовало.

Подавшись ближе к Владыке, я растерянно заговорила:

— Но это же живая книга, и дракончик, он, если правильно понял мой вопрос, должен был указать на нужный ритуал, и… простите, но я… я думаю, может, вы не все прочитали, вы…

Повернув голову, дракон мрачно посмотрел на меня. Настолько мрачно, что дальнейших слов у меня просто не нашлось. А затем, продолжая смотреть все так же на меня, прямо в глаза, словно хотел пригвоздить своим взглядом, заставить заткнуться и вообще исчезнуть, Владыка протянул руку в сторону, казалось, глухой стены, та щелкнула, камень заскрежетал, и плита размером от пола до потолка все так же со скрежетом отодвинулась в сторону, открывая огромный шкаф с сотнями старых, потертых временем книг… Древних одушевленных книг!

И после этого слов уже явно не требовалось, но все же дракон сказал:

— Пять лет, Милада. Пять долгих проклятых лет! Неужели вы полагаете, что я не додумался заглянуть в книги?! Хорошего же вы обо мне мнения!

И Владыка поднялся, перестав испепелять меня взглядом и посмотрев на лежащего и тяжело, хрипло дышащего дракона.

Я сидела, опустив голову, и просто молчала, мне совершенно нечего было сказать.

Ирэнарн-Ррат-Эгиатар молчал тоже.

А затем тихо произнес:

— Я подвергал его ритуалам множество раз. Древним, экспериментальным, придуманным гениями нашей современности и разработанными лично мной. Увы, серая плесень оказалась не только разумной, но и великолепно обучаемой. Она словно единый проклятый злой гений!

Владыка резко выдохнул и продолжил:

— Не знаю, зачем я вам все это рассказываю… Вероятно, не стоило бы, но вы оказались столь пронырливой особой, что добрались даже до секретов древних!

Он обернулся, ожег меня злым взглядом, развернулся и, вновь глядя на брата, продолжил:

— Вы совершенно напрасно беспокоитесь, госпожа Радович, вас не подвернут ритуалу сожжения магии в любом случае — от вашей магической конфессии у меня в застенках присутствует магистр Сарантус. С него и начнем сегодня. И учитывая нападение на вас магистра Воронира, полагаю, что на Сарантусе мы и закончим. И если мои предположения подтвердятся — маги, за которых вы столь трепетно переживаете, сегодня же отправятся по домам прочь с моей земли! Вы, несомненно, последуете за ними, как только я смогу снять с вас браслет.

Дракон хрипло прорычал что-то и продолжил:

— Так что прекращайте ваши магические изыскания и проваливайте спать где придется!.. В смысле, в мою спальню. И я был бы благодарен, если бы вы прекратили совать свой нос куда не следует, и в частности, за пределы моего замка — меня совершенно не радует перспектива спасать вас постоянно. Так что посидите во дворце. Идеально — в моей спальне! А ваша помощь мне совершенно не требуется, как видите, я и так сделал все возможное!

Не знаю, кто дернул меня за язык, но я почему-то тихо возразила:

— Пока не достигнут результат, нельзя утверждать, что вы сделали все возможное…